После трапезы в беседке Саша решил проводить Арину домой. Та всю дорогу раздумывала, как бы не пустить его к себе в квартиру. Не хотела, чтобы одноклассник увидел её родителей и, как теперь поняла, убогое место, в котором она обитала. К счастью, у подъезда на лавочке сидела Мария Алексеевна. Саша вежливо поздоровался с ней.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, молодой человек.

– Бабушка, мне нужно снять школьную форму, мы пойдём на берег собирать ракушки для поделки, – затараторила Арина.

Мария Алексеевна сразу сообразила.

– Молодой человек, присядьте со мной на скамеечку, Ариша быстро переоденется и спуститься к нам.

– Да, Саша, посиди тут пока с бабушкой.

– Значит, вас молодой человек зовут Сашей, а я Мария Алексеевна, хорошая знакомая Арины.

Саша протянул мягкую ладошку.

– Саша Фламер друг Арины.

– Друг – это хорошо. Арине нужны друзья, – улыбнулась Мария Алексеевна, оглядывая крепенького, будто гриб боровичок, мальчика с ярко-голубыми глазами и красными, словно накрашенными губами.

– Арину не обижают в школе?

– Я не дам её в обиду, – заявил Саша, сжимая кулаки.

Глаза Марии Алексеевны потеплели, мальчик явно не из робкого десятка, Арине просто необходим такой защитник. Похоже, её воспитаннице наконец повезло.

Арина в шортах, футболке, кедах и маленьким рюкзачком на спине предстала перед ними через десять минут.

– Будьте осторожны, не лезьте в воду, – не удержалась Мария Алексеевна от напутствия, никак не могла привыкнуть, что девочка одна бродит по городу, без присмотра купается в море. И хоть Арина плавала будто дельфин, каждый раз боялась за неё, беспокойно выглядывала в окно, пока безрассудный ребёнок не показывался во дворе.

С высокого берега дети спустились к морю по узкой, но оборудованной перилами тропинке. Сначала им попадались лишь острые и плоские, словно блинчики, ракушки, их очень удобно приклеивать на бумагу или другой материал, но они неинтересны для поделок. Хотя, как паруса для кораблика, вполне сгодились бы.

– Смотри, какую я нашёл, – похвастался Саша, протягивая большую раковину Рапана³.

– Здорово! Но моллюск внутри живой, долго обрабатывать ракушку придётся, иначе вонять будет, – со знанием дела заявила Арина. Как-то она притащила с десяток раковин домой и положила на подоконник сушиться. Потом долго не могла избавиться от запаха погибших моллюсков, он перебивал даже вонь отцовских сигарет и спиртного.

– Много набрали ракушек, надолго хватит, – решил Саша, сортируя добычу.

Арина отправила свою долю в рюкзак.

– Ты можешь показать мне своё секретное место? – с тайной надеждой поинтересовался Саша. – Я же теперь твой друг?

Арина задумалась, её останавливал печальный опыт с Серёжей Волковым и слова бабушки об умении держать язык за зубами.

– Я же твой друг? – повторил Саша настойчиво. Он ещё не понимал, почему так важен для него ответ Арины, но своим маленьким сердцем чувствовал, сейчас многое зависит от её решения.

Арина посмотрела на Сашу: обидится, если не покажет ему грот? Она бы обиделась, а ведь Саша, не задумываясь, бросился её защищать.

– Да, ты друг, и самый лучший. Я покажу. Только это очень высоко.

– Ничего. Я не боюсь высоты, – храбрился Саша.

Арина повела его по узкой полоске каменного пляжа до места подъёма. Напротив её тайного места обычно никто не купался, буквально в пяти метрах от скал плескалось море, и оно начиналось с глубины двух метров, резко обрываясь вниз. Здесь иногда плавали местные жители, но редко.

– Я полезу наверх, а ты смотри, куда ставлю ноги, кладу руки и повторяй за мной.

Саша поднял голову, каменная стена показалась ему отвесной, в душу закрался страх: вдруг он упадёт? Арина стала ловко взбираться на скалу. И он последовал за ней, боясь выглядеть трусом перед этой девочкой. Всё было не так уж и плохо, ноги ставились на удобные, едва заметные уступы, руки ложилась на выемки, да и подъём казался не настолько крутым. Саша посмотрел вниз – сердце ухнуло. Как высоко! Ладони вспотели и заскользили. Арина, будто ощутив его состояние, повернула голову.

– Ты молодец, когда я сюда в первый раз лезла, думала, умру от страха. – Она смутилась, вспомнив, что чуть не описалась и ревела в три ручья, прося брата забрать её отсюда. – Ты вытри руки о футболку, у меня, например, они всегда мокрые.

Саша поочерёдно вытер ладошки, стало легче. Ещё немного, и он влез за Ариной в неглубокий грот. Здесь с удобством могли стоять лишь дети, взрослому пришлось бы согнуться. Каменная выемка представляла собой небольшую пещеру три на три метра и высотой в метр двадцать. Арина прошла на другой край пещеры и села на выступ, выдвинутый вперед.

– Подойди сюда. Не бойся, брат сказал: этот камень никогда не упадёт вниз, он огромный и лежит глубоко внутри скалы.

– Кто тут боится, – осипшим голосом произнёс Саша и осторожно ползком приблизился к Арине. Когда он опустился рядом, то обнаружил внизу ещё один выступ. Если бы он сорвался отсюда, то не упал бы дальше того выступа. – Действительно, не страшно.

– Посмотри, – Арина показала рукой на море.

Саша глянул вперёд и ахнул: создавалось впечатление, что они летят над морем, или плывут на корабле. Из-за выступа не виднелось спуска и берега, впереди лишь громада воды, сверкающей под лучами осеннего солнца. На море стоял штиль. Мелкие волны с этой высоты выглядели серебристыми чешуйками на серо-голубой глади. Он посмотрел на Арину, цвет глаз девочки сейчас полностью совпадал с цветом моря, а внутри её зрачков будто зажглись светлячки. Саша не понимал, отчего его сердце дрогнуло и забилось сильнее. Он не знал, что его душа потянулась к душе Арины, серебряные нити судеб соприкоснулись, и часть из них сплелась в единую нить.

– У меня тут кое-что есть, – Арина отправилась вглубь пещеры, развернула какой-то валик, упакованный в плёнку. На каменный пол лёг поролон, поверх него шерстяной плед. – Один раз я даже ночевала здесь.

– Правда? И тебе не было страшно ночью одной?

– Нет. Сюда же никто не заберётся. Про это место знает только мой брат, я, а теперь и ты. – Она запнулась. – И Волков тоже, но я еле затащила его сюда, сам он никогда не полезет. Волков – предатель, – добавила Арина сердито.

– А это что? – заинтересовался Саша, показывая на коробочку в углу.

– Мои драгоценности.

– Настоящие?

– Ага, – Арина подтащила коробку к свету, оказалось это резная деревянная шкатулка. Откинула крышку.

Саша с любопытством заглянул. В шкатулке лежали тусклые серёжки, пара ярких детских колечек, цветные стёклышки и что-то завёрнутое в носовой платок.

– Там настоящая жемчужина, – тихо сказала Арина. Развернув платочек, показала её Саше. – Я сама нашла её в раковине. – Дорогая, наверно.

Саша взял в руку бело-матовый шарик, с одной стороны жемчужинка была гладкой, ровной и отливала тусклым светом, с другой – шершавой и с крохотной вмятиной.

– Красивая, но только тут, – коснулся он гладкой стороны.

Арина улыбнулась.

– А я не обращаю внимания на другую сторону.

Глава 4

Мария Алексеевна почувствовала себя плохо на рассвете. Грудь будто придавило тяжёлым камнем, воздух едва-едва проникал в лёгкие, а голова наоборот стала как воздушный шарик, пустой и лёгкой. Она попробовала пошевелить правой рукой и не смогла, левая половина тела тоже не слушалась. Превозмогая слабость, с трудом села на кровати – комната качнулась, предметы мебели, стены, пол и потолок всё двигалось. Резко затошнило. Мария Алексеевна не удержала содержимое желудка и оно хлынуло на пол и на ночную рубашку. В голове появился звон, перед глазами замелькали чёрные точки, будто рой мелких мошек. Стискивая зубы, не давая вылиться очередному потоку рвоты, Мария Алексеевна опустилась на четвереньки и поползла в сторону ванной комнаты, но не успела добраться до порога, как её снова вывернуло. Ночная рубашка стала мокрой и ужасно пахла. Скользя в жидкости из слизи и желчи, Мария Алексеевна добралась до ванны, включила тёплую воду. Сидя на полу, стащила грязную рубашку, но сил забраться в ванну не было. Тяжело дыша, она прислонилась к холодному кафелю. Следующие позывы рвоты не застали её врасплох, она наклонялась над эмалированной чашкой, вытащенной из-за стиральной машинки. Вскоре дно чашки скрылось под тягучей зеленовато-жёлтой жидкостью. Вода, переливаясь через край ванны, потекла на Марию Семёновну. Она потянулась, закрыла кран.

«Я не хочу, чтобы нашли меня голую и в потоках рвоты», – промелькнула мысль в гудящей голове.

Из последних сил она подтянулась на руках и перевалилась в ванну. Вода залила пол, коврик и ночную рубашку. Мария Алексеевна с трудом выпрямила ноги и села в ванне. Сколько времени она провела в воде не знала, очнулась от сильного озноба. Голова прояснилась, предметы и стены ещё плыли перед глазами, но круги и тёмные мошки испарились. Камень, лежащий на груди, исчез, дышалось свободнее и легче. Мария Алексеевна вынула пробку, позволяя холодной воде спуститься, поднялась на дрожащих ногах и ступила на пол. Закутавшись в банное полотенце, добралась до окна, распахнула форточку и только потом легла на диван, укрывшись махровой простынёй. Часа через два ей стало легче, она приняла лекарство, сумела даже навести порядок, убрала в ванной комнате, засунула в стирку выпачканное бельё. До прихода Арины из школы оставался час, Мария Алексеевна не хотела пугать девочку своим видом, поэтому нарядилась в халат с ярким рисунком, повязала праздничный фартук и стала готовить обед.

– Бабушка, я дома, – раздался звонкий голосок Арины от входной двери.

Дома. На сердце Марии Алексеевны потеплело, девочка, не осознавая, произнесла это слово. Этот ребёнок появился в её квартире, словно радуга на небе после ненастья. Пока родители Арины находились в алкогольном тумане, она много времени проводила у неё.

– Ой, отчего так холодно? – Арина поёжилась. Куртку она сняла ещё в прихожей.

С утра накрапывал дождь, температура на улице опустилась до пятнадцати градусов. Воздух, насыщенный влагой, через открытую форточку проник в квартиру и выхолодил комнаты.

– Проветривала и забыла закрыть окно, – всплеснула руками Мария Алексеевна. Оказывается, она не замечала холода. Потрогала свой лоб – горячий.

«Не хватало ещё заболеть, – усмехнулась она столь глупой мысли. – Разве не обострение болезни было несколько часов назад? Но не простуда, – рассердилось здравомыслящее существо внутри, – а теперь ты и её подхватила».

– Арина, марш в ванную мыть руки и к столу.

– Ой, мой любимый суп с галушками, – обрадовалась девочка, заглядывая в поставленную перед ней тарелку.

Мария Алексеевна положила на блюдце гренки, налила в кружку кисель.

– Ешь. Как дела в школе?

– Хорошо. Получила три звёздочки, одну по чтению, одну по математике и ещё по английскому. Вот, – похвалилась Арина и покосилась на Марию Алексеевну. – Бабушка, ты сегодня такая красивая. Но мне это совсем не нравится.

– Не нравится, что я красивая, – слабо улыбнулась Мария Алексеевна.

– Бабушка, лицо у тебя белое, как у снегурочки. Тебе плохо? Ты собралась умирать? Не надо! – губы Арины скривились, личико сморщилось, она горько заплакала, роняя крупные слёзы в суп.

Мария Алексеевна поразилась проницательности ребёнка, получается: нарядный вид её не обманул.

– Не умру. Пока, – на всякий случай добавила она. – Не умру. Мне ещё многому надо тебя научить.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Арина глотала суп вместе со слезами, отчего-то плохо дышалось. Так она чувствовала себя, когда папа толкнул её кулаком в грудь за то, что нечаянно опрокинула бутылку водки на столе. Тогда тоже было не вздохнуть, и не крикнуть, тело будто сжали в железных тисках. Ей не хотелось расстраивать бабушку, и она пропихнула в себя весь суп.

– Аринушка, допивай чай и сбегай к бабушке Поле, пусть придёт ко мне.