А что? У каждого свои тараканы. Мне нравилось давать имена предметам. Кактус Толик, компьютерная мышка Кларочка, любимый офисный степлер Витенька. Господи, кто послушает, точно примет за сумасшедшую. Даже с дурдомом определилась, правда, не поняла пока, где он находился, но точно не в Китае.

В гробовом молчании блондин листал фолиант, потом что-то изучал, водя пальцем по странице. Когда он поднял голову, я вжалась в спинку стула и спросила:

– Что?

Он недовольно цыкнул, мол, молчи, женщина, твой день восьмое марта! Я немедленно прикусила язык. С серьезным видом блондин положил одну руку на Егорку, в смысле, на череп, другую – протянул в мою сторону. Невольно я заметила, что на раскрытой ладони краснели натертые мозоли. В тишине прозвучали резкие отрывистые слова, и мне в лицо ударил поток теплого воздуха. Волосы взлохматились, в раззявленный рот что-то попало и я закашлялась. Не знаю, чего недоделанный колдун пытался добиться, но вид у него стал ужасно печальный. Пожалела бы, если бы не хотела пристукнуть Егоркой по макушке.

Горячий фен он изображал еще три раза. Шевелил пальцами, словно дергал за невидимые ниточки, произносил стихи без рифмы. В общем, отчаянно ворожил, а на меня от скуки напала зевота, но приходилось держать рот закрытым, чтобы снова не проглотить какую-нибудь иномирную муху.

– Из какой дыры ты только вылезла, убогая? – растерев лицо руками, пробубнил блондин на чистейшем русском языке.

Чувствуя, что меняюсь в лице, я выпрямилась на стуле и поправила сползшее с плеч одеяло.

– Из той дыры, на языке которой ты сейчас меня обозвал, бессмертный.

От неожиданности он шарахнулся от стола. Складывалось ощущение, что из нас двоих именно я изображала колдовство, чтобы запустить Гугл переводчик.

– И давно ты меня понимаешь?! – выпалил он.

– Не знаю, ты же молчал. – Я придвинулась к столу и спросила: – Вместо приветствия, ты, может, уточнишь: где мы?

– В замке Мельхом.

Можно подумать, название абсолютно все объясняло.

– Что мы в замке, я и сама заметила. Как я здесь оказалась?

Блондин замялся. Замешательство красноречивее слов говорило, что он что-то знал, но скрывал.

– Сложный вопрос…

– Ты колдун? – решила я задать простой вопрос.

– Скоро стану.

– Значит, ученик, – догадалась я. – Послушай, ученик колдуна, лучше верни меня домой, потому что от меня толку никакого. Я давно не девственница.

На его лице вспыхнули алые пятна. Пришлось внести ясность:

– Вы ведь меня для обряда своровали?

– Никто тебя не воровал! – попытался он откреститься от участия в похищении. – Ты сама попала… Так сказать, самовыкралась!

– Сама? – возмутилась я. – То есть я заснула в своей кровати, а проснулась в этом вашем замке по собственному желанию? В окне, значит, ты голыми телесами трясешь.

– Я не тряс, а потягивался, – как будто даже обиделся блондин.

– По коридору ходит живой труп, – проигнорировала я нестройный лепет.

– Хинч – не труп, а черный прислужник. Напугала человека до обморока! Из него чуть демон не вылетел! Теперь седмицу в постели пролежит. Он, между прочим, вторую сотню лет разменял. Никакого уважения к старости!

– Другими словами, я еще и виновата? – опешила от неожиданной выволочки. И от кого? От похитителя!

Некоторое время мы молчали и недовольно переглядывались. На курсах личностного роста тренер говорил, что к человеку нужно было обращаться по имени, чтобы создать доверительную обстановку. Значит, будем создавать.

– Тебя как зовут? – спросила я.

– А тебя? – с подозрением прищурился он, словно иномирное имя являлось государственной тайной.

– Алина.

– Эверт Ройбаш.

– Так в какой стране мира мы находимся, Эверт? – мягко начала я подводить к тому, что сворованную девицу, раз от нее пользы как от козла молока, надо вернуть домой, желательно незамедлительно, пока она не заработала простуду на местных сквозняках.

– На пересечении миров. Внешнего, магического и необитаемого.

– С географией понятно, мы не в России и не в Китае, – вздохнула я.

– Где?

– В Караганде! – разозлилась я.

Эверт резко вжал голову в плечи и выставил в мою сторону скрещенные пальцы.

– Что делает твое заклятье? – осторожно уточнил он.

– Мозги всяким заклинателям прочищает, – буркнула я и без особой надежды спросила: – Слушай, ученик чернокнижника, а ты меня сможешь домой вернуть?

Хорошо, что украли в пятницу, не придется объясняться с шефом, почему ведущий специалист по продаже путевок в черноморский пансионат «Ласточка» не вышел на работу.

– Как я сам не додумался? – с чувством захлопнув книгу, он схватил ее под мышку, осторожно взял черепушку Егорку и направился к дверям. Я следила за гордым уходом и хлопала глазами. На пороге Эверт оглянулся и кивнул:

– Ты чего сидишь? Давай открывать портал, пока Хинч после обморока отсыпается.

– Так ты не издевался?! – Я вскочила со стула и, таща по полу одеяло, ринулась к будущему чернокнижнику.

– Нам надо успеть до возвращения Макстена, – на ходу объяснил он, когда мы пересекали пустой зал, завешанный потемневшими от времени портретами.

– Кто такой Макстен? – напряглась я.

– Хозяин замка.

– И что он сделает, если застанет меня здесь? – ответы из Эверта приходилось вытягивать, как клещами. На редкость неразговорчивый ученик чародея. В фильмах они, наоборот, всегда отличались болтливостью, жизнелюбием и легким характером.

– Выгонит, – загробным голосом объявил Эверт.

– Как выгонит?

– Взашей!

– Зачем меня выгонять взашей, когда можно просто вернуть домой? – возмутилась я.

– Да не тебя выгонит! Меня из замка выставит и ведьмовскую метлу натравит.

Метлы у них здесь были вместо цепных псов? Вдруг представилась табличка возле двери над звонком: «Осторожно! В замке злая метла, зомби пенсионного возраста и странный ученик чернокнижника!»

– Думаешь, он поверит, что ты самовыкралась? Точно решит, что я с заклинанием напортачил.

– То есть ты признаешь, что вчера ночью что-то сотворил?

– Вчера ночью абсолютно все что-нибудь творили, – проворчал Эверт. – Комета же летела.

Похоже, чернокнижником блондин был посредственным. Разбойничали и колдовали все кому не лень, но только он умудрился выкрасть человека из другого мира. О размышлениях я мудро промолчала. Вон нервный какой! Взбесится и прикопает в палисаднике замка под каким-нибудь цветущим кустиком. Судя по мозолям на ладонях, с лопатой он управлялся умело.

– Послушай, Эверт, не подумай, будто я наглею, а в вашем уютном замке обуви не найдется? – пропыхтела я, стараясь не отставать от колдуна.

– Чего? – резко остановился он и с недоумением уставился на мои босые ноги.

– Обувь: ботинки, сапоги, тапочки. – Я пошевелила окоченелыми пальцами с ярко-красными ноготками. – Очень ноги замерзли.

Сапоги нашлись, растоптанные и пыльные. Стараясь не думать о том, кто носил их, я сунула ноги в широкие голенища. Обувь оказалась почти по размеру.

– От последней кухарки остались, – пояснил Эверт.

Мы находились в сумрачном помещении, больше всего напоминавшим кабинет алхимика из фэнтезийного фильма. На полках теснились бутылки с подозрительными жидкостями, стол занимала установка из стеклянных колб и медных трубок, похожая на самогонный аппарат. Не исключаю, что таковой и являлась. Может, они по ночам варили какую-нибудь приворотную самогонку, разливали в банки и продавали доверчивым женщинам?

Пока я мысленно уличала жителей замка в подпольном виноделии, ученик чернокнижника выискивал нужную книгу на открытой полке шкафа.

– В спальню Мельхом уже не пустит, – объявил он, вытащив фолиант. – Придется открывать проход в холле, так что погрешности не избежать.

– То есть меня перенесет к соседям? – заволновалась я.

– Ну… – замялся он.

– Хотя бы до дома будет близко?

– Сложно судить.

Главное, не попасть в центр города, иначе в пижаме и растоптанных сапогах с чужой ноги я точно закончу веселенький день в полицейском участке. А что? Достойное продолжение безумного утра.

Однако случилась подлость. Когда мы попытались выйти из кабинета, дверь оказалась запертой, словно снаружи кто-то перекрыл ее шкафом.

– Что происходит? – заволновалась я.

– У Мельхома настроение плохое, – процедил Эверт. – Будем разрезать пространство здесь.

Похоже, вернуть меня домой ученик мечтал ничуть не меньше, чем я сама хотела оказаться в родных пенатах.

Он раскрыл книгу, потом взял в руки череп Егорку. Расставив ноги на ширину плеч, словно закрепляясь на месте, он открыл рот, чтобы начать читать заклинание, но тут замешкался, оглядевшись.

– Подержи, – протянул он мне череп.

– Ладно, – пробормотала я, с жалостью рассматривая пустые глазницы и дыру в желтоватых зубах. Переносицу пересекала сетка мелких трещинок. Жизнь после смерти у бедняжки Егорки явно была не сахарной, так сильно покоцала!

Эверт зажал в руке длинный кинжал с обоюдоострым лезвием и под заклинание, похожее по звучанию на японскую хокку, начал острием чертить в воздухе непонятные символы. Они вспыхивали алым горящим контуром, один за другим. Глаза ослепила яркая вспышка, и появился светящийся овал с человеческий рост. Внутри магического прохода закручивались спирали дыма. В кабинете поднялся страшный ветер. Он рвал на узких стрельчатых окнах портьеры, подбрасывал к потолку листы бумаги. На полках зазвенели бутылочки, а когда со звоном рухнул самогонный аппарат и трубки раскололись о каменный пол, я поняла, что пора линять.

– Прощай, Эверт Ройбаш, – отсалютовала я и сделала шаг в магическую дыру.

– Дядька Идрис! – вскрикнул ученик.

– Что? – оглянулась я в проходе и даже успела заметить, как с перекошенным от паники лицом ученик тянул ко мне длинные руки. Только тут стало ясно, что из магического замка я совершенно случайно прихватила череп. Однако меня начало утягивать немыслимой силой подальше от Эверта и замка чернокнижника.

Из пространственной дыры я выпала спиной вперед и со всего маху в кого-то врезалась. По ощущениям в каменную стену, но стены совершенно точно не умели двигаться и сыпать ругательствами. Неожиданно я обнаружила себя прижатой лопатками к холодной брусчатке. Надо мной нависало чудовище с оскаленными человеческим лицом и с горящими демоническими глазами. Завизжав, точно резаная, я шарахнула странному зверю по морде тем, что бережно прижимала к груди, в смысле черепом. У Егорки вылетел зуб, монстр от неожиданности отпрыгнул на метр. Только я собралась вскочить на ноги и броситься наутек, как услышала резкий приказ:

– Лечь!

Машинально подчиняясь командному голосу, я вжалась в щербленные камни под лопатками и притворилась паркетиной. Надо мной промелькнул красный огненный сгусток, похожий на шаровую молнию, и монстр взорвался черным дымом. Не успела я опомниться, как перед самым носом пролетела когтистая лапа с длинными узловатыми пальцами, до странности похожая на человеческую. Она шмякнулась на брусчатку и по-паучьи зашевелилась. Я моментально забыла об опасности, схватила череп и принялась колотить по монструозной пятерне.

В голове билась страшная мысль, что в нормальном мире отрубленные конечности никогда не проявляли признаков самостоятельности, а значит, недоделанный колдун Эверт Ройбаш обвел меня вокруг пальца и с голым задом (почти в прямом смысле) выставил из замка. Разве что сапогами обеспечил и Гугл переводчик запустил.

– Ты дура, Алина! Никогда. Не верь. Чернокнижникам. Даже будущим, – приговаривала я и била по притихшей лапе, хотя Егорка уже лишился парочки зубов.

– Все, все, – прозвучал над ухом насмешливый голос с хрипотцой. – Ты победила. Она уже мертва.

Большая теплая рука со сложной татуировкой на внешней стороне кисти накрыла мои ледяные пальцы. В отупении я позволила забрать щербатый череп.

– Дядька Идрис?!