Дима уже перекинулся обратно. Следы на его спине явственно намекали на то, что недавно я потеряла контроль.

Он присел рядом, автоматически почесывая меня за ушами и под шеей. Боже, какое блаженство! Почти как секс, только с меньшими энергетическими затратами и вполне невинное. Я плюхнулась на бок, подставляя ему живот, и довольно оскалилась, высунув язык.

– Нина, ты же не обыкновенная псина! Прекрати дурачиться, – его голос был подозрительно серьезным. Я опять нарушала какое-то суперпуперважное правило оборотней?

– Что на этот раз? Нельзя подставлять живот для почесывания? – Пастью я ловила его пальцы и осторожно покусывала.

– Виктор прав, я не имел права запечатлять тебя. Новая самка – это шанс для всех самцов стаи, а я как главный в клане должен следить за выполнением законов. Но я не смог сопротивляться твоему зову! – Он почесал меня еще раз, но уже как-то грустно.

Постепенно до меня стало доходить, что если Дмитрий запечатлел меня, то теперь он мой муж. Он, глава оборотней? От волнения я стала бить хвостом по полу, осмысливая последствия.

– Положение главы стаи дает многое, но и обязывает ко многому. Ты теперь моя половина и имеешь такие же права, как и у меня, но незнание наших законов может привести к недопониманию и даже к войне.

– А отменить это можно? – лапой я указала на метку. Войны на мою голову только не хватало. Дима запустил руку в свои волосы и отрицательно покачал головой.

Это на всю жизнь? В этот момент меня словно ударило током, я начала чувствовать его рядом. Это было неожиданно, словно я за одну минуту выучила китайский язык и стала понимать все эти иероглифы. Дима был расстроен тем, что нарушил правила, и рад тому, что у него появилась пара. А уж от его воспоминаний о нашем сексе у меня наверняка покраснела морда.

– Так будет всегда? – Я с осторожностью приблизилась к нему.

– Как?

– Я чувствую твои эмоции!

Меня начала бить дрожь, измученное тело хотело вернуться в привычный облик. Я снова выгнулась дугой, только теперь уже наблюдала в зеркало, как пропадает мех, лапы выворачиваются и превращаются в руки, а морда сужается и проступает мое лицо.

Но даже в человеческом облике метка не исчезла, расположившись вокруг правого глаза тоненьким серебристым кругом. А еще изменились и сами глаза: в них я видела отражение бушующего внутри меня золотого пламени.

– Что теперь будем делать? – спросила я и потерла кончиком пальца серебряную полосу на своем лице.

Дима подошел ко мне и обнял, на его лице сверкала точно такая же метка.

– Сначала уладим некоторые формальные вопросы, а потом будем праздновать! – Он поцеловал меня чуть пониже уха, слегка прикусив кожу, отчего у меня потяжелело внизу живота.

– А может, сначала праздновать? – Я повернулась к нему, поднимаясь на цыпочки в попытке достать до губ.

– Сладкое потом! – Меня шлепнули по заднице и подтолкнули к выходу из комнаты. – Одевайся, я представлю тебя стае.

– Официально? Красиво? Или сногшибательно?

– Удобно, и не забудь кроссовки, вполне возможно, что нам придется много бегать, – предупредил меня Дима и пошел в душ.

Я тоже освежилась в ванне, перед тем как одеться. Темно-серый мешковатый спортивный костюм, белая футболка и дорогущие беговые кроссовки. Когда я вышла из комнаты, Дима уже ждал меня, одетый почти как я, только его костюм был черным.

Мы в молчании вышли из квартиры. Я с удивлением отметила, что, даже пребывая в человеческом виде, я все равно чувствую, о чем думает моя пара.

Моя пара… С ума сойти можно.

Пока он выгонял машину из подземного паркинга, я явственно ощущала тревогу и раздражительность. И это обстоятельство бесило меня неимоверно. Хотелось оторвать головы всем вокруг или разбить парочку стекол.

Но только потом я поняла, что это не мое желание. Кошмар! Я и раньше не отличалась терпимостью, а теперь, с обостренным восприятием, точно оторву кому-нибудь голову!

А с другой стороны, если Диме полегчает от этого, я согласна на все. Откуда это чертово самопожертвование и слепое обожание? Верните мне мой пофигизм немедленно!

Я не стала озвучивать свои умозаключения и спокойно села в машину.

Мы долго петляли по сумеречным улицам, пока не выехали за город. Ночь потихоньку вступала в свои права, а молодая луна светилась желтоватым.

– Символичненько! – Мне надоело молчать и дуться. – А ты ощущаешь мои эмоции?

– Почти нет, кроме очень сильных. Полное превращение в пару занимает некоторое время, – нехотя отозвался Дима и резко остановил машину – посреди огромного поля, засаженного какой-то большой травой.

Едва я вышла, вокруг нас стали появляться волки. Большинство из них оказались шоколадно-коричневыми, но попадались и рыжие, серые, но вот черных, кроме нас, больше не было.

Машина освещала фарами этот участок, оставляя остальное поле в темноте. Волки, глаза которых горели золотистым огнем, окружили нас. От них пахло неприятностями, и я пододвинулась поближе к Диме. Морды собравшихся выражали презрение.

Из толпы выделились два волка, в одном из них я узнала Виктора, а второй тоже был коричневый, но с большим оттенком рыжины.

– Ты нарушил законы стаи, – протяжно провыл второй волк. – Готов ли ты к наказанию?

Я с напряжением наблюдала, как на лице Димы заходили желваки, а Виктор с рычанием подался вперед. Они что, будут драться?

– Готов! – Дима тихонько шепнул мне на ухо: – Когда они схватятся со мной, беги что есть силы. Они не должны поймать тебя!

Я машинально сжала кулаки, и обломанные ногти вонзились в ладони. Они? Неужели вся эта толпа набросится на своего вожака?

Дима вышел вперед, освещенный светом фар, он выглядел больше и внушительнее, чем обычно. Мышцы на руках напряглись, буграми выделяясь под спортивной курткой и выдавая степень его напряжения. Эмоциональный фон был пустым, словно он отгородился от меня. Со всех сторон слышался рык, и волки продолжали появляться из травы.

Виктор присел на задние лапы и одним резким движением запрыгнул на Диму, разрывая когтями ему куртку.

– Нина, беги! – скомандовал Дима и отшвырнул от себя внука, но говоривший с нами волк прыгнул на его спину, вгрызаясь в нее.

Мои ноги словно приросли к земле, я стояла и наблюдала, как эти твари рвут моего мужа в клочья. Он пошатнулся, обернувшись и увидев меня.

– Беги! – в его золотых глазах был прямой приказ.

В кустах рядом со мной раздалось рычание, на меня выходила тройка рыжих волков, облизываясь и сверкая глазами.

Краем глаза я успела заметить, что Дима упал под тяжестью навалившихся на него меховых шкур.

– Да пошли вы! – крикнула я и обратилась уже в прыжке, падая в самую гущу драки. Моя шерсть стояла дыбом, клыки рвали нападавших как тряпки, я раскидывала их четкими ударами лап и откусывала хвосты, оказавшиеся в непосредственной близости от моей пасти.

Сверху на меня упали еще волки, я поняла, что задыхаюсь под этой массой и не могу добраться до Димы.

– Стоять! – завопила я.

От моего крика все нападавшие застыли на месте. А потом куча тел вокруг нас с Димой распалась, он остался лежать на земле, весь покрытый кровью, без признаков жизни. Я первый раз в жизни почувствовала, как у меня останавливается сердце.

– Дима-а-а! – Я лизнула его в лицо, опасливо смотря на волков и не понимая, почему они не нападают на нас.

Вдруг мой муж обнял меня за шею и звонко чмокнул прямо в пасть.

– Ты прошла испытание! – Он с легкостью поднялся с земли, скидывая остатки куртки.

Я села и протяжно завыла, а волки вокруг меня стали превращаться в людей.

Откуда-то появилось одеяло, в которое меня завернули, бывшие волки доставали цветы, в мою руку всунули фужер с вином, а под нос пластиковую тарелку с кусками дымящегося мяса. Каждый из волков подходил к нам, обнимал или лизал меня в щеки, произнося поздравления.

– А предупредить нельзя было? – спросила я, удобно устроившись у Дмитрия на коленях и поглощая подношения. Он заслужил хорошую трепку, но я же мудрая женщина, и он ее получит дома, без посторонних глаз. А может, и не только трепку!

– Разрушить всю интригу? Ради твоего выражения лица я готов пожертвовать еще одной курткой и парой граммов крови. – Он прижал меня к себе покрепче.

Но далекая мысль не давала покоя, что-то вертелось в глубине моего сознания, омрачая радость этого вечера. Я отбросила это ощущение и потянулась губами к своему волку. О проблемах можно подумать и завтра, не разрушая атмосферу этого волшебного вечера.

Глава 7
Гостеприимство по-собачьи

Я отмокала в ванной, предварительно натащив туда всяческих ништяков по типу ведерка с мороженым и книжки, торжественно презентованной мне вчера Димой. «Законы стаи» – гласило название, так что чтиво обещало быть не очень увлекательным, но нужным. Пригласят нас на прием, а я там кому-нибудь хвост отгрызу? Позор на всю нашу мохнатую семью.

После сумасшедшего ночного праздника прошло чуть больше месяца.

Дима уже с раннего утра поехал по делам, а Виктор ушел на работу. Оказывается, у него был свой бизнес: строительная фирма. А я как временно безработная сидела дома и вот решила насладиться всеми прелестями безделья.

Отковырнув когтем кусок мороженого, я блаженно прищурилась от удовольствия и открыла книгу. Первая глава была полностью про политику между стаями, вторая – про внутреннюю клановую политику, на третьей я откровенно заскучала. Почему просто не составить список того, чего нельзя делать?

Меня осенила умная идея, я подтянула рукой свою сумку и вытащила из нее карандаш. В книге на последних страницах оставалось еще много места. Первая выученная мной заповедь, написанная неровным почерком, была увековечена. «Хвосты не грызть!» – гласила она.

В дверь позвонили, и я даже подпрыгнула в ванной от неожиданности. У Димы и Виктора свои ключи, значит, это кто-то чужой. Судя по звуку, звонок просто зажали пальцем и не отпускали, пока я вытиралась и накидывала халат, чтобы подойти к двери.

– Кто там такой наглый? – прошипела я, всматриваясь в глазок.

На пороге стояла дама, держащая в руках отвратительную лысую кошку, за ней маячил парень, несущий чемоданы.

– Кто там? – уже громче спросила я.

– Собственных родственников не узнаешь? Открывай! – в ее голосе явно сквозило нетерпение.

– Сейчас, я только шнурки поглажу! – огрызнулась я, плотно прикрыла дверь в коридор и пошла звонить Диме. Естественно, ни о каких родственниках он не знал, но обещал заехать и разобраться. Дамочка за дверью окончательно вышла из себя и колотила туфлей по железной двери, обещая мне всяческие неприятности, среди которых откушенная голова была самой безобидной. От этих криков и непрерывного стука у меня разыгралась мигрень, и я ушла в свою спальню, накрылась подушкой и даже немного задремала.

Дверь хлопнула неожиданно громко, я потянулась и с заспанным лицом вышла встречать Диму. Но вместо теплых объятий мужа мне в лицо полетел чемодан, который очень вовремя поймал мужчина с яркими медовыми глазами, пришедший вместе с безумной теткой и ее уродливым котом.

– Какого хрена?! – завопила я, почувствовав, как меня изнутри распирает ярость.

Дамочка с кошкой налетела на меня фурией, стремясь вцепиться в волосы. Я увернулась, подсекла ее ногу, лишив опоры, и повалила на пол по всем правилам айкидо. Зря, что ли, я целый год отходила в секцию в детстве? Невозмутимо усевшись сверху и заблокировав даме руки, я запихала ей в рот свой носовой платок. Она лежала подо мной, изредка взбрыкивая и пытаясь меня лягнуть, но зато молча.