Я покачал головой. Проблема в том, что идти напарничку было совершенно некуда. Оборотни – стайные создания и живут большими общинами, подчиняясь воле альфы. В нашем Кайере самая крупная стая обитает на севере города, хотя есть и мелкие. Почему Армон оказался выкинутым за пределы стаи – ушел ли сам или его изгнали, – я не знал. Мой напарник порой раздражающе скрытен. Я как-то даже напоил его соком вайи, который еще называют «развяжи язык», потому что под его действием почти невозможно сохранить секреты. Но Армон меня удивил. Кстати, это был еще один аргумент в его пользу. Все-таки способность не проболтаться даже под таким воздействием – ценное качество.

Но удалось мне узнать лишь то, что Армон – одиночка и стаи у него нет. Может, от того он так рьяно охранял меня – у оборотня инстинкт защищать своих. А уж почему он решил, что я «свой», выяснять не стал. В кривых мозгах моего напарника сам верховный демон Грох сломает все четыре ноги.

– Так как, Лекс? – Напарник запустил последнюю осу. – Нам уйти?

– Оставайтесь, – буркнул я, возвращаясь к своим рунам. – На какое-то время. Потом посмотрим.

Армон кивнул.

– Только я не собираюсь менять свою жизнь из-за присутствия в доме нежной барышни!

– Надеюсь, хотя бы перестанешь разгуливать голым.

Я усмехнулся:

– А ты боишься, что милая Анни соблазнится моими внушительными достоинствами? – Я подмигнул и снова пошел вдоль стены.

Напарник пробурчал что-то сквозь зубы и вернулся к своим железным штуковинам, теперь он колдовал над какой-то конструкцией, похожей на бутон цветка.

Зайдя за угол, я присел на выступ фундамента и задумался. В моем согласии не было и капли благородства, лишь голый расчет. Чуяла моя душонка, что так просто мы из этой передряги не выберемся. И я пока не знал, как выгоднее поступить. Уйти просто так я Армону точно не позволю, слишком много моих секретов он узнал за четыре года. Но и убивать его смысла пока нет. Живым он пригодится больше. А милая Одри-Анни… Что ж, пусть остается. Это может быть даже весело.

Насвистывая, пошел дальше. Руны ложились на стену четко и без сбоев, сила колола кончики пальцев, а противный дождь закончился. Рассвет мазнул золотом, и я зевнул. Кажется, пора на боковую.

* * *

В доме было тихо, Одрианна затаилась в гостевой, которую ей выделил Армон, близняшки испарились. Шторы в моей комнате тяжелые, двойные, так что лучи света в окно не проникали. И спать я лег в полной темноте и тишине, как любил. Уснул почти сразу.

В какой момент мой сон закончился, не знаю. Я просто обнаружил себя стоящим на вершине скалы, вокруг лежал снег, росла трава. Да-да, именно так, снег и трава одновременно. Слева от меня мела метель, справа светило солнце и шелестело клиновидными листьями одинокое дерево с раздвоенным стволом. Сбоку оно казалось целым, но стоило сдвинуться, как я увидел, что ствол разделен на две части и края его обуглены. Так бывает, когда в дерево попадает молния. Яркий день и рядом же завис тонкий силуэт месяца. Звезды загорались, вспыхивали и срывались в пропасть, оставляя за собой прерывистые белые следы, словно штрихи на бумаге. Почему след был таким, я не знал. Да и разбираться не хотел, это бессмысленно. В этом месте не действуют законы нашего мира, здесь все не так, как привыкли люди. Ведь это Изнанка. Я тяжело сглотнул и осмотрелся. Что удивительно, я был облачен в белый парадный мундир Императорского Ловца, что само по себе немыслимо и выглядит полным бредом. Где я и где белый мундир! Забавно, но слева на груди я даже увидел знак отличия, какие получают за особые заслуги перед империей. И это окончательно убедило меня в том, что я брежу. Меланхолично подумал, что раны оказались серьезнее, чем я предполагал и, вероятно, пострадал мозг. Хотя как рана на ноге могла повлиять на голову? Вопрос.

Размышляя подобным образом, я прошел по траве до границы со снегом, засунул руку в ледяную круговерть. Ладонь замерзла, и снежинки, тая, сделали белый рукав мундира серым. Я задумчиво потрогал мокрую ткань. Однако мой бред на редкость реалистичен.

– Чернокниж-ж-жник…

То ли шипение, то ли жужжание заставило меня подпрыгнуть и замереть. В белом ледяном смерче стояла фигура. Ее облик менялся и плыл, снежная пелена добавляла то еще две руки, то лишнюю голову, то завитые рога, то огромные черные крылья. Однако лицо оставалось неизменным и вполне узнаваемым.

– Дориан, – протянул я, делая шаг назад, на травку и под солнышко. – Не могу сказать, что рад тебя видеть. Да и выглядишь ты хреново, дружище.

– Чернокниж-ж-жник… – шипение повторилось, и в нем отчетливо прозвучала насмешка.

Правда, губы на бледном лице не двигались, но рот оставался полуоткрытым, и внутри шевелилось что-то черное.

– О, да ты, смотрю, совсем плох. – Я отступил еще дальше. – Дориан, как ты здесь оказался? Твоя подружка сама влипла и нас втянула в какое-то дерьмо. Не расскажешь, что происходит? Одрианна, помнишь такую?

Я отошел еще и проверил свой резерв. Но я был пуст, как в день своего рождения. Ни капли силы. Все даже хуже, чем я думал вначале. Я бы предпочел, чтобы это был горячечный бред, но в этом я уже сильно сомневался. Кажется, меня действительно затянуло на Изнанку. Как и почему, разбираться некогда. Пока меня больше волновал Дориан, слишком сильно похожий на демона. Смрад, гниль и разложение – да это и есть демон! Но, возможно, в нем осталось еще хоть что-то от человека?

– Чернокниж-ж-жник… Связь… установилась связь…

Его голос жужжал, словно настырный шмель, а вторая пара рук вытянулась, превратившись в острые лезвия. Я огляделся, пытаясь найти хотя бы камень, но вокруг лишь желтели цветочки и неподалеку покачивалось дерево. Даже ветку сорвать я вряд ли успею, слишком высоко. Первая на высоте двух моих ростов, не ниже. К тому же выступать против вооруженного демона с пустым резервом и веткой – чистое самоубийство. С тем же успехом можно раздеться, обмазаться специями и самолично зажариться, чтобы он не напрягался. Мой разум метался, словно птица в клетке, пытаясь найти выход. Причем в прямом смысле. Если есть вход, то и обратный путь должен найтись. Как я сюда попал? Как?! Думай, Лекс, думай, чтоб тебя!

Дориан захохотал, его голова откинулась под каким-то неестественным углом, словно шея была сломана.

– Глупый чернокниж-ж-жник, – зашипел демон и шагнул из снега на траву.

Она тут же обуглилась под его ногами. Я отступил еще, понимая, что дальше бежать некуда. За спиной дерево и обрыв. Где же этот проклятый выход, чтоб вы все провалились?!

Последнее, что помню, это как обнял подушку. Может, я сплю? И на самом деле меня здесь нет?

Дориан взмахнул конечностью, клинок на лету преобразовался в длинную цепь с металлическим набалдашником, который задел меня, разодрав мундир. На белой ткани выступили капли крови. Реальной, горячей и – что самое паскудное – моей! Да сколько можно!

– Ну ты и придурок, Дориан! – крикнул я. – Так и передам Одри. Зря она волнуется, ее дружок-идиот связался с демонами! Пусть поплачет перед тем, как ее казнят!

Рука-цепь снова замахнулась, я упал, поднырнув под нее, перекатился, вскочил на ноги.

– Одрианне отрубят голову, как пособнице демонов! Ты слышишь меня, Дориан? Эй, от тебя там еще хоть что-нибудь осталось? Или ты отдал свои тело и разум, не задумываясь? Что тебе пообещали, аптекарь? За сколько ты продал свою подругу? Кажется, ты любил ее когда-то, Дориан? А может, ты надеялся ее вернуть?

Я говорил и отступал, не сводя глаз с цепи. Демон снова замахнулся, я отпрыгнул, ощутив, как набалдашник рассек воздух возле моего лица. И тут я услышал, как осыпается под ногами песок. Мелкие камушки срывались в пропасть, шурша и ударяясь о стены скалы, уходящей в бездну. Очень реалистичный и неприятный звук.

Снова замах, но демон дернулся и остановился, рука-цепь упала. По восковому лицу пробежала тень, оно исказилось в жуткой гримасе. Было ощущение, что изнутри этого лица рвется наружу кто-то другой, настоящий. Гадкое зрелище. Уж лучше рассматривать вспоротые кишки, как-то понятнее.

– Что с Одри? – прохрипел Дориан.

– Казнят, если не объяснишь, как мне отсюда выбраться! – с готовностью отозвался я.

Лицо Дориана снова пошло рябью, щеки надулись так, словно вот-вот лопнут, а потом втянулись, обрисовав кости челюсти. Глаза запали, а уши сползли куда-то на затылок. Дивное зрелище!

– Ее… поймали… ловцы? – Каждое слово давалось ему с трудом, руки постоянно трансформировались, превращаясь то в плеть, то в клинок, так что подойти я не рискнул.

– Да, в застенках сидит, – соврал я. – Помогу, если вернусь в свой мир. Как мне выбраться отсюда, Дориан? Как я здесь оказался?

– Случайно… Ошибка… Им нужен не я! Ловушка… Помоги Одри!

– Помогу-помогу, не нервничай. Ты главное демона не выпускай!

– Не удержу… долго…

Щеки снова надулись, изо рта вывалился язык.

– Как мне отсюда выбраться?! – заорал я. – Дориан, как?!

– Дерево…

– Что?

– Надо предупредить… императора… Заговор… Прорыв… Камни! Камни уже стоят! Предупреди!

– Да какой, на хрен, император! Дориан, как мне вернуться в свой мир? Давай, дружище, ради Одри! Как?

Лицо Дориана застыло, словно посмертная маска из белого гипса.

– Чернокниж-ж-жник, – плотоядно усмехнулся демон, – глупец… я чую твою кровь…

Четыре руки чудовища преобразовались в клинки, а я с тоской подумал, что для превращения меня в кровавый фарш хватило бы и одного. Рванул в сторону дерева, надеясь неизвестно на что. Я просто бежал вдоль обрыва, перепрыгивая через камни. Булыжники срывались в пропасть, ударялись и отскакивали, и за этим звуком я почти не слышал преследователя. Но он не отставал, я чувствовал его смрадное дыхание. Краем глаза заметил, как сверкнула черная сталь. Слишком близко. Двойной ствол возник передо мной неожиданно, а ведь казалось, что до него еще десяток метров. Очередной обман Изнанки. Подпрыгнув, я попытался достать ветку. Сталь рассекла воздух в кранте от моей шеи. Инстинктивно отклонившись, я упал в раздвоенный ствол, вывалился с другой стороны… и полетел в пропасть, потому что никакой почвы за деревом не было.

Еще одна иллюзия этого проклятого места. Каменный склон без единой травинки или корня, ухватиться не за что. Лишь острые камни и клубящийся внизу туман. Я провалился в него, как в молоко, со всплеском и воплем…

Глава 4

Я грохнулся на дно пропасти, но не настолько сильно, как ожидал. Полежал с закрытыми глазами, пытаясь понять, жив еще или уже нет. По ощущениям выходило, что да, жив.

– Что за хрень?..

Сел и осмотрелся. Я сидел на поле, в отдаление высился стог убранной пшеницы, белый клочковатый туман цеплялся за стерню возле самой земли и рассеивался выше. Первые лучи солнца скользили, не грея.

А за спиной высилось дерево. С раздвоенным стволом, обожженное изнутри.

Белый мундир остался в другом мире, теперь на мне красовались вещи, в которых я завалился спать, – штаны и рубашка. И то, и другое влажное от росы, похоже, я не сразу пришел в себя, а успел изрядно промокнуть. Ноги босые, потому что у меня нет привычки спать в сапогах. По крайней мере, если я трезв. А сейчас я был и трезв, и зол, и чрезвычайно озадачен. Не лучшее сочетание, надо сказать.

Я обошел дерево по кругу, но никаких изменений не увидел. Кажется, я все-таки вернулся в свой мир, хотя ума не приложу как. Подобрал камень и швырнул в дыру между стволами. Булыжник пролетел насквозь и упал в сухие остатки пшеницы. Очень осторожно засунул в дыру руку, готовый отпрыгнуть в любой момент. Но ничего не произошло. Пролез сквозь раздвоенный ствол и, заработав десяток заноз, окончательно убедился, что это самое обычное дерево.

– Может, он односторонний? – озадачился я.

Подумав, закинул в дыру поисковый маячок, благо, мой резерв полностью вернулся. Но сгусток силы так же бесславно вывалился с другой стороны. Пожав плечами, я плюнул в ствол и отправился искать хоть кого-нибудь живого. Причем ругался я вслух, потому что идти босиком по сухим стеблям то еще удовольствие. Через час я вышел на утоптанную колею и повеселел. Все же я опасался, что меня занесло в какую-нибудь глухомань: на востоке империи можно скакать несколько дней да так и не встретить ни одного поселения. Но наличие дороги говорило о том, что люди здесь все-таки есть.