На выходе из храма нас встретили крики гостей и зрителей. Эй! Что значит «поздравляю с пожизненной каторгой»? И «так тебе, ведьма, и надо»? Это кому? Мне, что ли? И кто там такой храбрый? Я ж запомню.

Проведя чуть больше времени в другом храме, мы с Даней вышли на площадь уже с соловьями на запястьях. И что теперь? Как оказалось, теперь мы с уже мужем должны были изображать молчаливые статуи и скалиться (не улыбаться, а как по мне, именно нервно скалиться) каждому, кто желал поздравить молодых и одарить их чем-либо. Мило. И кто это придумал? Что-то не припомню я подобного ни в одном обряде. Хотя что я спрашиваю. Вон и теща, и свекровь стоят поодаль и довольно руки потирают. Точно, их идея. Народ шел плотно, непрерывным, казалось бы, потоком. И подарки несли все. Хорошо, что Цирин встал неподалеку и все вещи, предназначенные молодым, закидывал сразу же в подпространство, иначе нас с лешим наверняка похоронили бы под этим вещевым разнообразием.

Наконец эта пытка закончилась, и мы все порталом вернулись во дворец, вернее – во двор перед зданием, где уже были накрыты широкие длинные столы для праздничного пиршества. Боги, кого тут собрались сегодня кормить? Мифических горных великанов с их демонической дикой армией? Да таким изобилием даже фрезийский императорский стол похвастаться не может: мясо и рыба, жареные, тушеные, вяленые, вареные, под соусом и с коркой; сыры, колбасы, салаты, каши, пироги, овощи, фрукты, алкогольные и безалкогольные напитки, сладости… С ума можно сойти… Да уж, повар, конечно, расстарался на славу. Надо будет потом зайти на кухню и в благодарность подарить ему и всем поварятам по амулету, приносящему удачу. Да и заклинание от грызунов в подвале и на чердаке обновить не мешало бы…

«Лена, вернись к нам».

«А?»

«У тебя такой задумчивый вид, словно ты улетела в какой-то иной мир».

Я хмыкнула.

«Да нет. Просто составляю список первоочередных дел».

«За праздничным столом? В день собственной свадьбы?»

Вот же зануда!

Даниил:

День «Х» подкрался незаметно. Еще вчера я привычно занимался лесом и заботливо проверял, все ли готово к наступлению осени, а затем – и зимы, а сегодня уже наряжен в родовой костюм и стою в храме рядом со жрецом, ожидая невесту. Вот интересно, попытается она сбежать или будет все же пай-девочкой? Хотя, если вспомнить, что рядом будет практически все время находиться Цирин, вероятен все же второй вариант.

А вот и долгожданное цоканье каблучков. Да, в этот день Лена выглядит просто потрясающе. Только в глазах поселилась паника. Такое ощущение, что не замуж выходит, а на жертвенный алтарь ложится.

Оба храмовых жреца провели обряды довольно быстро, и я наконец-то женат. Кто бы мог подумать, что мне понравится это ощущение. Женатый леший. Мда. Интересно, теперь наконец местные девчата от меня отстанут? Или все же не побоятся гнева роской ведьмы?

Кого они собрались кормить здесь? Всю фрезийскую армию? Хотя повар, конечно, расстарался. Лена рассказывала, что он к ней как к дочери относится, вечно подкормить пытается, утверждая, что уж больно она тощая. А кстати…

«Лена, вернись к нам».

«А?»

«У тебя такой задумчивый вид, словно ты улетела в какой-то иной мир».

Хмыкает:

«Да нет. Просто составляю список первоочередных дел».

И здесь ее работа не отпускает…

«За праздничным столом? В день собственной свадьбы?»

Теперь – недовольное фырканье. И сразу – крик. Мы оба вздрагиваем и поворачиваемся на звук. Василиса. Смотрит испуганно:

– Я… Кажется, я рожаю…

Магдалена:

Вот я как чувствовала: не может мое празднество пройти спокойно. Чье угодно – да, но только не мое. Не успела я и пару ложек прожевать, как оказалось, что подруга наконец решила разродиться. Цирин мгновенно создал портал и перенес нас с Даней и царственных супругов в академию, в корпус к целителям.

Принимала роды сама Анира ант Вукенийская, младшая дочь малоземельного графа на самом севере Фрезии, спокойная, уверенная в себе женщина с длинными, вьющимися, нежно-розовыми волосами, главный целитель академии, о которой ходили упорные слухи, что при необходимости она сможет оживить и трехдневного зомби.

Пока Елисей нервно расхаживал по коридору, а мой новоиспеченный муж и ректор о чем-то шептались неподалеку, я задумчиво смотрела в окно. Да, в этом году жизнь в академии, похоже, будет нескучной: вон сколько молодежи набрали. И даже я, не имея статуса архимага, могу сказать, что у многих новичков довольно сильная магия. Причем, судя по то и дело появляющимся огненным всполохам, водяным струям и нестабильным иллюзиям, контролировать ее они не умеют. А значит, проблемы будут у всех: и у самых адептов, и у их преподавателей. Хорошо, что меня это никак не коснется…

– Поздравлю, отец, у вас две девочки. Обе с магически сильным потенциалом.

Анира. Вышла довольная, большие голубые глаза просто светятся от радости. Ну еще бы. Двойня, да еще магини, да еще у царской четы. Такое случается редко. А вот мне, похоже, жить теперь будет несладко… Может, уволиться? Хотя, судя по плотоядному взгляду Елисея, направленному на мою светлость, с этой светлой мыслью я опоздала. Кто ж меня куда отпустит, когда на руках две будущих ведьмы… Их же учить надо. И кто этим будет заниматься? Правильно, одна глупая магиня… Ой, напрасно я от них не сбежала, еще до свадьбы…

Уже через пару часов Василису с детьми отпустили домой. Цирин открыл портал и вместе с нами шагнул во дворец. Веселье было в полном разгаре. Гости, не замечая отсутствия жениха с невестой, развлекались, кто как мог: маги, не сдерживая свою силу, плели разнообразные, зачастую не знакомые даже мне, заклинания, заставляя раскрывать рот обывателей, купцы то и дело, хитро сверкая глазами, пытались заключить выгодные им торговые договоры с эльфами, фрезийские аристократы, во главе с незаконнорожденным принцем, активно напивались и наедались, не забывая при этом обращать свое внимание на хихикавших миленьких служаночек. В общем, всем было хорошо. До возвращения ректора. Тот, одним своим взглядом успокоив распоясавшихся магов, вернул их порталом в академию, развеял все заклинания, сообщил мне, что нам нужно будет пообщаться, но уже завтра, и ушел следом. Мы с Даней, пока нас не заметили наши новые настырные родственнички, по-быстрому нырнули к нему, в лес.

Нет, отсюда я точно по своей воле не выйду. По крайней мере, следующие сутки. Надоело. Должен же быть и у придворной ведьмы медовый месяц? А что еще надо, когда рядом любимый и любящий муж? Муж… Хорошо звучит, блин. И чего я боялась? Это ж не кандалы какие на руках и ногах…

– Лена.

– Ау?

– А что от тебя хотел Цирин?

– Когда?

– До свадьбы. Ты сказала, как Цирин отпустит.

– А, это… Помнишь тех милых монстриков, что Арни однажды создал? Тех, что я шушанами назвала? Ну так они почему-то взбунтовались и отказывались слушать кого-нибудь, кроме меня. Пришлось успокаивать. Знаешь, мне кажется, в академии опять что-то случилось. Но Цирин упорно молчит. Успокоила шушиков? Хорошая девочка. Остальное тебя точно не касается.

– А ты обиделась?

– Да не то чтобы обиделась. Но, Дань, я и так во многое сама влезла, многое знаю. Зачем что-то скрывать?

– Ну хотя бы затем, что ты, родная, неприятности притягиваешь, как магнит.

– Это по принципу «Меньше знаешь, крепче спишь»? Так ты сам сказал, что я неприятности притягиваю. И так что-нибудь, да случится. А если произойдет что-то, о чем я не знаю, но что известно ректору?

– Намекаешь на то, что твой очаровательный носик должен вонзаться в каждую дырку? Ой!

– Вот тебе и ой! Прекращай давай хихикать. Дань, я уже взрослая, вообще-то.

– Угу, я заметил. Цирин – тоже. Ох… Лена, прекрати.

– А то что? Свяжешь?

– Ну… Если ты настаиваешь…

– Э… Даня, я же пошутила… Даня!..

Максимилиан Цирин:

Свадьба, похоже, удалась на славу: многие маги расслабились и, никого не стесняясь, щедро расходовали свою энергию. Вот если бы еще с замужеством Магдалены все разнообразные проблемы, связанные с ней, исчезли сами собой, раз и навсегда… Нет, боюсь, такое счастье мне не светит…

Охотничий нож… Ни мне, ни Яге не удалось выяснить, кому он принадлежал и каким образом очутился в академии. Никого из магов я привлекать к этому делу не хотел: мало ли, кто в этом замешан. Да, так и параноиком стать недолго. А ведь еще где-то блуждает мини-машина времени. И притянет ее, естественно, к одной известной мне бедовой магине…

– Профессор, – в кабинет зашел и почтительно поклонился мой бессменный эльф-секретарь. – Адептка Агата просит принять ее.

Что могло случиться у этого ребенка? Побывав у Магдалены во дворце, девочка вроде немного притихла. Нет, она все так же развлекалась во внеурочное время вместе со своими подругами-драконицами, но уже не пыталась отомстить отцу или спасти мать, хоть ее оценки и улучшились – Агата тщательно старалась наверстать упущенные знания и стремилась получить как можно больше информации в рекордные сроки. В этом они с Арни были похожи. Она все так же отказывалась от имени отца, но уже не боялась разговоров с ним, а приятель все чаще ходил невероятно задумчивый после подобного общения. И вот теперь девочка здесь. Зачем я ей мог понадобиться?

– Пусть войдет.

В дверь проскользнула тоненькая девичья фигурка, обряженная в длинное хлопчатобумажное платье практически до щиколоток. Взгляд такой нехороший. Затравленный.

– Профессор Цирин, Ойрин пыталась покончить с собой…

Демоны и их приспешники! С ума девчонка сошла!

– Где она? – Мгновенно поднялся я.

– У себя. Девочки с ней. Меня к вам послали. Она странная… Смотрит в одну точку и молчит… Мы ее из петли вынули…

«Мы» – это, видимо, Сьюзи и Роза, драконессы и лучшие подруги Агаты.

Я в мгновение ока открыл портал в комнату влюбленной дурочки.

В академии была возможность селиться и по одиночке, и по двое, и по трое. Я никогда не обращал внимания на то, в каком количестве и с кем хотят жить мои адепты. Учатся? Дисциплину не нарушают? Ну вот и чУдно. Остальное меня не интересовало. Пользуясь такой позицией, драконицы жили вместе с Агатой, а Ойрин и Дарна предпочли одиночество. Их право. Дарна. Вот чувствую я, что без сирин здесь не обошлось. Вернее без союза Арни-Дарна. Они в последнее время стали практически неразлучны, и я всерьез боялся за целостность стен своего учебного заведения, так как взаимная влюбленность у этой горячей парочки грозила разрушенными стенами и покореженным оборудованием. Пока спасали только шантал и вездесущие шушаны.

Ойрин сидела на кровати, уставившись в свежепобеленную стену. Тоненькая хрупкая фигурка с длинными иссиня-темными волосами и ярко-зелеными глазами вся казалась олицетворением горечи и безнадёжности. Рядом, на двух стульях, примостились двойняшки. При виде меня они подскочили, ожидая указаний.

– Выйдите все.

Секунда, и я наедине с неудачливой самоубийцей.

– Адептка Ойрин Веленайская.

Девушка перевела на меня пустой взгляд.

– Вы действительно считаете, что ваше неразделенное чувство стОит вашей жизни?

Молчит.

– Вы думаете, после вашей смерти ваш объект воздыхания что-нибудь поймет и раскается?

Побледнела, закусила губу.

– Сомневаюсь. Скорее отправится вместе со своей возлюбленной добивать лабораторию.

В глазах появились слезы. Губы задрожали.

– Зачем вы так, профессор.

– Как? Мне сесть рядом и жалостливо погладить вас по головке? Вам напомнить, что, пока вы учитесь в академии, я отвечаю перед вашими родителями за ваши жизнь и здоровье?

– Я… Я люблю его…

Сдавленные рыдания. Ох уж эта молодость…

– А он? Ойрин, убив себя, вы уж точно ничего никому не докажете. Так для чего это все было?

Опять молчит.