– О да! Вы – счастливый человек. Хотя умом я и понимаю, как вам сейчас трудно. Но помните, Чарли, у вас есть мы. И мы всегда, в случае чего, подставим вам плечо. Честно!

– Спасибо, Тигги.

Поддавшись неожиданному порыву, он слегка коснулся рукой рукава моей лыжной куртки. На мгновенье наши взгляды встретились. Я отдернула свою руку первой, и драгоценное мгновенье ускользнуло так же внезапно, как и пришло.

Чарли слегка откашлялся.

– Хочу извиниться перед вами за вчерашнюю не очень приятную, скажем, сцену, свидетелем которой вы случайно оказались.

– О, это сущие пустяки. Надеюсь, вы там со всем разобрались?

– К сожалению, нет. С этим невозможно разобраться до конца, – ответил он неожиданно резко. – Знаете, я всю ночь глаз не сомкнул. Собственно, поэтому я и выбрался из дома в такую рань и притащился сюда. Надеялся, что свежий воздух подействует на меня благотворно и хоть немного прочистит мозги.

– Мне очень жаль, Чарли, что все так получилось. Но мой покойный отец всегда говорил так: есть проблемы, с которыми ты можешь справиться, а есть такие, решить которые тебе не под силу. И тогда тебе нужно просто смириться с тем, что есть. Закрыть за собой эту дверь и двигаться дальше, вперед.

– Судя по всему, ваш отец – очень мудрый человек. В отличие от меня, – сказал Чарли, неловко пожимая плечами. – И он абсолютно прав. Фрейзер по непонятным причинам вернулся в Киннаирд. Эти причины мне не известны, и с этим действительно ничего не поделаешь. Хорошо! Пожалуй, мне пора возвращаться. Иначе чисто шотландский завтрак, который наверняка уже приготовила Берил, остынет.

– О, это ей категорически не понравится, – улыбнулась я.

– Вот именно! – согласился со мной Чарли, и мы повернули назад, держа путь каждый к своему дому. – Чем собираетесь заняться днем? – поинтересовался он у меня.

– Маргарет пригласила меня сегодня к себе на обед.

– Передайте ей, пожалуйста, от меня поздравления и самые наилучшие пожелания. Я ее очень люблю, – обронил Чарли, когда мы оба остановились возле парадного крыльца его дома. – И еще раз, Тигги, счастливого вам Рождества. Спасибо, что составили мне компанию сегодня утром. Надеюсь, у нас еще будет возможность пообщаться с вами.

– Я тоже надеюсь. Счастливого Рождества, Чарли.

* * *

Новый дом Маргарет был именно таким, каким и должен быть новый дом. Мы обе восторженно восклицали, когда она знакомила меня со своим жилищем: новенькие, сверкающие краны, немедленно подающие горячую воду, радиаторы греют все до единого, куча телевизионных каналов. Только сиди себе и переключай с одного на другой.

– Очень уютный дом, Маргарет, – констатировала я совершенно чистосердечно, пока она усаживала меня на новенький диван, обитый розовым полиакриловым штапелем. Сама Маргарет тоже выглядела отдохнувшей и посвежевшей. Она протянула мне рюмку виски. Ее неизменные спутники, две собаки и кошка, мирно посапывали, лежа перед камином.

– Знаешь, Тигги, а я совсем не скучаю по тем временам, когда нужно было подниматься с постели ни свет ни заря. После стольких лет напряженного труда так приятно понежиться в кровати до семи утра! А сейчас, Тигги, переведи немного дыхание и расслабься, а я пойду, займусь обедом.

Я медленно потягивала свой виски, ощущая, как приятное тепло растекается по моей гортани. Потом проследовала за хозяйкой к небольшому столику с праздничной сервировкой: свечи, рубиново-красные соцветия пуансеттии, ее еще зовут молочаем.

Пока я наслаждалась запеканкой из орехов, которую необыкновенно вкусно готовит Маргарет по только ей одной известному рецепту, сама она с аппетитом уплетала грудку индейки.

– Ну, как вчера прошла вечеринка в Киннаирд-лодж? – поинтересовалась у меня Маргарет. – Зара приехала?

– Вообще-то я была такая уставшая, что на танцы не осталась. Но с Зарой познакомиться успела. Любопытное создание, – откликнулась я, с трудом подавляя в себе желание улыбнуться. – А уже когда я вышла из дома, то встретила во дворе какого-то высокого мужчину, слонявшегося по усадьбе. А потом вышел Чарли и… – Я слегка пожала плечами. – Судя по всему, он не обрадовался, увидев этого незнакомца.

– Говоришь, высокий?

– Очень высокий, – подтвердила я. – И разговаривает с таким американским акцентом, как мне показалось.

– Скорее уж, с канадским. Нет… Не может быть! – Маргарет отложила в сторону свою вилку и уставилась на огонек свечи.

– Его зовут Фрейзер, – добавила я. – Во всяком случае, так сегодня утром в разговоре со мной его назвал Чарли.

– Ну да! Это точно он! Явился – не запылился! Чего ради приперся? Просто слов никаких нет! – Маргарет залпом осушила свою рюмку до самого дна и громко стукнула кулаком по столу. – Впрочем, я-то догадываюсь, почему он здесь. Как пить дать, знаю!

– Знаете что?

– Да ничего! А ты, Тигги, держись от этого субъекта подальше. От него одни неприятности. Бедный Чарли! Только этого ему сейчас и не хватало. Интересно, знает ли он? – Маргарет оборвала себя на полуслове, явно не намереваясь развивать эту тему и дальше. – В любом случае, давай-ка лучше о другом. Как-никак, а ведь сегодня Рождество.

Я согласно кивнула головой, вовсе не желая расстраивать Маргарет еще больше. После обеда мы еще немного посидели в гостиной, я лакомилась ее вкуснейшими булочками с изюмом и корицей. Потом мы вместе посмотрели по телевизору традиционное поздравление королевы с Рождеством, обращенное ко всем ее подданным. После чего Маргарет немного вздремнула, а я тем временем перемыла посуду и навела порядок на кухне. В этих хлопотах старалась не думать ни о папе, ни о сестрах. Хотя на самом деле я очень соскучилась по девочкам. Ведь это же моя семья. И пусть мы с сестрами такой сборный букет, и между нами нет кровной связи, все равно рождественские дни в Атлантисе всегда были необыкновенно теплыми и сердечными, а устоявшиеся семейные традиции сплачивали всех нас как нельзя лучше. Обычно мы все вместе наряжали елку накануне сочельника. Помню, папа всегда подхватывал Стар на руки и поднимал свою маленькую «звездочку» к самой макушке ели, чтобы она могла украсить ее собой. А уж как изощрялась наша экономка Клавдия, приготавливая праздничный ужин для всей семьи. Какие восхитительно вкусные блюда украшали наш стол. И пока все уплетали за обе щеки какое-нибудь мясное фондю или фаршированного гуся, я с аппетитом поедала легкие вегетарианские закуски, приготовленные специально для меня. А потом, после обильного и продолжительного застолья начиналось самое главное: все вместе, сидя в гостиной, мы принимались открывать свои рождественские подарки, а за окном серебрился, как в сказке, снежок, и звезды призывно мерцали в ночном небе. Наутро, в первый день Рождества, мы веселой гурьбой бежали к папе, чтобы разбудить его, а потом все вместе спускались вниз, в столовую, где Клавдия уже накрывала завтрак с традиционными блинчиками. После завтрака отправлялись на бодрящую прогулку по морозному воздуху, а по возвращении получали каждая кружку горячего глинтвейна.

Когда Маргарет проснулась после своего послеобеденного сна, мы с ней попили чайку вприкуску с ее вкуснейшим рождественским тортом, остатки которого, по ее настоянию, я забрала с собой, чтобы угостить ими Кэла. Глянув в окно, я увидела, что уже начало смеркаться, а в воздухе снова закружились хлопья снега.

– Думаю, мне пора трогаться в обратный путь, – заметила я.

– Пожалуй. Только, Тигги, прошу тебя, будь осторожна за рулем. А ко мне приезжай всякий раз, когда будешь в городе. Договорились?

– Обязательно, Маргарет, – пообещала я, целуя ее на прощание. – Спасибо за сегодняшний день. Все было просто замечательно.

– Кстати, а с Чилли ты уже успела познакомиться? – спросила она меня, когда я уже взгромоздилась за руль нашей старушки «Берил».

И тут до меня дошло, что в круговерти предпраздничных хлопот я начисто забыла о его существовании.

– Пока еще нет. Но, обещаю, в ближайшие дни я обязательно наведаюсь к нему.

– И не откладывай свой визит надолго, дорогая моя. Всего тебе доброго.

* * *

На День подарков я проснулась, по своему обыкновению, рано утром и тут же отправилась кормить кошек. Все вокруг было укутано толстым слоем снега. Раскладывая корм по клеткам, я подумала, что на месте кошек я бы сегодня тоже не высунула свою голову из норы. Когда я вышла из вольера, то, к своему удивлению, снова увидела Чарли. И даже обрадовалась.

– Доброе утро, Тигги. Надеюсь, вы не станете меня ругать за то, что я снова пришел сюда. Проснулся рано, но спать больше не хотелось.

– И хорошо, что пришли, – заверила я его.

– Вы не против, если мы опять немного погуляем? Если у вас, конечно, есть свободная минутка, – добавил он поспешно.

– Минутка у меня есть, и даже много минуток. Дома меня никто не ждет, разве что старая вонючая борзая да хромоножка-ежик. Все меня бросили. Кэл тоже уехал, празднует сегодня Рождество в кругу своей семьи в Дорноче.

Чарли рассмеялся.

– Понятно.

Мы двинулись в обратный путь. Сегодня Чарли был в гораздо более благодушном настроении, чем вчера, и с удовольствием рассказывал мне о своем поместье. Показывал любимые места, поведал историю Киннаирд-лодж.

– На территории имения был когда-то изумительный дом, напоминающий такой средневековый замок. Он стоял как раз справа от того места, где сейчас находится наш современный дом. В этом замке веками жили поколения нашей семьи, и так продолжалось вплоть до 1850 года, когда мой прапрадедушка умудрился устроить пожар, уничтоживший усадьбу дотла. Заснул с зажженной сигарой во рту. Большая толстая сигара… Кстати, и сам погиб в огне. Ему на тот момент было уже далеко за восемьдесят. Словом, все было стерто с лица земли до самого основания. При желании можно и сегодня отыскать остатки фундамента того старого дома.

– Какая у вас, однако, богатая семейная история. Не то что у меня, – невольно позавидовала я.

– Я и сам не знаю, хорошо это или плохо. Порой, когда груз минувших столетий давит тебе на плечи, такая богатая родословная кажется уже не столько благословением, сколько проклятием. А уж в последнее время я особенно остро ощущаю этот груз на своих плечах. Но все равно я вам очень благодарен, Тигги, за вчерашний разговор. Ведь за последние несколько месяцев я изрядно подрастерял свой восторг перед красотами здешних мест, стал воспринимать Киннаирд не столько как подарок судьбы, сколько как докучливое бремя и сопряженную с ним ответственность.

– Что вполне понятно, Чарли. Ответственность действительно очень большая.

– Дело не только в этом, – устало вздохнул он в ответ. – Беда в том, что наследство круто поменяло мои планы на будущее.

– А что это были за планы?

Последовала долгая пауза. Видно, Чарли прикидывал, стоит ли ему делиться со мной сокровенным.

– Я собирался уехать работать за границу, стать участником движения «Врачи без границ» и сделать это сразу же, как только Зара окончит школу. Национальная служба здравоохранения Великобритании – это все замечательно и хорошо, но на госслужбе заедает бумажная работа. К тому же ты всецело зависишь от правительственного бюджета. А мне хочется свободы, хочется приложить свои знания и навыки там, где они действительно нужны и где я могу внести свой посильный вклад в перемены к лучшему.

– О, я вас прекрасно понимаю! Я и сама всегда мечтала о том, чтобы поработать в Африке, с теми дикими животными, которым грозит уничтожение. Не то чтобы я не любила диких кошек, но…

– Я вас тоже понимаю, – прервал меня Чарли, сочувственно улыбаясь. – Киннаирд – это, конечно, далеко не африканская саванна. Получается, что мы с вами мечтаем об одном и том же.