За дело в Харькове осенью 1942 года^[42] Вильке отметил сам рейхсфюрер СС Гиммлер. Он получил железный крест и звание штурмбаннфюрера СС…

* * *

Вильке нашел ценного сотрудника, который уже год работал на СД.

Это был поляк Казимеж Войцех, в прошлом агент Дефензивы (польской секретной службы), который был опытным провокатором. Он больше десяти лет находился на нелегальном положении, и умело скрывался среди украинского правого крыла националистов. Он выдавал Дефензиве лидеров ОУН в конце 30-х годов, и один раз был на грани провала. Но сумел вывернуться, и служба безопасности ОУН не смогла его вывести на «чистую воду».

Войцех тогда ушел благодаря немецкой разведке, которая увидела в нем перспективы на будущее. Польша пала в 1939 году и была присоединена к рейху под названием генерал-губернаторства. Абвер «вспомнил» про бывшего агента Дефензивы и привлек его к работе. В 1941 году Войцех оказал немецкой разведке неоценимые услуги.

И вот теперь в 1944 году, после ликвидации Абвера, Войцех уже работал на СД и гестапо.

– Мне рекомендовали вас как опытного человека, пан Казимеж, – сказал Вильке.

– Говорите прямо, что вы хотите, герр Вильке. Я специалист по провокациям. А хорошая провокация в нынешних условиях сделает больше чем полк солдат, герр Вильке. Я тот, кто в прошлом году стравил поляков и украинцев. Они до сих пор режут друг друга. Я со своим отрядом спровоцировал эту резню в данном регионе.

– Именно это мне и нужно, пан Казимеж. Хорошая провокация.

– Вас волнуют советские партизаны? – спросил Войцех.

– Да. И мне нужно чтобы украинские формирования стали воевать с советами и забыли о немцах.

– Это можно сделать. Но для масштабной провокации, а вам нужна именно такая, моих людей будет мало, герр Вильке.

– Я помогу вам с людьми, пан Казимеж. В нашей тюрьме есть как раз то, что вам нужно.

– Уголовники? Это самый лучший контингент. Скольких вы можете мне выделить?

– Около ста человек.

– Хорошо. Но это должны быть люди владеющие оружием и не слишком разборчивые в средствах.

– Именно таких для вас и отберут, пан Казимеж. Но дело должно быть сделано чисто.

– Я не умею по-другому, герр Вильке.

– Вы слышали о сотне УПА «Перша варта»?

– Кто о ней не слышал.

– Мне нужно чтобы люди именно из этой сотни воспылали ненавистью к советам.

– Они и так не питают к советской власти большой любви, герр Вильке.

– Но мне нужно чтобы они ненавидели не просто советскую власть, но конкретно партизан из Сарненского отряда.

– Вы говорите об отряде советских партизан «Молот»? Я вас понял герр, Вильке. И я знаю села, где живут родственники сотни «Перша врата». Мы сработаем под советов.

– И сработаете чисто.

– Можете не сомневаться, герр Вильке. Если я берусь за дело, то достигаю результата.

– Это я понимаю, пан Казимеж, но нужно, чтобы и потом информация об акции нигде не всплыла.

– Вы говорите о том, что уголовников после дела стоит ликвидировать? Я это сделал бы и без вашего напоминания, герр Вильке. О них точно никто жалеть не станет. А за своих людей я отвечаю. Они будут молчать.

– Отлично, пан Казимеж. Вы уже собрали своих?

– Да. Мы готовы выдвинуться хоть завтра.

– Местом вашей дислокации определен Зеленый бор. Вот здесь, – Вильке показал точку на карте.

– Я хорошо знаю это место, герр Вильке.

– Вы с вашими людьми расположитесь здесь. И сюда к вам прибудут люди, освобожденные мною из тюрьмы.

– Чем их вооружать?

– Я уже распорядился отправить в Зеленый бор несколько ящиков с советским оружием.

– Автоматы ППШ?

– Автоматов ППШ и ППД мало, пан Казимеж. В большинстве это винтовки Мосина.

– Мне нужны автоматы, герр Вильке.

– Вы сможете взять их для ваших людей, пан Казимеж. И кроме всего я выделю для вас два новых пулемета МГ-42. Для ликвидации последствий акции.

– А вот за это отдельное спасибо, герр Вильке.

* * *

Вильке выполнил всё, что обещал Войцеху. Он прислал ему и оружие, и людей, и боеприпасы в достаточном количестве. Через две недели отряд пана Казимежа был готов выполнить задание штурмбаннфюрера СС.

Помощник Вильке оберштурмфюрер Зергель не верил в успех акции, но разубеждать своего нового начальника не стал. Этот офицер прибыл из Харькова и там зарекомендовал себя с лучшей стороны. Его даже наградили железным крестом. Вот и пусть показывает, как нужно работать.

Вильке отдал Зергелю приказ принести ему все документы по убийству офицера Абвера капитана Паульзена. Дело было на контроле в Берлине.

– Вы принесли документы, Зергель?

– Здесь всё, герр штурмбаннфюрер.

Зергель положил на стол папку.

– Это все? Всё что вы сделали, Зергель?

– Герр штурмбаннфюрер, есть версия, что гранату в автомобиль Паульзена бросил украинский националист.

– Вот как? И кто он?

– Павел Иванюк. Он состоит в Организации украинских националистов.

– И зачем оуновцам нужен начальник Абверштелле в Ровно?

– Политического мотива убийства офицера Абвера у него не было.

– А какой был мотив? – спросил Вильке.

– Женщина.

– Женщина? – удивился Вильке.

– Иванюк был женихом девушки, что предпочла капитана Паульзена. Она провела с капитаном ночь, и Иванюк счел себя оскорбленным. И решил отомстить.

– В этой папке изложена данная версия, Зергель?

– Наши офицеры провели расследование. И данная версия подтвердилась, герр штурмбаннфюрер.

– А документы, которые были при капитане Паульзене?

– Документы сгорели. Нападавший бросил гранату в машину. Его целью был сам капитан Паульзен, но не его портфель.

Вильке сказал на это:

– Я не думаю, что все так просто, Зергель. И я понимаю, отчего кое-кому выгодно представить дело именно так. У вас слишком много провалов и еще один вам не нужен. Но я прибыл сюда не для того чтобы составлять отчеты! Я привык работать, герр Зергель! И завтра у меня доклад оберфюреру.

Зергель обиделся:

– Я жду ваших распоряжений, герр штурмбаннфюрер!

– Мне нужны действия, а не красивые отчеты. По вашим бумагам, Зергель, выходит, что подполья в Ровно давно нет! Но оно есть! И знаете почему?

Зергель молчал.

– Потому что арестованные и казненные вами люди не имеют к нему никакого отношения. Много отчетов и много бумаг! Но нет дела! И убийство капитана Паульзена это звено в цепи. И я не думаю. Что его совершили националисты. Это дело советских диверсантов!

* * *

Ровно.

Октябрь, 1943 год.

Управление службы СД.

Оберфюрер СС Танцман.

Генрих Танцман получил выговор от рейхсфюрера. В Ровно два дня назад произошел инцидент – диверсант бросил гранату в автомобиль начальника Абверштелле-Ровно капитана Паульзена. Офицер Абвера погиб и с ним были уничтожены важные документы. Адмирал Канарис нажаловался фюреру. Обвинил СД в бездействии и неумении обеспечить порядок. Гитлер устроил разнос рейхсфюреру СС и тот «отыгрался» на Танцмане.

– Вы неспособны обеспечить порядок, Танцман! Я уже начинаю жалеть о том, что назначил вас на эту должность!

– Следствие ведется. Рейхсфюрер, и я уверяю вас…

– Мне не нужны наспех сфабрикованные дела и отчет о казни преступников. Я знаю, как вы это делаете. Адмирал Канарис говорил о важных документах, что были у Паульзена.

– Они уничтожены, рейхсфюрер, – сказал Танцман.

– Вы уверены в этом?

– Да, рейхсфюрер. Расследование на месте преступления произведено со всем тщанием!

– Канарис же утверждает, что документы могли попасть к врагу.

– Нет, рейхсфюрер!

– Хорошо если так!

– Это так, рейхсфюрер!

– Что по расследованию? Кто стоит за этим преступлением?

– Красная разведка, рейхсфюрер!

– Вы уверены в этом?

– Так точно, рейхсфюрер! Мною привлечены к расследованию лучшие сотрудники. И среди них штурмбаннфюрер Вильке!

– Вильке? Этот офицер служил в Харькове? – спросил Гиммлер.

– Так точно, рейхсфюрер!

– Я его помню. Он награжден железным крестом. Дельный офицер.

– Ныне он работает под моим началом, рейхсфюрер.

– Все обстоятельства расследования докладывать лично мне, Танцман!

– Есть, рейхсфюрер!

– Хайль!

Гиммлер прервал разговор. Танцман положил трубку на рычаг и вытер пот со лба свежим платком…

* * *

И вот пришло время. Вильке представил отчет о расследовании.

– В городе действует хорошо законспирированная подпольная организация, герр оберфюрер, – начал доклад Вильке.

– Это мне известно и без вас, штурмбаннфюрер! Мы вышли на след этой организации и на её предполагаемого руководителя. Это некий человек по прозвищу Антиквар.

– Но мой предшественник не смог взять Антиквара.

– Ваш предшественник, герр Вильке, утверждал, что группа Антиквара раскрыта, а сам Антиквар скрылся у партизан.

– Я уверен, герр оберфюрер, что это не так. Подполье действует до сих пор. И убийство капитана Паульзена – звено в цепи. Также звенья цепи – диверсии на предприятии Тангольца и взрыв на перроне ровенского вокзала.

Недавно на вокзале немцы разгрузили несколько вагонов с бутылями с азотной кислотой. Партизаны заложили мины замедленного действия, и после первого взрыва, кислота из разбитых бутылей потекла по деревянному настилу перрона. Прибыли пожарные команды, но сделать ничего не смогли. Пламя охватило весь перрон.

– И что дало уже ваше расследование, герр Вильке?

– Организация Антиквара успешно работает у нас под боком, герр оберфюрер. Но ниточки я все же нашел.

– Ниточки? Говорите яснее, штурмбаннфюрер.

– Через агентов я узнал, что организация Антиквара снабжает партизан медикаментами, перевязочными материалами и хирургическими инструментами.

– И вам известен канал этого снабжения?

– Пока нет. В Ровно слишком много русских врачей, герр оберфюрер.

– И это все?

– Я планирую выйти на диверсантов именного благодаря этому каналу.

– Вот как?

– И мне в этом поможет отличный набор хирургического инструмента, который по моему приказу скоро доставят в Ровно.

Танцман ожидал большего.

– Герр штурмбаннфюрер, вы служите под моим началом уже месяц, – сказал он.

– Так точно, герр оберфюрер. Что-то не так?

– Скажу вам честно, я ждал большего за такой срок.

– Большего, герр оберфюрер? Но специфика моей работы в Харькове была иной. Там совершенно другие условия. Харьков это большой город. Восточная Украина лесами бедна. А здесь, на Западной Украине, есть база для широкого партизанского движения. И мне нужно время чтобы войти в курс дела. Да и не это главное.

– А что же?

– В Харькове у меня были помощники.

– Но под вашим началом целый штат агентов! Я дал вам много больше, чем имеют другие, учитывая ваше личное знакомство с Кубицки.

– Мой помощник оберштурмфюрер^[43] Зергель совсем не годится для своей работы.

– Зергель член НСДАП ещё с 1931 года!

– Но это не делает его профессионалом. Он исполнитель и не более того.

– Однако у Зергеля были успехи в борьбе с партизанами до вас, герр Вильке.

– Если вы говорите о том, что он почти каждый месяц ликвидирует диверсионные группы красных то это полная ерунда, герр оберфюрер

– Что? Вы отдаете себе отчет, штурмбаннфюрер…

– Отдаю. Я просмотрел все его дела. Это никакие не диверсанты. Я согласен, что это не были друзья рейха. Но к диверсантам этих людей, которых повесили по приказу Зергеля, отнести нельзя. Они не имеют отношения к советской разведке. А Ровно нашпигован советской агентурой. И настоящей агентурой, а не теми, кого подал вам Зергель.