– Вот как? – Зажевав веточку зелёного укропа, Филя загрузил всё, что с таким усердием измельчал и посвятил своё внимание юному эксперту в отношениях. – И что в этом удивительного?

– Ты. Здесь. Но-че-вал.

– И-и?

– И ты первый мужчина на моей памяти, кому удалось уломать маму на подобный номер. Да ещё и не был изгнан после ночи любви.

– Серьёзно? А это мысль… молодец! Ты просто кладезь информации. Я твой должник.

– С тебя спарринг. – Не задумываясь выдвинул парень свои условия, а Филя от такой наглости прифигел.

– Что?

– Спарринг.

– Губу закатай, малыш.

– Это моё условие.

– Условия будешь дружбанам ставить, а ты сейчас с кем разговариваешь?

– Э-м… с будущим папой? – Воспользовался стервец информацией и Филя быстро пожалел, что поделился ею так рано.

– Вот именно. И ты не смотри, что у меня тренировочных часов мало. Весовую категорию и опыт ещё никто не отменял.

– Ладно, тогда этот разговор откладываем до лучших времён. Больше ничего ты от меня о маме не узнаешь.

– Огонь выключай, торгаш. – Рыкнул Филя, понимая, что против пацана не попрёшь.

– Вот и славненько. – Потёр руки Андрей, предвкушая скорый бой, достал лопатку и быстро разложил приготовленную яичницу по заранее подготовленным тарелкам.

– Что ещё я должен знать?

– Ну, таким мелочи как цветы и побрякушки маму не берут, это не будет иметь никакой ценности в плане развития отношений, но приятно будет точно.

– Допустим, только ты, давай, что-нибудь посущественнее.

– А если посущественнее, то её сразу нужно брать в оборот, пока не почувствовала свою власть, потому что в противном случае она превратиться в диктатора и сказать что-то против её слова будет нереально.

– Это лучше.

 Филя уплетал яйца и думал, думал. Он и сам догадывался, что с Ларисой всё не так просто, потому и медлил, приучал к своему присутствию в её жизни, а вот теперь всё стало на свои места. И малец, безусловно, прав, церемониться с ней будет большой ошибкой, а вот показать, кто в доме главный, это вполне реально.

– Слушай, а когда мама придёт? Во сколько, кстати, ты говорил пришёл сам? В восемь?

– В восемь. Только мама не придёт.

– С чего ты взял?

– Хотя бы с того, – задумчиво произнёс Андрей, застыв с вилкой у рта, – что уже почти одиннадцать, а в двенадцать начинается смена. Выходной у мамы всего один и он не сегодня, а завтра. Так что она не придёт.

– Отлично! А почему ты мне сразу об этом не сказал? – Филя бросил и вилку, и нож, осушил уголки губ поданной Андреем салфеткой и успел надуться и нахмуриться.

– Так, ты не спрашивал, а сразу: называй меня папой! Да я и не думал, что это важно. Если уж она тебя дома оставила.

– Ладно, посуду помоешь, – на ходу крикнул он Андрею, который успел пожалеть, что пригрел и накормил родственничка, – я к Ларисе. И ей ни лова, как договаривались.

– Иди уже, герой-любовник.

 И герой пошёл, точнее, поехал, потому что успеть хотелось до начала смены. Разговор предстоял непростой, но стратегически важный в завоевании главенства и доверия, поэтому на месте он был уже через полчаса. Вошёл через служебный вход, для охранника хватило одного взгляда, и сразу пришла мысль, что тут поувольнять всех к чёртовой матери пора: кого попало в ресторан пускают. На кухне уже весело щебетали две посикушки, на Филю посмотрели с интересом, но когда он остановился у кабинета Ларисы, притихли.

– Чтобы полчаса никто и близко не подходил. – Рыкнул он и те дружно и синхронно кивнули. – Дурдом!

 Выйти на шум на кухне я не успела, моя дверь быстро открылась и в проходе появился недовольный Филя, но вызвал не удивление, а умиление, зол он, видите ли.

– Доброе утро, родная, что ты тут делаешь?

– Доброе, Филипп Аркадьевич, у меня к вам тот же вопрос.

 Такое приветствие его совсем не обрадовало и через пару секунд мои руки были лишены возможности двигаться, а размякшее от знакомого запаха тело, отказывалось сопротивляться.

– Лариса, – вкрадчиво начал он, взглядом изучая моё лицо, глаза, словно проверяя на наличие повреждений, – какого чёрта? Ты спала вообще?

 Не спала и не собиралась, Филя оказался мощнейшим энергетиком, поэтому всё утро я трудилась на благо Лёнчика, который даже не завтракал, в предвкушении дегустации. Но Филе этого знать не стоит.

– Разве я похожа на робота? – Усмехнулась, ластясь о колючую щетину, путая в ней свои волосы. – Спала, только недолго. Разве у тебя такого не бывает? На работу хочется так, что просто сил нет?

– В утро, когда я просыпаюсь с красивой девушкой? Нет, не бывает. И просыпаться один после такой ночи я не имею привычки, поэтому ты мне кое-что должна.

 Поцелуй не заставил себя ждать. Не такой как ночью, не такой как после работы, а более глубокий, более напористый, как его приказ, как моё подчинение. Долгий, мучительный, отнимающий силы, а затем характерные движения бёдер и то, что упирается мне в живот, явно требующее внимания.

– Филя, работа, – проскулила я, освободив на секунду свои губы.

– Уже Филя, так быстро? А как же Аркадьевич? – Между короткими поцелуями, которыми осыпал мою шею и грудь, шептал он. – И причём здесь работа? Разве ты не знаешь, как полезен утренний секс?

– Филя, здесь негде…

 Я пыталась, я старалась, но отпираться было просто бессмысленно. Вы когда-нибудь пытались противостоять толпе, наполняющей вагон в метро? Так вот, возбуждённый Филя это то же самое, непреодолимое обстоятельство.

– Стол, четыре ровные стены, а тебе негде?

 Ничуть не стесняясь в своих характерных телодвижениях и в маршруте вездесущих ладоней, которые успели изучить не только то, что у меня под рабочим пиджаком, но уже усердно открывали новые территории и пространства, Филя одной рукой подхватил меня под попу и усадил на стол. Видимо, стена ему показалась не такой заманчивой. Зубами едва ли не вырвал несколько пуговиц, которые были сверху и мешали ему лицезреть грудь, с остальными я справилась сама, поддаваясь напору.

– Филя-а, у меня дверь не закрывается, – справлялась не только с ним, но и со своими желаниями, пыталась достучаться я до здравого смысла. Стучала, стучала, а потом усомнилась в его наличии и смолкла.

– Перестань, никто не войдёт.

 Вот, мне бы его уверенность, я бы президентом стала.

– Филя, не надо.

– Я пришёл за утренней порцией любви и я её получу.

 Борясь со мной за молнию на моих же брюках, уже практически рычал он.

– Ты проспал свою утреннюю порцию.

– А мне показалось, что одна милейшая стервочка её у меня безбожно украла.

 Я не отдавала ни одного сантиметра обнажённого тела без боя, пока Филя не изловчился и не вытряхнул меня из одежды, и если раньше ещё возникала такая мысль, как скрыться от этого маньяка сексуального на кухне, то в нижнем белье я туда точно не побегу.Теперь я была зажата в углу собственного кабинета, в который по неосторожности заскочила, скрываясь от преследования, спиной к стене, которая, как только что выяснилось, ничуть его не смущала. Между моих ног довольно-таки фривольно устроился Филя, его губы успокаивающими поцелуями ласкали шею, одна рука помогала в удержании меня на весу, вторая же, активно раскатывала презерватив. Но никакой мне в этот раз томительной ласки и желанной нежности, рано, рано его хвалила! Похотливое животное, которому даже мои трусики не помеха, а так, препятствие, которое можно легко подвинуть в сторону. Все движения резкие, уверенные, достигающие цели, взгляд глаза в глаза, тяжёлый, обвиняющий, дыхание ровное, размеренное. Филя вчера и сегодня – это два разных человека, две разные стихии, такие непохожие, но такие желанные. И с каждым его новым толчком, всё больше свыкаюсь с мыслью, что именно этого я и хотела, этого ждала и на это надеялась. И вся его напускная жёсткость подстёгивает меня, заставляя забыться, отдаться желанию, повиноваться его воле, и, возможно, впервые в жизни, быть ведомой, ни на что не отвлекаясь.

– Тише, моя хорошая. – Шёпот где-то в районе виска. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя бежали спасать?

 И мне приходится закусить губу под его ликующую улыбку, но движения становятся всё менее сдержанными и всё более порывистыми, дыхание сбивается и обжигает моё лицо, а требовательные губы срывают всё более жадные поцелуи. Пальцы впиваются в тело, оставляя заведомо яркие следы, которые вскоре контрастом выделяться на белой коже. Оргазм пришёл резко, неожиданно, буквально вклинился между остальными ощущениями, скрывая их за своей мощью и стон стал громкий, неконтролируемый, а его поцелуй, поглощающий стон, глубокий и властный.

 Быстро отдышавшись, мы разошлись в разные стороны. Ну, как разошлись, Филя отлепил меня от стены, усадил в кресло, а сам бесцеремонно копался в ящиках стола, пока не нашёл упаковку салфеток. Привёл себя в порядок, присел перед креслом на корточки, теребя руками мои стопы и посмотрел на бездыханное, не способное на сопротивление тело со снисхождением.

– И запомни: я не люблю такие сюрпризы! Если я уснул с тобой, то и проснуться хочу с тобой. – Грубо, чётко, никаких поблажек. Подтянул моё лицо за подбородок, ещё один властный поцелуй, вытягивающий кровь к губам. – Я вечером заеду.

– Филя, завтра выходной, я не оставлю машину здесь! – И, кажется, это единственное, что заставило меня возмутиться.

– Давай ключи, мой водитель подгонит к твоему дому.

  Протянутая к моему носу ладонь словно не оставляла вариантов, и я нахмурилась. Продолжая своё жалкое противостояние, показательно скрестила руки, возмущённо отвернулась. И, услышав вздох, поняла, что не так уж и жалко выглядит моё представление. Филя повернул моё лицо к себе, попытался улыбнуться.

– Ларис, если ты не поняла, то говорю чётко и ясно: между нами не только секс, я хочу отношений и надеюсь, что ты меня в этом поддерживаешь. Я беспокоюсь о тебе, поэтому и хочу забрать. Ты не спала двое суток и вряд ли поспишь в воскресенье, потому что в ресторане каждый выходной аншлаг.

– Ты такой заботливый, что мне сейчас станет стыдно за свою мелочность. И раз уж у нас отношения, побуду доброй тётенькой и покормлю тебя.

 Филя так резво подскочил, и не скажешь, что мужику под сорок.

– Ларис, у меня встреча и вообще… – Отмахнулся, натягивая рубашку, взглядом выискивая пиджак.

– И слышать ничего не хочу! Ты голодным от меня не уйдёшь!

– Да? – Филя развернулся в дверях и усмехнулся. – А прозвучало так, словно я вообще от тебя никуда не уйду.

 На самом деле, в этом он оказался прав. Именно это я и хотела сказать, но вовремя опомнилась, раз уж сам об отношениях заговорил. С Филей, как бы это грубо ни прозвучало, удобно. Как угодно можно это описать, но по моим ощущениям, вот он, мой человек, которому не стыдно признаться в своих страхах, рассказать об ошибках, посмеяться над тем, как упала в лужу или поплакать над тем, что тебе отдавили ногу. Многие скажут, что в период влюблённости так у всех, но у меня так ещё никогда не было. Скажу больше, даже своему мужу я никогда толком не доверяла, и ведь как знала! А с Филей иначе, но об этом я больше ни-ни, боюсь сглазить и вообще, лучше продолжать делать вид лёгкой обречённости от его общества, нежели вешаться на шею.

А пока я размусоливала свои заумные мысли, Филя ждал, видимо, про встречу сказал так, для красного словца, потому как не поторапливал меня, не смотрел круглыми глазами на часы, не одёргивал нервно край пиджака. А я в это время неспешно одевалась. Ну, как неспешно, до начала рабочего дня у меня целых две минуты, за которые нужно не только одеться, но и завернуть обед, поэтому понятие неспешно для меня оказалось очень растяжимым, точнее, сжатым. Раскрыв дверь и не заметив за ней любопытствующих ушей, я только подивилась, какие у нас тут все приличные… До этого подобного не наблюдалось. За рукав провела Фильку к столу, на котором и расположила новые яства, а пока искала упаковочный материал, этот, который не голодный, уже запустил два пальца в сковороду.