Закрыл сильнее глаза и представил… Даню. И его трепетный взгляд. Подрагивающие губы… Которые сейчас касаются головки моего члена.

В венах зазмеились разряды, безжалостно жаля и распространяя ток по телу. Член напрягся и требовательно уперся в гортань девушки.

– Омм!

– Молчи! – прошипел я, сосредотачиваясь на мысленном образе.

Когда я стою со спущенными штанами, а он передо мной на коленях. С огромными влажными глазами, глядящими на меня с обожанием.

И я млею от его пронырливого резвого язычка, обрабатывающего мой член, как клубничку, вылизывающего, как мороженое. Отчего каменею и раздаюсь в размерах еще больше. Яйца поджимаются, внутри напряжение сворачивается и затягивается в тугой узел. Каждая жилка напряжена, готова палить из всех стволов.

Я не глядя кладу ладонь на затылок, мысленно ерошу короткие волосы Дана и насаживаю его рот глубже, так, что скольжу головкой по гортани и врываюсь под истошный рев!

Задыхаюсь от собственного оргазма и отпускаю эскортницу и мысленный образ Дани.

Как хорошо, что за мечты не ловят и не сажают. Потому что я с удовольствием повторил бы свой интим с участником шоу в реальности.

– Кыш, – распорядился Бергер и трюкнулся рядом со мной на диване. – Вот видишь, все получилось! А ты страдал, – ободряюще заключил он.

Но ничего не получилось. Я только что понял, что не успокоюсь, пока не трахну Дана в реале. Или не переболею им, чтобы меня перестало так штырить.

Но стоит ли об этом знать Лехе?

Вряд ли. Пусть считает, что помог мне.

– Да. Все отлично. В голове ни одной мысли, – отозвался я, закрывая глаза и проваливаясь в беспокойный сон.

Утром проснулся от визга Алки, который изнутри взорвал мозг.

– Детей ты хочешь? Вот, значит, как ты их хочешь? Скотина! Лживая сволочь! Блудливая паскуда!

В меня полетела диванная подушка, увернуться я не успел и застонал от оглушающего звона колоколов в голове.

– Ты не получишь ребенка, – шипела Алла. – Ты будешь отвратительным отцом.

Запыхавшись, она замолчала.

Я с трудом разлепил веки и огляделся. Девчонок в номер не было, Бергера тоже. Я так и валялся на кровати в полуразобранном виде – в рубашке, но без штанов.

– Все. Я уезжаю, – снова заговорила Алла.

– Куда?

– На море. Мне надо отдохнуть и восстановить нервную систему. Я старалась. Я правда старалась, но ты опять все испортил, Ян!

Алка развернулась и молнией вылетела из отеля.

Я застонал, хватаясь за голову.

Как она меня здесь нашла?! Как?

В этот момент приоткрылась дверь ванной и выглянул Бергер:

– Ушла?

В ответ я снова закрыл глаза, разглядев на голом бедре жирный смазанный след помады.

Вот сука!

– Минет считается изменой? – с тоской спросил я, догадываясь об ответе.

– Изменой той, на которую у тебя не стои́т? – издевательски уточнил Бергер.

– Заткнись, – простонал я. – Как я вообще поддался на твою провокацию?!

– Я тебя напоил и соблазнил, чтобы подставить перед Алкой. Можешь воспользоваться, если ищешь виноватого.

– Так это ты ее позвал сюда?

– Нет.

– А как?..

– Не знаю.

Мы замолчали.

В душе и во рту словно кошки нассали. Все стало хуже, чем даже было. Вместо помощи я получил взбесившуюся жену. Друг подставил. А трахнуть Дана не расхотелось.

– Я пойду…

– Куда? – откликнулся Бергер.

– На работу. И… надо как-то уладить с Аллой.

– С ней можно уладить только одним способом – развестись.

– И жить одиноким бобылем, как ты? Нет. Это не мой сценарий. Я хочу семью и детей. Двух.

Бергер развел руками, расписываясь в бессилии. Он для себя решил уже давно, что не собирается влюбляться и жениться второй раз.

Но я не готов сдаваться. Буду бороться за нашу семью до конца.

Глава 5. Жесткий отбор

Ева

Критические дни, как всегда, ворвались в жизнь неожиданно и обильно. Я обливалась потом, чтобы не открыть себя. Приходилось отпрашиваться с кухни, чтобы без свидетелей уединиться в душе.

И мне впервые в жизни пришлось украсть.

В тот день, когда я забежала за прокладками в спальню, а там на моей кровати лежал сам Ян Заславский. Странно, что он решил отдохнуть именно на моем месте.

Как дура, я пыталась проделать дырку в полу взглядом, пока шеф даже не думал уходить. И как мне при нем доставать из ящика прокладки?

– Чем быстрее ты вернешься на кухню, там проще будет нам обоим! – прогнал меня Заславский, и я свинтила.

Недалеко. В одну из женских спален, где порылась в личных вещах Ангелины, взяла пару тампонов, потом у ее соседки Оли вытащила прокладку потолще и закрылась в туалете, сгорая от стыда, что мне пришлось пойти на такое.

Ничего… Нас двенадцать участников, точнее, уже одиннадцать. Это значит два с половиной месяца. Если я чудом не раскроюсь сейчас, то всего-то пережить еще два цикла!

Смогу. Буду очень осторожна, но смогу.

Поправила штаны, фартук и посмотрела в зеркало. Поморщилась. Слишком большая прокладка немного выпирала даже через фартук. Я попробовала сдвинуть, но тщетно. А время поджимало!

Плюнула и побежала на кухню.

Михаил, наш су-шеф, нахмурился, но мотнул головой в сторону салатов. Я встала у секции и немного растерялась… Я, конечно, готовила раньше, но у Степана Александровича никогда не было секционного разделения.

В его кухне мы просто варили гарниры в больших и не очень больших кастрюлях, стругали салаты в тазы, запекали котлетки на большом противне. Все, что не распродавали, раскладывали по пакетам и замораживали.

В общем, все очень практично и безотходно.

Единственное, с чем я заморачивалась в течении смены, это десерты. Вот их приготовить заранее или заморозить нельзя. Поэтому Степан Александрович, подумав, убрал выпечку из меню, оставив заводское мороженое.

Сейчас, на кухне Заславского, я понимала, что делать, как у Степана Александровича, нельзя. Но как нужно – не знала.

– Чего стоишь?

Со спины подошел Костя. Так неожиданно, что я подпрыгнула и развернулась в воздухе. Он стоял слишком близко. Если бы я в прыжке не вскочила на стол, то распласталась у него на груди.

– Готовить… Буду… Сейчас.

Константин выразительно посмотрел вниз, между моих разведенных колен. Я тоже туда глянула и мысленно застонала. Прокладка окончательно выбилась и теперь вызывающе торчала.

Я подняла умоляющий взгляд на Костю. Заложит ведь, как пить дать заложит. Меня выгонят за обман – и минус еще один конкурент.

Но тут же заорал су-шеф:

– Данила! Снял свою задницу с разделочного стола! Вымой и обработай! Немедленно!

– Д-да! – крякнула я, пытаясь сползти с рабочей поверхности, но Костя, как назло, даже не пытался отодвинуться.

Так и пришлось неловко просачиваться между столом и Костиным телом, мучительно краснея и досадуя, что не смогу с ним договориться сейчас. А вечером может быть поздно.

Сдаст меня Костя. Точно сдаст…

– Я помогу, – неожиданно отморозился он, хотя голос так и остался надтреснутым, как ледяная корка.

– Я сам…

– Обрабатывай, – коротко распорядился он, – а я помогу с заготовками.

И это меня окрылило. Вселило надежду. Я по кухне залетала, словно крылья выросли. Хотя Михаилу так не показалось.

– Хватит метаться, Дан! Подсобка сразу за дверью кухни, налево! – гаркнул он, и я вылетела в дверь.

Ну или метнулась.

Это смотря с чьего роста смотреть.

Костя оказался толковым парнем. Он не только помог с заготовками к салатам, но и объяснил, как рассчитать объем, какого размера и каким ножом резать. Показал доски и ножи для разных видов продуктов, а потом часть судков накрыл пищевой пленкой, а часть поставил в холодильник под крышкой, объясняя срок хранения.

Я смотрела на него осоловевшими глазами!

Знай он, что я девчонка, принял бы меня за влюбленную дурочку. Но именно сегодня мне так нужна была поддержка! А еще так некстати разыгрались гормоны, что пробивало на слезы от сентиментальности.

Под конец времени, отведенного для заготовок, я повисла на Косте, обнимая и сбивчиво благодаря за помощь.

Во мне была стопроцентная уверенность, что я справлюсь! Ведь главное на кухне – выжить и пройти смену до конца. А проявить себя смогу, когда поставят на десерты.

В этот вечер мы готовили под присмотром су-шефов. Это было последней репетицией перед генеральным открытием.

Я без перебоя подавала салаты. Костя стоял на горячем цеху, на мясной секции, и приглядывал за мной. Иногда подсказывая, иногда одергивая, иногда просто подмигивая.

Пару раз я нарвалась на похвалу Михаила. И это было очень приятно.

Пусть не Заславский, но его доверенный помощник! Если он хвалит, значит, я действительно молодец!

Под конец пробного обслуживания я была как выжатый лимон, но очень довольная, что свою секцию не подвела.

Михаил выстроил нас, чтобы подвести итоги вечера, а за стенкой точно также построили девочек и разбирали их вечер, удачи и ошибки.

– В вашей команде всего пять участников, – начал Михаил, – это значит победить в первый же вечер будет сложнее. Мы позиционируемся как ресторан комплексного питания. Это значит, что у нас не выбирают отдельно гарнир, отдельно протеин. Мы сразу приносим комплексное, сбалансированное блюдо. А это значит, что вам придется готовить, а главное, подавать на раздачу компоненты одновременно!

Он оглядел нас, притихших и уставших. Потом добил:

– Сегодня вы каждый были поваром своей секции. Вам было наплевать, когда подается гарнир, когда мясо. Вы вразнобой несли салаты и горячие закуски, хотя я зачитывал вам заказы с одного столика! А мы всем гостям столика подаем блюда одновременно.

Это мы знали. Эти стандарты Яна Заславского нам выдали одновременно с технологическими картами его меню.

– Поэтому я разберу с вами ошибки, допущенные только по части приготовления по картам. А вот время и коммуникации между собой наладите самостоятельно. Это будет ваше домашнее задание. Кто не выполнит – выйдет на ковер перед шефом Яном.

Мы привычно гаркнули «Да, шеф!» После полутора часов разбора ошибок по работе на секции у меня устали даже уши.

– Свободны, – отпустил нас Михаил.

Но мы знали, что никто нас не отпустит в комнаты, пока не приберем на кухне.

Поздно ночью, добравшись до спальни, все не сговариваясь просто рухнули в кровати без душа. Кроме меня.

Я с облегчением уединилась, сделала все свои женские дела и переоделась в мужскую пижаму.

Выключила свет, вышла из общей ванной комнаты и чуть не вскрикнула. Точнее, я бы вскрикнула, но он зажал мне рот рукой, втолкнул обратно в темную ванную и прижался к губам в голодном поцелуе.

Костя?

А я думала, он мне друг!

Но сейчас, когда Костя всасывался мои губы и мял пальцами зад – я уже не была так уверена.

Значит, раскусил… И что потребует взамен? Спать с ним?

Но я не могу! Не буду.

Я оттолкнула Костю. Тот понял, отступил, поднял руки вверх.

– Прости. Хотел узнать, все ли у тебя в порядке и…

– И? – напряженно переспросила я, нервно дожидаясь ответа.

– Решил в омут с головой. Можно долго ходить вокруг да около, а потом жалеть упущенное время. Понимаешь?

Я мотнула головой. Нет, я его не понимала.

– Хочешь выпить? Пойдем посидим на кухне? Там нам никто не помешает. Поговорим спокойно.

Я слишком устала, но Костя мой единственный друг на кухне. И мне совсем не нужна огласка. Конечно, я согласилась и устало поплелась за ним на общую кухню.

Мы даже свет не включали, довольствовались подсветкой холодильника-витрины, из которого и достали по банке пива.

– Я задам тебе только один вопрос, – глухо произнес Костя, а я напряглась.

Какой вопрос он может мне задать? Зачем я обманываю Заславского? Почему я просочилась в мужскую команду, а не в розовую?