За месяцы, проведенные в одиночестве, моя кукуха похоже все-таки двинула с места. Ничем другим объяснить мое поведение в данной ситуации было нельзя. Ага, картина маслом на холсте – я, истощенный тюремной диетой, в робе, с больной ногой и с ожогом в поллица, собираюсь напасть на чувака в новейшем экзокостюме, с шестиствольной картечницей в руках…

Бредовей ситуации не придумаешь. Скажи мне кто раньше, о таком покрутил бы пальцем у виска. Это на меня открытое пространство так действует. Вот отвели бы в нормальную комнатку для допросов, так и все прошло бы ровно. А то, понимаешь, решили мне тут мою тонкую – три раза ха – натуру испытать.

Ситуация, однако, патовая… вспышку агрессии я внутри себя сумел погасить. Направленный в лоб ствол очень знаете ли помогает охладить любой пыл. Вот и стоим мы, глазеем друг на друга. Точнее я глазею, а что он там делает, фиг его знает за этим зеркалом на роже.

– Ладно, давай веди уже, куда там надо. – я решил, что изображать из себя героя смысла нет. Вряд ли кто оценит.

Демонстративно повернувшись спиной к застывшему бойцу, я спокойненько пошел в прежнем направлении. Надо будет повернуть, догонит и скажет.

Да и состояние понемногу пришло в норму. По крайней мере ноги уже не становились ватные, когда я оглядывался по сторонам и не наблюдал поблизости стен. Посмотреть тут было на что…

Чем-то мне это помещение напоминало оранжерею в Академии… Куча самых разных растений, тихое журчание воды в фонтане, расположившемся прямо посреди зала в окружении каменных скульптур. Я поднял голову вверх и чуть было снова не словил приступ агрофобии…

Крыша над головой была прозрачной. И хоть солнце спряталось где-то за тучами, но я наконец-то увидел небо. Пусть хмурое и ненастное, контрастирующее с ярким светом, который давали мощные лампы, свисающие на длинных на тонких цепочках с металлических балок, служащих опорой для прозрачного потолка.

С трудом отведя взгляд, я медленно побрел дальше по… Пластиковый пол закончился шагов десять назад, и я шел по мягкому песку. Черт, кто-то знает толк в релаксе… Это точно не комната для допросов. Скорее уж рекреационная зона.

Присев на корточки, я набрал полную горсть и пересыпал ее с ладони на ладонь…

Уже и забыл, когда я в последний раз вот так видел песок… Кажется на предпоследнем курсе, во время зимних каникул нас всей группой вывозили на побережье Средиземного моря, в Испанскую директорию… Эх… Хорошее было время.

– Ричард! Вы где запропастились? – от погружения в воспоминания об одном из лучших отдыхов в моей жизни, меня отвлек окрик той девушки, что была вторым конвоиром. Открыв дверь, она куда умчалась. – Давай, тащи его быстрее. Господин Джонсон ждет. – а командный голос у дамы поставлен что надо.

Даже меня пробрало, а что уж говорить о Ричарде, вот я и узнал, как зовут бойца.

Поднимаю голову, и вижу, как светловолосая нимфа, в боевом костюме, но по прежнему без шлема быстрым шагом, выйдя из-за фонтана, направляется в нашу сторону.

Эх… Такой момент испортила… Я оглянулся на своего сопровождающего. Тот даже как-то подобрался весь, судя по всему в ожидании нагоняя. Надо парня спасать, это же из-за меня он задержался.

Ну и что из того, что я заключенный, а он конвоир? У каждого своя работа. Я вполне мог быть на его месте, да что уж я и был когда-то на его месте…

И на его, и повыше… Но вот так как-то не срослось. Я усмехнулся своим мыслям и поднялся навстречу раздраженной фурии. А в гневе она еще симпатичнее… В охапку бы ее, да куда-нибудь на пляж… Мда… Мечты-мечты…

– Милая, леди. Не будьте столь строги к этому, вполне достойному господину, ибо причиной задержки послужило мое легкое недомогание. Но все уже в порядке, и мы поспешаем на встречу с благородным доном Джонсоном. – легкая улыбка, благородная поза. Все, как в лучших постановках Бродвея.

– Чего? – похоже я немного переборщил с театральностью. Мадмуазель уставилась на меня, как на какое-то невиданное чудо.

Эх… Не оценила она мой талант, а ведь отец, да и дядюшка, всегда аплодировали моей игре. Ну да, ценителей истинного искусства нынче немного. Издержки-с воспитания… Она, наверное, и про театр то не слышала. Не всем в жизни повезло как мне…

– Эх… Ведите меня уже к вашему этому господину… – Видя в ее глазах непонимание, грозившее жесткой остановкой мыслительной деятельности, я не стал продолжать маленький спектакль, и послушно двинул, в том направлении откуда только что появилась эта нимфа с большой пушкой за плечами.

Мне даже показалось, что Ричард облегченно выдохнул. Да нет, ерунда…

– Стой! Ты куда? – надо же, не прошло и года, как командирша опомнилась и бросилась вдогонку за мной.

Долго… Как она вообще с такой скоростью мышления оказалась в элитном отряде СБ Корпорации? Мда… Я за это время успел уж обойти фонтан, брызнув водой на лицо попутно, чтоб слегка освежиться и спокойно шагал по песчаной тропинке, под сенью зеленеющих деревьев.

– Как куда? – я немного замедлился, дожидаясь пока мои незадачливые конвоиры догонят, и повернув голову чуть влево к девушке, пристроившейся рядом ответил на вопрос. – Леди, вы же сами нас с Ричардом оторвали от интересного времяпрепровождения, мотивируя тем, что господин Джонсон ждет. Правда ведь Ричи? – я обернулся к бойцу, так и шедшему позади нас, только вот свою пушку он убрал, видя, что ни бежать, ни нападать я не собираюсь. Умный малый… Не дождавшись реакции, я вновь обратил свой взор на прелестное недоуменное личико боевой мадам. – Так зачем же заставлять ждать столь важного человека. Мы люди не гордые, можем и поторопиться.

Ну вот нравиться мне, когда она раздражена. У нее так симпатично розовеют щеки, а глаз прищуриваются, выглядывая из-под густых ресниц. Ух… Аж гормоны забурлили.

– А… а откуда Вы знаете, куда нужно идти? – надо же, уже и на ВЫ ко мне обращается…

Сказать или нет? Пожалуй, все же не стоит… Поэтому я лишь пожал плечами и двинул дальше. Я еще когда увидел фонтан, понял, где оказался. Да и кто такой господин Джонсон, прекрасно понял. Что ж… Убивать мня не будут – это точно. Иначе просто не стали бы держать так долго в камере, но вот разговор мне предстоит тяжелый. И если честно, я не очень представляю, что буду говорить.

Пока я раздумывал о превратностях судьбы, мы тихой сапой доковыляли до места назначения. Сердце пропустило удар, когда я шагнул в небольшой кабинет со стеклянными стенами.

Небольшой, я бы даже сказал аскетичный, если бы не знал, что это сделано умышленно. Он и правда был полностью прозрачный. Огромное панорамное окно, через которое, как на ладони можно было рассмотреть огромный мегаполис, раскинувшийся у подножий “ДримТауэр” – штаб-квартиры корпорации “ХайДрим”.

Помню… В детстве… Но это не важно.

За небольшим металлическим столом, элегантно вписывающимся в общий антураж кабинета, сидел элегантный моложавого вида мужчина, в очках тонкой оправы белого золота и старомодной прической века так из двадцатого. Полубокс, кажется, называется.

При моем появлении, мужчина встал и легкой походкой, двинул нам навстречу. Как всегда элегантен, этого у господина Джонсона не отнять. Белая льняная рубашка, брюки из натуральной шерсти и ботинки из настоящей кожи.

Я усмехнулся. Моя прямая противоположность прямо. Я вот точно не при параде.

– Здравствуй, Максим. – жестом остановив рванувшую было ему навстречу девушку-охранницу, мужчина улыбнулся и раскатывая рукава, остановился напротив меня. – Неважно выглядишь, но я рад тебя видеть.

– Привет, дядя Ник. Я тоже несказанно рад нашей встрече, вот только эти штуковины мешают тебя обнять. – я вытянул вперед руки, скованные наручниками, и потряс ими перед лицом поморщившегося Главы Службы Безопасности корпорации “ХайДрим”, ну и по совместительству моего родного дяди – Николаса Джонсона.

Глава 2

– Знаешь, Макс. – дядя Ники отпил из высокого бокала глоток терпкого коньяка и повернул лицо ко мне. – Ты сильно изменился за то время, что мы не виделись.

Мы сидим в небольшой личной комнате отдыха главы СБ “Хайдрима”, расположившейся на том же этаже, что и парк. Вот только она кардинально отличалась от царства стекла и металла, безраздельно властвующих в нем.

Тихо трещат тонкие поленья самых настоящих дров в камине, выложенном из красного кирпича. Языки пламени играют в свою вечную игру, меняя цвет и форму. Сквозь бокал с коньяком, кажется, будто это и не огонь вовсе, а далекая галактика, на которую я смотрю с мостика космического корабля…

– Ну, тут глупо спорить, дядя. Видишь какой красавчик стал? – я грустно усмехнулся, поворачивая изуродованную половину лица в его сторону. – Спасибо лучшим хирургам корпорации из “ Третьей ударной эскадрильи”. А то так и был бы уродцем, да дядя? – на самом деле, меня мало волновал ожог. Но и ответь что-то нужно было…

В комнате повисла давящая на мозг тишина… Чтобы хоть как-то отвлечься, я принялся глазеть по сторонам. Но что я мог увидеть нового здесь?

Сколько раз я здесь бывал в юности… Сотни, или даже тысячи. Не знаю, если честно, не считал. Мне нравилось здесь бывать, да и дядя Ники не был против. В отличии от отца… В этой комнате было все настоящее – деревянные стены, покрытые коричневым лаком, настоящий камин, все живое, дышащее неповторимым ароматом канувшего во временах мира…

Мира, осколки которого сейчас, да именно сейчас добивают корпоративные армии в разных уголках планеты. Опять меня несет куда-то не в ту степь…

Делаю глоток терпкого сорокаградусного напитка, огненным комом проскочившего по горлу и ухнувшего в желудок. Через пару секунд по венам стало разливаться тепло… Прикрываю глаза и откидываюсь на мягкую спинку кресла, уплываю в мыслях в те далекие дали, что стали забываться под гнетом лет…

Мне было лет пять, когда я впервые попал в эту комнату. Прокравшись мимо постов охраны, я сбежал из своей комнаты, и долго шел по серым, залитым холодным светом коридорам, пока за очередным поворотом не уперся в тупик. Я уже хотел поворачивать обратно, когда стена отъехала в сторону и передо мной открылся проход…

Это дядя Ники, которого уже известили о том, что я исчез из своей комнаты, увидев меня, на камерах, у двери своей тайной комнаты, сразу же открыл потайной ход. Само собой я немедленно вошел сюда…

Помню меня очень впечатлил контраст с тем, что окружало меня с самого рождения. Вместо холодного мира стекла, пластика и стали я окунулся в сказку. Ту самую сказку, которой никогда не было в моей жизни.

Но больше всего мне нравилась библиотека. Самая настоящая, с бумажными книгами. Три ряда длинных полок, а на них… На них был весь мир. Я нырял под воду с Жюль Верном, покорял разумные планеты с Гаррисоном, пилотировал космические корабли, спускался в жерло вулкана…

Это уже позднее смог понять, что то, что было в тайной комнате дяди находится под запретом, и подлежит уничтожению… Но тогда я этого не знал, и упивался шелестом пропахших временем страниц. Да… Что уж говорить…

Может быть мне сейчас было бы легче, если б я разговаривал с отцом. Ему вечно было не до меня, можно сказать, что до самого поступления в летную академию, я был воспитан дядей Ником.

– Знаешь… – тяжело вздохнув, дядя разорвал тишину, висевшую над нами. – Тебя искали. Почти месяц, а потом тот район захватили повстанцы. – слышу, как бежит струйка коньяка из бутылки, наполняя бокал.

Я открываю глаза и повернувшись к дяде смотрю. Черт, да что мы как не родные. Ведь если есть в мире человек, с которым я мог поговорить, то это только он.

– Искали… – протягиваю слово, глядя в глаза человеку, который был мне ближе, чем отец. – А скажи мне, дядя Ники, почему же тогда не нашли?

Он задумался, крутя в бокале коньяк, не зная, что сказать. А ведь он сильно постарел за этот год, что я провел за Восточным валом. Морщинки под глазами, которых еще недавно не было. Сколько ему сейчас лет?

Хм… А ведь я этого просто не знаю. Как так получилось? И почему он никогда не отмечал свой день рождения?