Вот так поворот. Смотря вслед уходящему мужчине, я судорожно соображала, что мне со всем этим делать. Доля правды была в его словах, я сама это видела в поведении моей сестры. Она рано повзрослела и теперь жаждала новых ощущений, которые мог дать ей мужчина. И да, я понимала, что только такой человек, как граф де Вилль мог сдержать ее норов и не дать пойти по тому пути, по которому в свое врем пошла ее мать, пока не встретила моего отца, в чем ей очень повезло. Ведь закончиться это могло все для нее ох как плачевно. Но как быть с другой стороной его жизни, как не обращать на это внимание? Я не знала еще, мне самой это все предстояло пройти, и я не была уверена, хочу ли, чтобы моя сестра тоже шла таким же путем. Поразмыслив я решила, что пока не буду знать всей подноготной этой чертовщины, согласия на брак я не дам. С такой мыслью я пошла в дом и поднялась на второй этаж к комнате Насти. Подойдя к двери, я услышала ее рыдание. Усмехнувшись я тихонько постучала, открыла дверь и едва сумела увернуться от летящей в меня подушки.

– Вижу, ты мне рада, – смеясь ответила я на столь дерзкий жест. – Чем я обязана такому приему?

– Уходи, не хочу никого видеть, – вытирая зареванный нос закричала Настя.

– Давай, рассказывай, что случилось.

– Не хочу.

– Настя, не будь ребенком, говори.

– Этот граф де Вилль, он меня обидел, – проговорила она дрожащими от переизбытка эмоций губами.

– Да что ты говоришь! И что он такое сделал?

– Он отчитал меня как маленькую дурочку, – заревев еще сильнее ответила Настя.

– И за что он тебя отчитал?

– Я просто поцеловала его.

– Ясно, ты как всегда напролом, – простонала я.

– А чего ждать?

– Настя, отношения женщины и мужчины должны развиваться не так стремительно, как тебе хочется. Всему свое время.

– Всему свое время сказала барышня, которая у нас на родине считается уже старой девой, – зло проговорила она.

– Зачем ты так?

– А как? Я не хочу быть как ты, чтоб потом думать, выйду замуж ли нет. Это хорошо, что тебя подобрал Джастин, а так бы что? Ни детей, ни мужа. Я не хочу так!

– Не смей так со мной разговаривать! – прикрикнула я на нее и на мои глаза навернулись слезы. – В то время, когда все подружки выходили замуж, я работала чтобы прокормить вас с отцом. Ты училась в хорошей школе благодаря кому? Ты ни о чем не думала благодаря кому? А я сутками рисовала до судороги в руке, держащей кисточку, меня тошнило уже от запаха красок, но я упорно делала свою работу, чтобы у тебя было будущее! И теперь ты думаешь благодаря кому у тебя есть будущее? Я своей свободой расплатилась за то, чтобы тебя не отдали как вещь за уплату долгов нашего отца! Или ты думаешь я пышу к графу Беверли такой необъятной любовью и просто безумно счастлива от того, что стану его женой? Да он купил меня тем, что выплатил все долги наши! Он мне выбора даже не дал! Просто поставил перед фактом! И да, чем не иметь выбора, быть с мужчиной или нет, я предпочла бы остаться старой девой! Надо было поступить по-другому, пускай бы тебя выдали замуж за то чудовище! Тогда я была бы свободна! Все равно благодарности от тебя никакой. Ты бессовестная бессердечная, избалованная девчонка! – высказала я все это ошарашенной Насте и в слезах выбежала из ее комнаты.

Захлопнув дверь, я увидела в коридоре Джастина, который стоял, облокотившись о стену и смотрел на меня со смесью разочарования и боли в глазах. Он слышал всю мою речь, которая была просто пропитана моим внутренним состоянием.

– Что ты смотришь на меня так? Можно подумать ты этого не знал! – горько проговорила я.

Джастин ничего не ответил и только едва уловимо кивнув, спустился по лестнице и вышел на улицу, где вскочил на коня и пустился галопом по направлению к городу. Я же в ужасном настроении ушла в свою комнату и упав на кровать забылась тревожным сном. Проспала я так не знаю сколько, но, когда открыла глаза, увидела, что уже наступила ночь. Встав с кровати и приведя себя в порядок, я вышла из комнаты и направилась на первый этаж в гостиную, откуда слышались голоса мужчин. Войдя в комнату, я увидела сидящих за столом и явно чем – то расстроенных Тайлера и Филиппа. При виде меня они замолчали.

– Что-то случилось? – спросила устало я, усаживаясь на свое место и наливая себе чай из горячего чайника.

– Случилось. Джастин вернулся из города просто в ужасном состоянии, он пьян и сильно расстроен. Мы его еле уложили спать. – процедил сквозь зубы Тайлер.

– Ясно, – только и ответила я.

– Нет, вам не ясно, Алиса. Завтра эта ночь, она и так требует от нас недюжинных усилий, выматывает и высасывает нас, а после такого состояния, в каком он сейчас, для него это будет сущим адом. И сегодня я слышал, что вы говорили своей сестре. А потом и Джастину. Зачем вы так? Вы хоть понимаете на что он идет, не вмешиваясь в ваши чувства? Он дает вам свободу быть собой, вы это понимаете? И думаете легко совладать с той тварью, что сидит в нем? А она требует подчинять всех, кто узнает о нашем проклятии. Не подчинять можно только любимую женщину, это так сказать дар от них, подачка для человека, чтобы у него был смысл в жизни. Но женщина должна тоже любить, иначе, когда жнец чувствует, что кто-то выходит из-под контроля, то приходится прибегать к тому, чего никто не хочет из нас. С Елизаветой он не захотел тогда так поступить и чем все это для нее закончилось? С вами я вижу он делает ту же ошибку.

– Я не хотела, чтобы он это услышал, да и наговорила все сгоряча, чтобы поставить на место Настю.

– Вы с огнем играете, Алиса. Жить с навязанными чувствами очень нелегко. Будь то любовь, преданность или еще что-то, без разницы. Это как в аквариуме, хочешь выплыть, а стекло не дает.

– И что вы мне предлагаете делать? Любить по приказу? – взревела я.

– Нет, но можно по-человечески отнестись к Джастину, понять его, принять его и все, чем он живет. А не орать на весь дом, что вам претит все, что он вам навязал. Да навязать то он вам еще ничего и не успел. Попадись мне такая женщина, я бы ее уже давно в постель уложил и ребенка заделал, чтоб меньше металась между выбором свободы и мной. А он все носится с вами, чувства ваши видите ли бережет. Вы кричали на Настю, что она неблагодарная. А вы? Вы благодарная? По-моему, такая же самовлюбленная строптивая девица, – надменно проговорил Тайлер.

– Не перегибай палку, Тайлер, – вступился за меня Филипп.

– Я не перегибаю. Мне жаль просто Джастина, он столько восстанавливался после смерти Елизаветы, а теперь эта такая же подвернулась. Ты забыл, что он пережил с ней?

– Не забыл, – ответил Филипп.

– Да что вы на меня набросились? Я виновата, что ли в том, что вы не можете жить обычной жизнью, как люди? – вспылила я.

– Не горячитесь, Алиса. Все образуется. Всем нам приходится проходить этот путь притирки с нашими женщинами. Это Тайлеру жена идеальная попалась, она за него горой в любой ситуации. Вот он и переживает за нас с Джастином. Я не женат до сих пор, Джастин же все время варится в этом котле, наполненном своим благородством и неприятием его темной стороны женщиной. Так ведь, Тайлер? – обратился Филипп к другу.

Тайлер не ответил лишь только посмотрел на меня таким взглядом от которого у меня мурашки по коже побежали. Если быть честной, мне было очень стыдно за те слова, которые я сегодня в сердцах наговорила.

– Я пожалуй пойду, – сказала я мужчинам и встала из-за стола.

– Алиса, я вас очень прошу… Джастину очень тяжело сейчас. Он вам этого никогда не скажет. Но скажу я. Он мне как брат, мы связаны с ним одной нитью, вытканной этой непростой судьбой. Я очень хочу, чтобы он был счастлив. – устало проговорил Тайлер.

Я лишь кивнула в ответ, давая понять, что услышала его, и поднялась к себе.

Глава 8

Утром следующего дня, спускаясь к завтраку, я услышала, как Тайлер гневно говорил Джастину:

– Ты с ума сошел? Как это ты ее отпустишь? Ты идешь против правил? Тебе напомнить, что было с отцом Филиппа, когда он нарушил то, что должно неукоснительно соблюдаться?

– Я так не хочу больше. Я не имею права в угоду своим проблемам лишать ее счастья быть с тем, кого она действительно полюбит.

– Ты рискуешь очень! Ты же понимаешь, что мы не знаем, чем будет это чревато в этот раз и для кого! – заорал Тайлер.

– С ним я сумею справиться, поэтому все коснется в будущем только меня.

– Ты не можешь быть уверен, никто не шел против доминанты еще. Черт, Джастин, да уложи ты ее в постель, и проблема отпадет сама собой. Что ты носишься с ней?

– Тайлер, разговор закрыт, – сухо бросил в ответ мужчина.

Я тихонько спустилась по лестнице и зашла в комнату. При виде меня Тайлер скривился и даже не поприветствовав отправился на второй этаж.

– Доброе утро, Алиса. – безразлично сказал мне Джастин. – Присаживайся, мне нужно поговорить с тобой.

Я села и с дрожью в теле приготовилась слушать. Джастин положил передо мной документы и проговорил:

– Здесь все документы по долгам, которые я выплатил. Можешь забрать их.

– Почему? – удивленно спросила я, рассматривая то, что он мог использовать против моей семьи для того, чтобы удерживать меня возле себя.

– Я хочу тебя отпустить. Единственное только, что не могу тебе разрешить, это уехать на родину. В белом конверте есть документы на новый дом в городе и мастерскую. В местной школе я договорился, что ты придешь, познакомишься с детьми и кто захочет из них, могут ходить к тебе учиться рисовать. Каждый месяц я буду отправлять тебе деньги, ты ни в чем не будешь нуждаться. Сестру твою возьмут в школу, все так же улажено. Вот собственно и все. Главное не пытайся уехать, иначе тогда мне придется сделать то, чего мне бы не хотелось. В остальном же ты вольна делать все, что тебе вздумается. Вплоть до замужества.

– Джастин, я слышала ваш разговор. Ты же пострадаешь от того, что сделаешь для меня, – тихо прошептала я.

– Это тебя не касается, – жестко оборвал меня он. – Ты получила то, что хотела. Сегодня ты должна уехать вместе с Настей.

Мужчина еле сдерживал свой гнев и разочарование, я видела это. Положив документы на стол, я встала и подошла к нему. Он движением руки остановил меня, давая понять, что ничего слушать не хочет. Но меня это не остановило. Подойдя к нему, я обвила руками его шею, приблизилась и легонько коснулась своими губами его губ. Мужчина издал едва уловимый стон.

– Ты хороший, но я должна понимать, чего сама хочу. Для меня это важно, – прислонившись своим лбом к его сказала я.

Джастин взял меня за запястья, убрал мои руки со своей шеи и сказал:

– Ты уходишь из этого дома так же, как и из моей жизни. Мне более не интересно, чего хочешь ты. Я все для себя решил. Я обеспечил тебя, твою сестру, дал тебе крышу над головой и ежемесячное содержание. Я думаю этого достаточно, чтобы возместить тебе моральный ущерб, который был тебе причинен, – в его голосе было столько презрения, что я невольно отшатнулась.

– Спасибо, – с легким разочарованием проговорила я.

– А теперь извини, но сегодня тяжелая ночь, я должен отдохнуть. Через час приедет экипаж. Ты должна собраться. Пока возьми только самое необходимое, остальное упакует Кристин и отвезет тебе в твой новый дом. И еще одно. Картину доделай, пожалуйста. Ее так же упакуют и отвезут тебе, потом заберут назад по окончании работы.

– Обязательно доделаю. Спасибо тебе, Джастин.

Мужчина едва уловимо кивнул и окинув меня взглядом поднялся на второй этаж, затем пошел к себе в другое крыло. Я же направилась в комнату Насти.

– Собирайся, мы уезжаем, – сказала я ей, заходя в комнату.

– Как это собирайся? – удивленно воскликнула она.

– Мы здесь больше не живем. Джастин купил для нас дом, будем жить теперь там.

– Это из-за вчерашнего? Алиса, прости меня, я не хотела, чтобы до такого дошло. Давай я с ним поговорю и все улажу, – заламывая руки запричитала сестра.

– Нет, он все решил.

– И ты не попыталась даже отговорить его?

– Настя, я такое вчера наговорила, что мне просто стыдно перед ним, если честно. Пока нам нужно уехать, а дальше посмотрим.

– Пока ты будешь смотреть, он найдет кого-то себе другого в жены! Ты дурочка что ли?

– Это жизнь, Настя. В жизни так бывает. Иногда просто не судьба.

– Судьба – это то, что мы творим!

– Собирай вещи, Настя.

В этот момент в дверь постучали и открыв ее я увидела стоящего за ней Филиппа.

– Можно войти? – спросил он.

– Конечно, – ответила я.

– Я знаю, что вы так и не пришли к общему знаменателю с Джастином и уезжаете.

– Да, он купил нам дом с Настей в городе, теперь мы будем жить там.