– Ваша спальня, ронья Анастасья.

– Благодарю, – я надела на лицо маску великовозрастной дурочки. – А не подскажете, где здесь уборная?

Слуга посмотрел на меня, не скрывая презрения, затем подошел к стене, снова приложил руку – чтоб ее, и руку, и стену! – и сообщил тоном, полным превосходства:

– Уборная, ронья Анастасья.

Угу, теперь увидела. Когда дверка открылась.

Слуга между тем величественно кивнул на небольшой посеребренный колокольчик на тумбочке возле кровати:

– Для вызова прислуги.

Что называется, почувствуй себя дошколенком в здании университета.

Едва слуга вышел, я закрыла дверь на замок и первым делом удовлетворила все потребности нового тела.

Уборная оказалась небольшой комнаткой с выкрашенными в нежно-голубой цвет стенами, дальним родственником земного унитаза и раковиной, очень похожей на современные земные. Что ж, хотя бы здесь, в этом уголке задумчивости, мне обеспечен комфорт. Эх, телевизор сюда бы…

Выйдя из туалета, я огляделась. Спальня размерами не поражала, в фильмах я видела комнаты и намного шире. Но она однозначно была больше моей, земной, раза этак в три. Впрочем, мне, невесте, теперь по статусу положено жить в покоях.

Все в спальне было одного цвета: голубого. Стол у окна, стул возле стола, кровать с постельным бельем, ковер на полу – все голубое.

– Интересно, это народ так выражает радость от встречи с будущей с принцессой, или здесь так принято – жить в однотонных комнатах – задумчиво пробормотала я, оглядываясь.

Надо будет у принца спросить. Пусть разъяснит мне, «деревне», местные порядки.

А вообще, конечно, и мебель, и обстановка мне понравились. С первого взгляда видно, что его высочество не бедствует и копейки не считает. Спальня так и кричала: «В меня вложено столько денег, столько ты, Настька, на Земле за всю жизнь не заработала!». Гобелен на стене у кровати, с изображением голубого тигра, кидавшегося на такого же цвета зайца, был похож на тщательно выполненную ручную работу. Эксклюзив, так сказать.

Сколько той рукодельнице заплатили? Может, мне заняться тем же, если в принцессы не попаду? Ах да, мой жених – принц. А в прочитанных мной книжках принцы предпочитали не платить, а брать. Просто так.

Взгляд с кровати переместился на стол с писчими принадлежностями, а затем – в угол комнаты. О! А что там за сумки? Не мои ли вещи?

Не рассчитывая найти что-нибудь в трех больших баулах, стоявших в углу, я все же подошла, открыла один из них. Одежда. В основном – платья. Качество шитья отвратное. Моя мама, портниха, научила меня и шить, и вышивать, и вязать. А заодно – распознавать качество вещи. Так вот, при виде этих платьев, длинных, закрытых, строгих, я могла сразу сказать: их владелица серьезно нуждалась. Я взглянула на сидевшее на мне платье: эту вещь точно шили другие люди. Не шик, но сделана намного качественней. Тогда внимание, вопрос: как у бедной невесты оказался довольно дорогой наряд?

Загадки множились. Отгадок в данную секунду не предвиделось.

Я обследовала оставшиеся два баула: обувь, нижнее белье. И – подарок небес – толстый сверток, перевязанный красной тесемкой. В свертке – бумаги. Прочту, нет? Я вгляделась: «Аттестат, выданный Анастасье Норгарской об окончании пансиона святого Людвига». Несколько свернутых в трубочку листов – табель успеваемости. Анастасья не могла похвастаться отличными оценками.

Пансионерка? Тогда это многое объясняет. Хотя далеко не все. Что связывает практически нищую Анастасью и принца, легко сорящего деньгами? И каким боком к этой истории я? Что это? Шутка богов? Провидение? Или я просто сплю в психушке после сильного успокоительного?

Последняя мысль мне не понравилась. Расставаться с иллюзиями не хотелось.

Хмыкнув, я вытащила из баула первое попавшееся платье. Что там принц сказал? Переодеться перед ужином? Боюсь, как бы у его высочества при виде меня, бедной церковной мыши, совсем аппетит не пропал.

Шерстяное платье я стянула с себя довольно быстро, без проблем справившись с различными завязками. Под платьем оказались комбинация и панталоны. У-у-у-у-у-у… Как все запущено…

Платье Анастасьи, выбранное мной для ужина, оказалось немаркого коричневого цвета. Впрочем, остальные ее наряды разнообразием не блистали. Длиной до пят, полностью закрытое, оно застегивалось на три пуговицы на боку и затем подвязывалось скромным поясом, похоже, самодельным, – длинной узкой тряпкой.

– Жаль, зеркала нет, – проворчала я. – Не могу оценить эту неописуемую красоту.

Глава 6

В дверь постучали, не позволив мне утонуть в собственных мыслях.

– Войдите! – крикнула я.

На пороге появилась служанка, хрупкая худенькая девушка, одетая в привычную глазу серую униформу. Значит, слуг здесь не клонируют, что уже радует.

– Ронья Анастасья, – говорит, а сама глаза отводит, как будто боится, что я прочту ее мысли. Ну да, знаю, в этом платье я то еще чучело, – стол накрыт. Прошу за мной.

О! Меня наконец-то накормят!

Шли мы по тому же коридору, что и раньше, только остановились чуть подальше, возле еще одной массивной, обитой железом двери. Прямо сестра-близнец предыдущей. Я уж подумала, что мы вернулись в тронный зал. Но нет: дверь отворилась, мы зашли в совершенно другую комнату.

Длинный стол посередине просторной комнаты был накрыт белоснежной скатертью, наверняка накрахмаленной. Ровно посередине стола стояли позолоченные канделябры на три рожка. Штук десять, не меньше. Свечей в них не было – освещалась комната шарами под потолком. «Магические светильники, последняя разработка», – вспомнила я.

Стулья были придвинуты, посуда практически отсутствовала, если не считать блюда с яствами. У стен – двое слуг, таких же широкоплечих, как и те, «клонированные». И ни единой живой души за столом, не считая жениха, сидевшего во главе стола.

К месту рядом с принцем меня и подвела служанка. Отодвинув мне стул, она поклонилась и отошла к стене, к той паре слуг. Одетый в тот же светло-голубой камзол и черные штаны, что и при нашей первой встрече, жених с изумлением осмотрел меня с ног до головы. Угу, знаю. Картина «Принц и нищая». Практически по классике.

– Ронья Анастасья, вам, гм, удобно в этом наряде? – наконец-то выразил свое недоумение жених.

«Нет, ваше высочество, я предпочла бы появиться перед вами совсем без одежды», – мысленно съязвила я. Вслух же произнесла:

– Никакой другой, более нарядной одежды, у меня нет, ваше высочество.

– То есть в пансионе вы ходили в … этом?

– Именно, ваше высочество, – кивнула я, заметив заминку во фразе.

Как будто опущенная ругань. Ну да, принцам же ругаться при дамах не пристало. По крайней мере, в прочитанных мной книжках так точно.

– Довольно необычно… Завтра к вам придет портниха. Обговорите с ней новый гардероб.

Да запросто. Наряжаться я любила. Увы, на Земле на зарплату библиотекаря больно не пошикуешь. На ту же шубу я копила полгода. А тут, когда все, считай, дарится, почему бы и не развернуться. В конце концов, я вроде как будущая принцесса.

– Благодарю, ваше высочество, – мило улыбнулась я.

По знаку принца двое слуг подошли к нам и стали накладывать на тарелки приготовленные блюда. Тончайший фарфор посуды, мельхиор столовых приборов, нежнейшая ткань салфеток… Я ощущала себя в настоящем раю!

А уж когда отправила в рот первую ложку, вообще готова была мычать от восторга. Надоевшая до одури лапша, изредка сменяемая кашами, картофельным пюре или бутербродами с дешевой колбасой на Земле, воспринималась сейчас как страшный сон. Я наконец-то питалась вкусной и качественной едой. Вот оно, счастье гурмана!

Свежие овощи, по вкусу похожие на земные, хрустели на зубах. Мясо, сочное, хорошо прожаренное, а главное – нежное, таяло во рту. Сыр и копчености, положенные на мою тарелку, наконец-то обрели вкус. На Земле, экономя на всем, я не могла себя порадовать дорогими продуктами. Здесь же… Высшие силы, кем бы они ни были, наконец-то вознаградили меня за годы нищеты!

Прожевав последнюю ложку, я с сожалением оторвалась от тарелки, подняла голову и наткнулась на изучающий взгляд жениха.

– Вот уж не думал, что вы так скудно питались в пансионе святого Людвига, – последовало задумчивое.

Ну… Откуда ж мне знать, как питалась в пансионе Анастасья. Если судить по платьям, принц был прав в своем высказывании. Я же просто сегодня не ела, ни в той, ни в этой реальности. Даже навязшая в зубах лапша осталась на полках магазина. Я только недавно купила те самые сапоги, в которых красовалась в свой последний день в библиотеке. Между прочим, любимые и долгожданные! До зарплаты оставались сутки. Так что я решила принудительно худеть. Знала б, что попаду в такой рай, не стала бы покупать сапоги.

– Простите, ваше высочество, – повинилась я, опустив глаза на столешницу, как и положено примерной пансионерке, – я не всегда ем так жадно, обычно знаю меру.

Тихий смешок.

– Ронья Анастасья, если вы не против, я хотел бы вернуться к нашему прерванному разговору.

– Конечно, ваше высочество, – кивнула я и подняла глаза – нечего переигрывать. Смущение даже у скромной Анастасьи уже должно пройти. Наверное.

Карие глаза стали серьезными.

– Итак. Я – принц Леонид. Вы – моя невеста, будущая жена и мать моих детей. Вас ничего не смущает в моих словах?

Смущало. Множественное число слова «ребенок». Это на Земле можно было двух-трех родить. Там все в порядке было и с медициной, и с лекарствами. А здесь… Здесь мне как бы и одного хватило бы. Тем более, как я догадывалась, с медициной тут было не особо хорошо. Ни кесарева, ни антибиотиков. Хорошо, если повитуха знающая попадется. Ну и как рожать в таких условиях? Правильно, никак. Поэтому я еще один раз родила бы. А дальше… Даже в древние времена существовали противозачаточные. Я надеялась, что и здесь можно будет найти нечто подобное.

Но в данном случае, скорее всего, имелось что-то другое. Вряд ли современные девушки так уж боялись большого количества детей. Для того их замуж и выдавали – чтобы рожать.

«Эх, вот что значит отсутствие информации. И не понять же, что он от меня хочет», – проворчала я про себя и решительно ответила, покачав головой:

– Нет, ваше высочество, ничего не смущает.

– А вот меня смущает, – честно признался жених. – Ваша реакция. Вернее, ее отсутствие.

«Твоя проблема, – весело хмыкнула я. – Замуж за тебя я все равно выйду. И поживу по-человечески. Хоть немного».

Глава 7

– Простите, ваше высочество, – покаянно вздохнула я, – но не понимаю, что меня должно смущать. В пансионе я старательно училась, пусть и не всегда успешно, ни с кем особо не общалась…

Что называется, вру и не краснею. Но никаких других оправданий в голову не приходило. Только это: «Прости, жених, я девушка темная, можно сказать, дремучая. Оттого и не знаю ничего о таком странном тебе. Что уж тут поделать».

В карих глазах отразилось недоверие. То ли я совсем уж разучилась врать, то ли жених оказался проницательней, чем я о нем думала.

– Я пообщался с вашим сопровождающим, ронья Анастасья. Он уверяет, что всю дорогу вы вели себя исключительно тихо и благоразумно.

Правда? Громкая истерика с требованием зеркала теперь так называется? Или тот «сопровождающий» ведет свою игру? Эх… Кто б выдал мануал со всеми правилами и запретами. А заодно и подробно описал бы каждого встреченного мной жителя этого мира.

– Но меня настораживает некоторое несоответствие в вашем поведении, – продолжил тем временем мой жених. – Даже если вы все время провели, усердно занимаясь, как вы сейчас утверждаете, все же некоторые слухи до вас определенно дошли бы. И тогда ваше поведение должно было быть более, гм, нервным. Вы же ведете себе так, словно всегда только и мечтали об этом браке. Я – нестабильный оборотень, ронья Анастасья. А вот кто вы?