– Агнесс, я выхожу замуж! – радостно объявила сестра. – Смотри, какой огромный камень!

– Обалдеть, – ошарашенно согласилась я, приглядываясь к старинному украшению, скорее всего принадлежавшему какой-нибудь прабабке жениха. Зуб даю, что натуральной черной ведьме. Надо бы проверить его на темные заклятия.

– Оно, конечно, старомодное, но на первое время и так сойдет! – объявила Кэтти и немедленно убрала руку, едва я попыталась прикоснуться к камню кончиком пальца, засветившегося голубоватым магическим свечением.

Остаток вечера был убит на примерку новых платьев, которые сестра заказала специально для поездки в «обитель зла». Кэтти крутилась перед высоким напольным зеркалом, прикладывала к себе то один, то другой наряд и с восторгом рассказывала о женихе. С Шейном, сыном семьи темных магов Торстен, она познакомилась в шляпной мастерской. Имя жениха произносилось с придыханием и настораживающим блеском в больших синих глазах.

– Это была любовь с первого взгляда! – прижимая к груди небесно-голубое шелковое платье, которое ей необыкновенно шло, восхищалась невеста то ли своим отражением в зеркале, то ли свалившейся как снег на голову первой любовью.

Да это же приворот чистой воды! Вернее, мутной – очень мутной – воды.

– Я увидела Шейна из-за занавески и поняла, что он именно тот! Пришлось сбежать с работы и случайно встретиться с ним на торговой площади.

Увы, не приворот. А я-то раскатала губу, что попрактикуюсь.

– Не представляешь, как я боялась, что его семья будет против! Даже ночью спать не могла! Нет, может, конечно, могла… но очень тревожно. Прямо с боку на бок все время ворочалась! – уверила невеста. – А потом старший брат Шейна передал приглашение на семейное торжество. Он, между прочим, у Торстенов самый главный маг.

– Ведьмак, – вырвалось у меня.

– Вот я и говорю, что маг, – не обратила внимания Катис на справедливую во всех отношениях ремарку. – Шейн думает объявить о свадьбе во время праздника. Все равно все родственники соберутся. Не придется потом каждого посещать с визитом.

Они собирают шабаш?! Может, вообще будут на метлах летать? Конечно, ни разу не слышала, чтобы кто-то летал на метле. Сверзишься с высоты – костей не соберешь. Безусловно, если останется, что собирать. Но вдруг именно в этой семье обладают особым колдовством и держат целую стаю летающих ведьм?

– И какой праздник нас ждет? – сдержанно уточнила я.

– В конце седмицы у Ристада день рождения.

– Кто такой Ристад?

– Старший брат, – закатила сестра глаза.

Точно будет разнузданный шабаш!

– Шейн говорил, что ему исполняется тридцать с чем-то там… Тридцать три? Я не запомнила, но он совсем древний старик, – вздохнула Кэтти, отбрасывая платье на спинку кресла.

«Древний» властелин, входящий в особый для темной братии возраст, объявил общий сбор? Нас ждет не просто залихватский шабаш, а с темными ритуалами и жертвоприношениями!

У меня отчаянно зачесалось под платьем между лопатками. Вряд ли ангельские крылья проклюнулись. Значит, от дурного предчувствия.

– Агнесс, – вдруг изменившимся голосом позвала Катис. – Вдруг я им не понравлюсь?

– Понравишься. Не сомневайся, – твердо ответила я и, поднявшись с кровати, ласково обняла сестру. – Ни о чем не беспокойся. Главное, не участвуй ритуалах. Даже если будут уламывать – все равно не участвуй. Прояви силу воли!

– Каких еще ритуалах? – с обескураженным видом отстранилась она.

– Вообще ни в каких! – отрезала я.

Пока Кэтти под чутким маминым руководством утрамбовывала в большой дорожный сундук «все самое необходимое», мне пришлось провести ревизию собственного багажа.

В обычные дни я носила форму, как и приписывали правила, но появиться в глубоком тылу идейного врага в одежде с гербом светлой академии на рукаве, по-моему, было сродни тому, как потрясать красной тряпкой перед мордой бодучего быка. Нет, размахивать, конечно, никто не запрещал: тряси сколько влезет, можно и задорный танец сплясать, если смелый и совсем не дружишь с головой. Главное, уметь прытко бегать и хорошо прятаться.

С головой я дружила и сильно сомневалась, что бегала быстрее стаи летающих на метлах ведьм, поэтому вытащила из сундука комплект академической формы, конспекты лекций, ученический светлый гримуар, а вместо них аккуратно уложила любимое домашнее платье и скромный халат совершенно нескромной расцветки с ядрено-розовыми цветами. Одежду поприличнее собиралась одолжить у Кэтти – рост и комплекция у нас были одинаковые. Даже в груди природа одарила похоже, в смысле, не особенно щедро.

Тяжеловесный зимний экипаж остановился возле дома ровно в десять утра и почти полностью перекрыл узкую заснеженную улочку. Пока грузили багаж, матушка напутствовала нас, словно отправляла боевых магов на сверхсекретное задание, целью которого являлось соблазнение всех местных мужчин – неважно, ведьмаки они или простые бедняги, просто случайно попавшие под раздачу.

– Помните, мои дорогие дочери, что главный арсенал женщины – это улыбка, хорошие манеры и умение в нужный момент таинственно промолчать! – сказала мама, имеющая мнение обо всем на свете и не упускающая момента этим самым мнением поделиться, даже если оно никого не интересовало.

– Улыбка, хорошие манеры и молчание! – словно оруженосец королевского генерала перед сражением, серьезно кивнула Кэтти и покрепче прижала к груди нечитанный томик философского романа, призванный выказать ее интеллектуалкой.

– Таинственное молчание, – поправила мама, ласково дотронувшись пальцем до кончика носа Катис.

Я считала, что в доме ведьмаков лучшее оружие женщины – магический аркан, способный в мгновение ока спеленать противника по рукам и ногам, но мудро оставила это во всех отношениях полезное знание при себе.

– Агнесс? – с нажимом произнесла «генеральша», видимо, понимая, кто именно в дочернем тандеме слабое звено.

– Все понятно, – стараясь скрыть иронию, кивнула я. – По-умному молчать и не вытирать руки о скатерть.

– Умеешь ты перевернуть! – возмутилась мама. – Почему нельзя быть милой?

По утрам я физически была не способна источать обаяние и наряжаться в хорошие манеры. Лишить кого-нибудь голоса на пару минут, пока мы с Кэтти усаживаемся в громоздкий экипаж, – сколько душеньке угодно, а быть милой – только через труп счастливо упокоенного умертвия.

– С кем? – уточнила я.

– Со всеми! Будь милой со всеми в доме Торстенов! Если у них есть кошки, то и с ними тоже!

– Я чешусь от кошачьей шерсти, – сдержанно напомнила я. – Но не переживай: если вдруг надумаю вытереть руки о скатерть, то при этом обязательно улыбнусь.

Со стороны Кэтти прозвучал сдавленный смешок, впрочем, мгновенно проглоченный под гнетом осуждающего матушкиного взгляда.

– Удачи вам, дочери мои! – недовольно буркнула мама. – Легкой дороги.

Мы наконец выбрались на морозную улицу и забрались в теплый просторный салон, куда без труда поместилась бы вся семья, включая помощницу по дому. Экипаж тронулся, и за окном поплыли суматошные улицы. Осталась позади центральная площадь со зданием ковена, увенчанным длинным шпилем и блистающим на солнце символом светлой магии. Особым знаком, заключенной в круг молнией, были помечены все строения, уличные указатели и въездные ворота – никогда не ошибешься, на чью территорию попал.

Конечно, никто не запрещал приезжать ведьмакам в Глемин, живущий под знаком светлого ковена, но темные здесь не селились. Как никогда не обосновалась бы какая-нибудь семья Эркли в месте, находящемся под протекцией темного клана. Открытое противостояние между чародеями и ведьмаками давно превратилось в короткие параграфы в учебниках истории, но бок о бок светлые с темными сосуществовали только в больших городах. Обязательно в разных кварталах!

Ради спокойствия в королевстве светлые чародеи смирились с наличием темных гад… обладателей темного дара. Ведь если подумать, мы же ничего не можем поделать, скажем, с комарами. По-своему они даже полезны. Но никто не обязывает дружить с кровососущими писклями или, тем паче, их любить… И только Кэтти умудрилась по уши втрескаться в ведьмака. Искренне надеюсь, что он хотя бы на десятую долю так же хорош, как младшая сестренка его описывала.

– Шейн рассказывал, что у них чудесный дом с садом! – щебетала она. – И виды вокруг просто потрясающие! Мы сможем гулять на свежем воздухе. Спорим, во время экзаменов ты ни разу не вышла на улицу.

Во время экзаменационной декады стоял такой трескучий мороз, что высовываться из замка было чревато обморожением.

– Ой, а еще Шейн рассказывал про маленький прудик! – всплеснула она руками, и в обручальном кольце, поймав солнечный луч, хищно вспыхнул крупный камень. – Говорит, что можно кататься на коньках. Помнишь, как мы ходили на каток?

Перед мысленным взором появилось страшное воспоминание, как в пятнадцать лет я все-таки уступила уговорам Кэтти, привязала к ногам коньки и, хорошенько отбив филей о лед, выползла с городского катка на коленках. А вокруг, разнося холодный воздух, со скоростью взбесившихся снежинок летали любители зимних развлечений, и почему-то на них не действовала сила земного притяжения.

– Зря я вспомнила про каток… – пробормотала сестра, видимо, заметив, как меня перекосило.

– Точно зря.

– Зато в доме куча книг, целая большая библиотека! Ты же любишь книги? – с надеждой уточнила Кэтти. – Сможешь что-нибудь почитать, пока мы будем кататься.

– А если есть темные гримуары, то соберу материал для диплома, – пошутила я и постаралась отогнать соблазнительную фантазию, как буду ковыряться в ведьмовском наследии, пытаясь отыскать какое-нибудь заковыристое заклятие, достойное целой дипломной работы.

Ближе к обеду мы въехали в небольшой городок. На первом же здании красовалась шестиконечная звезда, окольцованная ровным кругом. Я впервые оказалась на территории темных! Выпрямилась на мягком сиденье и уставилась в окно, стараясь ничего не пропустить. Впрочем, город темных мало чем отличался от любого другого провинциального городка. Сама не понимаю, что конкретно надеялась увидеть, даже почувствовала разочарование. Но через некоторое время, когда «близнец Глемина» уже оказался позади, открылся вид на снежную долину, в центре которой величественно высился замок, размером ничуть не уступающий моей академии. Тут-то я и заволновалась.

– Кэтти, семья Торстенов очень обеспеченная?

– Шейн как-то проговорился, что у них случались дурные времена, но сейчас вроде не бедствуют…

Сестра узрела в окне махину с огромным парком и замолчала, забыв прикрыть рот. Похоже, Торстены были обеспечены всем, что темная душонка пожелает. В том числе настоящим ведьмовским замком.

– Что это? – с трудом шевеля языком, прошептала она и начала нервно крутить на пальце обручальное кольцо.

– Судя по всему, чудесный дом с садом и прудиком, – прокомментировала я.

– Думаешь, в нем можно потеряться?

– Думаю, что в нем гуляют зверские сквозняки.

Шутку Кэтти не оценила. К тому времени, как экипаж въехал в кованые ворота, раскрывшиеся сами собой, она побледнела до цвета кипенно-белого полотна и, кажется, была готова хлопнуться в обморок.

Мы катили по длинной парковой аллее, а между темных стволов вековых деревьев действительно виднелся аккуратно расчищенный пруд. Хоть сейчас выскакивай из кареты, бросайся на лед и вдохновенно ползай на карачках, если не умеешь держаться на тонких пыточных лезвиях, каким-то забавником названных «коньками». Видимо, от слова «конь»… Ретивый, буйный и дикий, не позволяющий себя оседлать всяким неумехам вроде меня.

– Почему он не рассказал об этом… о замке? – тихо спросила Кэтти, вкладывая в слово «замок» все, что к нему прилагалось. И даже больше, что нам обеим, выросшим в семье простого мага-бытовика, не хватало фантазии представить.