Тело подо мной начало конвульсивно дергаться, кончая, и я пристально смотрела в затуманивающиеся дымкой смерти глаза, ловя эти гаснущие искры, чтобы впитать до последней капли.

Как только он умер, ясно увидела три полупрозрачные тени, которые оторвались от его тела и с тихим вздохом облегчения истаяли. Теперь они были свободны. Он больше не мог их удерживать и мучать даже после смерти. А потом накрыл такой откат, что меня скрутило в бараний рог, и выворачивало раз за разом наизнанку пустой желудок. Вся кожа покрылась сплошным слоем мерзкого липкого пота. Я еще ни разу не заходила так далеко. До конца. Никогда не забирала жизнь. И не знала, что такое бывает. Как только отпустило, я поднялась сначала на четвереньки, а потом и в полный рост и побрела в сторону дома. С каждым шагом поглощенная жизненная сила трансформировалась, переставая быть чем-то чужеродным, наполняла клетки моего организма. Усваивалась, растекаясь по венам и становясь частью меня. Я шагала все бодрее и вскоре вообще перешла на бег. Да, это такой ка-а-айф! Сейчас я могла, не уставая, бежать часами. Но дорога быстро закончилась. Вот и общага. Через дверь, конечно, сейчас не вариант. Но это не проблема, когда во мне столько силы. Легко допрыгнула до пожарной лестницы, сцепляя пальца на ржавом, взвизгнувшем возмущенно металле, чувствуя себя просто всесильной от бьющей через край энергии. Добравшись до четвертого этажа, сгруппировалась и запрыгнула в открытое окно справа от лестницы. В последний момент едва не сорвалась, но страха сейчас не было, и только пьяное хихиканье вырвалось из меня, когда я наконец ввалилась прямо на пол внутрь комнаты.

– Юла, это ты? – раздался сонный голос.

– Ну, а кто еще может ввалиться к нам в комнату через окно в два часа ночи? – со смехом проворчала я.

– Ты что, бухая? – сердито спросила младшая сестра, приподнимаясь на постели.

– Ага! Так и есть, Лизок. Спи, мелкая, – ответила и поползла в душ.

– Ты когда-нибудь убьешься, – проворчала она и перевернулась на другой бок.

– Угу. Когда-нибудь точно. Но уже не сегодня, – отмахнулась я.

Вот ведь ирония, мля, судьбы. Я знала, как умрет каждое встреченное мною существо, стоило лишь раз его коснуться, но не знала, как умру сама. Те, кто наверху, кем бы они там ни были, здорово глумятся над нами.

***

– Вставай! Просыпайся! – потрясла меня за плечо Лиза.

– Лиза, отстань! – сонно отмахнулась я от единственного родного человека в этом мире.

– Ну, Юла, вставай, пожалуйста! – взмолилась она. – Наставница Катарина опять станет орать на тебя за опоздание, и мне перепадет!

– Да пошла эта сука! – раздраженно попыталась накрыть гудящую голову подушкой.

– Тише, пожалуйста! – взмолилась сестра. – Ну, неужели тебе нравятся наказания?

Наказания – отстой. Я со вздохом поднялась. Сладко потянулась и с удовольствием почувствовала энергию от вчерашнего кормления, струящуюся по моему телу. Жалею ли я насильника и убийцу, у которого отобрала жизнь? Да нисколько!

Через полчаса я бодрым шагом вышла во двор универа и направилась в учебный корпус. Под наш универ Магической гильдии было отдано старое военное училище. Ремонтом никто не стал заморачиваться – просто выкрасили строения на территории в противный тускло-желтый цвет. Внутри, особенно в общаге, все выглядело соответственно возрасту здания. Потрескавшиеся стены и потолки, протекающие краны, ржавые унитазы, а появление горячей воды воспринималось как великое событие. Но ведь детки сильных мира сего не жили в общаге, так что кому какое дело.

Уже в дверях мне ожидаемо преградил дорогу Жорик. Хоть раз бы мое утро для разнообразия пошло по другому сценарию! Местная футбольная звезда, плейбой и бабник. Эта его привычка торчать вечно на крыльце как гребаный фейс-контроль жутко бесила. Но куда ж его денешь?

– Юлечка! – попытался он сграбастать меня своими лапищами, но я ловко уклонилась. – Ты сегодня прямо цветешь! Я вчера видел тебя в клубе. Похоже, неплохо повеселилась? – по ехидной роже я видела, что дальнейшее его словоизлияние мне явно не понравится.

– С чего ты это взял? – терпеть не могла его похабную улыбочку.

– Да потому что ничто так не красит женщину, как качественный потный трах. А ты выглядишь так, словно тебя хорошенько отодрали, – сказал он громко, и его прихлебатели, стоявшие неподалеку, дружно заржали.

– Даже если так, тебе-то что, болезный? – задрала голову я, встречаясь с этим лосем взглядом.

– Да просто представляю, как бы ты выглядела, если бы эту ночь у тебя между ног я провел. Мы бы тут все ослепли, наверное, от твоей красоты, – он оглянулся в поисках одобрения от своей группы поддержки.

– Всю ночь? Да Бог с тобой, убогий, даже самая короткая ночь в году длится больше, чем три минуты, – огрызнулась я.

Теперь заржали остальные студенты, а Жорик одарил их убийственным взглядом. Я обошла его и нырнула в дверь. Но буквально через минуту соблазнитель-недоделка догнал меня и толкнул к стене, припечатывая своим тренированным телом. Я скривилась от боли и попыталась вырваться, но Жорик только сильнее прижался ко мне. Нагло улыбаясь, смотрел мне в глаза, давая ощутить, как наливается его член под тренировочными штанами.

– Ты уже достала меня динамить, ведьма безродная! – прошипел он мне в лицо. – Я тебе, по-моему, неоднократно говорил, что хочу тебя трахать. Думаешь, буду вечно ждать твоего согласия? – Его дружки встали вокруг нас, отгораживая своими широкими спинами от проходящих мимо студентов и преподавателей. Но я знала, что никто не стал бы за меня вступаться. Я сирота, а Жорик – сынок богатейшего мага-целителя и попечителя нашего универа Магической гильдии. И всем плевать, что у меня дар, а на нем природа отдохнула, и единственное, что он умеет – это мяч гонять и трахать любые движущиеся объекты. Для всех он тут учится по праву, а мы с Лизкой просто из милости.

– А что, не будешь? – Я не отводила глаз, смелость – моя единственная защита сейчас.

– Нет. Прямо сейчас затащу в раздевалку и поимею, как хочу, так, чтобы ходила неделю враскорячку. Будешь сама потом ко мне бегать, как остальные, – он, злобно скалясь, чуть согнул ноги и сделал движение бедрами, будто уже трахал меня своим теперь полностью стоящим членом.

И хуже всего то, что моя вторая хищная натура тут же зашевелилась. Это как у проклятой кошки – хоть и сыта, но если мышь нагло выплясывает перед носом, почему бы и не придушить ее на будущее? Но я не могла допустить, чтобы хоть кто-то узнал об этой «милой» особенности моего организма. Мне и без этого дерьма хватало. Поэтому я яростно запихнула эту часть себя поглубже, но это отнимало силы и жутко злило меня.

– А давай! – злобно оскалилась я ему в ответ. – Заодно я тебе в подробностях расскажу, как ты сдохнешь.

И я сделала движение, как будто собиралась коснуться его лица. Жорик отшатнулся от меня, как от чумы.

– Сука! – рявкнул он. – Все равно будет по-моему! Я же по-любому придумаю, как это сделать

– Ну да, как только думать научишься! – презрительно фыркнула в ответ и, выскользнув из кольца тестостерона, двинулась дальше по коридору.

– Дура ты! Сама не знаешь, что упускаешь! – его голос вслед уже звучал обиженно.

– Да почему же не знаю? Как раз о том, что ты хочешь мне предложить, почти все знают. Потому как каждая вторая лично видела и пробовала.

Жорик остался закипать, как чайник, я же, пользуясь моментом, пошла на занятия. Вот урод, все настроение пересрал!

– Что, совсем достал? – сочувственно спросил, догоняя меня, Дениска, еще одна местная звезда вечеринок.

Да, он у нас другого имиджа придерживался. Утонченный такой, ухоженный метросексуал, весь из себя неотразимый загадочный красавчик с горящим влажным взглядом, безупречной внешностью и слегка встрепанной причесочкой а-ля «я-только-что-занимался-бурным-сексом». Его уж никогда не увидишь в спортивке, хотя он явно поддерживал свое тело в форме. Дениска всегда был одет идеально, по распоследнему визгу моды, но с нарочитым налетом легкой небрежности. Типа, посмотрите, я обычный парень, и это случайность, что я всегда так охрененно выгляжу. Но для меня разницы не было, его похоть пахла так же, как у Жорика.

Дениска у нас тоже сынок из непростой семейки. Папаша какой-то там политик, а когда у сынка обнаружились неплохие способности стихийника, был рад безмерно. Еще бы! Это же теперь безумно модно, если в твоей семье рождается Одаренный. И сейчас те же самые люди, которые еще десять лет назад гноили по дурдомам и накачивали наркотой, пытаясь «лечить» таких, как моя мать, просто визжали от восторга, целуя задницы рожденных с даром и прочей нечисти. Теперь и сами Одаренные, и другие существа, считавшиеся раньше мифом, спокойно заседали в правительствах, принимали новые законы в парламентах и имели такие же гражданские права, как и первичный вид – люди. Хотя отдать людям право первенства в нашем мире было несомненной ошибкой. Многие виды так называемой «нечисти» гораздо древнее людей. Но официальная версия такова, и пока оспаривать ее во всеуслышание не хотели. Никому не нужна эта суета. Конечно, существовала радикально настроенная часть населения, которая вначале даже подняла настоящий мятеж, когда другие виды и Одаренные заявили о своем существовании публично. Но, очевидно, официальное признание существования иных разумных видов было давно ангажировано в самых высоких кругах, так что протестующих быстро задавили на корню, и теперь они только время от времени устраивали теракты и показательные акции. В остальном же теперь нечисть спокойно ходила по улицам, и маг стал такой же обычной профессией, как и архитектор. И встретить на улице вампа или оборотня стало обыденностью, если, конечно, умеешь отделить их в толпе от обычных людей.

Жаль, что моей матери это все уже ничем не могло помочь. Когда проснулся ее дар, не было никого, кто захотел бы видеть в ней кого-то кроме чокнутой женщины, утонувшей в своих больных фантазиях. Ее пичкали лекарствами всю ее короткую жизнь, считая шизофреничкой. Заставляли чувствовать себя изгоем, доводя до безумия, пока встреча с моим гребаным отцом-инкубом не сбросила ее шаткий разум, и так бродящий в сумерках, за край окончательно. Ублюдок вытрахал ей все мозги и, наградив ребенком, исчез, как все они и делали. Думаю, только потому, что она была не в себе, не избавилась от меня вовремя. Потому что, на мой взгляд, ни одна мать в своем уме не захотела бы рождения такого существа, как я. Но спросить у нее я уже никогда не смогу, так как она умерла, когда мне было пять, а Лизке три. И что-то мне подсказывало, что она была рада покинуть этот ад.

И кстати, слава Богу, у нас с Лизкой были разные отцы. Да и о том, кем был мой, я догадалась только три года назад, когда одновременно с моим даром ведьмы обнаружилась еще одна интересная особенность. Я тогда едва не умерла, сопротивляясь навязчивому желанию забраться на член любого встречного. И это при том, что тогда я была еще девственницей. А когда сорвалась, чуть не угробила парня – он неделю потом в реанимации провел. Благо, что я успела свалить из школьного спортзала и никто меня не видел, так что связать со мной лежащего без сознания первого бабника школы никто не смог, а сам он потом ничего не помнил.

– Юла, ты выглядишь расстроенной! – напомнил о себе Дениска.

А как я, по-твоему, мальчик-пижон, должна выглядеть, вспоминая о своей умершей матери и просто фееричном первом сексуальном опыте? Сколько ни заставляла себя делать покер-фейс при любых обстоятельствах, но мысли, связанные с моей истинной натурой, все равно всегда прорывались наружу. Посмотрела пристально на утонченного красавчика. Что ж мне везет-то так, что обе местные секс-звезды решили одарить меня своим вниманием прямо с утра?

– Дениска, вы что, никак с Жориком не успокоитесь? Все меряетесь, у кого толще и длиннее? Так спросите у третьих лиц, им со стороны виднее. Когда повзрослеете? – задумчиво пробормотала первое, что пришло в голову.