– Между домами Натальи Поликарповны и Процко находятся девять многоэтажек. Надо провести поквартирный обход всех, обязательно осмотреть технические этажи. – Живин указал на Лапина и Кириллова и продолжил: – Вы начинаете с дома, где живут Процко, а мы с Богданом возьмемся за дом Натальи Поликарповны. Поговорю с начальником, попрошу выделить кого-то нам на помощь. Хотя вряд ли он посодействует. Обстановка в городе напряженная, людей не хватает. Но попытка не пытка, авось прокатит.

Живин с Богданом прибыли к дому, в котором проживала Наталья Поликарповна. Шесть подъездов, более ста квартир.

«Нереально тяжелая задача, но ничего не поделаешь. Надо начать, а там помощь поспеет, – подумал Живин, тяжело вздохнул и обвел взглядом окна многоквартирного дома. – Начальник обещал подкинуть трех оперативников, но это капля в море при таком объеме работы».

В первом подъезде людей они застали только в шести квартирах. Остальные были на работе либо на учебе. Вечером, когда все возвратятся, придется еще раз обойти этот же подъезд. Живин записывал в блокнот данные тех жильцов, с которыми смог поговорить. В ночь с субботы на воскресенье никто ничего подозрительного во дворе дома не заметил.

Во втором подъезде ситуация повторилась. То же самое было в третьем и в четвертом.

Когда остался последний подъезд, у Живина ноги уже гудели от усталости. Судя по внешнему виду Богдана, тому тоже было несладко.

– Остался последний рывок, – приободрил своего добровольного помощника Живин. – Быстро пройдем по подъезду, а затем заглянем на технический этаж. До обеда с этим домом управимся, потом возьмемся за соседний. А там наступит вечер, люди с работы придут. Тогда мы сюда вернемся.

– Да, работенка у вас, – заявил Богдан. – Врагу не пожелаешь!

Последний подъезд встретил их едким запахом мочи и пива.

«Здесь явно живут бомжи. Проверку технических этажей надо будет отсюда начать», – думал Живин, поднимаясь по лестнице.

На первом и втором этажах им никто не открыл. На третьем три квартиры также оказались пустыми.

Но после звонка в четвертую Живин услышал, как кто-то шаркающей походкой подошел к двери и дребезжащим, скрипучим голосом спросил:

– Кто там?

– Мы из милиции, хотели поговорить с вами, откройте, пожалуйста, – ответил Живин.

К его удивлению, вместо ожидаемой особы мужского пола им открыла старуха, немного напоминавшая сказочную Бабу Ягу.

– Бабушка, мы из милиции, ищем девушку, которая пропала во дворе вашего дома. Это было в ночь с субботы на воскресенье, между двенадцатью и часом ночи. Вы ничего подозрительного не слышали во дворе? Шум пьяной компании, крики?

– Почему только слышала? – продребезжала прокуренным мужским голосом старуха. – Я и видела, как увозили эту девку.

От неожиданности Живин резко откинул голову. Он не знал, можно ли верить этой особе, скорее всего, часто пьющей.

– Можно к вам пройти?

– Пожалуйста! – сказала старуха, развернулась и направилась в глубь квартиры.

Живин последовал за ней, а Богдан остался стоять в коридоре.

– Что стоишь, проходи, – сказал ему Живин.

Водитель словно очнулся, вздрогнул от голоса милиционера и шагнул за ним.

Вопреки ожиданиям Живина, квартира оказалась чистенькой. Опрятные тюлевые шторы на окнах, диван, покрытый добротным чехлом, шкаф-стенка с разнообразным хрусталем, на стене диковинный ковер. Живин таких не видывал. В общем, вполне приличная квартира.

– Бабушка, расскажите, пожалуйста, что вы видели и слышали. Это было точно в ночь с субботы на воскресенье?

– Как пить дать, именно в субботу, – ответила старуха уверенно. – Я курила на балконе и все видела.

– Бабушка, как вас зовут? – Живину было неудобно обращаться к пожилому человеку без имени. – Меня – Григорием Алексеевичем.

– Как моего сына. – Старуха осклабилась, обнажила почти черные от курева редкие зубы. – Настасьей Павловной меня величать.

«Курит она не дай боже, с балкона не вылезает, наверное. Вполне могла что-то видеть!» – подумал Живин в предвкушении рассказа старухи и сказал:

– Анастасия Павловна, я вас слушаю. Расскажите подробно.

– Это было в субботу, – начала старуха. – Сын мой Гриша работает посменно, в тот день он как раз дежурил ночью в котельной, поэтому я дома была одна. Легла спать рано, часикам к восьми, но ночью проснулась от удушья и закашлялась. Чтобы унять кашель, вышла на балкон покурить. Во дворе было пусто, тишина кругом. Вдруг слышу, завелась машина. Я с балкона выглянула. Вижу, мимо дома проезжает автомобиль. С нашим подъездом поравнялся, остановился, и водитель крикнул: «Оля!» Только тут я заметила девушку. Водитель, сидя за рулем, о чем-то вполголоса с ней поговорил, затем вышел из машины и прямо силой усадил ее на переднее сиденье. Она как-то слабо сопротивлялась, я подумала, что кокетничает и ломается, как все молодые барышни. Потом машина тронулась с места и выехала со двора.

– А времени сколько было?

– Точно не могу сказать, час-два ночи, но точно не под утро. Я вернулась в постель и спала еще долго.

– А какая машина была?

– А черт ее знает. Не разбираюсь я в них, да и видела только сверху крышу. Длинная такая машина была.

– Значит, легковая, но не «уазик»?

– Легковая. Я знаю, как «уазик» выглядит. У сына на работе есть такой, постоянно привозит его со смены.

– А цвет какой?

– Белый или серый, одним словом, светлый.

– А какой национальности были водитель и девушка?

– Не знаю. Но говорили они по-русски.

– А как были одеты?

– Водитель в чем-то черном был, а девушка в белом платье.

– Так-так. Олеся же была в белом платье. Правильно я говорю? – Живин посмотрел на Богдана. – Что с тобой, почему бледный? Заболел, что ли?

– Да устал малость. – Богдан вытер платком пот со лба. – Я посижу в машине, неважно себя чувствую. А Олеся была не в белом платье, а в бежевом.

– Да, конечно, иди в машину. Я скоро приду.

Когда Богдан вышел из квартиры, старуха проговорила:

– Может, и бежевое, в темноте не разглядеть.

Живин еще немного побеседовал с важной свидетельницей, а потом сказал:

– До свидания, Анастасия Павловна. Вы нам очень помогли. Если назреет необходимость, дадите официальные показания?

– Пожалуйста, только приходите сами ко мне, я никуда не хожу.

– Не беспокойтесь, конечно, придем.

Богдана Живин застал возле машины. Тот курил, прислонившись к железной ограде.

– Богдан, как ты думаешь, эта девушка может быть Олесей? Неужели она села в машину?

– Да ну! – Богдан нервно выкинул на землю недокуренную папиросу. – Бабка все напутала, время другое указывает, платье Олеси неправильно описывает, какую-то Олю приплела. Да и пьющая, по-моему, она. Я ей не верю. Выдумала она все. Со стариками такое часто случается.

– Вполне возможно, – сказал Живин, хотя ему и не понравилось категоричное заявление водителя в отношении важного, на его взгляд, свидетеля. – Ну а теперь давай пообедаем и возьмемся за второй дом. Технические этажи осмотрим вечером, когда подойдет подмога.

После обеда явились помощники, да не трое, как было обещано начальником, а аж шестеро оперативников и двое участковых. Теперь работа пошла намного веселее. До ночи они обошли все девять домов, но никакой стоящей информации так и не получили. Никто в ту ночь не видел Олесю, возвращавшуюся домой, и не заметил пьяных молодых людей, о которых рассказывал Богдан.

В последующие дни оперативники расширили круг поиска пропавшей девушки, ориентировали свою агентуру, расклеили фотографию Олеси по всему городу. Но эти мероприятия не принесли желаемого успеха.

Богдан продолжал возить их. Наталья Поликарповна не торопилась забирать водителя, более того, выделяла милиционерам талоны на бензин для заправки машины.

Через пять дней после пропажи девушки Живина вызвал прокурор города, выслушал его доклад и возбудил уголовное дело по факту убийства Олеси Процко. Наступил следующий, куда более серьезный этап поиска исчезнувшей девушки.

Глава 4

Еще через день в дежурную часть поступило сообщение о том, что в лесном массиве, в районе так называемой сопки Любви, обнаружен труп.

Когда Живину доложили, что труп скелетированный, он облегченно вздохнул и подумал:

«Не наша Олеся».

Живин разыскивал эту молодую девушку и теперь поймал себя на мысли о том, что переживает за нее, сочувствует ее родителям и хочет найти непременно живой.

«За неделю трупы не успевают скелетироваться. Это однозначно не Олеся», – резонно заключил он и как-то успокоил себя.

Живин с коллегами на «Волге» Натальи Поликарповны прибыли на сопку Любви. Дорогу им показывал рябой мужичок сорока пяти лет, который наткнулся на страшную находку и прибежал в милицию.

– С утречка пошел прогуляться по горе, заодно хотел разведать, не появились ли грибочки, – рассказывал он по дороге. – Грибов не было. Я уже решил было вернуться, да тут-то и напоролся на труп. Меня чуть кондратий не хватил, так я бегом к вам понесся. До сих пор руки-ноги дрожат.

Труп лежал в небольшом овраге, заросшем молодыми деревьями. Тело до пояса было скелетировано, а нижнюю его часть укрывала ярко-бирюзовая клеенка с изображением кухонной утвари. Опера взглянули на труп издали, чтобы не оставлять лишних следов на месте преступления, и, пока не приехала следственная группа, начали осмотр прилегающей территории. Прочесывая местность, в густом лесочке, всего в двадцати метрах от трупа, они обнаружили туго свернутое платье бежевого цвета.

«Олеся была как раз в таком, – подумал Живин. – Надо показать его Бог- дану».

Он глазами поискал этого человека и увидел, что тот сидит за рулем машины и смотрит в другую сторону от места обнаружения трупа.

«Интересно это. Какой-то нелюбопытный водитель. Обычно все гражданские вперед лезут, хотят поглазеть на труп, и нам приходится их останавливать, а этот совершенно равнодушен. Очень любопытно!» – думал Живин, подходя к машине.

– Богдан, выйди, – попросил он. – Взгляни на платье. Не Олесино ли оно?

Богдан нехотя вылез из машины и последовал за Живиным.

Увидев сверток, он пожал плечами и сказал:

– По цвету похоже. А развернуть сможете?

– Нет, дождемся следователя и эксперта. А теперь пойдем посмотрим издалека на труп. Может, опознаешь в нем Олесю.

От ужасного зрелища Богдан пошатнулся, отвернулся и выдавил через силу:

– Это она. Волосы ее.

Спустя минут двадцать прибыла следственная группа. Эксперт несколько раз сфотографировал труп и отвернул клеенку с нижней части тела.

Живин подошел поближе и поразился тому, что увидел. Он занимался розыском людей, пропавших без вести, и видел множество мертвецов, скелетированных и мумифицированных, опухших и замерзших, утонувших и сгоревших. Но ни один из них не потрясал его так сильно, как изуродованное тело этой девушки, найти которую живой Григорий мечтал до последней минуты.

Да, девушка пропала относительно недавно. По прикидкам Живина, даже при летней жаре ее тело должно было сохраниться более-менее целостно, однако оно до пояса представляло собой голый скелет. Другая же часть, укрытая клеенкой, оставалась совершенно нетронутой. Люди видели белое тело без трупных пятен и гнилостных изменений. Картина была настолько сюрреалистична, что все молча пытались осознать и принять ее.

А превратили мертвую девушку в скелет личинки мух. Эти великие труженицы природы, избавляющие землю от тлетворной плоти, облепили тело со всех сторон и обгладывали оставшиеся мышцы и сухожилия. Это волнообразное перемещение тысяч личинок создавало видимость движения скелета. В глазницах словно вращались зрачки, следили за людьми, склонившимися над ними.

Очевидно, условия для размножения мух к этому времени года были настолько идеальными, что они за неполную неделю объели Олесю до костей. Между тем было очевидно, что личинки по причинам, понятным только им, не трогали части тела, закрытые плотным материалом.

Живину стало дурно. Он отошел на приличное расстояние и пытался набрать в легкие побольше свежего воздуха.

Лапин, присоединившийся к нему, выдохнул и сказал: