Протокол допроса: Операция «Крыса в норе» (страница 29)
– Вот и вам досталось, герр штурмбаннфюрер!
– Если быть точным, то досталось гауптштурмфюреру Хониману.
– Но охотились они не на Хонимана, а на вас, Вильке. Хониман давно в Ровно и никого его фигура не интересовала. А вот вы сразу привлекли их внимание. Что на месте?
– В машину бросили гранату, герр оберфюрер.
– Кто бросил?
– Этого пока выяснить не удалось. Автомобиль свернул на Шлосс-штарссе и там произошло покушение. Некий человек в пальто и кепке подскочил к машине и бросил гранату. Затем он исчез.
– Приметы? Есть хоть какие-то приметы.
– Примет никто не видел. Да и людей в этот час на улицах мало.
– Опрос жителей ближайших домов? Облаву провели?
– Зергель провел. Но это ничего не дало.
– Чёрт знает что такое. И Кох как назло в городе! Уже сегодня вызовет меня на разговор. Какие у вас мысли по поводу случившегося?
– Я иду в верном направлении, герр оберфюрер. И партизаны решили меня устранить.
– Но вы пока никак себя в городе не зарекомендовали. Не было громких арестов и казней связанных с вами, Вильке. Почему именно вы? Прибыли издалека. Где Харьков, а где Ровно. С националистами дела не имели.
– Возможно из-за моей службы в контрразведке, герр оберфюрер.
– Что вы нашли?
– Ниточку.
– Всего лишь ниточку? Слишком медленно, Вильке. От меня требуют результатов. Мне ежедневно звонят из Берлина.
– Я понимаю, оберфюрер и могу вас заверить, что результат будет. Но мне нужны дополнительные полномочия.
– Они у вас будут! Идите!
– Хайль Гитлер!
– Хайль!
Вильке покинул кабинет начальника и отправился к себе. Там его уже ждал Зергель.
– Герр штурмбаннфюрер!
– Что еще могло случиться, Зергель?
– Вы сегодня не ночевали дома!
– И что? – Вильке удивился. Он провел ночь после выезда на место взрыва в местном офицерском борделе. – Вы за мной следите?
– Никак нет, герр штурмбаннфюрер.
– Тогда отчего вас интересует, где я провел ночь?
– Это связано с вашей безопасностью. Мне передали приказ оберфюрера, что если с вами что-то случится…
– Но со мной ничего не случилось. Или в борделе тоже работают красные диверсанты?
– В вашей квартире установлено взрывное устройство.
– Что?
– Мой агент, поставленный следить за вашей квартирой, заметил человека, который показался ему странным.
– И что?
– Я приказал открыть вашу квартиру. Простите, но времени на согласование с вами не было.
– И что?
– В вашей спальне под кроватью обнаружена мина английского производства. Должна была сработать, когда вы легли бы на кровать, герр штурмбаннфюрер. И потому мне нужно знать все, что было с вами ночью. После того как вы покинули место взрыва машины.
– Я был в борделе.
– Я это уже знаю. Но мне нужно знать, кто вас там видел и с кем вы общались.
– Вам нужно имя проститутки? Я его не помню.
– Не помните? Вы? С вашей памятью?
– Зергель! Вы устраиваете мне допрос?
– Нет, герр Вильке. Но партизаны, узнав, что в машине не вы, сразу устроили вам другую ловушку. А значит, сведения они могли получить через бордель.
– Возможно, но не закрывать же нам это заведение, которое пользуется в Ровно такой популярностью. Да и не думаю, что там вы хоть что-то найдете. Только время потратите.
– Но…
– Зергель! Мы будем работать над контактами Анны Гончаренко, и все силы бросим именно на неё.
– Герр Вильке, с чего вы взяли, что Гончаренко нас куда-то выведет?
– Для разведчика она самый перспективный вариант. Она племянница коммерсанта ведущего крупную торговлю по здешним меркам. И именно за эту ниточку стоит потянуть.
– Как прикажете, герр Вильке. Но ваша безопасность…
– Вы уже сделали доклад оберфюреру о мине в моей квартире, Зергель?
– Еще не успел.
– И не нужно.
– Но как же так, герр штурмбаннфюрер? Это нарушение…
– Я лично прошу вас об этом, Зергель. И все неприятности лягут на мою голову. Скажете, что исполняли мой приказ!
– Как угодно, герр Вильке…
Глава 13
Крыса в норе
Москва.
29 ноября, 1943 год.
Управление НКГБ СССР.
Площадь Дзержинского (Лубянская площадь до 1926 года).
Старший майор государственной безопасности Нольман получил шифровку и сразу отправился к комиссару госбезопасности 2-го ранга Максимову.
– Свершилось, Владимир Иванович.
– Судя по вашему лицу, Иван Артурович, все идет по плану?
– Вильке попал к нам на крючок. СД клюнуло на наживку. Они вязли в разработку Анну Гончаренко, и вышли на группу «Антиквара».
Максимов немного помолчал. Он не был уверен в правильности выбора. Может быть, он зря согласился на предложение Нольмана? Ведь высшее начальство они в курс дела не ввели.
Нольман его понял:
– Снова сомнения. Владимир Иванович?
– Антиквар работал безупречно, Иван Артурович. И если хоть что-то пойдет не так, наши с вами головы полетят! Мы не поставили в известность Меркулова. А если он узнает из других источников? Что тогда будет?
– Но группа Антиквара в Ровно уже практически не нужна. Сейчас не 42-й год. Гестапо его не возьмет. Антиквар и его люди смогут уйти из Ровно к полковнику Стерненко в лес.
– Они готовы взять Анну Гончаренко? – Максимов посмотрел на Нольмана.
– Не думаю что так скоро.
– Но если он её возьмет сейчас?
– Вильке станет следить. Он должен быть уверен, что идет по следу центральной сети. Нам нужно подкинуть ему нечто важное.
– Что?
– На мелочь он не купится, товарищ комиссар госбезопасности. И если вы хотите ускорить дело, то ему нужно что-то дать.
– Что вы предлагаете, Иван Артурович?
– У меня есть идея, Владимир Иванович.
– Я даже боюсь предположить, что вы придумали.
– Сдать им Лаврова.
– Что это значит? – спросил Максимов.
– Мы уже привлекли его к работе. Пусть начинает. Лавров будет уверен, что снова выполняет мое задание.
– Вы предлагаете подставить Лаврова по-настоящему, Иван Артурович?
– Именно.
– Но вы понимаете, что это значит для самого Лаврова? Если его возьмут, то поставят к стенке.
– Владимир Иванович, вам нужно в самом скором времени доложить наверх об успешном начале операции «Крыса в норе». А для этого Анна Гончаренко должна быть «завербована» службой СД.
– Это так.
– Для этого нам и нужно пожертвовать Лавровым. Как разведчик он свое отработал. Его можно «списать».
– И вам его совсем не жаль, Иван Артурович?
– Если бы мне было жаль агентов, то я никогда не добился бы успеха ни в одном деле, Владимир Иванович. Мы с вами на войне. Поймите, что иначе Анна не попадет в нору! А её должны «перевербовать». Это самая главная часть операции «Крыса в норе»!
– Значит, вывести Лаврова на Гончаренко?
– Именно так! И Вильке даже догадаться не должен, что это подставка! Он должен думать, что раскрутил клубок. А Вильке умен.
– Но что вы хотите поручить Лаврову?
– Ликвидацию.
– Что?
– Это заставит немцев и лидеров УПА действовать быстро. В этом случаем медлить они не станут.
– И кого вы предлагаете поставить на «ликвидацию»?
– Генерала Боровца. Это должно стать основным заданием Лаврова.
– Дело сложное.
– Нам это не так важно, Владимир Иванович. Нам нужно чтобы он начал действовать. И сдать его нужно в подходящий момент!
Максимов задумался. Как он не любил эти многоходовки Нольмана. Но ранее старший майор его не подводил…
* * *
Максимов вспомнил прошлое. Стоит ли ему так доверять Нольману? Этот человек не останавливается ни перед чем. Он готов сдать Лаврова немцам ради внедрения «Крысы».
Хотя план Нольмана был хорош.
Лавров получит задание и начнет готовить ликвидацию генерала Боровца. Гончаренко попадёт к Вильке и «сдаст» ему весь расклад. Лаврова «спишут» сами немцы. И «Крыса» попадет в нору! А между группами Боровца и Бандеры будет вбит надежный клин противоречий!
* * *
Ровно.
Штаб генерального комиссара.
Декабрь 1943 год.
Гаулейтер Украины Кох убыл из Ровно после провала карательной акции полковника Пипера, и потому расширенное совещание проводил вместо него генеральный комиссар Эрих Шёне.
Штурмбаннфюрер Вильке прибыл на совещание, сопровождая своего шефа оберфюрера Танцмана.
– Генеральный комиссар будет говорить о нашей работе, Вильке. Вернее о наших неудачах.
– Но разве это только вина гестапо, оберфюрер? Провал карательной операции против партизан и гибель полковника Пипера результат плохой подготовки.
– А Шёне считает, что это наши недоработки. А провалы агентуры, а террористические акты на улицах города? Немецких офицеров просто убивают в нашем тылу! И гестапо не может обеспечить эффективную защиту.
– Я уже докладывал вам, оберфюрер, что работаю. У меня есть перспективная линия расследования и скоро в нашей сети будут многие красные диверсанты и агенты.
– Понимаю вас. Вильке. Но и вы поймите меня. Мне нужно хоть что-то дать генеральному комиссару уже сегодня. Если этого не произойдет, то в Берлин полетит отчет, что я не справился и меня отзовут…
* * *
В кабинете генерального комиссара собралось много людей. Это были представители службы СД, фельдполиции, комиссариата.
Эрих Шёне сделал свой доклад:
– Господа! Я сейчас заменяю рейхсокмиссара! Он покинул Ровно и он недоволен нашей работой! В сентябре 1943 года число нападений на важные для нас промышленные предприятия утроилось. Особенно чувствительно для нас уничтожение лесопилок. Возросло число нападений на железную дорогу. Банды из украинцев нападают на польские поселения. И приобретает это такие масштабы, что население многих польских сел массами снимается с мест. В Шепетовке банда националистов уничтожила склад. Нападения на наши полицейские силы зафиксированы в Горохове и Остроге. Общее руководство бандами находится в руках ОУН (Б) и явно координируется из единого центра. Но у главарей банд нет единства в отношении к большевистским партизанам. Некоторые считают их союзниками в борьбе с нами, а некоторые своим главным врагом.
Шёне посмотрел на Танцмана. Тот понимал, что всего говорить на этом расширенном совещании Шёне не может. Изменение отношения к ОУН широко не афишировались.
Шёне продолжил:
– Совсем недавно был захвачен в плен полковник Херц! Это последний вопиющий случай, господа. Пусть доложит герр Танцман, начальник службы СД в городе Ровно! Прошу вас, оберфюрер!
Танцман сказал:
– Полковник Андреас Херц из штаба группы войск направлялся в ставку. Но автомобиль полковника сломался в пути. Полковнику пришлось добираться до ближайшего населенного пункта на мотоцикле охраны. Это было село Колодно. Там он встретил 60 человек в немецкой военной форме и с немецким оружием, господа.
– Откуда у вас сведения, герр оберфюрер?
– Сведения сообщил унтер-офицер из охраны полковника Херца. Главарь банды прекрасно говорил по-немецки и сообщил полковнику, что он попал в руки украинской национальной армии, которая сражается за свободу Украины.
– И что вы предприняли, чтобы вернуть полковника, если он еще жив?
– Полковник Херц жив и скоро его доставят в Ровно, – заявил Танцман.
– Вы уверены, герр оберфюрер?
– Я привык отвечать за свои слова! В районе Колодно действует отряд УПА под командованием Ганса Грюнера. И он ранее служил в должности командира взвода в 32-ом полку в 6-й армии.
– Он немец? – спросили Танцмана.
– Да.
– И как же он попал к бандитам?
Танцман ответил:
– А господа разве не знают, что около двадцати немцев служит у партизан. И 15 из них среди красных партизан. И все они перешли на сторону врага добровольно.