Похсит знала, что над ней измываются, и Марика с Кублином тоже знали, что она об этом знает. То была жестокая щенячья игра. Кублин не раз предлагал поступить с ней еще более жестоко, но Марика отказывалась воспринимать его всерьез.

Похсит так и не догадалась, что они бегают к пещере Мачен. Иначе она пошла бы туда и подождала, и увиденное наверняка бы ее обрадовало.

То, что чуял Кублин, сперва оставалось в пещере или около нее. Там всегда чувствовалась зловещая атмосфера, хотя щенки так и не выяснили ее причину.

Само существование этого загадочного нечто помогало им раскрыться в полной мере. Марика открывала у себя все больше и больше необъяснимых и непредсказуемых способностей. Она обнаружила, что может узнать местонахождение любого, кто был ей знаком, сосредоточившись и пытаясь дотянуться до него силой мысли. А иногда она могла уловить обрывок мысли, сосредоточившись на желании узнать, что на уме кого-то, кто у нее перед глазами.

Новые способности ее пугали, и тем не менее она начала ими пользоваться.

Наверняка нечто подобное и злит Похсит, подумала Марика. Но почему Похсит так желает ее смерти?

Их рыскания по лесам и холмам в то лето были окрашены в грустные ностальгические нотки – они знали, что это последний год, когда они могут свободно бегать. Близилась пора взросления со всеми ее обязанностями и запретами.

После того как земля в достаточной степени просохла, чтобы ее можно было возделывать, Дегнаны начали весенние посадки вокруг частокола. Земледелие в Верхнем Понате зародилось совсем недавно. Меты выращивали одну разновидность злаков, привезенную с севера торговцами всего поколение назад, и несколько тощих полудиких корнеплодов. Меты питались в основном мясом, поскольку происходили от хищников, и только начинали переходить к всеядности. Растительная пища была лишь дополнением, позволявшим легче пережить зиму.

Землю обрабатывали самцы и щенки. Двое самцов тянули раздвоенный плуг с закаленным на огне лезвием. Почву вспахивали на глубину всего в несколько дюймов. Щенки проводили большую часть времени за прополкой.

Лето становилось напряженной порой для охотниц – в Верхнем Понате меты не держали домашних животных. Источником мяса была исключительно добытая дичь.

Их собратья на юге пасли мясные стада. Несколько стай пытались разводить на севере обмененных у торговцев животных, но тем не хватало выносливости, чтобы выжить зимой.

Торговцы предлагали в самые суровые месяцы держать животных в логовах, но охотницы лишь усмехались, заслышав подобную глупость. Делить логово со зверями! Торговцы показывали, как построить многоэтажное логово, оставив нижний уровень для животных, которые согревали бы теплом своих тел верхние уровни. Но подобная перемена была чересчур резкой, а к переменам меты Верхнего Поната относились с немалым подозрением.

И уж тем более они подозревали в чем угодно торговцев, поскольку те даже отдаленно не вели себя так, как положено самцам.

Несмотря на все это, больше всего весной ждали именно прихода торговцев, которые приносили с собой новости о событиях в мире, невероятные истории и драгоценные товары на обмен. Каждый год они путешествовали вдоль берега реки Хайнлин – иногда лишь несколько метов, тащивших товар в мешках на спине, иногда целый караван с вьючными животными. Их численность зависела от того, что заказали прошлым летом Мудрые каждой стаи.

Марика и Кублин, будучи мечтательными натурами, ожидали их с еще большим нетерпением, чем сородичи. Они забрасывали пришельцев десятками тысяч вопросов, и те, похоже, нисколько не возражали, сопровождая ответы удивительными рассказами. Некоторые казались столь невероятными, что Марика обвиняла торговцев во лжи, и это еще больше их веселило.

В год пещеры Мачен торговцев ждали с особенным нетерпением, поскольку Саэттл заказала для стойбища новую книгу. И всю зиму охотницы дома Скилджан ставили капканы на отеков, чтобы добыть достаточно шкур для оплаты. Снег сошел, началась вспашка полей. Близилась пора соединения большой и малой лун. Все с трудом сдерживали волнение. Вместе с приходом чужеземцев приближалось время и весенних обрядов.

Но торговцы не пришли.

Пока они опаздывали на несколько дней, никто не беспокоился. Когда пронеслись недели, меты заволновались, и между стойбищами побежали гонцы, спрашивая, не видел ли кто торговцев. Особенно росла тревога среди тех стай, которые заказывали товары, без которых трудно выжить зимой.

С большим опозданием, но торговцы все же появились, никак не объяснив причин случившегося. Они были не столь дружелюбны, как раньше, вели себя суетливо и раздражительно. В большинстве стойбищ они задерживались лишь на несколько часов, прежде чем двинуться дальше. Ни новостей, ни рассказов почти не было.

Одна группа торговцев заночевала в стойбище Дегнанов – все знали, что оно из числа самых уютных и гостеприимных. Торговцы рассказали несколько историй у костра на площади посреди стойбища, как бы в оплату за прием, но все чувствовали, что душа у них к этому не лежит.

Марика и Кублин приперли к стене старого торговца, которого видели каждый год с тех пор, как себя помнили. Он успел с ними подружиться и даже выучил их имена.

– Что случилось этим летом, Хронен? – без всякого стеснения спросила Марика. – Почему вы так поздно? И почему вы все такие печальные?

Старик был не столь мрачен, как остальные. Собственно, он и нравился им больше других потому, что сохранил веселый нрав, свойственный щенку. Что-то похожее промелькнуло в нем и сейчас.

– Это все большой мир, щенята. Большой мир. Затевается нечто странное. И кое-что дотянулось аж сюда.

Марика ничего не поняла, о чем и сказала.

– Представь себе, малышка, будто наше братство – стая, простирающаяся по всему миру. А теперь вспомни, что бывает, когда у вас в стойбище поссорятся логова. Так вот, логова братства тоже поссорились, и всерьез. Все боятся того, что это может означать. Нам всем не терпится завершить сезон и вернуться, пока что-нибудь не случилось в наше отсутствие. Понимаешь?

Оба щенка все прекрасно поняли. Скилджан и Геррьен часто объединялись против других глав логов. Даже в логове Скилджан водились отдельные группировки, особенно среди Мудрых. Старухи постоянно строили интриги, вступали в перепалки, обманывали друг друга – чисто ради забавы. Они были слишком стары, чтобы развлекаться иначе.

К Марике, Кублину и старому торговцу подошла Скилджан и обратилась к нему по имени, а в ответ на удивление щенков призналась:

– Я знаю Хронена много лет. С тех пор, как он был всего на год старше Кублина.

– С тех пор, как я присоединился к торговцам, – кивнул Хронен.

– Ты из стаи Дегнан? – спросила Марика.

– Нет. Я родом из Ласпов. Мы с вашей мамой встретились у реки, когда нам было столько же лет, сколько вам. Она пыталась воровать ягоды у Ласпов, а я ее поймал. Здорово мы тогда поцапались!

Марика перевела взгляд с торговца на Скилджан и обратно. Ей редко приходило на ум, что мать тоже когда-то была щеной.

– Опять ты врешь! – прорычала Скилджан. – Я думала, через столько лет ты все-таки сознаешься, что забрался на территорию Дегнанов.

– Через столько лет я до сих пор могу найти тот ягодник и показать, что он на территории Ласпов.

Марика поняла, что мать злится, и попыталась сообразить, как ее успокоить, но вновь заговорил Хронен.

– Теперь это уже не важно, – сказал он и добавил, обращаясь к Кублину: – Она всегда недовольна, когда самцы не скулят и не съеживаются при виде ее оскаленных клыков. – Он снова повернулся к Скилджан. – Ну так что, старая моя соперница?

– Я слышала, что ты говорил щенкам. Если нечто так встревожило ваше торговое братство, то оно может отразиться и на моей стае. Мне тут подумалось – может, посоветуешь что-нибудь полезное?

– Да, – кивнул Хронен. – Естественно, кое о чем я говорить не могу, но почему бы не дать совет? – Немного подумав, он продолжил: – Советую позаботиться о защите. Зима может оказаться суровой. Я бы посоветовал потратиться на лучшие железные наконечники для стрел, ножи и топоры.

– Ты слишком дорого их продаешь.

– Я ничего не продаю. Я лишь говорю, как, по моему мнению, поступила бы разумная охотница, зная то, что известно мне. Можешь пренебречь моими словами, как ты часто поступаешь. Можешь также воспользоваться моим предложением насчет покупки. А можешь сделать свои наконечники и прочее из камня, как в старые времена.

– Ты всегда любил съязвить.

– Мне всегда были не по душе манеры и убеждения охотниц и Мудрых Верхнего Поната. Что хорошего в том, чтобы цепляться за старые обычаи и ложные верования?

Скилджан оскалилась, но Хронен даже не дрогнул, как мог бы любой самец стаи Дегнан.

Отношение стаи к орудиям и оружию торговцев озадачивало Марику. Они намного превосходили качеством каменные, но редко использовались. Каждое лето Мудрые и охотницы покупали топоры, наконечники для стрел, длинные и короткие ножи и даже иногда железные лемеха для плугов – все, что могли себе позволить. И почти всегда приобретения отправлялись в кладовую – их считали слишком ценными, чтобы ими рисковать.

Какой в том смысл?

В то лето Скилджан и Геррьен обменяли все шкуры отеков на обработанное железо.

И тем же летом на жизненный путь Марики пала еще одна тень завтрашнего дня.

Глава третья

I

Вокруг логова бушевала метель, яростно вздымая снежные щупальца. Спор внизу все еще продолжался, хотя былой его запал основательно иссяк. Большинство пришлых охотниц разошлись по логовам, остались лишь некоторые – исключительно из-за своего извращенного упрямства.

Марика только что проснулась там же, где ее сморил сон, когда старая Саэттл покинула собрание и подошла к подножию лестницы.

– А ну-ка, щенята, спускайтесь, – позвала она. – Пора за уроки.

– Сейчас? – переспросила Марика.

– Да. Давайте-ка вниз.

Дрожа от холода, щенки постарше, которым уже полагалось учиться, соскользнули с лестницы и пробрались мимо все еще ворчавших взрослых. Саэттл усадила их на стороне самцов, распределив по возрасту и уровню знаний, и принесла книги.

Книг было шесть – самое ценное имущество логова. Некоторые много раз переписывались, за что приходилось отдавать немало шкур отеков, а некоторые были более новыми.

Стая, а особенно обитатели логова Скилджан, гордилась своей грамотностью. Даже большинство самцов стаи Дегнан учились читать, писать и считать. Хотя об этом мало кто задумывался, грамотность оказывалась весьма полезной, помогая самцам Дегнанов выжить после того, как их изгоняли из стойбища. Благодаря своим познаниям они становились желанными гостями в других стойбищах Верхнего Поната.

Марика давно заметила, насколько важен для учебы побудительный мотив. Щенки-самцы скучали на уроках так же, как и большинство юных самок. Но по мере того, как приближалась пора взросления и весенних обрядов, после которых их изгоняли из стойбища, отправляя на поиски новой стаи или на смерть, интерес их рос в геометрической прогрессии.

Главной составляющей обучения была Летопись, история стаи, начиная с ее легендарного основателя Богнана, самца-одиночки, который похитил самку и стал основателем рода. Это случилось много столетий назад далеко на юге, еще до долгого путешествия в Верхний Понат.

Как заверяли молодняк Мудрые, история эта – полностью мифическая и совершенно невероятная, поскольку ни один самец не осмелился бы на подобное. Да он и не сумел бы, будучи менее умным, более слабым и не столь уравновешенным, как самки. Зато этой историей забавно было пугать чужаков. У каждой стаи имелись свои негодяи среди предков, которые становились предметом гордости после того, как скрывались в тумане веков.