– Большое спасибо! – ответила Гамаюн, вот только к тому моменту рот ее был набит едой, поэтому разобрать что-либо Добрыне было сложно.

– Почему ты здесь? Тебе некуда идти? – спросил он у девушки, как только та закончила пережевывать последний пирожок.

– Некуда. Я собиралась было отправиться дальше, но у тебя тут постоянно солнечно. А, как я уже говорила, мне на Солнце появляться нельзя. Братец меня быстро домой заберет. А вот Месяц другое дело. Ему я могу доверять.

– Опять ты говоришь какими-то загадками.

– Я говорю так, как есть на самом деле, – пожала она плечами и замолчала.

Воцарилось неловкое молчание.

– А хочешь, я тебе покажу кое-что? Одно место, о котором знаю только я, – наконец, прервал его Добрыня.

– Хм, – задумчиво протянула девушка. – Хочу, но тебе разве не нужно возвращаться домой?

– Мама спит крепко, да и я уже взрослый. Пошли.

Ночь была теплой и безоблачной. На темно-синем бархатном небе тысячи звезд блестели, словно рассыпанные драгоценные камни, а белоснежный месяц лениво покачивался, завалившись на бок, словно кораблик посреди тихого озера, озаряя своим белесым светом всю округу.

Добрыня привел Гамаюн на лесную поляну, посреди которой стоял большой, старый пень, давно поросший мхом.

– Садись вот тут, – указал он ей место. – Нужно будет немного подождать, – продолжил парень, присаживаясь рядом. – Но это того стоит.

Гамаюн послушно кивнула головой, и, сложа руки на коленях, стала ждать. Прошло какое-то время. Они продолжали сидеть молча. Где-то вдалеке заухала сова, стрекотали кузнечики, но чего-то особенного так и не происходило. Но вдруг, в одночасье в лесу воцарилась глухая тишина. Замолкли птицы и кузнечики, белки застыли на ветках, как и барсук, который копошился в сухих листьях у основания старого дуба. Сами деревья, казалось, прижались друг к другу, стараясь укрыть поляну от чужого взора, как будто сейчас вот-вот должно произойти что-то, что обязательно нужно оставить в секрете.

– А теперь слушай, – прошептал Добрыня.

Гамаюн прислушалась. Сначала тихо, затем все громче и громче до нее стало доноситься тоненькое пение нескольких голосов. Потом зазвучала музыка: заиграла флейта вперемешку с бубенцами. И, наконец, появились они – десятки разноцветных огоньков, маленьких лесных духов, которые пустились в пляс, как только коснулись пня.

Глаза девушки искрились от восторга. Несколько духов подлетели к ней. Они протянули ей свои тоненькие ручки, приглашая в свой танец. Гамаюн замешкалась в сомнении. Однако, недолго думая, широко улыбнувшись, девушка подпрыгнула со своего места и вмиг оказалась на пне в окружении десятков огоньков. Она смеялась так задорно, что и Добрыня не смог удержаться. Он давно не видел никого настолько счастливым.

– Спасибо! Это было так чудесно, – благодарила она его после, когда они вернулись к его дому.

Добрыня смотрел на нее, не отводя своих глаз. Казалось, она напиталась светом огоньков и теперь сама сияла золотым светом, разливавшимся от нее густыми языками.

– Да не за что. Я рад, что тебе понравилось.

– Очень-очень, – девушка закрыла глаза и снова расплылась в улыбке.

– А ты забавная, – мягко ответил он, отчего сам же покраснел.

Добрыня вдруг понял, что Гамаюн ему очень нравится.

– Что ж, мне пора! – заявила она ему, как будто и не услышала его слов.

– Но куда ты пойдешь? Уже слишком поздно, чтобы искать место на постоялом дворе.

– Не переживай за меня. Есть у меня на примете одно местечко.

В памяти парня всплыл пугающий шатер и его хозяйка.

– Скажи честно, ты прибыла с тем шатром, что появился посреди поля?

Гамаюн резко стала серьезной.

– Нет, – как-то сурово ответила девушка. – Ладно, мне пора.

Добрыня провожал ее взглядом, пока она совсем не скрылась из виду. Девушка как будто было обиделась из-за простого вопроса. Но почему?

Весь следующий день он провел, наблюдая за таинственным шатром. Но ничего странного не происходило. В конце концов, он надеялся увидеть хотя бы Гамаюн, но и она там не появлялась. Разочарованный он вернулся домой, где провел еще один скучный, тихий вечер. Перед тем как лечь спать, он выглянул в окно в надежде увидеть Гамаюн. Он ее совсем не знал, но странные чувства, которые зародились в нем прошлой ночью, не давали ему покоя. И хоть он не видел девушку целые сутки, чувства становились лишь крепче и сильнее.

Ночь была, как и прежде тихая и звездная. Легкий теплый ветерок аккуратно обтекал Добрыню, проникая внутрь комнаты, а треск сверчков убаюкивал.

– Что ж, – сказал он сам себе, – пора ложиться спать. Хоть бы завтрашний день не прошел впустую, – Добрыня закрыл окно и скрылся в темноте комнаты, даже не заметив, что в глубине розовых кустов, которые росли поодаль от яблони, блеснули стальные крылья, отражая бледный лунный свет.

Впервые за свою жизнь Добрыня проспал. Странно, что даже мама его не разбудила. И это в день сельской ярмарки? В комнате было темно, и он не сразу понял который сейчас час. Парень выглянул в окно. На улице было пасмурно: темно-серые тучи плотно затянули небо, а поднявшийся сильный ветер склонял макушки деревьев практически до земли.

– Мама! – парнишка оббежал весь дом, но так ее и не нашел.

Возможно, волноваться не стоит и она просто уже ушла, решив не будить сына. Он решил последовать за ней на ярмарку. Все же творилось что-то странное. Практически все в округе было застлано серым туманом, а по дороге на рынок он не встретил не души. Будто бы все жители вдруг просто испарились. Туман тем временем становился все гуще и темнее. В какой-то момент Добрыне показалось, что туман даже тянет его, затягивает в нужном ему (туману) направлении. Решив посмотреть, что из этого получится, парень очень скоро оказался у таинственного шатра. Вход его был открыт и именно оттуда волнами вываливался наружу туман. Однако никого поблизости не было. С минуту он стоял в полном смятении, не зная как поступить: пойти на рынок или заглянуть внутрь.

– Я лишь загляну одним глазком, – сказал он и твердой поступью сделал шаг навстречу неизвестности.

Снаружи шатер был большим, но внутри он был огромен. Это было огромное пространство, заполненное густой непроглядной тьмой. Он проходил все дальше и дальше, пока не уткнулся во что-то твердое, квадратное и плоское. Он обошел со стороны. Это оказалось зеркало. Вообще он заметил, что здесь (где бы он не находился) гораздо светлее. Тусклый свет, спадающий сверху, отражался от зеркала и рассеивался вокруг. Он присмотрелся и увидел еще несколько таких зеркал. Сделав шаг вперед, он споткнулся о какие-то камни, чуть было не упав. Но к счастью Добрыня устоял на ногах и не наделал много шума.

Он будто очутился в лабиринте из сотен зеркал. И почти у каждого зеркала валялась груда камней. Это выглядело очень подозрительно и странно. Но он не останавливался. Он осторожно ступал вглубь этого зеркального лабиринта. Пока не заметил знакомый силуэт. Это была его мама! Она стояла спиной к нему, пристально вглядываясь в зеркало.

– Мама, – с опаской прошептал Добрыня и направился к ней.

Женщина даже не обратила на него внимания. Ее взгляд был рассеян, а лицо было каким-то глуповатым.

– Мама, что ты тут делаешь? Пойдем домой! – он взял ее за руку и хотел потянуть за собой, но ничего не получилось. Она даже не шелохнулась, лишь ответив:

– Смотри, смотри. Найди, найди. Смотри, смотри. Найди, найди.

Подул холодный ветер. Температура стала падать. Появился черный туман. Кто-то или что-то приближалось к ним. Сердце парня забилось с удвоенной силой. Нужно было что-то делать.

Неожиданно кто-то сзади схватил его за кофту и, утянул назад, спрятав за зеркалом. Это была Гамаюн.

– Молчи, ничего не говори, иначе она услышит, – прошептала ему на ухо девушка и закрыла рукой рот.

Он был рад ее увидеть, но там осталась его мама. И если здесь было опасно, оставлять он ее был не намерен. Однако девушка села на него сверху, и вырваться у него не было никаких шансов.

– Смотри же! – буркнула она, указывая ему на щель в деревянной раме зеркала.

И он увидел. Женщина, которую он видел ранее из неоткуда появилась перед его матерью. На ней было то же черное платье, только лишь черные, как смоль, волосы теперь были распущены. В правой руке у нее что-то блеснуло. Он присмотрелся. Это был серп.

– Повернись ко мне, дорогуша, м скомандовала она его матери резким голосом, и та покорно, перетаптываясь на месте, сделала это. – Что ты увидела в моем зеркале?

– Ничего, – промямлила та в ответ.

Лишь на миг ярость обезобразила красивое лицо незнакомки. Вздохнув, она сказала:

– Еще одна пустышка. Вытяну из тебя жизнь тогда что ли. Хоть на это ты сгодишься, – кривая ухмылка исказила ее лицо.

Незнакомка поднесла серп к лицу матери Добрыни и медленно провела им, разрезая воздух, с головы до ног. Казалось, ничего не произошло, но вот женщина затряслась, кожа ее стала темнеть, трескаться и, в конце концов, она превратилась в камень. Незнакомка хохотала. Она размахнулась и, ударив своим серпом, расколола камень на части.

Сердце Добрыни было готово разорваться в тот же миг. Жуткий крик слетел с его губ. И это не осталось незамеченным. Холодные голубые глаза заметили его.

– Нужно уходить, – спокойно сказала Гамаюн и обняла парня.

Добрыня почувствовал тепло, а затем как проваливается вниз. Однако это длится лишь миг и вот они уже лежат на поляне в лесу, куда он приводил ее день назад. Чувства возвращаются к нему вместе с воспоминаниями. Его матери больше нет. Она превратилась в камень, который после раскололи на куски. Куски! Сколько он видел их там? Десятки? Сотни!

– Добрыня, успокойся, – Гамаюн обхватила парня руками. – Тебе больно, но все эти люди они не настоящие. Ты должен это знать. Ведь ты их создал. Все они лишь твои иллюзии! Вспомни же.

– Этого не может быть!

– Но это так! – она смотрела ему прямо в глаза. – Нам нужно уходить отсюда. Та женщина – опасна. Это Морана. Она злая богиня. Морана ищет Хранителя. Ей нужен ты! Ты – Хранитель.

– Но что ей нужно от меня? – Добрыня все так же сидел на земле, даже не пытаясь подняться.

– Твоя душа. Как только она ее получит, она сможет поглотить этот мир.

– Так значит я один? Всегда был и останусь один? Почему же я ничего не помню? – парень схватился за голову.

– Ты больше не один. Я с тобой. И обещаю, что не оставлю тебя… Прости, это я во всем виновата. Но я все исправляю…

– Да брось, ты-то тут причем? – пробубнил парень, не слушая Гамаюн.

– Мне лишь нужно позвать Солнце. Есть одна песня. Стоит лишь спеть ее…– продолжала девушка, не слушая его.

– А как ты думаешь, я попала в этот мир? – холодный и резкий голос пронзил ушные перепонки.

Появившиеся из неоткуда языки черного тумана слились воедино, и перед ними предстала Морана. Один взмах ее руки, и вырвавшиеся из-под земли корни деревьев в одночасье опутали Добрыню и Гамаюн.

– Ясный…– начала было Гамаюн, но ее голос тут же пропал.

– О нет, дорогуша, так не пойдет. Сегодня я бы предпочла насладиться тишиной, а не твоим пением, – Морана улыбнулась, но улыбка ее больше была похожа на хищный оскал. – Добрыня, а ты ведь мне сразу понравился, – она подошла вплотную к пареньку. – Такой любознательный, такой внимательный, такой интересный… И почему я не догадалась раньше?

Корни сжимались все сильнее, поднимались выше, оплетая и сдавливая шею. Добрыня не пытался выбраться. Он не понимал, что происходит вокруг него, и надеялся, что это лишь дурной сон.

– Почему? – еле-еле выдавил из себя парень.

– Почему что?

– Почему я.