Евгений Кострица: Тиамат

1

Грид

– За дело, олухи! Праздники на носу, жду по тройной норме на каждого! – гремел над сектором голос Санг-Чуня.

Ничего радостного в объявлении не было, поскольку это праздник людей, а в Тиамате работы только прибавилось. Маячки над клетями для погружения мигали зеленым – ночная смена сдавала собранный урожай в праносборники. Сегодня можно ухватить большой куш, и пилоты торопились уйти в нижний мир.

– Грид, зайди на секунду. Обсудим твои безрадостные перспективы, – добавил Санг-Чунь уже мне.

Я затравленно оглянулся, жалея, что не улизнул раньше. Босс зыркал десятками злых глазок, хаотично бегающих по шарообразному телу. Раздраженный начальственный взор требовал жертвы. Пилот с моим рейтингом подходил для нее как нельзя лучше.

Чертыхнувшись, я тяжело вздохнул и развернулся к боссу. Нетрудно догадаться, о чем пойдет речь. У всех люди как люди, а мой питомец точно худая корова. Праны с него как с козла молока. Разумеется, у некоторых в секторе показатели меньше, но они не падали на дно с моих прежних высот.

– Всё не так плохо, как выглядит! – стал оправдываться я, яростно жестикулируя щупальцем. – Кцум, конечно, туговат, но скоро раскроется.

– Я слышу от тебя это уже несколько лет, – хмыкнул шеф.

– Вырастить мудреца, не пирожок испечь! Долго запрягают, да быстро едут. С пареньком еще много работы. Да, проблемы бывают, но перспективы самые радужные. Надо лишь потерпеть.

– Вот как? И на какие шиши? – рассмеялся босс, что в его случае выглядело жутковато. Сфера пульсировала, а глазки плавали по ее маслянистой поверхности, точно рыбки в аквариуме. – Ты провалил месячный план, да и с каких пор тунеядство стало работой?

– Тоже всегда задаю себе этот вопрос, – я многозначительно посмотрел на площадку, где контролеры собирали ежедневную мзду. В секторе начальству так не дерзили, но в силу былых заслуг мне обычно прощалось. Плохо, что далеко не всегда.

– Дорогой друг, я теряю веру в тебя. Далеко не каждому дают самому выбрать питомца, – уже мягче произнес шеф.

– Нет повода для беспокойства. Есть интуитивное понимание, что…

– А-а… Очередное прозрение в природу вещей? – со смехом перебили меня. – Оно улучшит статистику? Нет? Тогда выбрось дурь из башки и работай как все.

– Я перевелся в Тиамат не за этим!

– А за чем? Где результат? Сколько выдашь сегодня? Плюс один-два «нейтрала»? Они уже не спасут. Видел свой утренний рейтинг? – язвительно осведомился Санг-Чунь.

– Нет, не смотрел, – я болезненно поморщился, предпочитая не портить с утра настроение. После былой славы мои единички звенели отчаянием и безнадегой.

– Так посмотри, – участливо посоветовал шеф. – А то ходишь как снулая рыба. Вытянуть эту ночь тебе помогли. Надеюсь, новый напарник тебя немного взбодрит.

За спиной хихикнули, а я даже не обернулся. Конечно же, Сири. Значит, у Кцума опять были кошмары. С дневной нормой удовлетворенности можно уже распрощаться. Проснется издерганный и в холодном поту.

– Решили вконец утопить? – я брезгливо покосился на ведьмочку, схватившую меня под локоть.

Та тут же состроила глазки. И ведь нельзя сказать, что ее чары совсем не работали. Отнюдь. Выглядела Сири, как гурия из порнорая: высокий бюст, бархатистые рожки и длинные, обтянутые черным латексом, ноги. Копытца с золотистым узором оставляли за собой отчетливый огненный след.

– Зачем она нам? – возмутился я. – Дайте муз вдохновения хотя бы в кредит! Ведь гламур-класс не прошу! Или заплатите Камее!

– Она и так почти даром на тебя пашет… – буркнул шеф, дав понять, что разговор бесполезен.

За долги платить только мне, а должен уже очень прилично. Обычно жриц сновидений для питомца дух-пилот выбирал сам. Я предпочитал отдавать Кцума феечке, что окупалось далеко не всегда. Под ее присмотром спал он прекрасно, но чистой как слеза праны давал мало. Ведьмы, как правило, доили больше, но после них от нее пахло тленом и скверной. Такой продукт сертифицировали как «потребительский», а в лучшем случае получался «мирской» – вялый, рыхлый и невысокого качества. Конечно, там тоже встречались драгоценные крупицы духовных прозрений, хоть и нечасто. Праны сияющей чистоты, а тем более редких оттенков, от ведьм получить нереально.

Выслушав мою гневную тираду, босс слил несколько глаз в один большой и воспаленный. Казалось, какое-то колоссальное существо рассматривало меня из другой, намного большей реальности. В огромном черном зрачке высветились замысловатые таблицы и графики. И где-то на этом цифровом дне унизительно и бесславно жались друг к другу мои показатели. Сегодня они выглядели необычно: два извечных «нейтрала» и семь «темных». Последних мне, видимо, заработала Сири. Такой помощи никогда не просил.

– Ну что? – радостно осведомился шеф. – Сразу плюс семь!

– И все в минус, – скривившись, поправил я. – И что с этим дерьмом теперь делать? После ведьмы неделю их выводить.

«Темные» и правда представляли проблему. Это всё равно что разбавить спиртом вино. Градус повысится, а вкус уже нет. А я чистотой своей праны очень гордился.

– Не надо выводить, только приумножай! Обильно сей зло, вражду и ненависть! Больше подлости, жадности и коварства – это модно и прибыльно! – искренне посоветовал босс.

– Это не моё! Такое и даром не нужно! – поморщился я.

– Не-е ну-ужно… – проблеяв, передразнил босс. – Только мне, значит, нужно? Думаешь, я от этой грязи в восторге? А план кто будет давать? Прана не пахнет! Есть ли разница, какой у нее знак?

– Раньше была!

– Раньше. А сейчас уже нет… – сочувственно напомнили мне. – Твои святоши почили в свете всеведения. А где новые? Нет их нигде!

– Но Кцум…

– Хватит мне кцумкать! – рявкнул Санг-Чунь. – Ты дух-пилот или бездарность? Всё изменилось, прежние идеалы мертвы. Забудь ты про них!

– Смирение, терпение и доброта рано или поздно сработает! – неуверенно заявил я.

А ведь он прав, всё это давно не работало. Так я и оказался на дне. Падать ниже теперь уже некуда. Разве что в Бездну…

– Послушай, Грид. Ты безнадежно устарел. Советую как друг, ибо хочу для тебя только хорошего, – примирительно зашептал Санг-Чунь. – Уймись! За тобой духи-падальщики вереницей, а у них нюх ого-го! Еще несколько дней без праны и…

– Прана будет. Уж как-нибудь протяну до аванса, – отмахнулся я, хотя внутри стыло холодом. Нет, не протяну. Не в этот раз.

– До аванса можешь уже не дожить. Норму сдавать каждый день, а у тебя долг, проценты и рефлексирующе-апатичный питомец.

– Не апатичный, а духовно-ищущий, – возразил я. – Да, форму набирает небыстро, но просветление всё окупит сполна. Надо только…

– Перестать маяться дурью! – закончил за меня босс. – Твои расходы может покрыть лишь пророк, а Кцум на него точно не тянет. По-хорошему в такого вкладываться надо серьезно. А еще подогнать окружение. Вот представь: вырастить апостолов, воспитать тирана, найти толпы доверчивых слушателей. Кто это будет раскручивать? Где взять бюджет?

– И как же я раньше обходился без них?

– В маленьких уютных мирках так, возможно, работало. Но здесь целых шесть лок! Время одиночек прошло. Посмотри, как поставлено дело у демонов! С перспективными проектами целые пиар-команды работают, а твой – пустострел!

– Время рассудит.

– У тебя его нет! И зрителей нет! Ни светлых, ни темных! – завопил шеф, теряя терпение. – Их голой рефлексией уже не возьмешь. Им подавай динамику, секс, кровищу и минимум мысли. Сто раз говорил: не ставь себе невыполнимых задач!

– Но мои выполнимы!

– Дурачок, работай проще, глупей, примитивнее. Пусть будет убого, но с приключением. А когда с твоим что-нибудь приключалось?

– Он вчера поймал мышь! – напомнил я.

– И выпустил в лес, – продолжил Санг-Чунь. – Скукота! А всё из-за дурного влияния Нимы. Она распугала всех темных, а светлые к тебе не идут. На ваши «приключения» никто не хочет смотреть. Скажи спасибо, что я сам заменил Камею на Сири. А то бы уже в Бездне сидел.

– С чего бы это? У меня еще целых три дня! – возразил я, чувствуя ее космический холод.

– Всё съели пени, о которых ты, конечно, забыл. Хорошо, Сири их оплатила, – кивнул шеф на нее.

– Спасибо… – нехотя поблагодарил я.

– На здоровье. Тебе спасли ночь, так спаси себе день. Заставь своего сделать что-то занятное. Гадости получаются проще всего. Напрягись, теперь не до жира!

К своей клети я отправился в тяжелой прострации. Небо Тиамата выглядело безмятежно чистым, в душе царил мрак, а в уме тоска и отчаяние. Даже вырастив мудрецов, я умнее не стал. Тренер чемпиона необязательно сам чемпион, а вот на Кцума были надежды. Жаль, но просветление уже не синоним успеха. Похоже, Шесть Лок – последнее место, где его надо искать. Даже ады Авичи казались теперь перспективней.

Интересно, как они выглядят? Картинка наверняка инфернальная: потоки магмы из огнедышащих кратеров и потрескавшаяся от нестерпимого жара земля. Или наоборот, зловонно-гниющее болото, как на моей Цинте. Среди кислотных ручьев Тиамата я всё чаще по ней тосковал.

Шеф прав – этот мир совершенно другой. Я ставил на перспективу, а тут выигрывают на короткой дистанции. Духи гонят, страсти жгут, люди внизу горят точно спички. В таком режиме питомец долго не тянет. Его выжмут досуха. Тактика безжалостна и примитивна: слил одного – бери следующего. В беспощадной праногонке часто страдает и дух. Он попросту умирает в своем человеке. Их сложные и плохо просчитываемые отношения – одна из интригующих тайн мироздания. Шагнув в клеть, мы погружаемся в чужой разум, точно в корабль.

Управление им опосредованное и очень неявное. Пилот забывается и растворяется в чужом сознании на время сеанса. Не командует, не контролирует, а скорее подталкивает и вдохновляет питомца. Обусловленность всегда взаимна. Мысли, мотивы и действия человека – синтез психоэнергетических свойств сразу двоих. Одухотворенный носитель сделает то, на что неспособен без духа. Он уже «не от мира сего». Это агент Тиамата.

Интуиция, совесть, внутренний голос или «бес попутал» – нас называют по-разному. В один момент – это роль капитана. В другой – парус, руль, а иногда даже якорь для человека. Наше влияние может идти ему как на пользу, так и во вред.

По сути, дух – это паразит, старающийся получить от жертвы как можно больше энергии. Но если питомца можно сравнить с дойной коровой, то мы те, кто забирает у нее молоко.

О природе конечного потребителя праны мало что знают. Возможно, это какие-то божества или безличные силы. Мы называем их – «зрители». Думаю, как и все существа, они очень разные. Потому и поощряют нас праной тоже за разное. Некоторым нравятся покой, романтика и добродетели. Другие предпочитают драму, приключения и всякие ужасы.

Этих незримых наблюдателей делят на светлых, нейтральных и темных, в зависимости от полярности их интересов. Обычно дух-пилот старается удержать на своем питомце внимание только одной из сторон. Получить благосклонность и светлых, и темных редко выходит. То, что любят одни, ненавидят другие. Почти невозможно долго нравиться всем.

Со светлыми у меня в этот раз не сложилось, а темных я старался не звать. Пара нейтралов план дать не могла, поэтому Санг-Чунь прикрепил ко мне ведьму. И слава богам, что только одну.

У человека таких гостей может быть много, и каждый оставляет в его психике след. Сири была одной из самых отвязных. Ее забавы наносили незримые, но серьезные раны. Жертва испытывает ощущение беспричинного стыда, даже если не помнит кошмар. А тварь, видимо, порезвилась этой ночью на славу. Должно быть, Кцум выглядит, как разгромленный номер после мальчишника. А убираться в этом хаосе мне.

Камея, которой вчера сдал парня, казалась растерянной. Ее заменили, запустив в юную душу порок. Сири – горячее и похотливо скользкое зло.