Глава 13.
Исход.

Харьков.

Октябрь, 1941 год.

Управление НКГБ.

Следователь Нольман.

Нольман взял трубку телефона.

–Нольман у аппарата! Да, товарищ комиссар госбезопасности!

–Вы вчера не доложили мне о результатах, товарищ Нольман.

–Я готовлю доклад, товарищ комиссар. Пока я не готов.

– А вот капитан Кравцов доложил мне о ликвидации абверовской агентуры.

– Что? – искренне удивился Нольман. – Я не понимаю, о чем вы говорите, товарищ комиссар.

– Капитан Кравцов и его группа вышли на вражеского агента и взяли его. Кравцов высказал мнение, что в их руки попал близкий к резиденту человек.

– Я все еще ничего не понимаю, товарищ комиссар госбезопасности. Группа капитана Кравцова работает в ином направлении. Все разработки по резиденту Абвера находятся у меня, и таких подвижек в работе пока нет.

– Поговорите с Кравцовым, товарищ Нольман. Я дал ему распоряжение ничего от вас не скрывать! И прошу вас настоятельно, забудьте прежние разногласия с Кравцовым!

– Я уже забыл, товарищ комиссар. И всегда был готов оказывать Кравцову всяческое содействие. Но он, очевидно, поступает иначе.

– Он готов с вами поделиться, товарищ Нольман.

Нольман сразу же после разговора с Москвой отравился на этаж к капитану Кравцову. Тот уже ждал его визита.

– Я разделяю ваше негодование, товарищ Нольман, но так получилось. Обстоятельства повернулись именно так.

– Я не собирался вас ни в чем упрекать, товарищ Кравцов. Я только хочу знать, что произошло?

–Мы взяли вражеского агента.

–Вот как? И могу я узнать кто это?

–Старшина сапёрной роты Гуреев.

–Старшина? Вы шутите?

–Нет, товарищ Нольман. У меня есть все доказательства того, что Гуреев работал на немецкую разведку.

–Простите, но откуда у вас эта уверенность, товарищ Кравцов? Я работаю с вражеской агентурой и никакой старшина Гуреев в поле моего зрения не попадал.

Кравцов в краткой форме ознакомил Нольмана с результатами своего расследования. Тот слушал внимательно и не перебивал капитана госбезопасности.

– Мы взяли Гуреева на горячем. Агент Абвера Елена Костина (такую вы знаете наверняка) вывела нас на свой контакт – Гуреева. У него были обнаружены шифры.

– Костина?

– Насколько я знаю она давно у вас на подозрении.

– Скажите, капитан, вы вышли на агента через Костину?

– Да. Через Елену Костину, которая является агентом Абвера в Харькове.

– Это работа лейтенанта Лаврова? Не так ли? – вдруг спросил Нольман.

– Лавров работает под вашим началом, товарищ Нольман. А я работаю со своими агентами.

Нольман сел на стул и вытащили платок. Он стал вытирать пот со лба. Кравцов подумал, что Нольман ошарашен его успехами в работе по вражеской агентуре. Но дело было в ином.

– Капитан, вы даже не понимаете что сделали!

– Не понимаю?

– Именно не понимаете! И все из-за того, что вы влезли не в свое дело! Мы с вами здесь одни и я могу вам сказать, вам одному!

– Что?

– Елена Костина агент НКГБ. Она мой агент в Харькове. Она подобралась к «Вдове» так близко как никто еще не подбирался. Но вы испортили все дело. Костина не могла вывести вас на агента Абвера! Все что она делает – согласовано со мной!

Кравцов побледнел.

–Я вас не понял.

–Костина – лейтенант НКГБ. А если ваш основной источник она – то грош цена пойманному вами агенту. Это «Вдова» подставила его вам. И даже не это главное. Она теперь знает мою игру! Расскажите подробнее о том, что нашли у вашего старшины?

Кравцов был «уничтожен» и все рассказал.

Нольман был в бешенстве.

– Тетрадь с шифрами у простого старшины-минера?

– Но шифры подлинные. Те самые, которыми пользуется немецкая резидентура в Харькове.

– Еще бы! «Вдова» и не могла подбросить иные. Вы попались в примитивную ловушку, капитан. Как же так! Скажите, кто-то видел, как вы арестовали этого Гуреева?

– Нет.

– Нет?

– Я приказал взять его тайно! Без шума.

– Это уже хорошо. Сколько он находится у вас? – спросил Нольман.

– Уже сутки.

– А вот это не так хорошо. Где он сейчас?

– У нас в подвале.

– Приведите его в кабинет и дайте мне с ним поговорить. Его нужно срочно выпускать и пояснить ему, что он стал посредником в операции НКГБ. Но все обвинения с него нужно снять.

– Погодите, товарищ Нольман.

– Вам что-то непонятно, Кравцов? По вашей вине может сорваться операция, которую готовили в Москве!

– Но почему ваша сотрудница передала Гурееву записку?

– Костина ничего не передавала Гурееву! Для того чтобы это понять, мне даже не нужно с ней говорить!

– Но Лавров это видел лично, товарищ Нольман!

– Лавров следил за Костиной? Черт знает что, капитан! Но я запретил ему это! Я предупреждал!

– Но именно Лавров выследил Костину!

– Я еще раз могу вам повторить, капитан, что Костина ничего никому не передавала. Больше того Елена Костина знать не знает никакого старшины Гуреева.

– Но что же видел Лавров?

– То, что подсунула ему «Вдова»! И результат этой работы – провал Костиной, которую внедрили в Абвер с нашей стороны! И внедрена она была Судоплатовым!

– Как же так? – Кравцов понял, что за ошибку они совершили с Лавровым.

– «Вдова» обманула Лаврова. А я ведь просил его ничего не предпринимать, кроме того, на что я сам дал санкцию. Как можно так работать? Она подставила вам старшину как приманку! Через Лаврова и Костину я вел игру со «Вдовой».

– И что теперь? – растерянно спросил Кравцов, понимая какой доклад завтра уйдет в Москву!

– Теперь нужно попытаться спасти положение. И уже сегодня вам самому следует взять Костину. И арестовать её нужно так, чтобы это видели как можно больше людей.

– Арестовать?

– Именно. Арестовать с максимальной жёсткостью.

– Я вас понял, товарищ Нольман, но…

– Это даст нам немного времени. Арест Костиной, которого «Вдова» не ждет, заставит её поломать себе голову. По меньшей мере, она станет сомневаться. А старшина Гуреев уже сегодня вечером должен вернуться в расположение своей части.

– Я бы хотел вас спросить, товарищ Нольман…

– Я не стану разрушать вашей карьеры, капитан! – сказал Нольман. – Я не сделал этого до сих пор и не стану делать завтра! Или вы думаете, что смогли меня обмануть тогда? Я просил вас оказать мне помощь через вашего агента, а вы кормили меня сказками о работе Сафонова среди агентов Абвера! Я давно понял, что вашего агента нет, и вы потеряли его на самом начальном этапе операции. Но я пока никому не сказал про это. Никто не знает о вашем провале, Кравцов! Станете возражать?

Кравцов молчал.

– Я рад, что не возражаете, капитан. Только прошу вас мне не мешать! Операция входит в решающую фазу. Времени остается мало.

– Я вас понял, товарищ Нольман!

– И еще одно, мне нужно чтобы арестованную Костину жёстко допросили в вашем ведомстве! Мне нужно чтобы многие узнали о том, что вы взяли агента Абвера! Вы меня поняли, Кравцов?

– Да, товарищ Нольман!

– Никаких поблажек. Действуйте так, словно вы уверены, что она агент Абвера! И ни полслова про это лейтенанту Лаврову…

Харьков.

Октябрь, 1941 год.

Управление НКГБ.

Капитан Кравцов.

Капитан Кравцов собрал всех сотрудников своего отдела, оставшихся в городе, в своем кабинете.

– Товарищи! – начал он. – Ныне 16 октября немцы уже в 50 километрах от города. И теперь могут вести наступление на Харьков с трех сходящихся направлений. Город хорошо подготовлен к обороне, как вам известно! Вокруг Харькова возведен силами жителей и частей Красной Армии оборонительный район.

Все офицеры знали, что по внешнему обводу были оборудованы сплошные линии окопов протяженностью 40 километров, 250 артиллерийских и больше 1000 пулеметных дзотов и блиндажей. Установлено больше трех тысяч противотанковых ежей и надолбов. На западных окраинах города созданы электрифицированные инженерные заграждения. В самом городе сооружены сотни баррикад.

– Город к обороне готов. И части 38-й армии готовы оказать немцам «теплый» прием.

Сотрудники пока не понимали, к чему ведет Кравцов. То, что он говорит, им всем давно известно.

– Сорок три моста подготовлено к взрыву на случай оставления Харькова.

– До этого еще далеко, – сказал лейтенант Донцов. – В городе спешным ходом формируются истребительные батальоны. Мы отстоим Харьков!

Кравцов жестом приказал лейтенанту замолчать. Он достал из папки на своем столе бумагу и прочитал:

– Директива за номером 31. Из Ставки Верховного главнокомандующего, товарищ лейтенант! Приказано 17 октября начать отвод шести стрелковых корпусов и двух кавалерийских корпусов на линию Старый Оскол – Валуйки – Купянск – Красный Лиман. Закончить отвод войск к 30 октября.

Все молчали. Этот приказ означал оставление города Харьков немцам!

– Как же так, товарищ капитан госбезопасности? Сдать город без сопротивления?

– Решение Ставки вызвано стремительными темпами наступления немцев на Московском направлении. И собрал я вас не для того чтобы обсуждать решение Ставки ВГК. Нам приказано свернуть всю работу в городе и подготовить подполье к работе в условиях оккупации. Час настал. Донцов!

– Так точно, товарищ капитан госбезопасности!

– Ликвидация документов!

–Все архивы уже эвакуированы, товарищ капитан.