Очевидно, что у нас было разное представление о счастье. Чувствуя себе неимоверно глупо, я порылась в памяти, перебирая мысли о леденцах в форме животных, воздушных змеях, бумажных птичках и припорошенных снегом журавлях. А затем нашла свое любимое воспоминание: о том, как мы с мамой готовили на кухне. Она пела, а я сидела у нее на коленях и чувствовала затылком вибрацию ее горла. Мы вместе чистили апельсины и давили мягкую красную фасоль в пасту для десерта.

«Найди свет, который озарит твой фонарик, – говорила она. – Держись за него во что бы то ни стало, даже когда вокруг сгущается тьма. Его пламя не задует даже сильнейший ветер».

– Цветите, – снова приказала я.

И мало-помалу, прямо у меня на глазах увядшие пионы затрепетали от чистого серебристо-золотого света. Из стеблей выросли новые зеленые и упругие листья. Цветы раскрылись, являя яркие, как кораллы, лепестки.

В голове загрохотал пульс, в крови бурлил адреналин, словно я только что участвовала в заплыве по озеру – и победила.

– Произносить приказ вслух считается жульничеством, но, если пойдешь в школу чародеев, тебя быстро от этого отучат.

– Я не собираюсь ни в какую школу чародеев, – ответила я с горечью, которая удивила даже меня. О какой школе могла быть речь? Мысли о том, что отец в самом деле изгонит меня – или даже казнит, – если узнает о моем даре, не давали мне спать по ночам.

– Тогда я сам тебя научу, – предложил Сэрю. – Может, мне всего семнадцать лет по драконьим меркам, но я знаю больше, чем старейшие чародеи Лорьяна!

– Да неужели.

– Правда! – услышав нотки скептицизма в моем голосе, он недовольно на меня посмотрел. – Тем более что учиться у чародеев – себе дороже. Все они зациклены на идее, что магия и эмоции несовместимы. Думают, будто это их оскверняет. Но тебе же понравились ощущения, которые у тебя возникли, когда эти цветы ожили, не так ли?

– Да. – И это еще мягко сказано. Мое сердце по-прежнему колотилось так быстро, что я не слышала собственного дыхания. – А что, так не должно быть?

– Зависит от того, чего ты пытаешься достичь. – Сэрю перевел алые глаза на пионы, и у него сделался несвойственный ему задумчивый вид. – У магии множество вариаций. Одни и те же чары могут иметь совершенно разный эффект, в зависимости от того, накладывали ли их с радостью, грустью, злостью… или страхом. Это стоит держать у себя в голове, особенно с такой силой, как у тебя.

– Силой? – я рассмеялась, стараясь разрядить обстановку. – Какой, оживлять увядшие цветы и бумажных птичек?

– Это только начало. Твоя магия необузданная, Сиори. Однажды она станет опасной.

– Опасной, – протянула я. – Ну и ну! Сэрю, складывается впечатление, что ты боишься меня.

– Боюсь? Тебя?! – Он фыркнул и, взмахнув рукой, вызвал такую высокую волну, что она закрыла деревья вокруг нас. Затем вода рухнула вниз, врезаясь в озеро… и намочила мне халат.

– Сэрю!

Тот и не думал извиняться.

– Не забывай, что я дракон, внук бога, – прорычал он, прежде чем прыгнуть в озеро. – Я ничего не боюсь, и уж тем более тебя.

«Я ничего не боюсь». Как часто я произносила эти слова. Но они всегда были ложью, и что-то мне подсказывало, что Сэрю тоже врал.

Глава пятая

– Где ты была? – спросила Райкама, когда я вернулась к работе над гобеленом. – Уже третий день опаздываешь! Это странно даже для тебя, Сиори. Надеюсь, впредь ты будешь более ответственно относиться к своим обязанностям.

– Да, мачеха, – пробормотала я.

Гобелен был почти готов к отправке в замок Бусианов. Мне не терпелось поскорее покончить с ним и вновь обрести свободу.

Вот только, сев за пяльцы, я обнаружила, что весь мой недельный труд был сведен на нет.

– Что… – ахнула я.

– Твои линии были кривыми, – объяснила Райкама, – и ты пропустила черточку в имени Таккана Бусиана. Лучше все переделать, чем рискнуть оставить так и снова оскорбить его семью.

Я стиснула зубы, внутри все вскипело от злости. «Спокойствие, – напомнила я себе на выдохе. – Только спокойствие».

Такими темпами придется дошивать гобелен уже в замке Бусианов! Из меня вырвался стон. Если бы только можно было зачаровать иглу, чтобы она шила за меня…

А впрочем, почему бы и нет?

– Проснись, – прошептала я. – Помоги мне шить.

К моему изумлению, игла ожила и неловко вонзилась в шелк. Но чем больше я верила в эти чары, тем увереннее та двигалась, и вскоре заплясала по пяльцам в симфонии стежков. Я оживила еще три иглы, чтобы ускорить процесс, и сама не отлынивала. Райкама видела только мою спину, так что ничего не заметила.

Так мы и трудились всю неделю, пока наконец гобелен с журавлями и лепестками магнолии на фоне полной луны не был готов. Я собрала иглы и прошептала:

– Спасибо. Ваша работа выполнена.

Те безжизненно упали на ладонь, и внезапно меня одолела сонливость. Встряхнувшись, я с победной улыбкой отошла от пяльцев и объявила мачехе, что дошила гобелен.

Казалось, Райкама изучала его целую вечность, но не нашла ни единого изъяна.

– Сойдет, – вынесла она вердикт, хотя ее брови подозрительно поднялись. – Как только твой отец даст свое одобрение, я попрошу министров отправить его в замок Бусианов.

Я едва не подпрыгивала от радости. Слава Вечным дворам, я свободна!

Преисполненная энтузиазма, я быстро сложила все нити и иглы. Мне хотелось отпраздновать это событие с братьями, но магия утомляла как физически, так и морально, так что в конечном итоге я вернулась в свои покои и задремала на кровати. К ужину меня разбудила Гуйя, новая служанка.

У нее были безжизненные глаза, незапоминающееся лицо и досадная мания: она вбила себе в голову, что я должна выглядеть как принцесса, вплоть до мельчайших деталей! Предыдущие служанки давно забросили попытки нарядить меня в подобающие одеяния. В руках она несла стопку из богато расшитых халатов, поясов и курток, которые я не желала надевать.

– Ваша одежда помялась, ваше высочество. Вы не можете выйти отсюда в таком виде!

На споры у меня попросту не хватало сил. Игнорируя ее просьбы, я направилась на ужин и чуть не плюхнулась на свое место рядом с Хасё и Ётаном. Слуги еще не убрали первое блюдо, а я уже клевала носом.

Подушки под моими коленями казались как никогда мягкими, а цветочный аромат свежезаваренного чая неумолимо убаюкивал. Я покачнулась и случайно опрокинула чашку. Хасё ткнул меня под ребра.

– Да что с тобой такое? – прошептал он.

Не обращая на него внимания, я засучила рукава, чтобы слуги вытерли пролитый чай.

– Отец! Я могу уйти? Мне что-то нехорошо.

– Ты и вправду выглядишь бледнее обычного, – рассеянно ответил он. Очевидно, что его мысли были сосредоточены на чем-то другом; в последнее время совещания с советниками часто затягивались, но Андахай и Бэнкай не рассказывали почему. Отец кивнул. – Ступай.

Мачеха пристально за мной наблюдала.

– Я провожу ее.

Я испуганно подняла взгляд.

– Нет, я…

– Хотя бы до коридора, – настояла она.

Мы не обмолвились ни словом, пока не дошли до конца коридора.

– Я много думала о драконе, которого ты видела, – тихо произнесла Райкама. – Они опасные, ненадежные существа, Сиори. Если встретишь дракона, лучше держись от него подальше. Ради своего же блага.

Я постаралась скрыть свое удивление. Неужто она мне поверила?

– Да, мачеха, – солгала я.

Вернувшись в спальню, я сразу же рухнула на кровать. Что Райкама вообще знала о том, что хорошо для меня? Да и какая ей разница? Видят боги, она задалась целью испортить мне жизнь!

Стоило опустить голову на подушку, как меня начало клонить в дрему. Но, прежде чем забыться сном, я дала себе обещание: завтра я наконец попрошу Сэрю показать, как оживить Кики.

– Ну поверила она тебе, и что тут удивительного? – спросил Сэрю, лениво пожевывая упавшую ветку магнолии. – Все знают, что драконы существуют.

– Никто из братьев не поверил, даже Хасё, – не унималась я. – И я не удивляюсь… я боюсь, что она расскажет отцу!

– Если она до сих пор этого не сделала, то не вижу причин для беспокойства.

– Ты не знаешь Райкаму.

От раздражения я впилась ногтями в грязь. Наверняка мачеха утаивала эту информацию, чтобы использовать против меня в подходящий момент. Точно так же, как она не одобрила мой брак с сыном лорда Юдзи и настояла на том, чтобы принести меня в жертву варварам с этого отвратительного Севера!

– Может, она следит за тобой, – зловеще произнес Сэрю. Сегодня его волосы были полностью зелеными, а макушку венчали рожки, которых я не видела раньше.

– Следит?

Он перекатился на бок и присмотрелся к чему-то на горшочке, которым мы обозначали место встречи. Затем подцепил когтем ужа и поднес его к моему лицу.

– Вот один из ее шпионов!

Я закричала и вскочила на ноги.

– Ради всего святого, Сэрю! Убери эту тварь!

– Расслабься, она безобидна. Это просто маленький ужик, – он посадил змею себе на голову, и та обвилась вокруг рожек. – Видишь?

Я все равно не подходила к нему.

– Сиори, да я же пошутил насчет шпионов! – Сэрю зашипел, и змея быстро показала язычок. – Ей просто хотелось посмотреть на дракона у озера.

– Ты можешь общаться с ним?

– С ней. И да, разумеется. В конце концов драконы и змеи относятся к одному классу, и все чешуйчатые чувствительны к магии.

Этого я не знала.

– Я не люблю змей. С ними связаны плохие воспоминания.

– О твоей мачехе?

– В ее саду их сотни! Как-то раз братья подбили меня украсть одну, и Райкама поймала меня, – напряженно ответила я, вспоминая о том случае.

«Змеи напоминают ей о доме, – объяснял отец министрам, которые с неодобрением поглядывали на необычных питомцев его супруги. – Уважайте ее желания, как уважаете мои».

То же самое он сказал и нам в детстве, и мы подчинялись. По крайней мере, пока Рэйдзи не заставил меня украсть змею.

– Это ты опасаешься змей, а не я! Кроме того, я обещала не ходить в сад без нее.

– Боишься, что попадешься и перестанешь быть ее любимицей?

– Я ничего не боюсь.

Райкама действительно относилась ко мне с теплотой и наверняка не станет возражать, если я позаимствую одну змею.

Следующим днем я медленно, чтобы не потревожить змей, прокралась в сад мачехи. Их глаза – желтые, круглые, немигающие – действовали мне на нервы. Не успела я сделать и двадцати шагов, как мою лодыжку обвила маленькая зеленая гадюка.

– Прочь! – прошептала я, пытаясь стряхнуть ее.

Но к ней присоединились другие, и вскоре меня окружила дюжина змей. Нет, сотня! Они шипели и обнажали острые клыки. Затем одна белая змея, что висела на ветке, кинулась к моей шее.

Я с криком запрыгнула на соседнее дерево и залезла как можно выше, но змеи поползли следом. Мой пульс подскочил от страха. Я приготовилась к смертельному укусу.

Внезапно ворота в сад распахнулись, и внутрь прошла Райкама. Змеи тут же отползли, как волны во время отлива.

Я едва не разрыдалась от облегчения.

– Мачеха, умоляю, простите меня! Сама не знаю, как я…

Она окинула меня уничижительным взглядом, и мой рот захлопнулся сам по себе.

– Уходи, – произнесла мачеха ледяным тоном.

Райкама никогда не повышала на меня голос. Я оторопело кивнула, быстро скользнула вниз по дереву и убежала.

– С тех пор она меня ненавидит, – пожав плечами, рассказала я Сэрю с напускным равнодушием.

Я до сих пор не понимала, как тот один-единственный случай мог полностью испортить наши отношения. Несмотря на все притворство, поведение Райкамы ранило меня до глубины души, но об этом никто не знал, даже братья.

– Ну, тебе нечего бояться, – с улыбкой ответил Сэрю. – Моя жемчужина защитит тебя от ее змей.

Он наклонил голову. «Мы с тобой связаны».

Губы дракона оставались неподвижными, но я все равно услышала его голос и встревоженно подскочила.