Удар по России

«Гул моторов разбудил утреннее небо Москвы». Обычно так начинаются художественные повествования о начале бомбардировок. Но только не сейчас. Никакого гула не было, всё произошло куда более прозаично. Несколько взрывов прогремело где-то за пределами Москвы, скорее, в дальнем Подмосковье. Потом ещё серия через полчаса, взрывов семь или восемь, как раскаты грома, пронеслись над спящей Москвой. Потом затишье, но уже стало совершенно понятно, что «что-то происходит». Что-то гораздо более серьёзное, нежели пожар на вещевом рынке, возгорание торфяников или даже падение авиалайнера на взлёте около одного из московских аэропортов. Сознание отказывалось верить в произнесённое телевизионным диктором, который и сам, похоже, не верил в то, что говорил. «Сегодня в 6:45 утра американская авиация нанесла несколько бомбовых ударов по комплексам противовоздушной обороны и пусковым установкам стратегических ядерных сил России. Около семи утра было поражено ещё несколько объектов российских ПВО, в том числе в районе посёлка Северный в подмосковном Хотьково. Как заявил официальный представитель Пентагона, серия ударов по объектам российской противовоздушной обороны была также нанесена около семи часов утра близ белорусско-польской границы. По его словам, “на данный момент военно-воздушным силам США ничего не угрожает”. Несколько элементов, расположенных вокруг Москвы и вызывавших опасение командования, не более чем через полчаса были подавлены натовской авиацией». Произнеся это, диктор невольно оглянулся, как будто пытался удостовериться, что всё это происходит и, действительно, именно с ним.

Другой канал транслировал интервью с сопредседателем вневедомственного экспертного совета по воздушно-космической обороне (ВКО). «Последний комплекс С-300ПМ для российской армии был произведён где-то в 1994 году. С тех пор Россия производила эти комплексы только на экспорт, но в 2011 году были прекращены и новые экспортные заказы на С-300, те же, что стояли на вооружении российской ПВО, были настолько изношены, что проблемным было даже их развёртывание. Кое-где стояли ещё С-200. Они вообще представляли собой чистую декорацию. Планировалось, что все они будут заменены на С-400, и даже речь шла о С-500, однако с 2012 года ни одна новая установка на вооружение так и не поступила». Ведущая несколько рассеянно глядела куда-то в сторону от собеседника. Эксперт замолчал, закончив фразу. Возникла пауза. По идее, нужно было задать какой-то вопрос, но интервьюерша лишь пошевелила губами, продолжая смотреть куда-то мимо. Эксперт продолжил, как будто вспомнив: «…ну и система противоракетной обороны Москвы полностью устарела, новая же должна была быть создана на базе системы С-500 после 2015 года. Она должна была полностью заменить систему ПРО вокруг Москвы А-35, созданную ещё в 1970-е годы», – сказал он, вновь предательски замолчав. «Но сейчас, – вдруг как будто очнулась ведущая, – сейчас у нас есть что-то? Почему не отвечает наша ПВО?» «Сейчас наша ПВО – это элементы ЕвроПРО, – продолжил эксперт, – мы не предложили свои системы, просто не успели довести их разработку до нужной кондиции, поэтому в качестве своего вклада в ЕвроПРО мы предложили лишь свою территорию. Ну, а почему она не отвечает… – конструктор сделал паузу. – Видимо, потому что НАТО – это в том числе и европейский военный альянс».

Выпуски новостей сменяли друг друга, как будто соревнуясь, хотя большинство каналов продолжало вещать в обычной сетке, транслируя развлекательные передачи и сериалы как ни в чём не бывало. «Страны – члены НАТО и другие государства – партнёры по международной коалиции выдвинули перед Владимиром Путиным условия прекращения бомбардировок, отмечается в заявлении, принятом в четверг на совещании глав МИД стран альянса в Берлине», – начался очередной новостной выпуск. Постепенно складывалась картина происходящего, как-то уж больно напоминавшая то, что происходило где-то далеко, в бывшей Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии, Сирии, а затем в Иране. И вот теперь в России, прямо здесь, в Москве, всё происходило абсолютно так же. Оказывается, что теперь не скрывали натовские генералы, перед началом операции была проведена тщательнейшая разведка наших стационарных систем вооружения, в первую очередь ракетных войск стратегического назначения (РВСН), пунктов управления, узлов связи средств разведки и их возможное огневое и радиоэлектронное поражение в самом начале боевых действий. Собственно, реализовано было уже не только радиоэлектронное, но и огневое поражение. Системы ПВО у границ России были уничтожены американскими самолётами прорыва F-16CJ Wild Weasel, предназначенными для подавления противовоздушной обороны, ещё в первые минуты начала операции.

Теперь уже стало понятно, об этом говорилось как о чём-то само собой разумеющемся, что комплексы ПВО в том виде, в каком они поставлялись в армию вплоть до последнего момента, в принципе не могли обнаруживать низколетящие, маневрирующие цели. Оказывается, как пояснил эксперт Министерства обороны в эфире одной из радиостанций, и радиолокаторы самолётов не могли обнаружить цели на фоне естественных и искусственных помех, из-за чего поднятая по тревоге с белорусских аэродромов авиация не смогла осуществить ни одного прицельного залпа. «Радиолокаторы самолётов МиГ-25, МиГ-29, МиГ-31 с большим трудом обнаруживали цели, при этом на небольшом расстоянии и только в том случае, если цель перемещалась с небольшой скоростью. Если же цель делала манёвры относительно перехватчика, то радиолокаторы этих самолётов вовсе не могли их обнаружить». «То есть вы хотите сказать, что наша авиация в принципе была неспособна отразить атаку натовских самолётов и ракет “Томагавк”? – с нескрываемым раздражением в голосе спросил ведущий в студии. – И это наша хвалёная авиация, которая называлась одной из лучших в мире?» «Да нет, сами самолёты здесь ни при чём», – начал было отвечать эксперт… «А что при чём?» – сорвался ведущий. «Дело в том, что радиолокатор самолёта МиГ-31 не может обнаруживать перемещение цели во всём диапазоне 360 градусов. Его локатор позволяет обнаруживать цель только в диапазоне 60 градусов. И к этому надо добавить, что МиГ-31 может обнаруживать цель на значительно меньших расстояниях, чем его зарубежные аналоги, и в частности F-14. То есть, исходя из этого недостатка, следует констатировать, что практически все самолёты типа F-14, F-15, F-16, F-18, SR-71 в принципе не могут быть обнаружены и поражены системами вооружения самолётов, ни МиГ-23, ни МиГ-29, МиГ-31, МиГ-31М, СУ-27, ни СУ-30».

Как сообщали СМИ, «из-за недостатков комплексов перехвата самолётов МиГ-31 все поднявшиеся в воздух самолёты были безнаказанно уничтожены натовскими F-14», из чего тут же был сделан неутешительный вывод о том, что самолёт МиГ-31 вообще не может противостоять «Фантому» и уничтожается сразу и бесконтактно. Тут же что-то сообщалось о причинах, кроющихся в ущербной системе радиолокационного обеспечения МиГа, и о том, что на МиГ-31, оказывается, стоит «фазированная антенная решётка с электронным сканированием» и что это «главная беда самолёта МиГ-31», а на всех американских самолётах и их европейских аналогах стоят щелевые антенны. Но все эти технические подробности уже звучали как-то бессмысленно и обречённо.

Одно чудовищное откровение следовало за другим. Выяснялось, что и зенитчики оказались в ситуации полного бессилия. Заместитель командующего войсками оперативно-стратегического командования Воздушно-космической обороны пытался как-то оправдаться: «Все российские зенитные комплексы, оборудованные отечественной аппаратурой радиоэлектронного противодействия, в принципе не могли обнаружить и уничтожить атакующие цели». Хотелось спросить этого человека, почему же это конструктивное и технологическое бессилие, со всей наглядностью продемонстрированное в военных конфликтах в Сирии, Ливии, Ираке и Югославии, где использовались те же самые зенитные комплексы, не заставило полностью отказаться от них? Но и на это у высокого военного начальника нашёлся ответ. Выяснялось, что при проведении государственных испытаний данных комплексов систематически осуществлялась фальсификация показателей, подтасовка фактов и данных. «Прилёт самолёта Мартина Руста на Красную площадь и военные конфликты последних лет наглядно демонстрировали это», – как будто открывая для себя загадку происходившего, парировал военный чиновник.

Москва же, к удивлению российских военных, продолжала подвергаться «точечным бомбардировкам», сделавшись совершенно беззащитной. Информация о лежащем в руинах «противовоздушном щите» столицы оказалась государственной тайной исключительно для самих военных, которые только сейчас заговорили о том, что система ПВО А-35 вокруг Москвы безнадёжно устарела более четверти века назад, что в ней используются два типа ракет, «один из которых давно практически не боеготов». «Что касается второго типа ракет, – с увлечением рассказывал какой-то полковник, – то у них боевые части хранились отдельно от самих ракет. Соответственно, время их снаряжения оказалось неадекватно времени подлёта средств нападения противника».

Все ждали заявлений официальных лиц. Как-то синхронно по всем каналам одновременно вдруг началось включение из резиденции в Ново-Огарёво. За столом сидел Владимир Путин, как-то вполоборота, будто рассказывая кому-то слева от себя, между делом. «Впрочем, сейчас непосредственной угрозы нанесения целенаправленного ядерного удара по Москве не существует… – Он вдруг как будто бы только заметил присутствие камер у себя в кабинете, с недоверием повернул голову в их сторону, но тут же вновь продолжил, обращаясь к кому то слева: – Мы не станем применять ядерное оружие, так как это будет неадекватно текущей ситуации, а Китай использует ракеты только как средство ядерного сдерживания. Так мы считаем…» – как-то с грустью завершил Путин. Трансляция прервалась так же резко, как и началась. Из сказанного, да ещё в такой странной манере было совершенно непонятно, осознаёт ли руководство страны серьёзность происходящего, готовит ли какие-то ответные меры. Вопросов стало ещё больше, чем было до «включения». С кем разговаривал Путин, кому он это рассказывал?

Как будто в подтверждение слов о том, что «сейчас непосредственной угрозы нанесения ядерного удара по Москве не существует», начался сюжет, в котором рассказывалось, как журналисты побывали на заброшенном подмосковном объекте ПВО. В кадре появились разрушенные ангары и портреты членов Политбюро ЦК КПСС. «Ранее СМИ уже писали, что многие объекты советской системы противовоздушной обороны Москвы превратились с тех пор в руины. Но если раньше некоторых объектов не было ни на одной карте, то теперь их нет и в действительности, тут руины, – комментировал корреспондент “Вестей” транслируемую картинку. – Мы побывали на одном из таких объектов – в районе так называемой большой бетонки». Камера беспристрастно передавала свидетельства преступления против безопасности страны на фоне закадрового комментария репортёра. «В глубине – система тамбуров, висят инструкции, при каких видах заражения какую дезинфекцию надо пройти. Герметичные двери уже растащили, и запутанная система комнат выводит в такой же огромный ангар на другой стороне холма», – продолжал корреспондент. Проводник заводит журналистов в ангар, где располагалась канцелярия. «Судя по газетам и записям, жизнь тут замерла в 80-х годах прошлого века. В комнате отдыха до сих пор висит портрет Ленина и стоит телевизор “Рубин”. О том, что это не простые развалины, напоминает только тот факт, что вблизи этих мест до сих пор не было разрешено строительство».