Как только вышли из калитки, ко мне подбежала Герда, усиленно виляя хвостом. Затем она ткнулась мордой в подставленную ладонь Ярослава и потрусила вперёд, обнюхивая обочину.

Мы с Логиновым шли следом. На улице горели два фонаря, один далеко впереди, а второй остался сзади. И этот полумрак создавал какую-то волшебную атмосферу тёплой летней ночи.

Мы молчали, но это молчание не было натянутым. Напротив. Мне уже давно так легко не дышалось. Я почти уверенно шагала вперёд, в неизвестность.

А впереди, над тёмной громадой моря, нас ждала большая круглая жёлтая луна.

Первый кадр я сделала сверху. Луна, больше похожая на огромный прожектор, покрывала поверхность воды серебристой вязью, создавая целый светящийся остров. С новым фильтром это должно было выглядеть потрясающе. Я уже знала, какой журнал мне неплохо заплатит за снимки.

Затем чуть отошла и поймала тёмные силуэты Ярослава и Герды. Человек и собака на краю сверкающей тьмой бездны.

А потом я уже не считала, только щёлкала затвором камеры.

Логинов словно понимал, что мне это нужно. Не подходил, не мешал, ничего не спрашивал. Они с Гердой спустились вниз и бродили по берегу, позволяя мне то и дело ловить в объектив их фигуры.

Какое-то время спустя, заполнив больше половины карты памяти, я присоединилась к ним. Сейчас я испытывала к Ярославу острое чувство благодарности. За то, что вытащил меня из дома, давая возможность сделать отличные кадры. За то, что не отвлекал от процесса, который я действительно любила, почти растворяясь в нём. За то, что сидел и ждал меня на берегу, не торопя и не проявляя активных действий.

И вообще, за эту чудную ночь, за мои оживающие чувства и за то, что мне снова хотелось летать.

Я подошла вплотную к нему. Сидевший на камне Логинов оказался чуть ниже меня, и ему пришлось поднять голову. Черты его лица были размыты мерцающим лунным светом, и я могла угадать только блестящие во мраке глаза. Но мне чудился вопрос, застывший в его взгляде. Вопрос, на который, кажется, у меня наконец появился ответ.

И чтобы не дать себе возможности передумать, я наклонилась и коснулась его губ.

Логинов застыл лишь на долю мгновения. Наверное, он тоже не до конца верил, что всё это происходит на самом деле. Что это реальность, а не сон, навеянный лунными бликами.

Но я не успела засомневаться в правильности собственных действий, потому что он ответил. Его губы, мягкие и нежные, обхватили мои. Сначала осторожно, пробуя на вкус, словно ещё не полностью доверяя собственным ощущениям. Затем всё смелее и настойчивее, заставляя меня забыться и раствориться в этом поцелуе.

Одновременно с губами пришли в движение и его руки. Одна обхватила мой затылок, фиксируя голову, как будто Логинов был не до конца уверен, что я не передумаю и не постараюсь сбежать. Вторая рука гладила мои плечи, спину, спускаясь до талии и вновь поднимаясь обратно, пока не решаясь на большее, но балансируя на самой грани, как будто ожидая моего одобрения.

Коротко взлаяла Герда, наткнувшись на ночную птицу или слишком смелого краба. И это привело меня в чувство.

Пока достаточно.

Я отстранилась. Логинов на секунду сжал руки, удерживая меня, но потом всё же отпустил. Нехотя. С сожалением. Мне почудился глубокий вздох, но почти заглушаемый шелестом набегающих на камни волн. Поэтому я не была уверена, что мне не показалось.

– Прости, – без тени раскаяния произнёс он, – но рядом с тобой я теряю голову.

Я улыбнулась. Довольно. Даже торжествующе. К счастью, в серебристом сумраке это не было заметно.

Я тоже теряла голову рядом с ним, но Логинову совершенно необязательно было об этом знать.

– Нет, это я не должна была… – умолкла, про себя перечисляя, что именно не должна была: позволять смотреть на меня голую и наслаждаться его взглядом? идти с ним сюда? целовать его?

Всё это вместе и ещё много чего.

Пожалуй, нужно прямо сейчас расставить все точки над «i». Не стоит позволять чувствам взять верх. Это просто романтика Анапы, моря, первой любви. Ностальгия. Вот меня и повело.

Но это ведь ненадолго. Я всё равно уеду. Мы уже давно не дети и живём в реальном мире, где у него есть жена, а у меня – Сева. А ещё впереди – Париж, и это шанс, который я не могу упустить…

Причин не быть здесь и сейчас с ним я нашла множество.

И всё же…

Глубоко вдохнула и взяла себя в руки. Я взрослая женщина, а не капризный ребёнок, который хочет сладкого, не понимая, что у него аллергия на шоколад.

Я не должна, а значит, сумею справиться с нахлынувшими на меня эмоциями. Я смогу…

– Между нами ничего не может быть… – говорила медленно, подбирая каждое слово. – Ты женат, у тебя семья, дочь, у меня тоже… семья и… обязательства… Это всё неправильно.

– Я понимаю, – он перебил меня самым нелепым способом – приставил указательный палец к моим губам. – Я сглупил и всё испортил, поэтому наша история закончилась десять лет назад. Если бы я не был таким идиотом, ты не сбежала б от меня, и сейчас всё могло быть по-другому.

Я попыталась отстраниться, чтобы возразить, но он не позволил, удержал и продолжил говорить:

– Я приехал сюда, потому что ухожу от жены. Сегодня я говорил с адвокатом и начал бракоразводный процесс. Это не будет слишком быстрым и может продлиться несколько месяцев, но скоро я буду свободен. Если ты считаешь это проблемой, из-за которой мы не можем попробовать ещё раз, то она вскоре решится.

В пальце больше не было необходимости. На какое-то время я онемела от удивления: он разводится? Это правда? Он скоро будет свободен…

А я?

Логинов словно читал мои мысли:

– А ты? Ты замужем? – я автоматически посмотрела на палец – кольца не было, и тогда покачала головой. – Насколько у тебя это серьёзно?

Насколько у меня это серьёзно?

Хороший вопрос. Вот ещё утром я думала, что вполне серьёзно, что уеду в Париж, и Сева вместе со мной.

А вот сейчас… я уже ни в чём не была уверена. Присутствие Ярослава лишало меня возможности мыслить здраво, толкало на всякие глупости. И что самое ужасное, я получала от этого удовольствие.

– Не отвечай, – он приблизил своё лицо совсем близко к моему, убрал палец от губ и шепнул, опаляя своим дыханием, заставляя сонмы мурашек бежать по моей коже, – подумай, взвесь всё и реши. Я буду ждать. Сколько потребуется.

А дальше он снова применил запрещённый приём – поцеловал меня. И я ответила, потому что сейчас это было самым естественным и единственно правильным на свете.

Глава 7

Проводив меня до калитки, Логинов на пару секунд запнулся, прежде чем попрощаться и пожелать спокойной ночи. Видимо, надеялся, что позову выпить кофе или придумаю другой предлог, чтобы пригласить его зайти.

Но я не была готова к столь бурному развитию отношений. Мне нужно было подумать и всё взвесить. Но почему-то события столь быстро развивались, что у меня просто не хватало на это времени.

А я должна была решить наконец, стоит ли вообще затевать этот самый второй шанс. Ведь моя жизнь была такой спокойной и устоявшейся до встречи с ним. Так нужны ли мне потрясения, которые наверняка несёт с собой роман с Ярославом?

Нужны.

Внутренний голос даже не сомневался с ответом.

Спать я легка с идиотской улыбкой на лице. Думала, что проворочаюсь до самого утра. Но уснула, лишь только голова коснулась подушки. А утром вскочила отдохнувшая и в отличном настроении.

Я сварила кофе, покормила кота, выпустила его на улицу и сама вышла следом.

Погода стояла отличная. Солнце ярко светило. На лазурно-голубом небе не было ни облачка. Ветер дул с моря. Я глубоко вдохнула чуть пахнувший водорослями воздух и решила, что день сегодня будет замечательный.

И тут же, словно ответом на мои мысли, пришла эсэмэс от Ярослава:

«С добрым утром. Как спалось?»

«Отлично :-)», – я не удержалась и прибавила улыбающийся смайлик, отражавший моё настроение. – «А тебе?»

«Мне тоже, хотя чего-то, а может, кого-то не хватало рядом…»

От этого намёка по коже пробежала волна жара. Мысли наполнились мелькающими картинками со сплетёнными телами, прижимающимися другу к другу так тесно, что казалось, они стали одним целым.

Отвечать я не стала.

Вместо этого набрала маму, чтобы переключиться и не думать о Логинове и его постели, в которой мне вдруг сильно захотелось оказаться.

– Доброе утро, дочка, – мамин голос тоже звенел радостью.

И я сразу догадалась:

– Папа проснулся?

– Да, завтракает и спрашивает, когда ты приедешь.

– Через полчаса, только кофе допью, – я отключилась и погладила подошедшего Мурика, потом подхватила его на руки и закружилась по лужайке: – Наш папа проснулся. Ура!

В больнице пахло хлоркой и лекарствами. Запах тяжёлый и многими нелюбимый. Но сегодня даже он не казался мне чем-то тревожным, настолько я была наполнена уверенностью, что теперь всё будет хорошо.

Папа лежал и был по-прежнему бледен и слаб.

Доктор Гоша сказал, что ему ещё предстоит длительная реабилитация, многие вещи придётся осваивать заново, но прогнозы хорошие, а значит, велики шансы, что отец полностью восстановится и даже сможет вернуться к работе. Об этом папа беспокоился больше всего.

Вставать и даже сидеть ему пока не разрешали, поэтому я присела на краешек кровати и пожала его протянутую ладонь.

– Ну как ты? – в душе зашевелился росток жалости, но я вырвала его с корнем. Папе не нужна жалость, он сильный и справится. А мы с мамой будем рядом, чтобы поддержать его и помочь.

– Нормально… – голос звучал немного сипло и неуверенно, как будто он отвык разговаривать. – Вот только… вставать… не дают, чувствую… себя старой… развалиной.

Почти после каждого слова он делал паузу, набирая воздух, а может, и вспоминая слова. Я взглянула на маму. Её глаза блестели от слёз, но на губах играла улыбка. И лицо было счастливым.

И я решила придерживаться такого же настроя – главное, что он жив, а с остальным разберёмся.

Спустя час нас с мамой выставили из палаты. Папу повезли на процедуры, а нам посоветовали хорошенько выспаться, отдохнуть и приезжать после обеда.

Маме советовали настоятельно, ко мне, скорее, обращались с просьбой проследить, чтобы она этому совету последовала. И я пообещала медсестре, что проконтролирую маму, заставлю её и поесть, и отдохнуть.

Она сопротивлялась, но не слишком сильно. Всё-таки и правда устала. Ночь, проведённая в неудобном кресле, никому не идёт на пользу.

Поэтому я увезла её домой, накормила сытным завтраком, а потом отправила спать, пообещав, что разбужу сразу же, если вдруг из больницы будут какие-то сообщения.

Сообщения были, но не из больницы.

Ярослав писал мне каждые несколько минут. Поначалу я молчала, то ли смущаясь, то ли раздумывая, а может, просто наслаждаясь его фантазиями. Постепенно он смелел. И его сообщения становились всё более откровенными.

Меня бросало в жар от некоторых слов, обещания становились всё более горячими. И незаметно для самой себя я тоже включилась в игру. Отвечала, реалистично сообщая о своих ощущениях.

В итоге Логинов не выдержал и написал:

«Я сейчас приеду».

«Нет», – испугалась я, – «Не надо. Я с мамой».

«Надеюсь, ты не читаешь ей вслух мои сообщения?»

«Боюсь, она поставила бы меня в угол или на колени на горох, если бы узнала, о чём мы переписываемся».

«Мне нравится мысль поставить тебя на колени, но и в углу тоже неплохо».

Нет, он не может продолжать в том же духе. Я сейчас расплавлюсь. Внизу живота уже тянуло сладким предвкушением. Я хотела его. Не было смысла это отрицать.

«Мне тоже нравится эта мысль», – набрала сообщение и тут же стёрла.

Что я делаю! Зачем играю в эти игры?

Я ведь ничего не решила. У меня есть Сева, а я так легко собираюсь изменить ему, как будто эти два года вместе ничего не значат…

Я не могу так поступить.

Чувство вины немного охладило пыл.