– Ладно, не парься. Я тебе это право возвращаю. Прежде чем делиться со мной теплом, послушай. Мне понадобится чуть больше того, что я мог бы взять у тебя вообще без последствий. Часть этого тепла уйдёт на просмотр всех возможных сценариев, а остальное я возьму в качестве оплаты. Когда ты вернёшься к себе, тебя будет знобить. Попытайся очень быстро согреться, иначе снова заболеешь. А болеть тебе нельзя, на исправление ситуации осталось всего два дня. У тебя нет права на ошибку. Если за эти два дня ты не найдёшь способ отправить маму на праздник, то…

– Да поняла я, поняла! Бери тепло и делай дело! Всё равно другого выхода нет, – быстро сказала я. Мне было очень страшно. Два дня! Два дня на то, чтобы выжить и спасти маму.

Азалл подошёл ко мне вплотную и одним движением убрал одеяло в сторону.

– Раздвинь ноги, – распорядился он. Звучало двусмысленно, но я была так напугана, что повиновалась без вопросов. Он встал между моими коленями, положил руки под ягодицы и одним рывком прижал меня к себе так, словно собирался овладеть мной здесь и сейчас. Одна рука легла на талию, вторая на затылок, не давая отстраниться.

– Эммм… извини, а как именно ты собираешься забрать тепло? – полузадушенно пискнула я в широкую грудь.

– Тихо, – велел он. И началось.

Чувство было странным. Не уверена, что когда-либо испытывала что-то похожее. Руки и ноги защипало так, как будто они до этого сильно затекли, а сейчас болезненно восстанавливали чувствительность. От макушки до пяток поползли мурашки. Но не так, как бывает от приятного возбуждения. Нет. Реально было чувство, будто внутри тела бегает толпа электрических букашек. Они собирались где-то в районе груди и живота в плотную горячую массу. Когда стало по-настоящему припекать, демон прижал меня ещё крепче и… вобрал в себя жар. Его кожа резко разогрелась, а я вздохнула с облегчением. Наконец, он отстранился и замер с закрытыми глазами. А мне вдруг стало холодно. Ожидая, пока он просмотрит возможные варианты будущего, я с некоторым трудом сползла со стола, взяла своё одеяло, завернулась в него и села у печки. Кстати, в этот раз печка была побольше размером, чему я порадовалась.

– Нашёл! – завопил Азалл, спустя добрых пять минут. Я аж подпрыгнула, едва не свалившись вместе со стулом. Правда, он почти сразу добавил: – Но я не уверен, что ты справишься.

– Так сложно? – огорчилась я.

– Для многих девушек проще простого. А вот с тобой дело обстоит иначе…

– Не томи!

– Ну ладно, – он с сомнением смерил взглядом съёженную и взлохмаченную меня и неохотно продолжил: – Есть один вариант с очень крошечным процентом успеха. Крошечный он именно из-за некоторых твоих… эээ… особенностей. – Звучало так, будто я какая-то неполноценная. – Если ты всё сделаешь правильно, то твоя мама прямо перед праздником застукает, как её мужчина пытается подкатить к… тебе.

– Что?!!!!! – заорала я. Он поморщился. – Ты… да ты… как тебе в голову вообще…

– Молчать! – рявкнул Аз. Его глаза полыхнули багровым огнём. Я струхнула не на шутку и заткнулась. – Жить хочешь?

– Д-да…

– Тогда слушай. Ты замечала липкие взгляды отчима время от времени? – Я молча кивнула. – Прелесть в том, что он и сам не отдаёт себе отчёта, что реагирует на тебя. Это желание сидит где-то у него в подсознании. Но даже если бы он понимал, что с ним происходит, вряд ли это изменило бы его планы. Он не позволяет себе поддаваться эмоциям, а излишнее напряжение сливает во время встреч с черноволосой соседкой. А ещё он садист. Причиняя тебе даже эмоциональную боль, он получает удовольствие. И это тоже позволяет ему отчасти сливать напряжение. Понимаешь? Так вот, именно это его неосознанное влечение – твой единственный шанс развернуть ситуацию в свою пользу. Единственный!

– Что мне надо делать? – глухо спросила я.

– В ближайшие два дня будет всего один момент, когда ты сможешь провернуть всю эту операцию. Перед праздником твоя мама отправится наводить красоту: делать какие-то процедуры для кожи, волос, ногтей и так далее. Но она быстро вернётся, так как обнаружит, что забыла кошелёк. В пересчёте на вашу систему измерения времени её не будет… эээ… десять минут. По возвращении она должна увидеть, как мужчина, которого она считала ангелом во плоти, подкатывает к её несчастной дочери, и моментально прозреть.

– Десять минут… – потрясённо прошептала я.

– Нет-нет, ты не поняла. Подготовку надо начать заранее. Ты должна будешь сделать так, чтобы к моменту, когда твоя мама выйдет за дверь, его уже потрясывало от неудовлетворённого желания. Тогда хватит лишь одного крохотного щелчка, и он потеряет контроль. Вот только вряд ли ты справишься.

– Почему? – Нет, я была с ним согласна, но хотелось услышать его аргументы.

– Ты когда-нибудь в жизни соблазняла мужчину? – с какой-то даже жалостью спросил он. Я помотала отрицательно головой. Вообще, у меня были парни. Но мало. И как-то так получилось, что все они сами проявляли инициативу. – Ты очень зажата. Когда я привлёк тебя к себе, ты едва не скончалась от смущения и затвердела, как деревяшка. Боюсь, ты не сможешь даже сесть в призывную позу и стрельнуть глазками без того, чтобы покраснеть. Все попытки кого-то соблазнить в твоём исполнении будут выглядеть до крайности неловко. Вот поэтому шанс благоприятного исхода стремится к нулю. Пожалуй, более гуманно было высосать из тебя всё тепло, как ты изначально предлагала. Вообще, если ты ещё раз мне это предложишь, я не откажусь, – он посмотрел на меня как на сочный окорок. Кровожадно.

Я и сама знала, что не справлюсь. Но от этих его слов стало очень обидно. До ужаса захотелось утереть ему нос.

– Расскажи мне в подробностях, что и как я должна делать. Не знаю, получится ли у меня, но не попытаться глупо. Особенно, когда ставка так высока.

– Ого, кажется, шанс на успех только что немного подрос, – хмыкнул Азалл. – Может, я и поторопился с выводами. Значит, слушай…

Он выдал мне инструкции и, гадко ухмыльнувшись, уточнил:

– Ну что, справишься?

– Попытаюсь, – пробормотала я. – Хорошо хоть, они с мамой в гражданском браке живут. Получается, официально он её бойфренд, а не муж. Иначе я бы точно не смогла…

– Кстати, а почему тогда ты называешь его отчимом? – заинтересовался Азаллам.

– Так получилось, – пожала плечами я. – Не отцом же. Хотя мама намекала… м-да. Ну вот. А называть его по имени-отчеству – нет уж, я не настолько его уважаю. Но самое главное – когда они начали жить с мамой, его страшно бесило, что я говорю про него «отчим». Поэтому я стала делать это постоянно. Потом все подхватили, тоже стали называть его моим отчимом. А в лицо я его Валерой зову.

– Ясно, – хмыкнул он. – Ну ладно, двигай давай отсюда. Постарайся отдохнуть. В ближайшие два дня тебе предстоит такая развлекаловка, что силы понадобятся.

– Знаешь, а ведь ты не демон, – задумчиво проговорила я. – Ты – бог!

– Что? – вздрогнул он, глянув на меня потемневшими глазами. – Какой бог?

– Бог подстав! Самый настоящий! Ведь страшно подумать, на что ты меня сейчас толкаешь!

– А, вон ты о чём, – он расслабился. – Всё так. Только ведь выбора-то у тебя нет. Поэтому придётся следовать советам бога подстав.

Я уныло кивнула.

Глава 5. Соблазнить, чтобы выжить

В свою кровать я вернулась в начале шестого. По-хорошему надо было сразу же уснуть, ведь завтра к двенадцати мне на работу. Но меня буквально потрясывало от нервного возбуждения, поэтому задремать я смогла далеко не сразу. Стоит ли удивляться, что, когда прозвонил будильник, я отлепила себя от кровати с огромнейшим трудом?

Мама ушла ещё с утра, а отчим был в отпуске, поэтому торчал дома. Впрочем, сейчас мне это было на руку. Ведь перед уходом на работу мне предстояло провернуть первую и, надо сказать, самую простую часть сложнейшей операции.

Я в кои-то веки не стала натягивать на себя закрытые мешковатые вещи, а, наоборот, достала подаренный мамой в незапамятные времена халатик. Азаллам призывал не надевать ничего откровенно эротического, но и от бесформенных тряпок тоже рекомендовал отказаться. Идеально подойдёт что-нибудь невинное, но милое. Придётся создать образ эдакой наивной дурочки. Но так, чтобы этот гад не заподозрил неладное.

По пути в ванную я прошла мимо гостиной, где расположился отчим. Учитывая, что он сидел лицом к двери, мой новый прикид не остался незамеченным. Чуть позже, когда я появилась в кухне, он уже ждал меня там.

– Так-так… – протянул этот отвратительный тип, оглядывая меня с ног до головы. – Да ты у нас, оказывается, девочка! А я думал – пацан в растянутых шмотках.

Я прикусила себе язык, чтобы не ляпнуть в ответ что-то нервно-ехидное. Азалл был прав: едва дошло до дела, я затвердела, как деревяшка. Смущение и злость – плохое сочетание. Ах, если бы был другой способ достичь цели…

– Чего молчишь?

«Главное, сдержись от того, чтобы говорить ему гадости, – учил Азаллам. – Его привлекает беззащитность. Лучше делай вид, что опасаешься его и не хочешь злить. Совсем хорошо, если создашь у него впечатление, что вынужденно смирилась с выбором матери. Только не переборщи. В ласковую и улыбчивую Лику он не поверит. Дай ему ощутить власть».

– Ничего, – проворчала я под нос. – Просто не знаю, что отвечать.

– Ни за что не поверю, – фыркнул он, продолжая меня разглядывать. Кажется, пока всё идёт, как надо.

Я молча принялась потрошить холодильник. Достала кастрюлю с супом, сваренным мамой, налила в чашку, поставила в микроволновку.

– А, я понял, – обрадовался отчим. – Лара не поверила в твои россказни насчёт того, что я выгнал тебя на улицу, и ты окончательно пала духом? Давно надо было усвоить урок: со мной бороться бесполезно.

И тут мне бы как-то ненавязчиво подтвердить его правоту! Ведь нужная цель почти достигнута, он поверил, что я смирилась с ситуацией! Но злость так ударила в голову, что я не выдержала и прошипела, вонзив в него свой пылающий взгляд:

– А если я обращусь к тому полицейскому? Он-то точно на моей стороне!

Лицо отчима застыло, как маска.

– И что ты ему скажешь? – выплюнул он.

А я уже не могла остановиться.

– Я могу ничего ему не говорить. Просто опустить глаза в пол и начать всхлипывать. Он сам всё додумает. У него племянница моих лет, с которой очень некрасиво поступил отчим! А девчонке никто не верил. Так что это тебе придётся усвоить урок, что меня лучше не трогать!

Он аж побагровел. Очень долго стоял молча, а потом выдавил:

– Да кому ты нужна вообще? – И покинул кухню.

Я осталась, сжимая кулаки. Злость на отчима быстро сменялась злостью на себя. Ну как я могла не сдержаться?! Как можно было вот так просто взять и завалить всё дело?!

Пометавшись по кухне, я решила – пойду и извинюсь. По крайней мере, попробую исправить ситуацию. Я вышла в коридор, подошла нужной комнате и… отошла. Снова подошла. Нет, не могу. Но надо! Так я подходила и отходила несколько раз. Ненависть к отчиму и нежелание извиняться перед негодяем буквально выворачивали меня наизнанку. Я вернулась в свою комнату, надеясь немного успокоиться и попытаться снова. Но тут взгляд упал на настенные часы. До начала рабочего дня оставалось двадцать минут.

Я быстро собралась и выскочила из дома. Скользя по заледеневшему асфальту, я ругала себя на чём свет стоит. День потерян! Домой я вернусь глубокой ночью. Остаётся крохотная надежда, что завтра получится всё исправить. Хотя теперь я очень сильно в этом сомневаюсь.

День прошёл обычно: несколько раз подбегала поболтать моя новая подружка Катя; солидный мужчина, сдавая припорошённую снегом одежду, сделал мне комплимент; да ещё один из поваров, по имени Пётр, присел рядом во время очередного перекуса и зачем-то несколько раз уточнил, нравится ли мне еда. В конце концов, я забеспокоилась, что с едой что-то не так. Иначе зачем спрашивать? Хорошо хоть, Катя чуть позже прояснила мне ситуацию.