8. Безопасная привязанность позволяет комфортно воспринимать близость и свою потребность в другом человеке. Основная стратегия в этом случае представляет собой признание потребности в привязанности и соответствующее взаимодействие (например, сопоставление вербальных и невербальных сигналов в единое четкое целое), направленное на установление или поддержание контакта с объектом привязанности. Реакция объекта привязанности воспринимается как искренняя и успокаивает нервную систему. Такая эффективная стратегия позволяет справляться со стрессом и быть готовым к трудностям на протяжении всей жизни.

9. Если в ситуациях, когда человеку необходима поддержка, близкие люди воспринимаются как далекие, равнодушные или даже угрожающие, активизируются вторичные модели и стратегии. Эти модели связаны с утратой чувства безопасности и могут принимать форму чрезмерной бдительности, гиперактивности или тревоги во взаимодействии с другими людьми, форму сдерживания эмоций привязанности или избегания, отвержения и отказа действовать. Первая из таких моделей – тревожно-амбивалентный тип привязанности – характеризуется крайней чувствительностью к любым негативным словам от значимых людей и немедленной ответной «атакой», направленной на сокращение дистанции, привлечение внимания объекта привязанности и получение поддержки. Другая модель – избегающий тип – представляет собой «побег», цель которого – минимизировать фрустрацию и стресс путем дистанцирования от близкого человека, который кажется враждебным, опасным или безразличным. В этом случае потребность в привязанности сводится к минимуму, а нормой становится навязчивая уверенность в том, что полагаться можно только на себя. Собственная уязвимость или видимая уязвимость другого человека запускает избегание. Все люди время от времени используют в отношениях стратегию «бей или беги», по своей сути она не является разрушительной. Однако она может стать нормальной и привычной, единственным способом взаимодействия, который в конечном счете ограничивает возможность выбирать и способность конструктивно взаимодействовать с другими людьми.

Третий тип вторичных моделей развивается в случае получения травмы от объекта привязанности. Человек оказывается в парадоксальной ситуации, где партнер одновременно и источник страха, и способ от него защититься. В таких условиях человек часто колеблется между желанием и страхом, то приближаясь, то отдаляясь и даже нападая в ответ на предложение сблизиться. Такой тип привязанности называется дезорганизованной у детей или тревожно-избегающей^[22] у взрослых и провоцирует особенно высокий уровень стресса во взрослых отношениях.

Для понимания вторичных моделей (и небезопасных стратегий), описанных выше, необходимо рассмотреть психодинамические концепции внутренней двойственности, конфликта и защитных блоков. Ребенок с избегающим типом привязанности может выглядеть спокойным и сдержанным, но на самом деле сильно волноваться из-за разлуки с матерью. Аналогичным образом взрослые с избегающим типом привязанности внешне не проявляют эмоциональный стресс или потребность в других людях, но, как показывает практика, на более глубоком и менее осознаваемом уровне испытывают крайне сильные чувства из-за разрыва связи^[23]. Кроме того, такие люди недоверчивы и не используют самый важный ресурс для борьбы со стрессом и угрозой – безопасную связь с близкими^[24].

10. В отличие от отношений между детьми и родителями отношения между взрослыми равноправны и не так сильно зависят от физической близости. Для создания ощущения близости достаточно представить объект привязанности (создать его когнитивный образ). Помимо привязанности, Боулби выделяет еще две поведенческие системы в близких отношениях (особенно между взрослыми): заботу и сексуальную жизнь. Эти системы не связаны друг с другом, но они действуют вместе с привязанностью, и первоопределяющей является именно привязанность, именно она является основой и определяет главные характеристики этих систем. Безопасная привязанность и эмоциональный баланс, возникающий на основе этой безопасности, способствуют более тонкой настройке на другого человека и более отзывчивой заботе. Конечно, чувство безопасности должно постоянно поддерживаться, это состояние не застыло раз и навсегда, а может меняться в зависимости от ситуации.

Кроме того, безопасность связана с более высоким уровнем возбуждения, интимности и удовольствия – следовательно, с большей удовлетворенностью сексуальной жизнью в отношениях^[25]. Секс, который сам по себе устанавливает связь между людьми, имеет эмоциональную наполненность, которая зависит от типа привязанности и соответствующих стратегий обращения с эмоциями и взаимодействия с другими людьми. Люди с избегающим типом привязанности склонны разделять секс и любовь, сосредотачиваясь в сексуальных отношениях на телесных ощущениях и действиях, в то время как люди с тревожным типом привязанности считают влечение и секс доказательством любви, а не эротическим аспектом сексуальной жизни^[26].

ВЛИЯНИЕ БЕЗОПАСНОЙ СВЯЗИ НА ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ

Систематические исследования практически всегда связывают безопасную привязанность, которая стала привычной, с положительными показателями психического здоровья и общего благополучия, описанными в социологии^[27]. На уровне отдельного человека это стрессоустойчивость, оптимизм, высокая самооценка, уверенность и любознательность, толерантность, чувство принадлежности и способность раскрываться и утверждаться, выдерживать неопределенность, управлять сложными эмоциями, рефлексировать и понимать разные точки зрения^[28]. Важные элементы – способность эффективно управлять сильными эмоциями и поддерживать эмоциональный баланс, умение обобщать информацию и не терять самообладание. Даже в травматических ситуациях, таких как трагедия 11 сентября, безопасная привязанность не только смягчает последствия болезненных переживаний, но и способствует посттравматическому восстановлению^[29].

На уровне межличностных отношений среди показателей способность настраиваться на чувства других, эмпатия, отзывчивость, сопереживание, толерантность и склонность к альтруизму. Исследования показывают, что эмоционально устойчивые люди лучше понимают сигналы окружающих, осознают их потребность в заботе и действуют так, что эту заботу понимают и принимают. Ощущая себя в безопасности, мы можем уделить больше внимания и ресурсов другим людям. И наоборот, люди с тревожным типом привязанности, как правило, слишком заняты собственным стрессом или предлагают заботу, которая не соответствует потребностям другого человека. Избегающие игнорируют собственные потребности и потребности других людей, выражают меньше эмпатии и оказывают меньше взаимной поддержки. Они склонны отворачиваться от уязвимости в себе и других.

«Тихая гавань» и надежный фундамент, который дают отношения с любимым человеком, становятся источником сил для борьбы с неприятностями и конфликтами. Безопасная связь формирует уравновешенность и приспособляемость, обеспечивающие более высокое качество отношений с любимыми и друзьями, что, в свою очередь, способствует укреплению психического здоровья и усилению способности устанавливать связи с другими людьми.

Учитывая тему нашего разговора, следует отдельно отметить влияние безопасной привязанности на управление эмоциями, социальную адаптацию и психическое здоровье. Именно этими вопросами Боулби занимался в первую очередь. Небезопасная привязанность повышает вероятность депрессии и тревожности. Конкретные проявления этого процесса у каждого клиента свои, но в целом специалист, опирающийся на теорию привязанности, начинает с управления эмоциями. Люди с надежным типом привязанности лучше способны управляться с неприятными переживаниями, они не боятся потерять контроль над собой. Им не нужно менять, блокировать или отрицать эти эмоции, и потому они могут адаптивно использовать их для ориентирования в мире, достижения целей и удовлетворения потребностей. Кроме того, они быстрее переживают отрицательные чувства, например печаль и гнев^[30]. Я считаю, что эффективное управление сильными эмоциями – это процесс движения через эмоцию и вместе с ней, без подавления или усиления, так что в конечном счете эмоция становится чем-то вроде ориентира в жизни.

С другой стороны, очевидно, что отсутствие безопасности существенно повышает риск дезадаптации. В частности, тревожный и тревожно-избегающий типы привязанности связываются со склонностью к депрессии и различным формам стрессовых и тревожных расстройств, включая посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) и генерализованное тревожное расстройство (ГТР)^[31]. Более сотни исследований связали тяжесть депрессивных симптомов с ненадежной привязанностью. Можно полагать, что для тревожного типа привязанности характерны депрессивные переживания с чувством утраты, одиночества, отверженности и беспомощности, а для игнорирующего – депрессивные переживания с перфекционизмом, повышенным уровнем критичности к себе и компульсивной самостоятельностью^[32]. Небезопасную привязанность также ассоциируют со многими расстройствами личности: в частности, тревожный тип с пограничным расстройством личности, а избегающий – с шизоидным и избегающим расстройством. Наблюдается также связь между отсутствием безопасности и нарушениями поведения, такими как расстройства поведения у подростков или асоциальное поведение и зависимости у взрослых людей^[33].

Особое внимание в научных источниках уделяется связи привязанности и ПТСР. Тяжесть проявлений ПТСР у пациентов после операций на сердце^[34], у ветеранов и военнопленных в Израиле^[35], а также у людей, переживших в детстве сексуальное или физическое насилие, коррелирует с ненадежным типом привязанности^[36]. Недавнее проспективное исследование показало четкую причинно-следственную связь между процессами привязанности и развитием ПТСР^[37]. Было доказано, что симптомы отстранения и избегания, характерные для ПТСР, у людей, переживших вторжение США в Ирак в 2003 году, напрямую связаны с уровнем безопасности привязанности, измеренным до начала военных действий. У людей с тревожным типом привязанности чаще проявлялось отстранение, а у людей с избегающим типом привязанности – избегание. Практический опыт показывает, что терапия для пар, основанная на теории привязанности, может помочь людям, пережившим травму (в частности, пережившим в детстве насилие со стороны объекта привязанности), сделать отношения более здоровыми^[38]. Кроме того, такой подход уменьшает тяжесть проявления симптомов травмы^[39]. Не так страшен враг, если бороться с ним рука об руку с любимым, а не в одиночку!