– Вы хотели что-то спросить, ой! Вы зачем на пол сели? – Самлеша вскочила и помогла Лизе подняться. Только после того, как та устроилась обратно на пуф, уселась обратно, с готовностью посмотрев на Лизу.

– Да, Самлеша. Я даже не знаю, как и спросить, – замялась Лиза.

– Могу я вас о чём-то попросить? – тихо проговорила здрада, а Лиза удивлённо вскинув брови, кивнула:

– Кончено!

– Я сейчас, подождите, пожалуйста! – Самлеша быстро юркнула в переход.

Она отсутствовала минут пять, может больше и Лиза от волнения в буквальном смысле проглотила все маленькие пирожные и булочки, что стояли на столе. Они были воздушными, с разными начинками, маленькие, как говорится – на один укус. Лиза в раздумьях слопала их все, а когда заметила опустевшие тарелочки, запрокинув голову, застонала:

– У-у-у, ну что я за дура! – ещё раз вздохнув, встала и осмотрела себя. Только накануне радовалась, что со всеми переживаниями в путешествии – сбросила в килограммах, а сейчас вот опять натрескалась как бегемот. Хорошо хоть в этот момент появилась здрада и отвлекла на себя её внимание:

– Вот, – она дышала тяжело, словно бежала, – я тут принесла, – и поставила на столик маленький прозрачный кристалл.

– Что это? – Лиза с интересом посмотрела на минералл, но Самлеша, не ответив, подошла к ней:

– Аншиасса, присядьте, пожалуйста, на пуф.

Когда Елизавета села, здрада достала из-за спины маленький кинжал, завёрнутый в тряпицу, встала на колени и резко провела по ладони лезвием клинка.

– Что ты делаешь! – Лиза вскочила, но здрада затараторила:

– Пожалуйста, аншиасса, присядьте, я очень прошу вас.

– Самлеша…

– Прошу вас, аншиасса, – склонила голову, а кровь из её зажатой в кулак ладошки, уже вовсю сочилась и крупными каплями стекала, впитываясь в ковёр.

Лиза тотчас опустилась на пуф, потому что поняла – здрада не откажется от того, что задумала.

Здрада схватила со стола маленький кристалл и торопливо заговорила:

– Я, Самлеша, рождённая в роду Исцанаков, в подродье Шихифана, дочь Ужифициана, силой данной мне Эцишизом клянусь: хранить всю информацию, все сведения, которые узнаю о Элиссавет до последнего вдоха. Никому и никогда не оглашать их, никак: ни словом, ни письмом не минуя клятвы.

Закончив, Самлеша приложила кровоточащую ладонь к кристаллу, который напитавшись кровью юной здрады, стал ярко-алым.

– Примите, клятву аншиасса, – прошептала Самлеша, подползая на коленях, к потрясённой Елизавете, и вложила в её руку кристалл. – Вы принимаете? – здрада умоляюще заглянула в глаза Лизы, и та, так же тихо ответила:

– Принимаю.

Стоило ей это произнести, как кристалл, мигнув алым, начал тускнеть, а в груди Лизы разлилось тепло, как будто она вдохнула маленькое солнышко и оно согрело её изнутри.

Лиза опустив взгляд, увидела, что кровь здрады теперь и на ней, да и продолжает сочиться из раны.

– Господи, Самлеша, тебе нужно…

– Я сама, сама, – здрада быстро замотала ладонь тряпицей и зашептала на незнакомом языке. А потом, посмотрев на ковёр, насупилась: – Вот же, неуклюжая!

– Самлеша, объяснись! Ты что творишь? К чему и зачем эта клятва? – Лиза встала и нависла над здрадой, которая тут же сжалась.

– Да твою ж дивизию! – вырвалось у Елизаветы и она, наклонившись, подняла Самлешу на ноги. – Объясни мне пожалуйста – что, чёрт возьми, ты сделала?

– Я… я клятву вам дала, – пролепетала та.

– Зачем? Нет, я слышала, что ты говорила – хранить в тайне и тому подобное, но зачем?

– Потому что мы здрады не можем лгать, а если у меня спросят что-то о вас, я, буду вынуждена ответить, а так… аншиасса, теперь я любые ваши тайны могу хранить. Никто и никогда их не узнает, понимаете?

– А если тебя будут допрашивать, что с тобой будет? – встревожилась Лиза.

– Ничего. Скажу, что дала клятву и всё. Все знают, что после клятвы спрашивать о чём-то здрада бесполезно.

– Господи, ну вот что мне с тобою делать? – Лиза притянула девушку к себе и обняла, а та, как ласковый котёнок, прильнула к ней, но быстро отстранилась:

– Мне убрать…

– Да у тебя рука поранена, куда ты собралась убираться! – возмутилось было Лиза, но здрада, улыбнувшись, размотала ладонь и показала её. Лиза только и смогла пару раз ошарашено хлопнуть глазами. На маленькой ладошке здрады порез был виден, но края уже затянулись, хотя прошло-то всего не больше трёх минут.

– Вы всегда так быстро исцеляетесь? – спросила, ещё не отойдя от шока.

– Нет, – здрада мотнула головой. – Это Эцишиз помог, я же к нему обращалась, его силой клялась, вот он и помогает.

Чуть позже, когда Самлеша поменяла заляпанный кровью ковёр, а Лиза переоделась, они устроились для разговора:

– Я вот что хотела спросить… цисанки, они при слиянии постоянно используют гашан?

– Да, аншиасса. Когда с ними заключают контракт, они вынуждены терпеть слияние. Когда же они сами…

– Подожди, – перебила её Лиза: – что значит – вынуждены? Почему?

– Ну, им не нравится слияние, они испытывают дискомфорт, когда орган дающий жизнь вторгается в принимающее лоно.

– Ого, – сорвалось у Лизы и теперь все кусочки пазла сложились в картину. Она настолько зациклилась на своих переживаниях и чувствах, что не обратила внимание на слова Махараджа, когда он искренне удивлялся тому, что ей нравится слияние. Предводящий постоянно спрашивал – не больно ли ей, а она не обращала на этот факт внимание.

– Получается, цисанки не испытывают оргазм? – спросила задумчиво у самой себя, но Самлеша отвлекла, поинтересовавшись:

– Что такое оргазм?

– Наслаждение в конце слияния, – пояснила Лиза, а здрада тут же улыбнулась:

– А, вы говорите об иниле – нет, испытывают, но только если сами заключают контракт. Только с саанцишиссами они достигают при слиянии иниле.

– А в чём разница? Эти саанцишиссы как-то по-другому устроены?

– Изначально нет, – мотнула головой Самлеша. – Это ведь обычные цисаны и к этой социальной нише может примкнуть любой из мужчин. Они очень хорошо зарабатывают, да и годами жизни могут не делиться. Только прежде они перекраивают орган дающий жизнь.

– Перекраивают? – опешила Лиза.

– Ну да. Им лекарь немного укорачивает орган и как-то выгибает, чтобы цисанки могли испытывать иниле.

Лиза ошалело смотрела на здраду.

– Но вы же не такая? – Самлеша хитро улыбнулась.

– С чего ты взяла? – Очнулась Лиза от шока, после услышанного.

– Ну-у, я же ваша прислужница, – медленно протянула здрада. – И я должна следить за тем, чтобы гашана всегда хватало, а у вас в сосуде он не убывал.

Здрада потупила глазки, а Лиза, не выдержав, рассмеялась:

– А ты наблюдательна, – похвалила её.

– Аншиасса, вы – особенная!

– Нет Самлеш, я не…

– Особенная! – настаивающее повторила здрада. – И хозяин тоже так думает, я знаю! Он к другим цисанкам на слияние приходил и быстро покидал цело́м, а к вам приходит и надолго остаётся.

Упоминание о других женщинах для Лизы было неприятно, тем более Махараджа ожидали три цисанки из разряда ублажающих, да ещё одна, чтобы контракт заключить.

– Самлеша, а вот эти цисанки из этой ниши, ну чтобы сбросить напряжение…

– Саанцишиссы, – подсказала здрада.

– Да, они. Они испытывают оргазм после слияния? – Лиза затаила дыхание в ожидании ответа.

– Да, но только из-за того, что они что-то используют. Какое-то снадобье наверное пьют или мажут. Этого я не знаю. Они тоже испытывают иниле после слияния.

У Лизы ещё была масса вопросов, но здрада, затихнув и замерев, сообщила, что её сын проснулся и зовёт маму.

Глава 23

«Удача улыбается смелым… А потом долго ржёт над ними!»

М. Жванецкий

На следующий день, когда к ней пришёл предводящий, Лиза, уже зная причину его удивлений, вела себя немного по-другому. В её поведении и отношении к мужчине сквозила нежность, она стремилась больше дать, чем получить. Закончилось всё обоюдным взрывом наслаждения и не один раз.

Предводящий, довольный во всех отношениях, покинул её цело́м, предупредив, что придётся встать пораньше, потому что намечается более раннее отбытие. А Лиза, лёжа на воздушном и мягчайшем матрасе размышляла о том, что каждый раз секс у них проходит в одной позе: «Повадки у него звериные – рычит, втягивает воздух, словно постоянно меня обнюхивает, да и секс по-звериному!».

Лиза перевернулась на живот и задумчиво посмотрела на расстеленный пушистый ковёр: «То, что он не хотел, чтобы я видела его изменения во время близости – понятно. Действительно, если бы я, обернувшись, увидела мужика с облепленным чёрными пластинами телом… да я бы разоралась, а может в приступе паники и не такое учудила, и остался бы Махарадж евнухом! Но сейчас-то? Да и скорей всего не меняется он полностью: когтей-то нет! Уж руки его я везде чувствовала, значит изменения частичные. Так почему же он постоянно поворачивает меня? Не хочет смотреть мне в лицо? В чём же дело?»

Лиза вздохнула, замерла и в её глазах зажёгся проказливый огонёк.

– А почему бы нам не разнообразить позы? – спросила сама у себя и губы растянулись в предвкушающей улыбке. Она почувствовала себя Сатаной, которому предстоит совратить неискушённого мужчину.

Проснулась Елизавета в превосходном настроении. Она успела собраться и позавтракать в компании сына, и оставшееся время, стоя у рашцизов, весло смеялась, играя с ним. Даже окружающим воинам улыбалась и те улыбались ей в ответ, заряжаясь её позитивом. Сегодняшняя ночь для неё началась отлично. Только вот она не заметила недовольных взглядов предводящего.

Махарадж незаметно следил за Лизой и его взгляды сменились на гневные, а в конце и яростные, когда она, поблагодарив одного из воинов за помощь, улыбнулась ему так, как никогда не улыбалась ему! И тот вернул ей улыбку!

Переход вновь был долгим и опять с четырьмя небольшими остановками и ночёвками посреди степи в шатрах.

Лиза за ночь перехода безумно устала. Уложив сынишку спать и спев ему, поглаживая русые вихры, Елизавета передала сына под надзор его наставника и направилась к себе. По дороге к своему шатру, вдалеке увидела парящих в рассветном небе огромных птиц и, не сдержав любопытство, подошла к двум воинам поинтересоваться – что они из себя представляют.

Оказалось, эти птицы за ночь могут преодолевать большие расстояния, размах крыльев по рассказу воина был огромным и он указал на расстояние между двумя шатрами. Прикинув на глаз, Лиза поняла – очень большой, потому что между палатками было не меньше семи метров. Послушав описание странных летающих ящеров, Лиза поблагодарив воинов, отправилась к себе.

Махарадж, расчесав рашциза, хлопнул того по крупу отправляя к сородичам и уже направлялся к себе в шатёр, как в тишине раннего восхода услышал переливчатый женский смех. Не поверив своим ушам, едва слышно двинулся в ту сторону, пока не остановился как вкопанный. Элиссавет, стоя рядом с двумя дежурившими тимарами, о чём-то с ними разговаривая, улыбалась, и, чем-то восторгаясь, охала, качала головой и, опять же! – улыбалась!

«Шаранш тебя задери!» – проскрежетал предводящий сквозь зубы, наблюдая яростным взглядом за Элиссой. Как только она ушла, тут же подошёл к тимарам.

Воины совершали обход и, столкнувшись с женщиной, объяснили ей и рассказали о ящерах. Они даже не подозревали, какой разнос их ожидает, стоит ей уйти. После гневной отповеди хозяина, они разошлись по разные стороны лагеря, костеря себя не все лады, что вообще дали этой иномирной женщине приблизиться к себе, а не то что – разговаривать!

А Елизавета, не подозревая о том, какие страсти кипят за её спиной, спокойно прошла в свой шатёр и, вызвав здраду, искупалась. Узнала от неё, что предводящий ничего не сообщал придёт он или нет, поужинала и легла. Только в этот раз мужчину она так и не дождалась, и через некоторое время провалилась в сон.