От неожиданности мужчина отпрянул, брови его сошлись на переносице:

– Лер, у меня комната в коммуналке восемь метров. Я не могу.

– А здесь? – девушка сложила руки в мольбе.

Егор расхохотался так громко, что удивленные подростки высунули головы из двери раздевалки.

– Ты сбрендила, девка? Валерия Самойлова спит на матах в полуподвальном помещении, где по ночам разгуливают крысы!

– Крысы? – Лера дёрнула плечами. – Правда?

– Да откуда я знаю? Я не ночевал здесь. Ну, может, мыши…

С минуту она молчала. Егор с усмешкой наблюдал за выражением лица девушки. Наконец, она подняла голову, кивнула:

– Ничего. Думаю, они меня не растерзают.

Егор устало выдохнул:

– Тьфу ты, да что с тобой? Почему на тебе мужская рубаха? Где твоя оранжевая тачка? Где деньги? Тебя что, ограбили, муж избил и выгнал? Ну? Лера, я должен знать.

– Егор, мне некуда идти. Ты же понимаешь, я не могу появиться в таком виде ни дома, ни перед глазами своего отца. А муж… – она пожевала губы, горько усмехнулась. – На самом деле у нас брак, ну… не совсем настоящий. Такая долгая история… Отец приказал мне выйти замуж. Вот только выбор был невелик. Короче, никакой брачной ночи у нас не случилось…

– Ай-я-яй, девочка, – Егор неодобрительно хмурился. – Ты ему сломала челюсть?

– Ему? Мишке? – секунду Лера непонимающе смотрела на тренера, затем прыснула. – Да нет, другому. Ну пожалуйста, Егор… Хотя бы дней пять, пока все не рассосётся, пока рука не заживет. Мне больше совершенно некуда идти. Уверена, что все вскоре обо мне забудут.

– Что ты со мной делаешь, дурёха? Ладно, побудешь здесь несколько дней. Только пеняй на себя – это твоё решение, и я с ним совершенно не согласен. Считаю, что нельзя отворачиваться от неприятностей – их надо встречать с упрямо вздернутым подбородком. И пусть страшно и неприятно, но зато вместо того чтобы убегать, ты просто перешагнешь через препятствие и пойдёшь дальше.

7

Росинка, пританцовывая под лёгкую электронную музыку, прошлась по комнате. Она прекрасно себя чувствовала, несмотря на то, что легла спать непривычно поздно. Открытое окно спальни и свежий лесной воздух сделали своё дело, зарядив энергией нового дня. Быстро кинула взгляд на телефон и усмехнулась – Лерка ещё не звонила, а значит, все у них с Котенковым прошло гладко. Наверняка отсыпаются. Росинка хихикнула, представив, как будет подкалывать подругу сегодня за ужином.

Девушка вытащила своё новое платье из ангорки, которое она когда-то привезла из Англии. В нем ей будет уютно и тепло – вечера уже прохладные. Расчесала густые русые волосы, мазнула тушью по ресницам. Удивит подругу, привыкшую видеть ее в простеньких ситцевых платьях и с тугой косой.

Она уже было взялась за телефон, собираясь вызвать такси, когда столб пыли в конце подъездной дорожки привлёк внимание. Надо же, только подумала о такси – и вот оно уже у порога.

Сквозь тюль девушка с любопытством рассматривала остановившийся чёрный внедорожник и не сразу узнала выскочившего из него мужчину. А когда поняла, нахмурилась: Леркин муж, Котенков. Открыла дверь ещё до того, как он взлетел на крыльцо и вдруг почувствовала, что нечем дышать, а вопросы застряли где-то в горле. С Леркой что-то случилось, иначе почему он здесь?

– Где она? – Михаил отодвинул Росинку, прорываясь внутрь дома.

– Кто? – выдохнула. Жар залил лицо.

– Валерия!

– Ее здесь нет, – Росинка, нервно кусая губы, в растерянности стояла позади.

Михаил резко обернулся:

– Как это нет? А где она? Что все это значит?.. – вопросы так и сыпались из него.

Росинка пожала плечами, прошла к столу и, налив из графина в стакан воду, протянула мужчине.

– Успокойтесь.

– Да? – он одним махом выпил воду, швырнул стакан обратно на стол. – Это, вообще, возможно, когда я не видел свою жену с прошлой ночи?

– Как? Что значит – с прошлой ночи? Я думала, что у вас с Лерой… ой, извините, это не мое дело.

Внезапно Михаил схватил девушку за плечи и тряхнул что есть силы:

– Нет уж. Как раз твоё! Признавайся, о чем вы говорили с ней вчера? Я видел, как вы спорили!

Росинка от возмущения покраснела, отпихнула Михаила:

– Немедленно прекратите меня хватать! Да если вы так позволяете себе обращаться с женщинами, то я прекрасно понимаю, почему она сбежала!

Михаил отступил на два шага, посмотрел на свои руки:

– Извини, я не хотел… – Он глубоко вздохнул, закрыл лицо руками. – Леры нигде нет. Ни дома, ни у родителей – нигде. Я не знаю, где ее искать, куда идти… Даже твой адрес узнал через десятых знакомых.

– Но я ничего не знаю…

Михаил посмотрел себе под ноги, виновато улыбнулся:

– Я тебе наследил тут, – прошел к выходу. – Ну что ж, поеду дальше.

– Куда?

Он пожал плечами.

– Если бы я знал…

– Постойте, я с вами!

Мужчина только кивнул в ответ.

* * *

Лера уставилась на захлопнувшуюся со скрежетом металлическую дверь, прислушалась к шагам Егора, поднимавшегося по лестнице, и оглянулась на тусклый свет в проёме второй двери. Она осталась одна. При этой мысли ее передернуло. Одна в подвале. Стараясь ступать бесшумно, вошла в зал. Пара одеял и подушек, принесённые Егором, брошены в углу, там, где Лера сложила маты, чтобы на них спать. Она постаралась отогнать мысли о крысах и мышах. Ещё утром ей ошибочно казалось, что переночевать в подвале гораздо проще и лучше, чем оказаться лицом к лицу с мужем, а сейчас Лера уже была в этом не уверена.

Постелив плед на мат, Лера легла, поджав под себя ноги, укрылась сверху толстым стеганым одеялом. Этот день высосал из неё все силы, но сна не было ни в одном глазу. Самые разные мысли хаотично роились, устраивая в голове полнейшую какофонию. О неудавшейся брачной ночи, о Кирилле, об отце и семейном ужине, который наверняка не состоялся, о мышах, о маме, которой нет уже вот уже больше трёх лет, и о том, что теперь делать. Сами собой из глаз покатились слезы, и Лера, наконец, дала им волю – разрыдалась, не сдерживаясь. Никто не мог ее слышать и видеть, можно было кричать от отчаяния и тоски.

Изможденная, Лера погрузилась в сон, в котором теперь, помимо привычных ужасных видений о маме, появились новые персонажи: Кирилл, превращающийся в Михаила, и Михаил, превращающийся в ее бывшего жениха.

* * *

Лера проснулась от лязганья металла, резко села, натягивая одеяло до подбородка, и поняла, что уже утро – солнечный свет врывался в узкие пыльные окна, а скрежет – это звук открываемого замка.

– Лера! – Егор. От сердца отлегло. Мужчина вошёл, держа в руках два бумажных стаканчика с кофе. – Разбудил?

– Ничего, – охрипшим со сна голосом пробормотала она. – Уже проснулась.

– Извини, – он подошёл ближе, присел рядом на пол и протянул девушке кофе. – Вот, взбодрись.

Да, никогда она так не проводила утро… Спать, словно в приюте для бездомных, и утром вместо любимого эспрессо с круасанами пить какую-то коричневую жижу.

Но кофе, к ее удивлению, оказался не таким противным, как выглядел. Пока Лера с шумом прихлебывала его, Егор молча сидел рядом. Наконец, вздохнув, спросил:

– Ну и что дальше собираешься делать?

– Ты что, выгоняешь меня?

– Нет. Конечно, нет. Но сама пойми – ты же не можешь оставаться здесь навсегда. Как ты себе это представляешь?

– Да я и не представляю. У меня вообще нет никаких ни идей, ни мыслей.

– Просто, Лер, у тебя есть семья, родные, муж, наконец… Ты о них хоть подумала? – Девушка отрицательно покачала головой. – Проблемы надо решать, а не убегать от них. Ты очень импульсивная.

Лера отставила наполовину опустошенный стаканчик в сторону:

– Я понимаю, но уже поздно что-либо решать. Честно? Я ужасно испугалась вчера, да и что говорить – до сих пор боюсь.

– Дурёха, чего Валерия Самойлова может бояться?

Девушка рассмеялась:

– Егор, ты не знаешь, но я ужасная трусиха. Сам видишь – сижу в норе, боюсь выбраться на свет.

– Это ужасное чувство надо из тебя выбить. Давай вставай, умывайся, приводи себя в должный вид, и мы приступим к тренировке.

8

Лопасти вертолета крутились, со свистом разрезая воздух и пригибая к земле кустарник. Бригада медиков с осторожностью погружали носилки в темное нутро стальной стрекозы. Вера Павловна сбежала по лестнице следом и на миг остановилась, сопротивляясь вихревому потоку и пытаясь поймать дыхание.

Один из врачей, заметив ее, подошёл и подал руку.

– Можно я с ним?

– Вы кто?

Вера Павловна замешкалась, не зная, что сказать. Медик понятливо кивнул:

– Извините, не положено. Запишите адрес больницы, здесь рядом.

Женщина смахнула набежавшие то ли от ветра, то ли от волнения слезы.

– Мам, ты куда? – спросила ее подошедшая дочь. – А как же ужин?

Вера Павловна покачала головой, отмахнулась от вцепившейся в рукав платья девушки.

– Я запомню, говорите.

Медик долго ей что-то объяснял, а может быть, ей так казалось. Время словно растянулось в длинную тягучую резину. Женщина только и поняла, что у Льва Степановича обширный инфаркт, и увидеть его в ближайшее время она не сможет. Бросила последний взгляд на скрывавшиеся в чреве медицинского вертолета носилки, на которых лежал белый, как мел, мужчина, так и не пришедший в сознание. Больше держаться не было сил. Вера закрыла лицо руками и, повернувшись к дочери, уткнулась ей плечо. Даже не помнила, как Мария отвела ее подальше от готового взлететь вертолета, как гладила ее по плечам, утешая, утирая бегущие по щекам слезы.

* * *

Они объездили все возможные места, где предположительно могла быть Лера. Росинка даже забежала к ней домой на Мичуринском проспекте, но и там подруги не было.

– Что делать будем?.. Черт, у меня что-то с телефоном, – Михаил посмотрел на экран, – похоже, батарея совсем разрядилась, а я даже и не заметил…

Росинка выглядела растерянной. С минуту смотрела перед собой.

– Я ума не приложу где ее искать. Вы думаете, с ней что-то случилось?

– Откуда я знаю? – мужчина с раздражением стукнул по рулю. – Твоя подруга, тебе лучше знать, что у этой дуры на уме.

Он, скорее, почувствовал, чем увидел, как девушка вспыхнула от злости:

– Ну а вам лучше знать, почему она сбежала. Вы ее муж. Что вы с ней такого сделали, что она предпочла скрыться? Как вы обращались с ней в первую брачную ночь?

Михаил недовольно хмыкнул:

– Знаешь, дорогуша, твоя подруга – не хрустальная ваза и далеко не ромашка. И если хочешь знать детали, то вот смотри… – он рывком расстегнул верхние пуговицы рубашки и обнажил плечо.

– Что это?

– Эта стерва укусила меня, и это ещё не все. Ещё подробностей?

– Нет, упаси бог, – она резко отвернулась, затем тихо произнесла: – Только Лерка не стерва. Она хорошая.

– Угу… Ладно, поехали куда-нибудь поедим. Хоть в Макдональдс, что ли…

Росинка кивнула. Им действительно надо восстановить силы. Ни Михаил, ни Росинка не ели ничего с самого утра.

* * *

Уставшие и голодные, они уселись за самый дальний столик уже полупустого кафе.

Росинка, сдунув со лба челку, повертела упаковку с чизбургером.

– Лерка бы сейчас с удовольствием к нам присоединилась, – в ее голосе сквозила тоска. – Как вы думаете, с ней ведь ничего плохого не случилось?

Михаил пожал плечами:

– Не думаю. Просто показывает свой дрянной характер. – И снова увидел, как вспыхнула девушка, прочитал вызов в ее глазах. – Расскажи мне о ней.

– Зачем? Похоже, вы ее и так хорошо знаете… – с иронией усмехнулась.

– Ладно, хорош обижаться. И прекрати мне выкать, а то я себя чувствую отцом десятиклассницы. Почему она такая?

– Какая – такая?

– Ну… – Михаил покрутил пальцем у виска. – Долбанутая.