– Я не хочу тебя видеть, – повторила я. Наши глаза встретились, и он все понял. Обреченно кивнул, и, опустив плечи, отошел в сторону. Дом я покидала быстро, не оглядываясь. Вызвала такси, доехала до съемной квартиры, и уже там упала лицом в подушку, горько оплакивая свои чувства.

Утром я планировала уехать, но вместо этого осталась. Заварила чай, и устроилась у окна, прихлебывая теплый напиток. За окном во дворе играли дети, несмотря на холод и ветер, а какая-то влюбленная парочка с букетом цветов битый час лобызалась у подъезда.

Звонок в дверь прервал мое чаепитие. Даже не заглядывая в глазок, я знала, что это Тина. Она уже позвонила раз сорок, и оставила сотню гневных сообщений на мобильном. Распахнув дверь, я недобро уставилась на подругу.

– Ну ты… – задохнулась от гнева Тина, и зашла в квартиру, на ходу разматывая толстый шарф. Как всегда, Тинка нарядилась в брючный костюм, а на губах сияла алая помада. – Я чуть с ума не сошла… А Глеб…

– Не надо, – поморщилась я. Тина хмыкнула, и плюхнулась на диван.

– Слезы льешь? – с интересом спросила подружка. – Это правильно. Может, со слезами вся дурость твоя и выйдет.

– Не хами.

– А ты меня не учи, – рявкнула Тина. – Давай рассказывай.

Я начала рассказ с самого начала. Плавно переходя от одного к другому, я и не заметила, как мы переместились на кухню, а Тина вытащила из сумки коробку пирожных. К концу рассказа она задумчиво произнесла:

– М-да-а-а… А правду Влад сказал, что судьба странная штука. Надо же было нам встретиться и подружиться…

Я благоразумно умолчала о том, что подружилась с Тиной вовсе не случайно, а прекрасно зная ее братьев и род их деятельности. Знала я и ее родной город, а так же то, что Валевский сотрудничает с Юсовым…

– И чего получается? – отмерла Тина. – Валевский мертв. Ты останешься Полиной или вернешь свое имя?

– Останусь ей, – коротко ответила я. Тина понимающе кивнула.

– Слушай, про то, что все знали… Я, конечно, удивлена, но вот так поступать – совсем не в духе Глеба. Он молчит, ничего мне не говорит. Может, хоть выслушаешь его?

– Нет, – отказалась я. – Я скоро уезжаю. Ни к чему эти разговоры.

– Но ты тоже хороша, – возмутилась Тина. – Втянула моего брата в какую-то передрягу, заставила гоняться за бывшим мужем.

– Я, вообще-то, потом передумала. И к Валевскому пошла одна. И виновата во всем ты.

– Я? – поперхнулась чаем Тина. – Я?!

– Ты, ты, – закивала я. – Если бы не твое желание выйти замуж за Макса, то мы бы его Мирону отдали, и забыли обо всем.

– Кстати, о Максе, – загрустила Тина. – Ты знала, что это он снотворное вколол Марте?

– Влад сказал.

– А знаешь зачем? Та маникюрщица из салона, Светка, кажется, – наморщила лоб Тина. – Которая нам про Катю рассказала. Она же и Марте то же самое сболтнула. А та поняла, что Стрелок собирается Юсова устранить. Ну, и шепнула Степану Кирилловичу об этом. А тот за Макса взялся.

– Получается, по вине Марты Стрелка похитили? – поразилась я. – Поэтому она нам в кафе советовала к Юсову присмотреться?

– Да, – пожала плечами Тина. – Поняла, что глупость совершила, и испугалась. А Макс ей снотворное вколол, чтоб проучить. Напугать хотел. Он же ей шепнул на ухо, зачем это делает. А Марта промолчала, потому что, обвини она Максима, пришлось бы и о своих делах рассказывать.

– А Гриша что?

– А он не знает. Мне Макс по секрету рассказал.

Я окинула подругу внимательным взглядом.

– И когда это вы успели подружиться?

Тина покраснела, и смущенно вгрызлась в пирожное.

– Да так… Расскажу, если пообещаешь выслушать Глеба, – заявила подруга, а я покачала головой. Нет уж, дудки. Сначала разговор, потом поцелуи…

– Ты просто злишься, – выдала вдруг Тина. Я вздрогнула, вопросительно уставившись на нее.

– Мне кажется, – с довольным видом разглагольствовала Тина. – Что ты просто не в силах вытерпеть то, что в какой-то мере тебя переиграли. Вот и бесишься.

– Еще чего, – нахмурилась я.

– Правда-правда, – закивала подруга и хитро прищурилась, ткнув в меня чайной ложкой: – А чего ты тогда не уехала?

– Не успела, – вяло отбивалась я, но над словами Алевтины задумалась. Странно, но никой обиды я по отношению к Глебу я уже не чувствовала. Как там – рыбак рыбака видит издалека? Но дело ведь не в том, что он меня обманывал. Бельский мог использовать ситуацию с выгодой для себя, и я не вправе его винить, так как сама поступила также. Но он рисковал мной… Сделал вид, что обеспокоен моей безопасностью, посадив под замок, а сам в это время наблюдал, как я ношусь по городу в поисках Валевского. И каждый миг для меня мог стать последним.

– Глеб рисковал моей жизнью, – заявила я. – Этого я прощать не собираюсь. С любимой женщиной так не поступают.

– Я почти уверена, что он не знал, – поморщилась Тина. Даже ей трудно было оправдать поступок брата. Вертя в руках ложечку, она продолжила: – Влад сказал тебе, что Глеб был в курсе, что ты – не Полина. Но это не значит, что Глеб знал, что ты попрешься ночью к Валевскому.

– Они специально уехали на всю ночь.

– Ты говорила, что Влад отправил им послание. Могло ли быть так, что только Мирон и Макс знали, что оно не от Валевского?

– Ты выкручиваешь ситуацию в пользу брата. Это несправедливо, ты должна быть на моей стороне, – возмутилась я. Тина пожала плечами и  внезапно отшвырнула ложку в сторону.

– Подумай, Полька, – тихо посоветовала подруга, прощаясь у двери. – Я люблю тебя, и плохого не посоветую. Несмотря на некие… кхм, недоговоренности в ваших с Глебом отношениях, я вижу, что он без ума от тебя.

– Ага, – кивнула я и закрыла дверь.

В тот день я осталась дома, как и следующий, а потом еще один и еще. Прошла неделя с визита Тины, но в моей жизни ничего не менялось: я вставала, завтракала, отправлялась на пешую прогулку и возвращалась домой, вечерами коротая время за чтением книг. Глеб не выходил на связь, а вот Тина исправно звонила – утром и вечером, рассказывая новости и делясь сплетнями. Их шаткие отношения с Максом наконец наладились – вернее, они поменялись местами. Теперь Стрелок ухаживал за моей бойкой подружкой, а та воротила нос, презрительно отмахиваясь от охапок цветов и дорогих украшений. Братья Бельские тоже не отставали: Глеб пригрозил спустить «этого щенка» с лестницы, если он еще раз принесет розы, и даже терпеливый Гриша мягко намекнул, что у Максима имеется свой дом.

Все это Тина взахлеб рассказывала, хихикая от радости. Я радовалась вместе с ней, неизменно давала советы, как вести себя вежливо и отстраненно, а потом утыкалась в очередную книгу про любовь. Почему-то все книги, что я скупала в книжном, повествовали о любви, а за моим окном постоянно крутилась та самая парочка – девушка и парень с помятыми розовыми астрами, которые он приносил ей каждый вечер.

Я смотрела в окно, и завидовала чужому счастью. Как у них все просто: он возвращается с работы, и заходит к любимой во двор, а она бежит к нему навстречу с румянцем на щеках. И они долго целуются у подъезда, не желая прощаться, и не мешает им ни холод, ни пронизывающий ветер.

Через неделю пошел снег. В этот же день Тина позвонила мне и деловито сообщила:

– Я собираюсь открывать бизнес. Ты со мной?

– Я собираюсь уезжать, ты помнишь? – в тон ей ответила я, и прикусила губу от любопытства.

– Судя по тому, что ты еще здесь, никуда ты не уедешь, – хмыкнула Тина и зачавкала в трубку.

– Хватит есть, потолстеешь.

– Да пофиг, – отмахнулась подруга. – Я буду бизнесвумен, строгой и убивающей мужиков одним взглядом.

– Только убийств нам не хватало.

– Мне нравится это «нам», – заликовала Тина. – Завтра приеду, все расскажу.

– У меня нет денег, – напомнила я. В трубке что-то зашуршало – наверняка фантик от конфеты, и Тина довольно причмокнула.

– Ты меня за дуру-то не держи, Полька. Чего Валевский гонялся за тобой по всей стране? Не думаю, что ему так нужна была мертвая женушка.

– К чему ты клонишь? – разволновалась я.

– К деньгам, – охотно сообщила Тина. – Я особа меркантильная, и деньги всегда чую. И не надо мне заливать, что у тебя их нет. Ты бабки своего отца из-под носа Валевского увела?

Я закатила глаза, не ожидая от подруги такой прозорливости.

– Ну, – призналась я. Подруга притихла, а затем вкрадчиво поинтересовалась:

– И много там?

Поразмыслив, я назвала примерную сумму. Точные цифры я не знала, так как делами особо не интересовалась, но если прикинуть…

Тинка в трубке чем-то булькнула, а потом сдавленно спросила:

– И ты живешь в этой своей съемной халупе? Я всегда знала, что с мозгами у тебя беда.

– Не твое дело, – фыркнула я.

– Короче, завтра приеду. Жди, – с этими словами Тинка закончила разговор, а я села в кресло и задумалась. Ясно, что уезжать мне не хотелось. Я уже так привыкла и к этому городу, и к Тине, и даже Воронцовы стали мне почти родными. И хоть в бизнесе я ничего не смыслила, но надо же куда-то девать деньги? Папа всегда говорил: деньги любят движение. А от запрятанных миллионов толку нет.

Дверной звонок застал меня в душе. Чертыхнувшись, я выползла из ванной, замотавшись в полотенце, и потопала к двери, оставляя в коридоре мокрые отпечатки ног. Я была уверена, что это Тина, сгоравшая от нетерпения, приехала раньше, чтобы обсудить свой гениальный бизнес-план. Однако за дверью обнаружился Глеб.

– Привет, – уверенно потеснив меня плечом, он вошел в квартиру и как-то незаметно обосновался в гостиной.

– Знаешь что, – рассердилась я, глядя, как Глеб удобно расположился на моем диване. Потом вспомнила, что диван купил он, и еще больше рассердилась. – Вали отсюда.

– И не подумаю, – хмыкнул Бельский.

Я постояла минутку, размышляя над своим положением, затем закрыла дверь и села в кресло напротив. Положение было незавидным – не драться же с ним, в самом деле.

– Ты успокоилась? – спросил Глеб. В темно-синем костюме, светловолосый и кареглазый, он как всегда выглядел стильно, а пах одуряюще: коньяком и вишней. Я, разумеется, почти успокоилась, но как только он задал этот вопрос, тут же взбесилась.

– Чего надо?

– Я пришел поговорить.

– Не поздновато ли?

Я намекала на часы, которые показывали половину десятого, однако Глеб все понял по-своему.

– Я не приезжал раньше, чтобы дать тебе время придти в себя и все осмыслить. Тина сказала, что ты немного зла.

– Немного? – задохнулась я от гнева. – Немного зла? Ты все знал с самого начала, знал и говорил, что веришь мне…

– Тебя это так бесит? – прищурился Глеб. – Вообще-то это ты мне врала. А  я лишь поддерживал твою ложь.

– Ты рисковал моей жизнью, – выдвинула я последний козырь. Лицо Глеба мгновенно потемнело, а сам он вскочил с дивана, внезапно оказавшись рядом. Сев на колени передо мной, Бельский сграбастал мои руки в свои и проникновенно сообщил:

– А этого я не знал. Как только Мирон предложил сделать тебя приманкой, я сразу воспринял эту идею в штыки. И сказал всем, что не позволю использовать тебя таким образом. Поэтому Мирон решил сделать все в тайне от меня. Когда я уехал ночью, я действительно думал, что это он назначил нам встречу.

– Но пистолет в твоей комнате, – упорствовала я, хотя в глубине души знала, что Глеб не врет.

– Он всегда там лежит, – сдвинул брови Глеб. – Можешь спросить у Тины. Я редко ношу оружие с собой. Кстати, где он?

– У Влада, – ответила я. – То есть, у Андрея.

– У друга Макса? Ясно. Полина, – Глеб сжал мои руки. – Я люблю тебя. Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы причинить тебе вред. Ты мне веришь?

– Я…– нахмурилась я, но Глеб прибегнул к запрещенному приему: он меня поцеловал. На поцелуй я охотно ответила, но как только он отстранился, недовольно заявила: – У меня есть сомнения…

– Я их развею, – заверил меня Глеб, стаскивая с меня полотенце. Сопротивляясь больше для виду, я капризно сказала:

– Ты говорил про предложение…