Глава 4
Лавров идет по следу.

Харьков.

Осень 1941 года.

Улица Коминтерна.

Елена Костина.

Лейтенант Лавров поднялся на третий этаж в доме, где проживала Костина. Девушка приглашала его зайти в гости, и сегодня он решил воспользоваться моментом.

Она обрадовалась:

– Товарищ Лавров? Проходите. Не думала, что придете.

– Вы сами позвали меня, Елена, простите, что не знаю вашего отчества.

Лавров соврал, он хорошо помнил отчество Костиной.

– Да какие мои годы, товарищ Лавров. Леной и зовите.

– Тогда и вы меня Романом. Я ведь в гостях, а не на службе.

– Служба у вас серьёзная, Роман. Но вы проходите на кухню, я вас угощу чаем.

Лавров прошёл.

– Вы хорошо устроились?

– Нормально. Квартира-то хорошая. Я в таких хоромах и не жила никогда.

– Вы разве не были раньше в Харькове? Не приезжали к тетке в гости?

– Была, но давно. Еще девчонкой была. А затем как восьмилетку закончила не до того было. Работать пошла.

– После восьмилетки?

– Дак у нас многие так. Сразу после школы на фабрику.

– А институт? – спросил Лавров.

– Да какой мне институт. Из совхоза в город уехать – куда как тяжко. А пристроиться в городе?

– Работали на фабрике?

– Знакомый моей матери пристроил меня на швейную-то. Поначалу полы мыла, а затем в закройщицы пошла. Работа хорошая, не то что в совхозе. Ой! Простите, товарищ Лавров.

– Роман.

–Простите, Роман. Вот чай. Вот баранки. Угощайтесь. Жалко, что варенья нет. У меня хорошее варенье получалось из вишни. Но из дому взять не смогла. Уехали быстро.

– Тяжело было?

– Тяжело. Да ничего добралась до Харькова. А Харьков ведь не сдадут? – вдруг спросила она.

– Нет. А кто вам сказал, что его собрались сдавать?

– Никто, – поспешно ответила Костина. – Но ведь… Ведь и Киев говорили, что не сдадут. А вот как получилось.

– Харьков стоит крепко, – сказал лейтенант.

– Хорошо, а то я жутко немцев боюсь. А люди разное говорят.

– А что говорят?

– Кто считает, что Харьков готовят к сдаче. Но вы меня про фамилии не спрашивайте. Я тех людей не знаю. Людям-то рты не закроешь. Да и начальство потихоньку бежит из города.

– Никто из города не бежит, Лена. Может, кто и уехал по надобности, но кто говорит о бегстве?

– Дак говорят, что город стали минировать.

– Минировать?

– Я сама не знаю, но люди видели военных, что ящики таскали.

– Какие ящики? Куда таскали?

– Дак кто его знает? Я не поняла толком. Дядька какой-то в очереди болтал. Да и про Москву говорят, что немцы скоро там будут.

– Это провокаторы, Лена. Я вам немного продуктов принес. В моем вещмешке.

– Что вы, Роман. Не нужно. Вы и так мне помогли.

– Там совсем немного: буханка хлеба, банка тушенки и сахар. Вам пригодится.

– А что по работе, Роман? Можете вы меня куда устроить? Мне любая работа сгодится.

– По вашей профессии сейчас ничего нет, Лена. Разве отправить вас из Харькова в один из городов в далеком тылу, где есть работа на швейной фабрике.

– А вы можете?

– Вы готовы покинуть Харьков?

– Готова. Чего мне ждать-то здесь? Не могу же я все время висеть у вас на шее. Но из города не выпускают, как я слышала.

– Выпускают по спецпропускам.

– И вы достанете мне такой пропуск?

Лавров внимательно наблюдал за девушкой, и её радость показалась ему искренней.

– Не сразу. Сделать это не так легко, Лена. Но если вы согласны, то я готов помочь.

–Согласна!

–А если я найду вам дело в городе?

– Но вы сами сказали, Роман, что в Харькове работы для меня нет.

– Вы на машинке печатаете? – «закинул удочку» Лавров.

– Нет, – ответила она.

– Жаль. Машинисткой я смог бы вас пристроить.

– Никогда не печатала, Роман. Но ведь можно научиться. Это долго?

– Быстро печатать дело сложное, Лена.

– Я понимаю. Но не знаю я этого дела, Роман. Но может еще куда?

– Я постараюсь помочь, Лена.

– Вы так много делаете для меня, Роман. Не знаю чем смогу вам отплатить.

– Ничего не нужно, Лена…

***

Лавров вышел из подъезда и увидел какого-то парня в старом не по размеру пиджаке.

«Странный тип, – подумал лейтенант. – И до этого здесь околачивался. Хотя на меня внимания совсем не обращает. Или делает вид? Становлюсь слишком мнительным, чертова работа».

Он пошел дальше, а парень продолжал сидеть на цветочной тумбе и швырял камешки в пустую консервную банку. Офицер слышал, как они стучали о жестяные стенки…

***

Харьков.

Осень 1941 года.

Конспиративная квартира. Двое.

«Он» использовал конспиративную квартиру только в крайнем случае. Встречаться с агентом, которого внедрили с таким трудом, было опасно для самого агента. Но сейчас «он» получил сигнал экстренной связи.

Пришлось пойти на встречу. «Он» оделся как харьковский рабочий и незаметно покинул дом. В его руках был слесарный чемоданчик. Он проверил наличие слежки и через два квартала убедился, что его «не ведут».

«Он» поднялся на этаж и еще раз осмотрелся. Никого. «Он» открыл двери квартиры своим ключом.

– Я здесь, – сказал «он» после того как запер двери.

– Вы долго.

– Так получилось. Я берегу этот адрес и о нем никто не должен знать. Знаю я и вы! Что за «экстра» заставила вас меня вызвать?

– Лавров был у Костиной!

– Когда? – спросил он агента.

– Два часа назад.

– Что предлагал?

– Помощь.

– Какого рода? – спросил «он».

– Желает вывезти девушку из Харькова.

– Куда?

–Сказал что в один из городов, где есть швейная фабрика. Обещал похлопотать о пропуске.

– Лейтенант Лавров желает отправить Костину из Харькова? Странный ход с его стороны.

– Затем Лавров спросил, знает ли она печатную машинку. Но она ответила, что не знает совсем.

«Он» задумался.

– Я сильно переоценил его. Лейтенант госбезопасности показался мне умнее, чем есть на деле. Неужели он захотел поймать её в столь примитивную ловушку?

– Не скажите. Лавров был осторожен, и все выглядело, как будто он желает помочь девушке.

– Плохо, что Лавров проявляет инициативу. И эта инициатива может испортить нам все дело. «Вдова» рядом. Я чувствую её присутствие. Она наблюдает и делает выводы. Я не просто так все это придумал.

– Но пока операция идет по плану.

– Пока да, – ответил «он».

– Вы напугали Лаврова? Получилось?

– Да. Все, как и было говорено. Лавров занервничал. Я так думаю.

– По его виду это было незаметно.

– Лавров офицер НКГБ и умет маскировать свои чувства. Но сегодня он посетит капитана Кравцова и скажет ему о словах Нольмана по поводу его агента.

– И чем это поможет?

«Он» ответил:

– Сильно поможет! Тем более что сам Лавров стал столь инициативен. Идет своим путем, а не тем, который ему указали.

– Но что это даст в итоге?

– Это поможет мне создать «ложную дорожку» для «Вдовы». Пустить её по ложному следу – дело трудное.

– Скажите, вы знали все заранее? Откуда такая уверенность?

– Уверенности нет, а есть надежда, что всё будет так, как я спланировал. Но «Вдова» уже заметила вас! За это могу поручиться.

Харьков.

Осень, 1941 год.

Квартира капитана госбезопасности Кравцова.

Лейтенант Лавров пришел к капитану Кравцову вечером. И пришел он к нему на квартиру, а не в управление.

– Лавров? Что-то важное? – спросил капитан с порога. – Входите.

Лейтенант вошел.

– Прошу в мою комнату. А то у меня соседи.

Капитан проживал в коммунальной квартире с пятью жильцами. Он плотно закрыл двери за Лавровым и попросил его сесть на диван.

– Что-то случилось?

– Случилось. Мой нынешний начальник следователь Нольман интересовался нашим погибшим Сафоновым.

– Сафоновым?

– Да. Потому я и здесь.

– Но откуда ему известно про Сафонова?

– Лично о нем он не знает. Но знает, что агент у вас есть, товарищ капитан.

– Погодите, лейтенант, в задачу группы Нольмана входит поиск немецкого агента.

– Это так, товарищ капитан. И именно с этой целью он и заинтересовался вашим агентом.

Кравцов сказал:

– Нольман человек дотошный и очень умный. Если начнет копать, то докопается. И у него имеются особые полномочия с самого верха. Я получил распоряжения из Москвы – Нольману оказывать всяческое содействие в работе.

–И он уже завтра явится к вам требовать этого содействия.

–Но даже если бы Сафонов был жив, я не мог бы сообщить ему никакой информации по нему. Агент Сафонов идет по другому отделу. Разве касается дело Нольмана агента Сафонова?

–Получается так, что касается. Нольман работает по немецкому агенту в нашем тылу. И он считает, что эти агенты могут быть связаны.

–Рассекретить Сафонова? – спросил Кравцов. – На это наше начальство не пойдет.

–Им нужна «Вдова», товарищ Кравцов. А «Вдова» здесь Харькове. Наши дела тесно связаны.

–Я обеспечиваю создание Харьковского узла заграждений, над которым работает группа Ястребова из инженерного управления. А над Ястребовым стоит полковник Старинов.

–«Вдова» здесь ради них!

–Это понятно, но работаем – Нольман и я – по разным направлениям. Моё – обеспечить работу инженерной команды и пресечь возможности вражеской агентуры, а Нольман ищет «Вдову». «Вдова» ничего не взрывает, она не ведет террористической деятельности в нашем тылу.

–Но ведь «Вдова» интересуется Харьковским узлом заграждений. Поэтому мы связаны.

–Что скажете по Нольману, лейтенант? Как вам с ним?

–Этот человек умеет работать и предсказывает поступки людей как фокусник.

–Что есть, то есть, лейтенант. Следователь он хороший. Нольман в свое время работал в группе Шпигельгласса.

Лавров уже слышал про старые дела Нольмана.

Кравцов продолжил: