Лурье посмотрел на Стерненко. Тот спросил у Вакульской:

– И это все?

– Да. Потом я вышла к нашему связному, и тот проводил меня до вашего аванпоста.

– И это все? – снова задал вопрос командир.

– Да. Но вы меня в чем-то подозреваете, товарищи? Я ведь назвала вам пароли и указала место, где спрятала мои документы и оружие. Пошлите туда людей и все подтвердится.

– Хорошо, Гелена. Вы можете идти отдыхать. Для вас подготовлено помещение.

Когда Вакульска ушла Стерненко спросил комиссара:

– Что скажешь?

– Нужно все проверить. И если группа погибла, то дело дрянь, командир.

Но Стерненко и сам это понимал.

– О нашей встрече знали немцы! Откуда?

– Утечка могла произойти откуда угодно. Может и из нашего отряда. Мы готовили костры и про это знали человек десять. Но сейчас даже не это главное, командир. А если эта Гелена не та за кого себя выдает?

– Я думал про это. Слишком её история спасения похожа на сказку.

Лурье согласился:

– И полицай этот словоохотливый и телега. Не думаю, что это правда.

– Немецкая подсадка?

– Вполне вероятно. Но пока никто про это знать не должен…

* * *

Радиограммы:

«Общий Друг – Молоту.

Для выполнения особого задания в расположение отряда прибудет агент «Гелена». Необходимо приготовить встречу. После подготовки сообщить квадрат высадки и условный знак».

* * *

«Молот – Общему Другу.

Встречу приготовил. Квадрат приема ХХХХ. Условный сигнал ХХХХ. Место безопасное».

* * *

«Общий Друг – Молоту.

Отправляю «Гелену»! Готовьте встречу».

* * *

«Молот – Общему Другу

К встрече готов. Жду «Гелену» в назначенном месте».

* * *

Общий Друг – Молоту.

О прибытии «Гелены» доложите!»

* * *

«Молот – Общему Другу

«Гелена» не прибыла. В назначенном месте самолета не было».

* * *

«Общий Друг – Молоту.

Выброска группы произведена. Продолжайте поиски. По результатам доложить!»

* * *

«Молот – Общему Другу.

Гелена прибыла в отряд. Остальные члены группы по предварительной информации погибли. Рация захвачена немцами. Гелена сообщила, что смогла выжить и уйти от погони. Добралась через наш запасной канал Мельника».

* * *

Стерненко отправил за документами Гелены пять разведчиков. Люди надежные и многократно проверенные. Местность знали как свой карман и потому эта операция не была из разряда сложных. Но обратно спустя семь дней вернулся только командир группы лейтенант Щербаков. Он был легко ранен.

Пакет Гелены он принес.

– Задание выполнено, товарищ полковник. Вот то что мне показано было доставить.

Стерненко передал непромокаемый пакет Лурье и тот стал доставать документы.

– Как могло это случиться? Ты потерял лучших разведчиков, Щербаков.

– Случайность, товарищ полковник.

– Докладывай.

– У села Рудки нарвались на сильный полицейский отряд.

– Рудки? – поднял голову Лурье. – Да там всегда стоял десяток полицаев из местных. Они нас никогда не трогали. Своей тени боялись.

– Вот и мы так думали. Немного расслабились. Никто не ждал полуроты немецкой фельдполиции с пулеметами.

– Фельдполиция? – Стерненко посмотрел на Лурье. – С чего им присылать в ту глухомань фельдполицию?

– Вывод напрашивается сам собой, – сказал Лурье, а затем повернулся у Щербакову. – И как ты ушел?

– Мы дали бой. Затем стали отходить к болотам. Там можно всегда оторваться. Но путь был прегражден. В засаде был отряд.

– Чей?

– Я не понял толком. Но работало два пулемета МГ42. Они нас ждали. Пришлось оставить Степаненко и Носова прикрывать. По-другому было никому не уйти.

– Дальше, – сказал Стерненко.

– Немцы не отвязывались. И у второго секрета пришлось дать бой. Но боеприпасов у нас было всего ничего. И Романова ранило в ногу. Идти он не мог. Я оставил ему свой «Дегтярь»^[50] и гранаты. Но патронов у него было всего полдиска. Потом мы услышали взрыв. Романыч никогда им бы не сдался.

– А Иванов?

– Нам пришлось сделать крюк, – объяснил Щербаков. – Нельзя было немцев к нам вести. Углубились на территорию АКовцев.

– И что?

– Напоролись на отряд человек в десять.

– Зачем вступили в бой? – спросил Лурье.

– А что нам оставалось? АКовцы окрыли огонь. Но это не немцы. Мы положили с Ивановым восьмерых. Оставшиеся драпанули.

– И что Иванов?

– Мы решили немного напустить страху на АКовцев и взять штурмом село Карачун. Там у АКовцев база.

Лурье удивился:

– Это как? Без патронов?

– Патронов у нас уже в достатке было, комиссар. У убитых АКовцев разжились. Да и два трофейных немецких МП 40 я приволок в отряд.

– Дальше говори, – приказал Стерненко.

– Подобрались ночью и разведали обстановку.

– Вдвоем?

– Дак а чего? Это же не немцы и не УПА.

– Щербаков! – строго сказал Стерненко. – У тебя был приказ доставить документы! Какого черта ты полез в Карачун?

– Злость меня взяла, товарищ полковник. Мы столько боев выдержали с немцами, а АКовцы по нам из автоматов. Подумал, заставим их помнить нас.

– Заставили?

– Да мы ночью в селе еще больше десятка АКовцев положили. Но и нас поранило с Ивановым. Но меня легко три раза зацепило. А вот Иванов помер в пути, товарищ полковник. Я его схоронил. Камнями заложил. Место помню. Потом могилу настоящую сладим.

– Иди, Щербаков! Лечись!

– Есть, товарищ полковник…

* * *

– Что скажешь, командир? – спросил майор Лурье.

– А чего сказать? Щербаков конечно дурак, но вояка справный. А от Иванова иного я и не ждал, майор. Вечная ему память.

– Я про засаду говорю.

– Документы правильные, майор. Вот и фотография Гелены нашей. Это она самая и есть, кого к нам Нольман прислал. Убедились что не подставка из Абвера.

– Но откуда они узнали, что группа Щербакова там будет? Из отряда сведения даже если шпион среди нас, никто передать не успел бы. Сразу после прихода Гелены Щербаков с разведчиками выдвинулся в заданный квадрат.

– Не знаю, майор. Нет у меня ответа на этот вопрос.

– А если она все же не та за кого себя выдает?

– А фотография?

– Немцы подложить могли что угодно! Если Гелена эта от них, то чего нам верить её документам?

– Я сегодня шифровку составлю Общему Другу. Будем ждать подтверждения.

* * *

Ровно.

Канцелярия генерального комиссара Шёне.

Октябрь 1943 год.

Фройлен Ева Шрат, выпускница спецкурсов в Берлине, получила место одного из секретарей при канцелярии генерального комиссара Эриха Шёне в Ровно. Адъютант Шёне майор фон Ранке получил приказ встретить фройлен Шрат и ввести в курс дела. Но девушка в назначенный срок не прибыла.

Фон Ранке позвонил своему приятелю в федльдгестапо.

– Клаус? Это фон Ранке.

– Вилли? Рад тебя слышать. Почему не приходишь в казино?

– Много работы. Ты знаешь моего шефа. Я вынужден ночевать в его приемной. У меня к тебе дело, Клаус.

– Говори.

– К нам должна была прибыть из Германии фройлен Шрат. Я лично встречал ее, но она не приехала. У вас по сводкам ничего нет по этому поводу?

– Фройлен Шрат?

– Да. Ева Шрат из Берлина.

– Ничего такого нет. Поезд на станцию Здолбуново прибыл без опозданий. К нам выехало со станции на авто пять офицеров и 8 женщин из вспомогательной службы связи. Но все они уже в Ровно. Никаких происшествий.

– Странно.

– А эта фройлен не могла опоздать или не сесть в поезд? Может обстоятельства изменились?

– Нет. Мне телеграфировали из Берлина, что Шрат прибудет вовремя. Ничего не могу понять.

– Тогда тебе стоит телеграфировать в Берлин и задать этот вопрос.

– Так и сделаю.

– Сегодня будешь в казино?

– Постараюсь. А что фройлен Лида? Все еще поет?

– И не только поет, Вилли…

* * *

Фон Ранке послал запрос в Берлин. Ему прислали ответ через два дня: «Ева Шрат выехала из Берлина к месту службы в город Ровно».

Майор уже думал доложить об инциденте генеральному комиссару, но следующим утром в приемную вошла молодая стройная девушка в однобортном кителе с серебряным кантом на воротнике. На голове пилотка с орлом, но без «мертвой головы».

– Господин майор фон Ранке? – спросила она.

– Это я, фройлен. С кем имею честь говорить?

– Кригсхельферин^[51] Шрат. Ева Шрат.

Она протянула ему свои документы.

– Фройлен Шрат? – адъютант генерального комиссара майор фон Ранке просмотрел документы Евы.

– Ева Шрат.

– Мы ждали вас еще несколько дней назад.

– Я опоздала, герр майор.

– А причина вашего опоздания?

– Травма, герр майор.

– Вот как?

– Я упала после выхода на перрон на станции Здолбуново и мне помогли добраться до санитарного пункта. Местный врач подозревал перелом. Пришлось задержаться. Меня быстро доставили в госпиталь для солдат и там, уже немецкий врач подполковник Рихман, сказал, что перелома нет, но есть растяжение и ушиб.

Ева протянула справку из военного госпиталя в Здолбунове. На документе была печать и подпись подполковника медслужбы Рихмана.

– Но теперь с вами все в порядке, фройлен Шрат?

– Мази подполковника Рихмана сделали настоящее чудо, герр майор. И я готова приступить к своим служебным обязанностям.

– Я рад, что все обошлось, фройлен Шрат. Мне очень нужна ваша помощь. Вы ведь имеете представление о делопроизводстве?

– Так точно, герр майор.

– И печатаете на машинке?

– Так точно, герр фон Ранке.

– И, как нам обещали, владеете славянскими языками?

– Русским, украинским и польским.

– Отлично. Это как раз то, что нужно. А то много времени приходится тратить на перевод и отдавать в печать в другой отдел. А это время, фройлен Шрат, которого как всегда не хватает…

* * *

Ровно.

Конспиративная квартира Антиквара.

Октябрь 1943 год.

Внедренный агент НКГБ с прозвищем «Антиквар» работал в Ровно уже давно. Он не связан с группой полковника Медведева и с отрядом «Победители». Это была отдельная сеть, которую курировал комиссар госбезопасности 2-го ранга Максимов из 2-го отдела НКГБ.

«Антиквар» был человек оборотистый и легко заводил торговые связи. С деньгами и золотом у него проблем не было. Широко скупал продукты у крестьян, принимал в городе золото и разные ценные вещи. Скупал у полицаев награбленное барахло. Закупал у самогонщиков их товар и менял его при помощи своих «торговых представителей».

Антиквар опутал своими «сетями» Ровно, Сарны и Здолбуново. С местным подпольем он связан не был. Люди Судоплатова в Ровно про него не знали.

Радист ровенской группы Антиквара сидел в Здолбуново и в Ровно никогда не появлялся. Работал осторожно под самым носом у немцев.

Комиссар Максимов сказал Нольману перед заброской Костиной:

– Взвешивай каждый шаг, Иван Артурович!

– Я так делаю всегда, Владимир Иванович.

– Не о тебе речь. Я про лейтенанта Костину.

– Она отлично справится.

– Группа Антиквара работает четко и за все время ни одного провала. Я особенно ценю этого человека. Антиквар передает нам важнейшую информацию, и заменить его некем.

– Сколько человек в его группе?

– Двадцать семь включая и тех, кто в Ровно, и тех, кто в Здолбунове. В Здолбуновской группе это и рабочие на станции, и мастера по ремонту подвижного состава. Люди Антиквара есть на важнейших участках работы железнодорожного узла. Именно благодаря Здолбуновской группе мы своевременно узнали о переброске войск в район Белой Церкви и Винницы.

Нольман хорошо это знал.