Мы обошли здание, где был припаркован его черный Додж Челленджер. Я всегда настолько восхищалась его машиной, что сейчас у меня сводило ноги в предвкушении ощущения этих пятисот лошадей под капотом. Я так разволновалась, что вспотели ладони. Она была, как мой черный ночной мото рыцарь, только на четырех колесах. Тот же сумрачный герой, оставляющий за собой шлейф громких звуков мотора. Но только я не сидела за рулем своего мотоцикла уже два года из-за принимаемых таблеток. Мой байк продолжал пылиться в гараже моего дома, который я тоже практически не посещала. Иногда мне даже казалось, что там все еще витает аромат духов Нейтона, и появляться там было адски больно. Но не потому что я все еще любила своего бывшего мужа, а потому что прошлое, оставившее в моем сердце раны, все еще причиняло мне боль. Мне было больно от осознания, что человек, который раньше был для меня всем, теперь стал чужим. И мне было больно из-за того, что человек, которого я полюбила потом, погиб.

Как порой цинично распоряжается нами судьба.

Я села вперед за руль, Дамиан уселся рядом на пассажирском сиденье, а двое его верзил уместились сзади. Он щелкнул пару кнопок на панели, и мое кресло чуть придвинулось вперед, а затем нажал какую-то кнопку за рулем.

– Вставляй ключ и проворачивай, – пояснил он.

– А тебя друзья твои не потеряют?

– Хочешь остаться? – удивился Сантано.

– Горю желанием, – бросила я и провернула ключ, под капотом раздался мощный рык мотора, а по спине пробежали мурашки. Кажется, я окончательно стала адреналиновым наркоманом. – Как опрометчиво – дать сесть за руль своей машины малознакомой девушке.

Мы были знакомы с ним больше двух лет, но по-прежнему почти ничего не знали друг о друге. Может быть, именно это и помогало нам держаться на определённом расстоянии, не привязываясь.

– Я люблю азарт, – прошептал Дамиан, напряженно пристегиваясь. Он хотел казаться уверенным в своих словах, но его пальцы слегка дрожали, защелкивая ремень безопасности.

– А я люблю азартных мужчин, – вырвалось у меня неожиданно. Я сглотнула подступающий к горлу ком. Он сидел неподвижно и молчал, но я чувствовала на себе его косой взгляд исподлобья. Как он прожигал во мне дыру.

Я никогда не скажу ему, как заметила нарастающее напряжение у него в штанах, когда я включила Skillet – Monster на дорогой магнитоле, а затем до упора выжала педаль газа.

19 октября

Время шло, а результатов по-прежнему у нас не было.

Мы пересмотрели все видеозаписи с камер наблюдения по два раза, и Крис был уже на грани. Он был готов на самые безрассудные поступки, только бы не сидеть на месте. Незнание и бессилие сводили его с ума.

Все мы были на пределе. Робин, несмотря на ее скверный вспыльчивый характер, почти постоянно молчала, безоговорочно выполняя все мои поручения. Чарли без пререканий искал какую-то информацию для нас, любые лица, которые казались нам на пленке подозрительными. Он даже один раз заезжал в офис, чтобы помочь нам. Но ничего не приносило результата. Телефон усердно молчал. Сэмуэль отмалчивался после того, как Роби придумала историю, что наш офис обокрали, и перевернула внутри все вверх дном, когда я уехала к Джен. Хотя он до сих пор не знал, что это было неправдой, но все же куда-то запропастился вместо того, чтобы начать сильнее меня опекать. И это даже для меня, человека, который ненавидит его чрезмерную заботу, было странно.

Но все это меркло по сравнению с тем, что после последнего приема таблеток мне удалось поспать от силы часов восемь. Восемь часов за три дня. Хотя сном это назвать было бы сложно. Каждую ночь я выпроваживала Роби и Криса из офиса и оставалась одна, чтобы они не слышали, как я просыпаюсь несколько раз за ночь с криками и в поту, а потом не могу уснуть, пытаясь забыть весь тот кошмар, который мне привиделся.

Нервное напряжение внутри меня собиралось тревожным и агрессивным комом, а усталость то и дело давала о себе знать. Снизилась концентрация и внимание, глаза постоянно слипались в неподходящий момент. От греха подальше я перестала водить машину и передвигалась на такси, хотя от ношения оружия не отказалась, в надежде, что его не придется использовать.

Я допивала уже пятую чашку кофе, который стал казаться мне обычной водой еще вчера, а на улице был лишь только полдень. Меня раздирало от негатива, но изнеможение не позволяло выплеснуть его в правильном русле.

– Ты, конечно, меня извини, но выглядишь ты хреново. Даже хуже, чем я, – заметил Кристофер. – Ты нормально себя чувствуешь? Я таких синяков под глазами еще никогда не видел.

– Все нормально, – отмахнулась я, – плохо сплю последние дни.

Робин косо взглянула на меня, нахмуривая брови. В таком отстойном состоянии я была впервые.

– Полагаю, уговаривать тебя поспать не имеет смысла, – спросила она, но вопрос был скорее риторический, поэтому я просто пожала плечами. – Тогда сходи в зал. Если сможешь доползти, конечно. Тебе нужно что-то сделать со своей агрессией, иначе мы не доживем до спасения Кайли.

Моя помощница была права.

У меня не было ни малейшего желания шевелить языком, чтобы что-то ответить, но я молча встала и зашла в свой кабинет, чтобы собрать спортивную сумку с одеждой для тренировки. Глупее этого поступка – только если я брошусь под поезд. Тренировка в моем состоянии не предвещала ничего хорошего, однако иногда помогала выпустить пар. Поеду туда, отлуплю боксерскую грушу и буду надеяться, что отключусь из-за бессилия мертвым сном до следующего дня.

– Ты серьезно собираешься в зал? – изумился друг, войдя за мной в кабинет, в ответ я лишь кивнула, не удостаивая его взглядом. – Тогда я с тобой. Мне тоже не помешает избавиться от лишней дури. Может, разрешу тебе даже пару раз потренироваться на мне. Если, конечно, сможешь, – ухмыльнулся он.

– Звучит как вызов, – я улыбнулась и бросила ему свои ключи от машины. – Ты водишь.

– Это вопрос?

– Это приказ, солдат, – хмыкнула я, натягивая пальто.

– Эй, девчонка, – засмеялся мужчина, – ты не можешь мне приказывать!

– Избавьте меня от ваших тошнотворных диалогов, – пробурчала Робин из гостевой комнаты, – и свалите наконец-то в туман.

– Господи, я никогда не привыкну к ее манере общения, – прошептал мне на ухо Кристофер, но в ответ я лишь неловко улыбнулась.

Он не знал ее так, как я.

Я уверена – он бы привык.

В полдень в спортклубе почти никого не было, особенно в зале для бокса. Лишь двое парней, которые разминались где-то в углу большого помещения, но и те вскоре ушли, прихватив свои вещи.

Я молча разогрела мышцы, пробежала несколько кругов, чтобы разомнутся, но в груди с каждым усилием появлялся новый поток жара. Он возрастал и отдавал сильным стуком крови в висках. В глазах пару раз потемнело, организм был слишком истомлен, чтобы подвергать его еще и физическим тренировкам. Кристофер разминался чуть поодаль от меня, но иногда бросал на меня косые взгляды. Видимо потому что, мои попытки начать усердную тренировку каждый раз оканчивались передышкой. Воздуха в легких не хватало, и я пила чрезмерно много воды из-за чего пот лил просто ручьем.

– Можем потренироваться вместе, – попытался он меня приободрить, когда я в очередной раз остановилась отдышаться. Вся моя футболка была уже напрочь мокрая, будто я пробежала марафон, а не сделала десятиминутную разминку.

– Давай, – согласилась я, переводя дыхание.

– Ты бей, а я буду уклоняться. Можешь бить в полную силу.

Без лишних слов мы приступили к тренировке. Я сжала кулаки, вставая в стойку, и пару раз попыталась попасть по Крису, но тот быстро увернулся, отскакивая от меня, как пушинка.

– Ты в отличной форме, даже не смотря на твое состояние, но лучше бы тебе поехать домой, ты вся белая, – пробурчал он и улыбнулся, крутясь вокруг меня на ринге, прикрывая лицо своими кулаками.

– Да заткнись ты, – зло рявкнула я, переводя дыхание. Чертова футболка полностью прилипла к моему телу, мешая дышать. Сейчас мне все мешало дышать. Казалось, что легкие сжаты в тиски.

Я подхватила край мокрой ткани и сняла одежду через голову, отбрасывая ее в сторону, а затем вытерла с глаз пот и снова встала в стойку. Обычно занятия боксом проходили с максимальной пользой – у меня повысилась выносливость, я стала изворотливее и сильнее. Но сейчас казалось, что спортивный топ, насквозь пропитавшийся потом, сжимал мне всю грудную клетку.

Крис весело ухмыльнулся и осмотрел меня с ног до головы.

Потом еще раз.

Его взгляд застыл где-то в районе моего живота, хотя точно сказать было сложно, потому что он тут же ошарашенно посмотрел мне в глаза и отскочил в сторону. На его лице сначала показалось недоумение, а затем гнев и ярость.

– Какого хера, Лиз… – прошипел он, отходя еще на шаг назад.

– Ты о чем? – я определенно не понимала его резкой смены настроения.

– Ты одна из них?! – завопил он во все горло, оскаливаясь. Его глаза свирепо блестели от ужаса и смятения. Я осмотрела себя, но затем снова подняла на него глаза. Крис аккуратно сделал мне шаг навстречу, сжимая кулаки. Это все перестало быть смешным, когда я увидела его тот самый взгляд, с которым он убивал боевиков в Ираке.

– Что ты имеешь в виду? Из кого из них? – я отступила назад, тщетно пытаясь понять, о чем говорит друг, с агрессией приближающийся ко мне.

– Я так и знал, что ты не зря водишь дружбу с преступниками, – прорычал он и бросился ко мне.

Даже если бы я сейчас находилась в своей самой лучшей форме, в противостоянии лучшему пехотинцу своего подразделения, у меня не было ни единого шанса. Кристофер в мгновение сбил меня с ног, жестко уложив на лопатки, и тут же сел сверху, не давая возможности выбраться или пошевелиться. От мощного падения в глазах потемнело, а дыхание перехватило. В груди все сжалось, а внутренности обдало огнем, будто легкие наполнились водой, а меня тянет на дно болота.

– Пусти меня, ненормальный! – я отчаянно пыталась бить его ослабшими руками, царапала его потную кожу, но Крис озлобленно схватил меня за запястья, стиснув их вместе одной рукой, и прижал над моей головой к прорезиненным матам.

– Ты предательница, – прошипел он мне в ухо, наклоняясь к моему лицу, а затем сжал своей свободной рукой мое горло с такой силой, что я окончательно осталась без кислорода.

Мужчина вдвое больше меня сидел сверху на моих бедрах и с полной серьезностью душил меня. Казалось, в его огромной ладони поместилась вся моя тонкая шея, а пальцы впились в кожу с неистовой злобой. От нехватки воздуха в легких на глаза накатили слезы. Я не могла даже моргнуть. Создалось впечатление, что мое лицо надувается, будто шарик, а глаза сейчас вылезут из глазниц. Кристофер смотрел на меня взглядом полным ярости и безумия.

Его глаза – это последнее, что я увижу в своей жизни.

Но я не понимала, почему я должна умереть сейчас от рук своего же друга, который несколько лет назад прикрывал мою спину от пуль в Ираке.

А значит, меня такой исход не устроит.

Я собрала все оставшиеся в себе силы и напрягла ноги, делая упор на стопы и, резко подняв наверх бедра, встала в мостик, сбросив своего соперника. От неожиданности Крис потерял равновесие и завалился вперед, приземлившись над моей головой. Он отпустил мои руки и горло, но умело сгруппировался и быстро перевернулся, готовый к реваншу. Я отползла в сторону, пытаясь заглотнуть больше воздуха, постоянно кашляя. В глазах стояла белая пелена от слез и бессилия, и мужчина стал похож на смазанное пятно. У меня не было больше ни единого шанса противостоять ему.

– Что ты делаешь? – прохрипела я, пятясь назад, словно червяк встречает перед собой препятствие и ползет в другую сторону. – Остановись.

– От кого угодно, только не от тебя, – запыхавшись, шипел он, – я мог ждать это от кого угодно, но не от тебя, Элизабет!

Кристофер снова бросился ко мне, но я отскочила на четвереньках вбок, перекрутившись по матам. В глазах все закружилось, и я распласталась на спине больше не в силах даже пошевелиться.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – стонала я.

– Вот об этом! – закричал он, вмиг оказавшись рядом, и сжал рукой мои ребра на правом боку. Мне показалось, я даже услышала хруст ломающихся костей. Кристофер был словно разъярённый зверь, сорвавшийся с цепи.

– Тебя не устраивает мой шрам? – не поняла я.