– Эй, Джимми, ну прости дуру! – помчалась ей вслед Пич.

Глава 3

Эмма влетела в комнату, впрочем, оставив дверь нараспашку. Но Пич замерла на пороге, переминаясь с ноги на ногу.

– Джимми, могу я войти? – просительно сказала она.

Эмма удивленно посмотрела на застрявшую в дверях сослуживицу.

– А что, ты вроде вампира из старых книжек и фильмов и, пока не пригласишь, войти не сможешь? – усмехнулась Эмма.

– Не-е-ет, вампиров не бывает, я это точно знаю! Просто тут личная берлога – это, типа, святое! Если тебя не приглашают, нельзя входить. Ты, кстати, запомни на будущее, – пояснила темнокожая девушка.

– Что, и командиры даже спрашивают?

– Ну да, хотя, в принципе, не должны. В экстренных случаях, конечно, они не церемонятся, а так-то не принято вламываться. Мало ли чем народ занят? Не все же такие, как Кирос и сотоварищи.

– Ясно. Входи, Пич, и дверь закрой. Ведь я вижу, что ты не намерена отстать от меня со своими нескромными вопросами, так что лучше задай их сразу и внутри, чем будешь приставать повсюду и там, где нас подслушать могут.

Пич только этого и ждала и впорхнула внутрь, захлопывая дверь.

– Нескромные вопросы, говоришь? Ну, знаешь, Джимми, если ты собираешься нормально существовать здесь, а не ходить, заливаясь румянцем на каждом шагу, тебе стоит забыть о глупой скромности.

– Я так не думаю.

– Да уж поверь мне. Я-то тут выросла! Пойми, когда живешь и служишь в месте, где парней в разы больше, чем девушек, приходится приспосабливаться. Это при выходе за периметр они, типа, меняются и пытаются изображать кого-то вроде джентльменов, снимая девчонок. А здесь мы для них вроде как такие же, как они, равные, с которыми не нужно стесняться в выражениях, ведь мы знаем друг друга как облупленные, выросли вместе. Так что притворяться смысла нет. Но при этом они и никогда не позволяют забыть, что с удовольствием поимеют тебя, если только ты позволишь. Но мы-то им уже примелькались, да и чего уж греха таить, кто кого хотел, тот того попробовал. Особенно когда помоложе были, дико чудили, а некоторые и продолжают в том же духе. Ну, ты сама все видела сегодня в душевой. А ты здесь новенькая, человек извне, да еще и девчонка. Была бы парнем, они бы к тебе цеплялись постоянно, задирали, испытывая на прочность и выясняя, насколько крепкие у тебя яйца. А так будут донимать, приставать, соблазнять, выстебываться друг перед другом. Пока ты была снаружи, тебя, вроде как, авторитет отца защищал. Но теперь ты своя, внутри, так что для этих озабоченных больше нет запретов. А если еще и пронюхают, что ты у нас невинное дитя, то вообще под твоей дверью лагерь разобьют. Понимаешь, у большинства парней, типа, пунктик по поводу, что он будет первым там, где до него никого не было. Их на это прям подклинивает. Это даже не вопрос секса, а кто круче и удачливей других. Для всех нас эта хрень как бы весьма важна, но у мужиков тут это просто до клиники доходит. Поэтому я тебе и советую побыстрей выбрать кого-то одного и избавиться от всех проблем разом.

– Пич, я не считаю, что быть девственницей – это и правда проблема, – нахмурилась Эмма.

– В любом другом месте возможно, мелкая. Но не здесь, где вокруг тебя будет клубиться стадо мужиков, у которых стоит почти всегда. Они же продыху тебе не дадут.

– Ну, значит, нужно сделать так, чтобы они ни о чем не узнали!

– И как ты себе представляешь, если будешь жить здесь, но ни с кем не будешь встречаться? Эта база, мать ее, – маленький улей, полный сплетен.

– Пич, я действительно не хочу об этом разговаривать! – возмутилась Эмма.

– Ладно. Как скажешь, – пожала плечами девушка. – А как тогда насчет того, чтобы найти хорошего парня снаружи? Типа романтика, любовь и все такое. Лепестки роз и свечи в первый раз!

– Пич! Я просто хочу служить и оправдывать надежды своего отца! Хочу, чтобы он мною гордился! Вся эта суета с сексом и романтикой сейчас не для меня!

– Сейчас, Джимми? – вскочила Пич с кровати. – А когда? Тебе восемнадцать! Не все из нас дожили даже до этого возраста! Разве ты не понимаешь, что каждый выезд на задание, каждый день может стать для нас последним? Мы ведь не в игрушки тут играем! Я рассталась со своей невинностью в мой шестнадцатый день рождения, и, поверь, что я тут была уже, типа, задержавшейся. С тех пор я ни одной ночи не провела в пустой постели, кроме тех, что была на задании. И не собираюсь пребывать в одиночестве и впредь. Ведь завтра меня могут привезти обратно на базу в мешке для трупов, и это в том случае, если мне охренеть как повезет, и от тела что-то останется. Какой смысл ждать не знамо чего? В нашей жизни не бывает хороших чудес, только такие, которые способны убить быстрее, чем ты успеешь осознать, что тебе конец. Так что ты будешь полной дурой, если станешь сидеть и ждать лучших или более подходящих для этого времен. Жить надо прямо сейчас, Джимми!

Непонятно почему, но Пич сейчас выглядела искренне взволнованной и смотрела на Эмму с настоящей жалостью.

– Разве ты не понимаешь, что, придя сюда, рискуешь потерять свою единственную ценность – жизнь в любой момент? Так кому, на хрен, будет нужно твое целомудрие, когда тебя закопают? Будет тогда иметь значение – умерла ты чистой и нетронутой, как сейчас, или такой вот шлюшкой, получающей кайф от жизни, как я?

– Отстань от меня! Что насчет тебя самой? У тебя-то есть постоянный парень? – огрызнулась Эмма.

– Нет. Но только потому, что я знаю подноготную и косяки каждого тут и реально не вижу никого, достойного занять постоянное место рядом со мной. Единственный, кого я хотела бы в этой роли, – Сейм.

– Лейтенант Сеймас? – поперхнулась воздухом Эмма.

– Да-а-а, – мечтательно протянула Пич. – Вот это мужик, на которого у меня постоянно аж по коленкам течет. Хочешь сказать, что тебе он не понравился?

– Что в нем может нравиться, Пич? Он грубый, злобный, такой огромный, что просто оторопь берет…

Эмма порывисто отвернулась к небольшому окну, чтобы не выдать эмоции.

– Точно, Джимми. Он именно такой, каким и нужно быть настоящему мужику, а все остальные на его фоне долбаные слюнтяи и детский сад, младшая группа. А как он оснащен, Джимми! – закатила глаза Пич. – Я видела его в душе пару раз с утренним стояком, чуть язык не проглотила…

– Пич! Я плевать хотела на то, как… мм-м… «оснащен» лейтенант Сеймас! Он мой командир и злобный здоровенный засранец! Этой информации о нем мне вполне достаточно!

– Дурочка! Никому на этой базе, у кого есть вагина, не наплевать на то, что между ног у Сейма! Это же просто какая-то гребаная башня Изенгард! Только никто здесь не может похвастаться, что хоть разок побывал на ее вершине. Стальной Сейм, мать его, недосягаем.

– Почему? У него есть девушка?

– Нет. По крайней мере, не такая, о которой кто-то бы знал. Болтают, что он посещает определенные тематические клубы в городе, ну, знаешь, где дамочки любят, чтобы их связали, отшлепали и трахнули пожестче…

– Пич, слишком много лишней информации! – застонала Эмма, закрывая уши почти в отчаянии.

– Эй! Я лишь пытаюсь сказать, что считаю, что это просто глупый треп. Никто не видел ничего своими глазами. Просто этот мужик – натуральный кусок льда, и ни одна из нас, что облизываются на него все это время, не получила даже намека на шанс попробовать его на вкус. Понимаю, что он молодой здоровый самец и должен где-то трахаться. Но никто и никогда не слышал от него об этом. Парни любят почесать на эту тему языками, похвастаться своими реальными или вымышленными победами. Но только не Сейм. Его личная жизнь – чертова загадка века, Джимми.

– Мне-е-е плева-а-ать! – протянула Эмма, почти рыдая.

Хотя это, конечно, было ложью. Отчасти. Эмму на самом деле не интересовали пристрастия и похождения Сеймаса. Но стоило признаться, что это вовсе не значит, что ее совсем уж не занимал он сам. В его присутствии она почему-то чувствовала себя взволнованной и рассеянной. Теряла концентрацию каждый раз, когда он маячил где-то поблизости все эти годы. И это злило и сбивало с толку. А теперь еще ей придется тесно взаимодействовать с ним каждый день. И это не могло оставить равнодушной. Но рассказывать об этом кому-то, а уж тем более болтливой Пич, она не собиралась.

– Ладно, ладно, Джимми! Не хочешь говорить об этом – не надо! Я подожду, пока ты сама дозреешь! Только очень прошу, если уж положишь на кого-то тут глаз, просто скажи мне, и я поведаю, что любой из себя представляет!

– Я так и сделаю! – рассмеялась Эмма. – Тем более если учитывать то, что ты знаешь о каждом, у меня все шансы после твоих рекомендаций остаться вечной девственницей.

Пич подняла брови, словно раздумывая над словами Эммы.

– А ведь и верно, – со смехом согласилась она. – Если ты будешь слушать меня, то окажешься в этом смысле в полной безопасности! Кстати, время обеда! Пошли в буфет, я жрать хочу зверски!

При подходе к буфету Эмма услышала гул множества голосов и взрывы молодецкого хохота и опять немного оробела. Встречавшиеся по дороге бойцы нагло пялились на них с Пич и отпускали скабрезные шуточки. Но Пич не оставалась в долгу и отбривала всех так, словно этому всю жизнь только и училась, оставляя парней растерянно, а иногда гневно подыскивать слова для достойного ответа, пока сама, чувственно покачивая бедрами, шла вперед. Эмма практически восхищалась этой манерой девушки совершенно невозмутимо отвечать на любые пошлости, вводя иногда в смущение самих парней.

Ей случалось и раньше бывать в столовой с отцом, но сегодня все было по-другому. Когда они выбрали еду, Пич махнула головой ей в сторону стола в дальнем, относительно тихом углу. Там уже удовлетворяли богатырский аппетит оба брата. Они вполне дружелюбно отсалютовали им с Пич ложками и даже промолчали. Видимо, есть и одновременно придумывать, как зацепить окружающих, у них не получалось. Зато Пич болтать ничего не мешало.

– Парни, какие планы на вечер? – кивнула она близнецам.

– А что, бывают варианты? Напиться и потрахаться, – фыркнул Сидда.

Эмма запомнила рисунок меток на их шеях и теперь не путала братьев.

– Просто предлагаю, типа, отметить появление нового члена в команде.

– Хм… Поддерживаю! – откликнулся Брант. – Как ты, пичужка, готова стать взрослой девочкой и выпить с большими дядями?

– Что? – Эмма встрепенулась и отвлеклась от наблюдения за Киросом и Сеймасом, которые теперь с подносами направлялись в их сторону. – Нет! Я не хочу пить и не стану выходить с базы!

– Да ладно тебе, Джимми. Не нужно быть такой занудой! Пойдем повеселимся! – стала уговаривать ее Пич.

– Эй, кто тут говорит о веселье! Я готов участвовать! – раздался знакомый голос со спины, и Эмма, обернувшись через плечо, чуть не подавилась, увидев того самого парня, что прижимался к ней голышом в предбаннике душевой. Сейчас он уперся в спинку ее стула руками и склонился к самой шее Эммы.

– Отвали, Михей! Тут, типа, частная вечеринка планируется, только для своих! – раздраженно ткнул в сторону парня ложкой Сидда.

В этот момент Кирос и Сеймас дошли до стола, и блондин плюхнулся напротив Пич. Лейтенант поставил свой поднос напротив Эммы, но пока остался стоять, упершись убийственным взглядом в Эмму и парня, так близко стоящего к ней.

– Что обсуждаем? – бодро спросил Кирос.

– Сегодняшнюю вечеринку по поводу прибытия Джимми в наши ряды! – ответила Пич. – Но тут некоторые не понимают, что праздник будет только для своих.

– А разве я не свой? – наигранно обиженно отозвался Михей. – Малышка так сегодня терлась об мой член, что я теперь прям самый что ни на есть свой! Так что я тоже участвую! Куда идем?

– Можете идти, куда хотите! – прорычал Сеймас, резко усаживаясь. – Но только без самой Джимми! У нее сегодня вечерняя тренировка! После того как она сегодня облажалась на спаррингах, ей долго увольнительная не светит.