–Я не уверена, что он знал настоящую фамилию Лабунского. Хотя и это возможно. Но Матросов узнал, что Арсеньев-Лабунский агент контрразведки белых.

–И это случайность? Лабунский мог где-то проколоться?

–Вполне возможно.

Агент задумался. А если они перехватили его игру? Если они подводят «мину замедленного действия» под него самого?

–Значит, они могут знать о нашей игре с Деевым? А это плохо!

Она возразила:

–Нет! Обо всех наших планах никто не знает. Иначе не послали бы на дело Матросова! Скорее всего, Матросов перехватил Лабунского случайно.

–И Деева они вычислили силами ГубЧК?

–Думаю, да. Матросов сам нашёл Деева. Он же и помог ему уйти. Ему и Лабунскому. Местное Н-ское ЧК все устроило.

–Матросов и Чекмесов? Но разве могли они не доложить в Москву? Кедрову?

–Вполне, – предположила она. – Зачем им делиться славой, если они умело смогут использовать Деева? Зачем им нужен Кедров?

–Возможно, – проговорил он. – Возможно. Выходит, что сотрудники ЧК среднего звена направили в Крым своего агента? Скажи мне еще одно.

–Что?

–Ты уверена, что Лабунский считает, что выполнял задание контрразведки?

–Почему считает? Все так и было. Поручик Лабунский был послан в Н по заданию контрразведки. Я же сказала, что с этим все в порядке.

Агент понял, что здесь в Симферополе уже есть или будет второй резидент. Если Матросов завербовал молодого Деева, то они пришлют кого-то.

–Деев наверняка должен иметь здесь связь. А это значит, что прибудет резидент. Второй резидент. Тот, кого я не знаю, и тот, кто не знает обо мне.

–Наверняка, – согласилась она.

–И кто он? – спросил агент.

–Я не знаю. Возможно сам Чекмесов.

–Станут ли они им рисковать в такой ситуации?

–Нужно информировать наше руководство.

–Пока нет! – сказал агент.

–Но как ты будешь работать в таких условиях? – спросила она.

–Ничего. Я предупреждён, а значит вооружен. Но нам нужно быть осторожнее. Нельзя использовать ни один из старых контактов. Я не могу пользоваться услугами местного подполья.

–Ты уже выходил на них?

–Нет, – ответил агент. – Пока не было такой необходимости. Теперь на них выйдет или уже вышел второй резидент. Я не стану связываться с подпольем в Симферополе. И сам выясню все о резиденте.

–Это опасно, – сказала она. – Мы точно не знаем, чего хочет Матросов. А еще и белая контрразведка. Ведь тебя могу подставить намеренно.

–Ты о чем?

–А ты не думаешь, что сама интрига с Деевым направлена против нас? – спросила она.

–Против нас с тобой?

–А почему нет? Этот агент ЧК Чекмесов копался в моем прошлом. Он знал Шамова. А этот Шамов, будучи комиссаром по борьбе с контрреволюцией Донской Советской республики, был враждебно ко мне настроен.

–Шамов давно мёртв!

–Но Чекмесов жив. И если интрига затеяна против нас с тобой, то и ты пострадаешь здесь, когда узнают о нашем плане!

–Против нас? – задумчиво спросил агент и тут же добавил. – Нет. Слишком сложно. Зачем городить такой огород? Тебя подставить можно было гораздо проще. Тем более после недавних событий. Нет, нет. Здесь дело совсем иного рода.

–Если проводятся две операции, и агенты не знают о целях друг друга, то пути могут пересечься.

–Я буду осторожен. Тем более что сейчас реформируются все структуры местного управления после расформирования Добровольческой армии.

–А что управление контрразведки?

–Всё, к нашему счастью, в Крыму стало слишком запутанно. Отныне отделение контрразведки есть в каждом корпусе и их действия мало согласованы. Это породит еще большую неразбериху. Но тебе опасно было приезжать сюда.

–Ничего. У меня есть надежный канал. Я быстро уйду отсюда уже завтра. Главное нам узнать, зачем им Деев. Как они хотят его использовать?

–Думаю для террористического акта.

–Почему?

–Он не профессиональный разведчик. Какую ценность он будет представлять как агент? А как сын генерала Деева он сможет подобраться к видным фигурам бегло движения или эмиграции.

–Возможно, ты прав. Но сможешь ли ты держать Деева в поле зрения постоянно?

–Это как раз будет для меня не так сложно…

Крым. Симферополь.

Отделение контрразведки.

19 марта, 1920 год.

Бывший начальник контрразведки Добровольческой армии Вольский видел все что происходит. После развала армии, официальной её ликвидации и переведению на переформирование в Крым, отделение контрразведки фактически больше не существовало. К началу 1920 года в Добровольческой армии окончательно выродилась идея государственного розыска. Органы контрразведки образовывали ряд самостоятельных единиц, которые распоряжений центра не признавали. Личный состав контрразведок в отдельных частях ныне состоял из весьма сомнительного, часто авантюристического элемента. И проводили они собственную политику.

Вот и в Симферополе начальник контрразведки армии создал команду подчинённых по своему усмотрению. Вольский наскоро проверил быстро заведённые личные дела. В них агенты указывали, что ранее проходили службу в корпусе жандармов, или были филерами. Но что они делали с 1917-го – по начало 1920 года? Выяснить было трудно. Если вообще возможно.

Вольского поставили на должность начальника агентурной службы в Симферополе.

–В Добровольческий корпус вам уже не вернуться, полковник. Но какой у вас опыт работы с агентами. Вот и становитесь к делу.

–Мои полномочия?

–Агентурная разведка.

–И контрразведка?

–Точно так, полковник. Ибо местными неблагонадёжными здесь есть кому заняться. А поиск шпионов дело сложное. Не всякому дано.

–Мне нужен капитан Васильев в качестве помощника.

–Как скажете.

–Его стоит представить к званию подполковника.

–Я запишу.

–Секретный фонд? – спросил Вольский.

–Для расплаты с агентами нам выделяют бумажные деньги правительства Юга. Но с бумажками никто работать не желает. Эти деньги быстро обесцениваются.

–И что делать? – Вольский хорошо знал эту проблему.

–Экспроприация, полковник. Средства нужно искать самим. Я не хочу обращаться с этим в штаб. Они все равно ничего не сделают, а мы утонем в бумажной волоките.

–Значит?

–Найдите богатых евреев и тихо проведите экспроприацию. Они станут жаловаться. Но их жалобы ответа не получат. Для вас и ваших людей никакого риска.

–Подобная система порождает многочисленные злоупотребления, ваше превосходительство.

–Что делать? Сейчас это работает именно так. После победы будем восстанавливать законность. А пока нужно победить. И у меня есть для вас одно задание, полковник.

–Какое?

–Нужно выяснить, отчего срывается призыв в армию.

–Но это не дело контрразведки, ваше превосходительство.

–Кто знает, полковник. Возможно, к делу причастны большевистские агенты. Таврия и Крым должны быть образцом государственного строительства для всей России. Это слова главнокомандующего…

***

Полковник Вольский выслушал доклад капитана Васильева. Тот рассказал о блестящей операции поручика Лабунского.

–Этот офицер просто находка для нас, господин полковник.

–Возможно. Но все получилось слишком просто и быстро.

–Вы о чем, господин полковник?

–Все слишком просто и быстро, – повторил Вольский.

–Господин полковник! Но он вытащил молодого Деева. Ему было дано такое задание, и он его выполнил. А мне это задание дали лично вы. Что не так?

–Я говорил с Деевым, капитан.

–Я тоже говорил с ним, господин полковник. Он подтверждает слова Лабунского.

–А не показался он вам странным? – спросил полковник.

–Лабунский?

–Нет. Поручик Деев?

–Мне кажется, господин полковник, что вы излишне подозрительны. Это вредит делу. Если не верить никому, то с кем нам работать? Лабунский работал в 18-ом в Екатеринодаре. В 19-ом в ставке атамана Гордиенко и в красном Воронеже. И задания он выполнял.

–Я сейчас ничего не говорю о поручике Лабунском. Меня волнует Деев. Генерал Деев, его отец, желал отправить его в Париж. Война для него закончилась. С чего вдруг он захотел остаться в Крыму и продолжать служить?

–Долг русского офицера, господин полковник!

–Бросьте, капитан! Поручик Деев не просто поехал бы в Париж. Генерал снабдил бы его средствами. Он не беден, как вы могли догадаться. Зачем ему эта война?

–Судьба России…

–Она уже решена, капитан.

–Вы хотите казать, господин полковник, что войну большевикам мы проиграли?

Вольский ответил:

–Я ничего не хочу сказать, капитан. Да и разве есть разница в том, что я скажу? Если бы хоть что-то зависело от моих слов. Но от них ничего не зависит, капитан Васильев. Последние события показали, капитан, что те, кто претендовал на роль освободителей России, не привлекли симпатии населения на свою сторону. Скажу больше, мы добились прямо противоположных результатов.

–Вы считаете, что победа невозможна?

–А вы?

Капитан пожал плечами.

–И многие, вот как и вы, не уверены в победе, капитан – сказал полковник. – Я вернулся из штаба и новости у меня самые паршивые. Из мобилизованных в Крымскую армию для защиты Крыма от большевиков многие дезертируют. Крестьяне уклоняются от транспортной повинности¹³, не желают даже продавать продукты войскам. Они помогают дезертирам скрываться.

–А что полиция? Или как они это сейчас называют – государственная стража.

–Не знаю. Генерал приказал мне найти человека во всем разобраться. Из донесений на местах ничего не понятно. Мобилизовали 100 человек, а до пункта сбора дошли 15. А срыв военных поставок? А банды разных крымских атаманов?

–Насчет дезертирства все яснее ясного, господин полковник. Призванных опускают домой за взятки.

–Это все надо проверить, капитан. Таврия и Крым должны быть образцом государственного строительства для всей России. Это материальная база для нашей Крымской армии.

–Это слова командующего?

–Да. Но как выполнить это? Вот в чем вопрос, капитан! Потому я и высказал сомнение в нашей окончательной победе.

–Для этой проверки нам стоит использовать Лабунского, господин полковник.

–Хорошо! Пробуйте, капитан.

–А что поручик Деев? Вы оставите его в нашем ведомстве, господин полковник?

–Его отец генерал-майор Деев просил меня об этом. Я не смог отказать. Да и если я откажу, генерал найдет иные пути и все равно добьется своего. Но пока ни в какую оперативную информацию Деева посвящать не нужно. Пусть занимается второстепенными делами.

–Как прикажете, господин полковник.

–Вы остаетесь здесь, капитан. Меня вызывают в ставку на совещание.

–В ставку? В Севастополь?

–Именно так.

–Смена командующего? Значит – правда?

–Деникин уходит с поста главкома добровольно, – сказал Вольский. – Но, впрочем, это совсем не тайна.

–А кто на его место? Слащов?

–Нет. Разве годится генерал Слащов в качестве главнокомандующего? Он не способен возглавить армию в такой трудный час.

–Кутепов?

–Я думаю, что это будет генерал Врангель…

***

Капитан Васильев вызвал к себе поручика Лабунского.

–Когда я, наконец, смогу вернуться в свой полк? – спросил Лабунский с порога.

–А вам хочется вернуться?

–Но ведь меня привлекли к выполнению задания и я его выполнил. Что еще?

–Я просил прикомандировать вас, поручик, к контрразведке.

–Но я не давал согласия…

–Идет война, поручик. И вы будете служить там, где вы нужнее. К тому же рекомендации полковник Кальве дал вам отменные. Штабная работа вам подходит. Особенно в такой час, когда специалистов не хватает.

–Но контрразведка не штаб.