Однажды мне пришлось в едущей машине стараться сидеть неподвижно, чтобы портной мог прямо на мне ушить старый смокинг клиента, так как оказалось, что по требованию хозяев приема каждый гость, вне зависимости от статуса, должен был быть или в вечернем платье, или в смокинге. Платье предательски выдавало пистолет, его никак не удавалось пристроить в миниатюрную коктейльную сумочку, да это и неудобно – выхватить оружие из сумки не так-то просто. Вот и пришлось импровизировать и надевать один из смокингов моего тогдашнего клиента. С тех пор для таких случаев я приобрела миниатюрный «глок» и специальную кобуру, которая незаметно крепится на бедре под подолом платья.

Ближайшие пару часов я с пользой провела в торговом центре. Я выбрала себе несколько вариантов, стильных и удобных: бежевый брючный костюм из утяжеленного шелка и к нему комплект из классических босоножек и ремешка оттенка топленых сливок; серебристое вечернее платье со свободной юбкой чуть ниже колена и гарнитур из прочного пояса в виде металлической цепочки; пара классических белых рубашек и черных брюк в сочетании с гибким кожаным ремешком; несколько комплектов трикотажных костюмов, в которых можно ходить в домашней обстановке или выйти на пробежку. К каждому наряду я подобрала пояс или ремень, предварительно пробуя его на прочность, так как это не просто аксессуар, а в руках профессионала и оружие для обороны. Обычным ремнем или цепочкой из прочного металла можно обездвижить противника, нанести жесткий удар в бою или достать любой предмет с большой высоты. Каждый предмет в моем гардеробе имеет несколько предназначений, например, каблуком я могу открыть замок, вырубить соперника или выкопать яму для засады.

Когда я рассчитывалась на кассе, обвешанная пакетами, сзади налетел ураган из кудрей и ресниц:

– Охотникова! Сколько лет, сколько зим! Вот это ты закупилась, на тебя не похоже, раньше ты обходилась футболкой и джинсами. – Меня крутила и рассматривала Оксанка Каменецкая, бывшая одноклассница по «Ворошиловке». Из спецшколы избалованная девушка отчислилась в первом же семестре, но запомнилась преподавателям безостановочным потоком дерзких выкриков во время занятий, а нам своими рассуждениями о возможностях красивых девушек без образования. А красива была Каменецкая просто невероятно – правильные черты лица, розовый бутон пухлых губ, огромные миндалевидные глаза, точеная фигурка, но к этому богатству прилагался ужасный характер, потому что избалованная вниманием с детства, Оксанка выдавала любую мысль в мир, совершенно не тревожась о последствиях. Первые пять минут это умиляло, но потом начинало раздражать, так как не каждому приятно слушать о своих недостатках прямо в лоб. Вот и сейчас одноклассница доказала, что годы в ней ничего не изменили:

– Прикид у тебя, будто на рынок за продуктами пошла. У тебя же деньги есть, вроде вон набрала на несколько тысяч. Или что, повезло, да? Мужика хапнула с деньгами? Вот ты удачливая, а я, представляешь, ушла от своего вчера! Сказал, что я хамка! Карты мне заблокировал, прикинь! Да я и без карт проживу. Идем кофе попьем, только ты заплатишь, раз богатенькая теперь.

Не то чтобы я была рада видеть Каменецкую, но длительный шопинг меня утомил, клиентка из своих апартаментов выходить не собиралась – это я уточнила, а выпить кофе и перекусить давно пора. Так что я приняла приглашение Оксанки, мы нашли место в ближайшей кофейне и заказали по чашке латте. Я взяла себе еще воздушную корзиночку с кремом, на что Оксана выгнула бровь: мол, не бережешь ты фигуру, подруга. Но ничего на этот счет не сказала. Бывшую одноклассницу и без того распирало от зависти:

– Вот ты пристроилась, с платиновой картой по бутикам шляешься. Мне придется работать, даже не знаю, чем заняться. Думаю, буду гадать на картах Таро, сейчас за это хорошие деньги платят.

– А ты умеешь? – поинтересовалась я у Оксанки.

Та тряхнула золотистой волной кудрей:

– Да, немного изучала вопрос, на курсы ходила.

Видимо, эмоции отразились у меня на лице, потому что Каменецкая расхохоталась так звонко, что посетители кофейни закрутили головами в нашу сторону:

– Я не тупая, Охотникова. Наглая хамка, ленивая, но не глупая. Если что мне интересно, так я с этим вопросом разберусь. Вот посуду мыть или готовить не хочу, ну не рождена я для кухни. Гадать я умею, мне бы с каким-нибудь тарологом опытным поболтать, откуда брать клиентов денежных. А уж что говорить, я придумаю. Есть у тебя такие знакомые?

Я вспомнила тревожного Щавельского и решила, что консультировать нахалку Каменецкую ему будет не по силам. Да и с чего бы специалистам делиться своей клиентурой? Покачав головой, я расплатилась за кофе и попрощалась с Оксанкой, взяв ее визитку из вежливости.

Сплетничать об общих знакомых и обсуждать новые модные тенденции мне было некогда, необходимо разобрать вещи, осмотреться в новом жилище и полноценно приступить к обязанностям телохранителя.

Подоспела я вовремя: у прочных стальных ворот, за которыми прятался уютный двор и высокий дом с роскошными квартирами, бесновался и кричал мужчина с густой шапкой черных волос и обильной порослью кудряшек на руках. Дорогой и пафосный, «с искрой», костюм придавал лоску, очевидно, действующего на охрану. Впрочем, и суровый черный «Гелендваген», приткнувшийся к забору, тоже кричал о высоком статусе. Он прижал пухлое лицо к стальным прутьям ограды, так что с той стороны торчал его выдающийся крупный нос, и выкрикивал в сторону окон и балконов:

– Выходи! Нина, выйди, поговорим! Так дела не делаются! Ты не прячься, я тебя не обижу, я самый добрый человек в этом городе. Выйди, расскажи, что случилось! Нина, я не уйду, пока ты не ответишь мне! Я умру тут возле забора твоего дома, буду стоять, пока не погибну от голода. Птичка моя, кто настроил твое прекрасное сердце против меня?!

Охранник монотонно увещевал его из-за железных прутьев:

– Мужчина, отойдите. Мужчина, у нас элитный дом, вы портите репутацию. Мужчина, сейчас полиция приедет.

– Слушай, какая полиция, дорогой! – Забавный персонаж, экспрессивный восточный мужчина, взмахнул руками над головой. – Мне с женщиной надо поговорить! Открой ворота, прошу тебя, я же вижу твою добрую душу. Ты меня как мужчина должен понять. Нинушка женщина капризная, хочу сделку, не хочу сделку. Я с ней ласково поговорю, и снова станет веселой, моя ласточка. Там миллионы, друг! Помоги мне с ней увидеться!

Если я правильно понимаю, это, должно быть, потенциальный партнер моей клиентки. От встречи с которым она столь экспрессивно отказалась в подвале.

Увидев меня, непрошеный гость с неподражаемым выражением лица бросился ко мне:

– Девушка, милая. Скажи, что я к тебе в гости. Мне к Нинэль Федоровне на минутку забежать надо для важного разговора. Красавица, озолочу! Цветы, шампанское, ресторан, машину! Говори, что хочешь, луну с неба для тебя достану. Мне очень надо, вопрос жизни и смерти.

Ну, луну мне не надо. А вот пообщаться с человеком, который, судя по всему, ну очень хорошо мою клиентку знает – недаром же Ниной называет, – просто необходимо.

Я кивнула охраннику, и тот, узнавший меня, пропустил, а вслед засеменил визитер восточной наружности:

– Бриллиантами тебя осыплю! Для такой красавицы ничего не жалко! Каждый день у тебя будет миллион роз на пороге! – Обещания так и сыпались из мужчины по пути к квартире Быковой.

Мы вошли в подъезд, мужик позвонил в дверь и, как только Санька в густых бакенбардах открыл тугой замок, метнулся в квартиру:

– Ниночка! Свет очей моих! Умоляю, давай поговорим!

Я плюхнула пакеты с одеждой в уголок и аккуратно придержала его за плечо:

– Сначала будьте добры, ответьте на пару моих вопросов.

Мужик взвился, будто я его не за плечо держала, а за горло:

– Ты что делаешь! Отпусти, я уважаемый человек, я бизнесмен! Ты знаешь, как моя фамилия? Нурика Мирзояна вся Москва знает!

Из глубины апартаментов раздалось сочное женское контральто:

– Сбавь обороты, Нурик! Тронешь Женю, и от тебя в Москве мокрого места не останется! – В просторный холл вплыла Нинэль Федоровна в шелковом халате до пола, который поддерживал пояс с пушистыми кистями, на голове у нее вились игривые рыжие кудри до плеч. – А ты, Женечка, отпусти – Мирзоян не опасен… наверное.

Я хмыкнула и отцепила руку от плеча восточного гостя. Тот при виде бизнес-леди вытянулся в струну, засиял ослепительной улыбкой и заговорил с прежним медом в голосе:

– Нинушка, Нинэль Федоровна, бриллиантовая ты наша. Ну что же ты, звезда души моей, пропала, на звонки не отвечаешь, встречу отменяешь? Я же места себе не нахожу от беспокойства, кто так нашу красавицу расстроил, что она насчет нашей сделки передумала. Только намекни, Ниночка Федоровна, я ради твоей улыбки луну с неба достану!

– Звезды сказали сделку отменить, ложь и предательство за тобой стоят. Все, соловей, сворачивай свои песни! – гаркнула моя габаритная хозяйка, хотя щеки ее покрылись румянцем от комплиментов Нурика. – Не будет сделки, и точка, Быкова свое решение не меняет. Женя, на выход его!

В знак окончания разговора женщина удалилась, эффектно рассекая воздух полами розового халата. Нурик проводил печальным взглядом ее крепкие бедра и взглянул на меня:

– Эх, женщины, ужасные создания, хоть и красивые. Сердце мое разбито на миллион кусков этой капризной богиней, – грустил бизнесмен. – Звезды сказали – и она ведь решения своего не переменит! Ну что за женщина! Только чем я виноват? Какая ложь? Какое предательство? За что мне такое наказание? Я отрекусь от бизнеса, уеду в горы, буду молить о здоровье Ниночки! Только сумасшедший или влюбленный мог отказаться от этой сделки. И я, влюбленный идиот, позволяю вытирать ноги об себя! Мой дедушка выгнал бы меня из дома за такие поступки.

Он так выразительно расписывал свои страдания, что мне и слова не удавалось вставить.

Внезапно мужчина перешел на шепот:

– Женя, красавица моя золотая, кто так твою хозяйку против меня настроил? – У расстроенного Нурика, казалось, зашевелился его крупный сливовидный нос от внезапного озарения. – Звездочка моя, персик ты мой сладкий! Если узнаешь, кто задурил Нинушке голову, звони сразу мне! Озолочу! На руках тебя лучшие джигиты Москвы будут носить!

Мужчина торопливо сунул мне в ладонь свою визитку. А я окликнула:

– Постойте, вы чем занимаетесь?

Толстый сосискообразный палец его ткнул в надпись на шелковистом кусочке плотной бумаги:

«Мирзоян Нурик Рафаэлович, генеральный директор сети быстрого питания «Мангал – Уголь».

– Нурик Рафаэлович, как давно вы знакомы с Нинэль Федоровной?

– А ты ей кто?

– Телохранитель, – не сочла нужным врать я.

– Ага… Так, значит… Слышал я о том, что у Нинушки проблемы, достает ее кто-то. Мои джигиты пытались разнюхать, что к чему… да ничего не вышло. А знакомы – уж лет десять как, – почти нормальным тоном ответил мой собеседник. – Закупался полуфабрикатами и колбасами только у нее. А теперь вот на расширение пошел, ресторан открываю, мяса больше надо. Договорились ведь, только и оставалось бумаги подписать! А она говорит – сделки не будет, будто враг я ей какой!

Он расстроенно вздохнул, предложил:

– Если чем помочь смогу, звони, красавица. Для Нины я на все готов, – и побрел к выходу.

А я выдохнула и вернулась к апартаментам Быковой. Надо бы осмотреть свою комнату, сбросить пакеты с покупками, да и пообедать не помешает: завтрак был давно, а перекус из чашки кофе и пирожного – ни о чем.

Нинэль будто прочитала мои мысли, она высунула задорные рыжие кудряшки из-за двери в столовую:

– Убежал носатый?

– Да, Нинэль Федоровна. Будут какие-то распоряжения?

– Иди уже выдохни, что ты мельтешишь с самого приезда. Там обед остыл, на кухню иди. Кирюшка, поваренок мой, сообразит, чем перекусить. Пакеты в комнате твои. Молодец, что вечернее платье купила. Завтра прием в яхт-клубе, с утра расскажу. Сегодня буду дела разгребать, в кабинет мой не суйся. Все вопросы к Саньке.

Женщина вздохнула:

– Видела, как страдает, да? В любви мне признавался… Неудобно так получилось, жалко его даже. Хочет обмануть меня, деньги прибрать к рукам. Мне Щавельский на картах всю правду разложил, предательство и обман от этой сделки. А я чуть с ним в ресторан на свидание не пошла! На катере каталась, мне Гришка потом гадал, что Мирзоян хотел мне смерть через воду сделать, утопить хотел. Так и не подумаешь, что он такой подлый. Как начнет сыпать комплименты, как начнет, я прямо таю, как дурочка.