– Но это не значит, что мы готовы рисовать его в ущерб себе, – заканчивает третья. – Не сойдемся в условиях с вами – ну что ж, так тому и быть, подыщем другую площадку.

Да уж, когда они восторженно щебетали, какой их председатель Гра Пок великий, они мне нравились больше!

– Другая площадка будет не такой удобной, – говорит Бриа. – Кроме того, ваша помощь может сейчас помочь возрождению станции, одним из спонсоров которой является ваше правительство. Разве это не дополнительный довод в нашу пользу?

– Довод, – соглашается одна из саргов. – Но только если вы согласитесь внести свой вклад!

– Мы и не отказываемся, – говорим я. – У нас есть некоторые фонды, однако сейчас они нужны на контроль текущей ситуации, – никаких фондов у нас нет, если не считать возможности увеличивать свой долг банку за счет автоматических выплат. Но об этом, понятное дело, говорить вероятным деловым партнерам не стоит.

– Этот проект – шанс для всех нас, – поддерживает меня Бриа. – Мы не отказываемся от своей части вклада. Однако мы просим возможности внести его позже.

– Когда, может быть, и вся станция прекратит свое существование, – неприязненно произносит одна из саргов.

– Нашими совместными усилиями… – начинает Бриа.

– Не прекратит, – перебиваю я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно тверже. – Это я вам обещаю.

* * *

Когда мы выходим из переговорной, Бриа улыбается мне странной улыбкой.

У человеческой женщины я бы, пожалуй, счел ее кокетливой. Однако из справочной информации я помню, что талесианки бесполы и, хотя иногда могут вступать в романтические отношения с представителями других рас, делают это скорее из любопытства, чем по каким-либо другим причинам.

– Вы хорошо держались, капитан, – говорит она.

Да, я знаю, что хорошо держался. Когда мы подписали договор (разумеется, электронной подписью на планшете; мне нужно было просто приложить мой коммуникатор), я получил системное сообщение, которое дало мне +100 к репутации, +10 к дипломатичности и +5 к харизме. Очень круто получилось, я даже не ожидал.

Но вот что странно: я воспринял это сообщение почти с раздражением. Мол, сам знаю, что проделал трудное дело и вышел молодцом, не мешайте! Вообще-то удивительно: покажите мне геймера, который не любит смотреть, как у него прибывают статы? Это зрелище похлеще, чем горящий огонь и бегущая вода.

И все же…

Однако похвалу Бриа я воспринимаю совсем не так, как золотые буквы на фоне выцветшей до черно-белого кино реальности. Мне приятно. И приятно потому, что у нее какая-то сложная, нетипичная, человеческая интонация. Как будто она и рада за меня, и опасается чего-то.

– Спасибо, – отвечаю я. – Без тебя бы я не справился.

Бриа, к которой я привык, лучезарно улыбнулась бы и ответила, серьезно или шутливо, что нет, конечно, справился бы, но она рада помочь. Эта новая Бриа наморщила лоб и сказала:

– Да, задача получилась нетривиальная. Такой договор… не думаю, что кто-то когда-то заключал нечто подобное. Очень интересно вышло!

– В смысле? – удивился я. – До сих пор никто не отдавал саргам коллективный подряд на украшение чего-то?

– В принципе межпланетные деловые связи – изрядная редкость, я уже говорила вам, – кивает Бриа. – Этот проект требует сотрудничества актива Межзвездного содружества и актива Великого Саргоната, причем затеян не по инициативе сверху, а снизу… насколько я могу припомнить, беспрецедентный случай.

Говорит она не с энтузиазмом, а скорее задумчиво. Я безошибочно понимаю: вот он, живой оператор. У нее неуловимо меняется даже манера: если прежде Бриа выглядела довольно юной и даже, может быть, наивной, то теперь она кажется мне если не изрядно пожившей женщиной, то уж по крайней мере компетентным специалистом с солидным опытом.

Вот что значит серьезное выражение лица и легкое изменение осанки – она как будто голову стала держать выше.

– Думаете, все получится? – спрашиваю я ее.

– Поживем – увидим! – Она улыбается мне ослепительно, по-прежнему. – Для этого и создавался «Узел-8090» – чтобы раздвинуть границы возможного для наших рас, а значит, избежать гибели.

– Что? – вопрос вырывается сам собой. – А разве не для подготовки к совместной экспансии?..

– Одно другому не мешает… Ну ладно, разговор, конечно, для другого раза. Сейчас у меня к вам вопрос… – Она пытливо смотрит мне в глаза, чуть снизу, но почти на равных: Бриа примерно одного роста с моим аватаром.

– Д-да?

Странно устроен человек: я всего лишь мультяшка, и Бриа всего лишь мультяшка. То, что сейчас за нее играет живой оператор, – не более чем моя догадка. И не факт, что этот оператор женщина. Или – что молодая и привлекательная женщина; вполне может оказаться кто-то вроде главной сценаристки Светланы Степановны. А то и даже она сама, почему нет.

И все-таки от такой близости наших лиц мне становится… странно. То ли некомфортно, то ли наоборот, что-то замирает в груди. Меня сразу же тянет отойти на несколько шагов, но одновременно приятно, что Бриа встала так близко и смотрит мне в глаза.

– Вам нужна еще моя помощь? – спрашивает Бриа.

– То есть?

Вопрос совершенно обыденный и более чем закономерный: в конце концов, она моя заместительница по дипломатической работе. Однако мне чудится в нем нечто большее. Не в романтическом плане, естественно. Просто Бриа делает ударение на слове «моя» – легкое, едва заметное ударение, такое, что, может быть, показалось…

Ну что ж…

– Мне нужно как можно больше информации о судебной системе и о том, как избавиться от штрафа, который на меня наложили за взаимодействие с мафией, – говорю я. – А заодно – как призвать докеров к ответу. Ведь началось-то все с того, что они зажали пошлину за корабли, которые не занимались гуманитарной миссией! То есть платили за них так, как будто они занимались, а на самом деле…

Рассуждаю я так: все что я мог выжать из игры по этому делу, я уже выжал. А если на месте Бриа сейчас кто-то из команды разработчиков, то она может рассказать мне больше, и это «больше» поможет мне в итоге обмануть систему.

Ведь я же сказал тогда еще, что буду жульничать? Мое слово твердо! А раз ни одного чит-кода мне так и не сказали, буду добывать их сам.

– Я поняла, – коротко говорит Бриа. Она как будто обдумывает что-то, потом принимает решение: – У меня будет свободное время после ужина. Я могу прийти к вам в каюту.

У меня в голове опять проносятся мысли о бесполости талесианок, рейтинге 18+, ритуалах плодородия и о том, что, как сказал Петр, ничего круче массажа все равно не светит.

Потом говорю себе не быть подростком. Даже если бы непись-Бриа вешалась мне на шею, повинуясь программе, реальная женщина, отыгрывающая эту роль, вряд ли станет делать нечто подобное. Особенно в игре, где каждый шаг записывается.

– Приходите, – говорю я. – Чаю вам, правда, не обещаю.

– Мне даже знать не положено, что такое чай, – Бриа морщит нос.

Не очень понимаю, шутка это или правда, но на том и договариваемся.

Деньги: – 2 001 003 кредитов (счет заблокирован)

Характеристики капитана:

Репутация – 1610

Харизма – 85 (Уверенный Лидер)

Дипломатичность – 132

Предприимчивость – 81

7

Очень жаль, что станции «Узел» не существует в природе. Потому что личная каюта капитана – идеальное помещение, на которое я с удовольствием наложил бы лапу! Если бы было, на что накладывать.

Мне, конечно же, грех жаловаться. Квартира, которую я арендую, аккуратная, чистая, удобная и, пожалуй, даже больше, чем мне нужно: зачем одному парню с котом две комнаты? Я бы обошелся и одной, но не удалось быстро отыскать однушку, куда пускали бы с животными. Все потом рассчитывал найти вариант подешевле, но так и не выбрал время. А постепенно стал достаточно зарабатывать, чтобы аренда уже не висела на мне непомерным грузом, и решил, что от добра добра не ищут: зато мне не приходится все время существовать в одной комнате. Есть на кухне, работать в кабинете, а спать в спальне – по-моему, отлично. Почти по заветам профессора Преображенского.

Ну и Другу, а потом и Белкину, на лишних квадратных метрах, конечно, удобнее.

Ну вот, уж на что свою съемную квартиру я за пять лет обитания в ней обустроил по своему вкусу, а капитанская каюта сразу мне понравилось больше. Не потому, что она оказалась очень просторной и состояла аж из трех комнат: гостиной, совмещенной с кухней, спальни и рабочего кабинета. Не потому, что ее обставили футуристической мебелью полностью в моем вкусе (диван, совмещенный со столиком для напитков, например). А потому что вдоль одной из стен в каждой из комнат тянулся огромный иллюминатор с видом на космическую ночь.

Я же говорил, что очень люблю космос? Могу еще раз повторить. Потому что я очень, очень его люблю.

А именно потому, что люблю, немного интересуюсь достижениями человечества в этой области – насколько хватает свободного времени и образования, разумеется. В частности, понимаю, что такие огромные иллюминаторы в реальных космических кораблях и на станциях мне не светят: это одна сплошная уязвимость конструкции. Да и не нужны иллюминаторы в космических кораблях. Даже если корабли будут летать со скоростью, в несколько сотен раз выше световой, что вроде как теоретически невозможно, пейзаж за окнами все равно меняться не будет. Точнее, будет меняться столь медленно, что человеческий глаз не заметит разницы.

На станции, конечно, дело обстоит несколько лучше: у нас есть пока еще не разрисованный газовый гигант и свита его спутников, которые танцуют свой вечный танец в зоне прямой видимости. Однако танец этот, опять же, слишком неспешен, да и по-настоящему красивыми его фигуры бывают не всегда… То есть, если выражаться нормальным языком, а не метафорами, поди еще дождись, чтобы у тебя в окно заполз хотя бы один спутник! Или чтобы один-два спутника начали прохождение по диску местного Сатурна…

С тем же успехом можно просто повесить на стену фотографию. Или, с поправкой на высокотехнологическую эпоху, телеэкран. И на этот экран можно, при большом желании, транслировать все, что происходит за стенами этой нашей консервной банки. Это и уберет уязвимое место в конструкции станции, и позволит вносить разнообразие в скучную жизнь персонала.

Но тут я сразу понял, что передо мной не экраны, а самые настоящие окна.

Я подхожу к этому окну и прижимаюсь к нему ладонями.

Почему же я так уверен в том, что на расстоянии всего в паре десятков сантиметров от моих ладоней – космический вакуум? Ну гладкая прохладная поверхность слегка утоплена в стену – так ведь и телеэкран можно смонтировать точно таким же образом. Ну не видно ни рамки, ни каких-либо управляющих кнопок… мало ли.

Все просто: я вспомнил, что видел их снаружи, из режима демиурга (в который, кстати, не выходил с момента появления в капсуле). Просто уж очень приметная форма: неравнобедренная трапеция. Я вроде как даже пролетал мимо этих окнах на своем мусоросборочном катере, но тогда они изнутри не светились.

Теперь мне легко представить, что сейчас они светятся, и что оттуда, снаружи, можно увидеть мой силуэт… и силуэт Белкина, который, любопытствуя, привстал на задних лапках и положил передние на стекло – мол, на что это хозяин так пристально смотрит?

Однако по первому пункту я был прав: картина довольно однообразная. Правда, вращение станции постепенно вынесло в поле моего зрения газовый гигант. Не сказать даже, что он отсюда кажется мелким: четверть поля зрения примерно занимает. И зрелище это мне пока что не приелось – полосы газа все время выглядят немного по-другому, а когда из-за его бока показывается центральное светило (или, наоборот, удаляется за его бок), это выглядит по-настоящему фантастически.