Но если из-за вызова Сашу не исключат, то она никогда не будет от него отлынивать. Она собирает свои густые черные волосы в конский хвост, берет рюмку, появившуюся из ниоткуда, и послушно закидывает в себя один шот, а потом второй. Она разделывается с пивным бонгом, пока двое парней из Теты держат для нее воронку, а толпа вокруг ободряюще орет. Под какофонию криков она управляется со стойкой вверх ногами, пока ее поддерживает хоккеист ростом под метр девяносто. Когда она опять оказывается ногами на полу, все впечатлены тем, что она вообще способна стоять, не говоря уже о том, чтобы выглядеть решительной и не качаться. Эта девушка – воин.

– Все в сторону! – объявляет Саша, отгоняя людей от дальней стены.

Гимнастическим движением она выбрасывает руки в воздух и делает как бы полукувырок, так что ее зад прижимается к стене в стойке на руках. Громко и уверенно она горланит слова нашей песни в обратном порядке, пока мы тупо пытаемся мысленно за ней успевать и следить, чтобы она ничего не напутала.

Закончив, Саша элегантно встает на ноги и кланяется толпе под оглушительные аплодисменты.

– Ты гребаный робот, – говорю я, смеясь, когда она подскакивает ко мне, возвращаясь в наш уголок лузеров. – Элегантное приземление.

– Никогда не встречала приземление, с которым я не смогла бы справиться. – Саша на первом курсе собиралась участвовать в отборе на Олимпийские игры как один из лучших прыгунов в мире, но сломала колено, поскользнувшись на льду, и на этом ее карьера гимнастки закончилась.

Не желая, чтобы ее затмевали, Абигейл смотрит на меня.

– Твоя очередь, Тейлор.

Я делаю глубокий вдох. У меня колотится сердце. Я уже чувствую, как горят щеки. Абигейл улыбается, как акула, уловившая дрожь перепуганного тюленя. Я готовлюсь к дьявольскому заданию, которое она для меня придумывает.

– Твой вызов… – Она задумчиво закусывает губу. Я вижу превосходство в ее глазах еще до того, как она открывает рот. – Заставить парня, которого я выберу, отвести тебя наверх.

Тварь.

Слышится похотливое улюлюканье парней, все еще следящих за тем, как разворачивается женское противостояние.

– Брось, Абс. Изнасилование – это не веселая игра. – Саша выступает вперед, заслоняя меня своим телом.

Абигейл закатывает глаза.

– Ой, перестань драматизировать. Я выберу достойную партию. Того, с кем любая захочет попотеть. Даже Тейлор.

Господи, пожалуйста, не заставляй меня это делать.

К моему полнейшему облегчению, помощь приходит от Тейлор Свифт.

– Починили! – кричит девушка из сестринства ровно в тот момент, как музыка снова заполняет дом.

Blank Space Тейлор Свифт вызывает волну взволнованных возгласов, отвлекая все внимание от глупой игры Абигейл. Толпа тут же рассеивается, чтобы заново наполнить свои стаканы и вернуться к ритмичной прелюдии танца.

Спасибо, более горячая и стройная Тейлор.

Но, к моему ужасу, Абигейл непоколебима.

– Хм-м, кто же будет этим счастливчиком?..

Я подавляю стон. Было наивно думать, что она оставит эту затею. Как только вызов назван, та сестра, которая не выполняет задание, беспощадно наказывается, пока какой-то бедолаге не повезет занять ее место. А если Абигейл на это нацелилась, то это будет длиться вечность если не дольше. Мне и так сложно найти общий язык с остальными сестрами. А после такого я и вовсе стану изгоем.

Она осматривает комнату, стоя на носках, чтобы видеть все доступные варианты. Широкая ухмылка появляется на ее лице, когда она поворачивается обратно ко мне.

– Твой вызов – соблазнить Конора Эдвардса.

Твою ж мать.

Твою ж гребаную мать.

Да, я знаю, кто такой Конор. Все знают. Он из хоккейной команды и завсегдатай вечеринок на Грик-Роу. И завсегдатай кроватей на Грик-Роу. Но больше всего он знаменит тем, что он, наверное, самый горячий парень на третьем курсе. Что делает его птицей совсем не моего полета. Идеальный выбор, если цель этого вызова – мое полное унижение из-за того, что парень прилюдно мне откажет, смеясь при этом мне в лицо.

– Рейчел все еще в Дейтоне, – добавляет Абигейл. – Можете воспользоваться ее спальней.

– Абигейл, пожалуйста, – говорю я, умоляющим тоном. Но моя мольба только подстегивает ее.

– Что такое, Тей-Тей? Не припомню, чтобы у тебя были проблемы с тем, чтобы целоваться ради вызова. Или ты мутишь только с парнями, у которых есть девушка?

Потому что с Абигейл к этому все и сводится: к мести и ошибке, за которую она заставляет меня платить каждый божий день, начиная со второго курса. Сколько бы я ни извинялась и как искренне бы ни сожалела о том, что ее обидела, вся моя жизнь – это ублажение Абигейл моими страданиями.

– Тебе надо сходить к врачу, у тебя слишком сильно развился синдром твари, – парирует Саша.

– Бедная Тейлор, такая ханжа. Отвернешься, и она украдет у тебя мужика, – поет Абигейл. Ее издевательство становится хором, когда ей начинает подпевать Джулс.

От их насмешек у меня режет в глазах и немеют пальцы. Я хочу провалиться сквозь землю. Слиться со стеной. Загореться пламенем и раствориться пеплом в алкоголе. Все что угодно, только не я, здесь, сейчас. Я ненавижу лишнее внимание, а их издевательства привлекли взгляды нескольких пьяных лиц рядом. Еще несколько секунд, и весь особняк начнет декларировать строки о том, какая я ханжа, как в ужасной сцене из моего худшего кошмара.

– Ладно! – выпаливаю я. Лишь бы это прекратилось. Все что угодно, лишь бы их заткнуть. – Плевать. Я выполню вызов.

Абигейл победно улыбается. У нее почти текут слюнки.

– Тогда иди за своим мужиком, – говорит она, грациозным движением указывая назад.

Я закусываю губу и повинуюсь этой тонкой руке, а вскоре замечаю Конора у стола для пиво-понга ^[3] в столовой.

Мать твою, он высокий. И у него невероятно широкие плечи. Мне не видно его глаз, но я ясно различаю его точеный профиль и длинные светлые волосы, зачесанные назад. Таких красавцев впору запрещать на законодательном уровне.

Соберись и будь умницей, Тейлор.

Глубоко вдохнув, я беру себя в руки и иду к ничего не подозревающему Конору Эдвардсу.

2. Конор

У парней сегодня сорвало крышу. Мы пришли на эту вечеринку в сестринстве всего двадцать минут назад, а Гэвин и Алек уже разодрали на себе рубашки и теперь расхаживают вокруг стола для пиво-понга, как пара варваров. Но, должен признать, после того, как мы выиграли матч в плей-оффе ^[4], я и сам чувствую себя первобытным. Еще две победы, и мы в Замороженной Четверке ^[5]. Хоть никто и не скажет это вслух из боязни сглазить, но я чувствую, что это наш год.

– Кон, двигай сюда, засранец, – зовет меня Хантер с другого конца комнаты, где они с парнями выстроили ряды рюмок. – Возьми этих двоих олухов с собой.

Мы собираемся вместе с нашими товарищами по команде, краснолицыми и накачанными адреналином. Каждый из нас поднимает рюмку, пока наш капитан, Хантер Дэвенпорт, произносит речь. Ему даже не приходится кричать, потому что минут десять назад музыка заглохла. Я то и дело вижу паникующих девушек из сестринства, снующих вокруг динамиков в гостиной.

Хантер обводит всех взглядом.

– Хочу сказать, что чертовски горжусь. В этом сезоне наша команда показала небывалое упорство. Мы поддерживали друг друга, и каждый выложился на максимум. Еще два матча, парни. Еще два, и мы на охоте. Поэтому повеселитесь сегодня. Давайте оторвемся по полной. А потом вернемся для решающего рывка.

Я до сих пор не могу до конца поверить в реальность происходящего. В то, что моя бунтарская задница попала в школу Лиги плюща, к благовоспитанным сыновьям и дочерям аристократов и отцов-основателей. Даже когда я иду с моими пацанами, самыми близкими и родными мне людьми, не считая мамы, я нет-нет да и оглядываюсь через плечо. Как будто во мне вот-вот раскусят самозванца.

После крика «хоккей Брайара!» мы закидываемся шотами. Баки сглатывает и издает гортанный боевой клич, от которого все пугаются, а потом заливаются смехом.

– Полегче, громила. На арене оторвешься, – говорю я ему.

Баки пофиг. Даром что хорошенечко поднабрался. Баки юн, туп, а сегодня еще и полон сомнительных планов. Он очень осчастливит какую-нибудь юную леди, я уверен.

К слову о леди, они быстро окружают стол для пиво-понга, как только мы возобновляем игру. На этот раз Хантер и его девушка Деми играют против меня и Фостера. И девушка Хантера играет грязно. Она стянула с себя худи и осталась только в тонком белом топе поверх черного бюстгальтера, который она использует в качестве стратегического оружия для того, чтобы тыкать своими сиськами нам в лицо и этим нас отвлекать. И это охрененно работает. Фостер до того ослеплен этим зрелищем, что промахивается мимо стола.

– Мать твою, Деми, – ворчу я, – убери их.

– Кого – их? – Она берется за грудь руками и поднимает ее к самой шее, при этом совсем неубедительно притворяясь невинной.

Шарик Хантера легко приземляется в одном из наших стаканов.

Деми мне подмигивает.

– Жаль, но мне не жаль.

– Если твоя девушка захочет снять свой топ, то я сразу же признаю поражение, – говорит Фостер, пытаясь разозлить Хантера.

И это удается ему слишком легко. Включив режим пещерного человека, Хантер стягивает с себя футболку и надевает ее на Деми, на которой она выглядит как мешковатое платье.

– Глаза на стаканы, кретин.

Я сдерживаю смех, решая не отмечать, что Деми Дэвис выглядела бы горячо даже в холщовом мешке. Было время, когда я был бы не против с ней замутить, но еще до того, как Хантер сам это понял, мы видели, что капитан нашей команды уже сходит по ней с ума. Просто эти двое не сразу все уловили.

У меня на сегодня пока что не особо прекрасные перспективы. Да, шикарные девушки. Брюнетка пытается забраться на меня и поцеловать в шею, когда я попадаю в один из стаканов Хантера и Деми. Но от этих телок так и веет голодом, и пока что ни одна меня не зацепила.

Сказать по правде, женщины уже начинают путаться у меня в голове. Я переспал много с кем с тех пор, как перевелся в Брайар прошлой осенью. Переворачивать мир женщины с ног на голову, заставлять ее чувствовать себя особенной – это мой навык. Но – меня засмеют, если я признаюсь в этом парням, – ни одна из телок, с которой я мучу, не заботится тем, чтобы и у меня было чувство, что я особенный. Некоторые притворяются, что хотят узнать меня получше, но по большей части я для них желанный трофей, сверкающий приз, которым можно помахать перед завистливыми лицами подруг. В половине случаев они даже не пытаются завести разговор. Они просто засовывают язык мне в горло, а руки – мне в штаны.

Купи хотя бы мужчине цветы. Или, черт возьми, начни с хорошей шутки. Но, видимо, что есть, то есть.

К тому же я не то чтобы в поиске отношений. Я могу развлекать женщин ночь, неделю или даже месяц, но обе стороны полностью понимают, что я не долгосрочный вариант. И это нормально. Я быстро начинаю скучать, а отношения – это воплощение скуки.

Но сегодня мне так же наскучивает и парад телок, которые проходят мимо стола для пиво-понга, улыбаясь по-одинаковому застенчиво и не особо невинно касаясь моей руки своими сиськами. Да, ни одна из этих девушек меня не цепляет. Я устал от этого старого брачного ритуала, который всегда заканчивается одинаково. Мне даже больше не надо самому за ними охотиться, хотя в этом чуть ли не все веселье.

В доме раздаются радостные крики, когда возобновляется музыка. Одна телка пытается этим воспользоваться, приглашая меня потанцевать, но я качаю головой и пытаюсь снова сосредоточиться на игре. Но это нелегко, потому что теперь какая-то суматоха на переднем газоне привлекла всеобщее внимание к эркеру. Отвлекшийся Фостер полностью проваливает свой бросок, и я уже готов его отчитать, когда вдруг замечаю краем глаза какое-то движение.

Я поворачиваюсь к гостиной и вижу напуганную, почти паникующую блондинку, несущуюся к нам. Словно кролик, который мчится в свою безопасную нору, заметив голодную лису. Сначала я думаю, что она бежит к окну, чтобы посмотреть, какого черта происходит на улице, но потом случается кое-что по-настоящему странное.