Женщина действительно вроде не в его вкусе – он предпочитал маленьких блондинок с пухлыми губками, а перед ним сидела высокая, стройная брюнетка с умным, ироничным взглядом. И всё же неожиданно оказалось, что это абсолютно его женщина. Такая простая мысль юркнула и очень ясно поселилась в его голове. Он не влюбился, не увлёкся, просто ещё не успел классифицировать это чувство, лишь констатировал факт. Она была настоящей, смотрела на него ясно и прямо, говорила искренне и эмоционально. Павел догадывался, что о многом недоговаривает, но это и понятно – первая встреча почти всегда проходит на полуправде. Да и вопрос, с которым она обратилась, оказался банальным. Женщина заподозрила своего мужа, богатого бизнесмена, в измене. Не это причиняло огорчение и напрягало. Из рассказа стало ясно, что они давно чужие друг другу люди. Настораживало то, что муж хитростью и обманом может оставить без средств к существованию.

– И чем я могу вам быть полезным в этой ситуации?

– Понимаете, этот бизнес мы налаживали с ним вместе много лет назад. Вы, вероятно, помните это время огромных, китайских полосатых сумок. Тогда торговали все и всем. Я летала в Турцию, привозила сначала трикотаж, потом добавились золотые украшения, обувь. А когда появились крупные суммы, мы раскрутили норковые шубы, кожаные плащи и куртки. Вскоре открыли несколько торговых точек, а потом и свой торговый дом. Муж наладил связи с турками, а это были уже другие обороты. Туда уходил лес, стройматериалы, уголь, назад воздушными и морскими путями мы получали овощи, фрукты, текстиль. В общем, бизнес постепенно перешёл в крепкие мужские руки, – Маргарита опустила глаза и криво усмехнулась.

Адвокат Синицын прекрасно помнил это смутное время малиновых пиджаков. Тогда он работал в милиции и разгребал вонючую жижу, которая заполнила улицы города, да что города, целой страны. В то время, казалось, все кинулись торговать, заниматься воровством и проституцией. За интеллигентную, честную работу платили копейки, а то и вовсе не выдавали деньги по шесть месяцев. Торгашей прессовали рэкетиры почём зря, без зазрения совести отжимая бизнес. Из-под толстых задниц бывалых директоров предприятий выдёргивали кресла, и в них садили своих, тупоголовых мордоворотов, которые ни бельмеса не понимали в производстве. Синицын прокручивал в голове, что представляет из себя эта мадам Новоскворецкая? На хабалку не смахивала, говорила грамотно, немного эмоционально, жаргонизмы в речи не проскакивали. Одежда дорогая, но без вычурности, косметики минимум, каштановые волосы уложены аккуратно и лишь кольцо на безымянном пальце и серьги с бриллиантами выдавали повышенный достаток. Короче на базарную торгашку не тянула. Вероятно, муж вовремя подсуетился и оградил женщину от общения с блатными и криминальными элементами.

– Что заставило вас усомниться в порядочности мужа? – Павел силой выдернул себя из далёких мыслей. – И, извините, что вас всё-таки больше беспокоит его возможные измены, и, как следствие развод или то, что он уводит из семейного бюджета деньги?

Маргарита посмотрела на него прямо, и он понял, что она давно сформулировала ответы.

– Меня не пугает развод. У нас брачный контракт. Фифти-фифти, пятьдесят на пятьдесят. Если мы расстаёмся, то я забираю половину всего не только имущества, но и бизнеса. То есть, если я возьму положенное мне по закону, то ему практически всё придётся начинать с нуля. Он уже не в том возрасте – ему пятьдесят пять. А если вы думаете, что я страдаю от измен и хочу напакостить из ревности, то уверяю, мы давно чужие люди, живём только в одном, общем доме. Никто из нас не решается сказать первым о том, что лучше для обоих будет разъехаться. Нас ничего не связывает, детей нет. То, что муж изменяет, я догадывалась давно. Это меня не шокирует и не травмирует психику.

Помолчали несколько секунд – Маргарита перевела дух после тирады, адвокат переваривал информацию. Когда он сталкивался с делами семейного характера, всегда вспоминал классика о том, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Он поднял трубку и попросил секретаршу приготовить кофе, а женщина тем временем продолжила:

– Если для всех мы ещё продолжаем играть роль супружеской пары, живём в одном доме, то в бизнесе, всё управление практически перешло мужу. Он заключает сделки, встречается с партнёрами, летает в Турцию по несколько раз в месяц. Меня это устраивало до поры до времени. Нет, я, конечно, не отстранилась от дел – на мне магазин и сетевые поставки. Приходится проверять качество товара, набирать персонал и следить за дисциплиной. И вот на днях, в кабинете, на столе мужа, я случайно обнаружила документы, из которых выяснилось, что с наших счетов снимаются крупные суммы. В это время он находился в Стамбуле. Я позвонила в Турцию и попыталась выяснить, куда уходят немалые средства. Он жутко разозлился и приказал не совать нос не в своё дело. Стало понятно, что меня никто не собирается во что-то посвящать, придётся проявлять инициативу. Так вот, я хочу, чтобы вы выяснили, куда уходят деньги, и что затевает мой муж. Скажу честно, я волнуюсь, что к моменту нашего развода у нас не будет ничего, что можно будет разделить, он выведет все средства на левые счета.

Маргарита оглянулась. Дверь отворилась и в кабинет с разносом вошла секретарша. При виде шефа милая блондинка засветилась счастьем и услужливостью. Да и он был весьма любезен:

– Спасибо Светлана. Сегодня ты свободна. Я сам закрою офис. А чашки уберёшь завтра.

– Тогда до завтра. До свидания.

Девушка улыбнулась, сделала книксен и, прихватив разнос, отправилась к дверям. У Риты в голове мелькнуло, что эту пару связывает нечто большее, нежели деловые отношения. Только секретарша гораздо моложе своего шефа лет на двадцать. Да что говорить, сама-то замуж выходила ей девятнадцать, ему тридцать четыре. Тогда казалось, что она юная, свежая и хрупкая, а он полноватый, опытный и уже серебрятся сединой виски. Это сейчас они сравнялись, время нивелировало возрастные различия, и она уже не та наивная девочка с тонкой шеей. Во всяком случае, иногда Маргарите казалось, что именно она гораздо старше и мудрее. А адвокат симпатичный, руки сильные, тёмные волосы и пронзительные, голубые глаза, кольца на пальце нет, очень может быть, что не женат. Инфантильные барышни обожают таких харизматичных мачо. Понятно, что секретарша Светочка просто тает в его присутствии.

– Так вы хотите узнать, выводит ли муж деньги из бизнеса, и если он это делает, то куда?

Маргарита глубоко ушла в свою задумчивость. Неожиданно вздрогнула от голоса адвоката и только кивнула в знак согласия.

– Положим, я узнаю, и что вы будете делать с этой информацией? – Синицын внимательно следил за реакцией клиентки.

– Я ещё не думала об этом. Всё будет зависеть от того, что за сведения вы раздобудете, – она взяла со стола чистый листок и ручку, – Я запишу всё, что может пригодиться в работе.

Женщина уткнулась в бумагу, а Павел Валентинович продолжал дотошно выспрашивать:

– Почему вы решили обратиться к услугам адвоката? В этом деле может лучше профессионал, частный детектив?

– Вы знаете, я родилась во времена СССР, и воспринимаю таких персонажей типа «частный детектив», только как отчаянных героев из детективов Джеймса Хедли Чейза, – она подняла на него глаза и улыбнулась. – Да не смотрите так! Я не такая уж и старая, просто родители приучили не доверять, кому попало. А про вас много положительных отзывов в интернете.

Павел как-то по-мальчишески смутился, потому что он действительно внимательно рассматривал её.

– Я тоже из совковых времён и Чейзом тоже зачитывался. А в интернете можно всякого понаписать, как хорошего, так и негативного. Но спасибо, что доверились именно мне.

Адвокат хотел сказать гораздо больше, но сдержался. Например, что совсем не считает её старой, а наоборот очень привлекательной и даже красивой, что за окном уже зажглись фонари и он хотел бы пригласить барышню на ужин или, в крайнем случае, проводить до дома. Ещё вечер предстоит пустой и унылый, а в квартире ждёт только старенькая, лохматая кошка Анфиса, а по-простому Фуся. Он пробежался глазами по исписанному размашистым почерком листку, задал несколько уточняющих вопросов и поднялся, чтобы проводить позднюю визитёршу. Уже возле дверей приёмной её сумка задребезжала песней:

«О боже, какой мужчина…»

Павел понял, что это телефон и подумал про себя:

«Фу, как пошло».

Ему не нравилась современная эстрада, забитая одними и теми же лицами, пошлыми песенками, кичливыми, разукрашенными геями и пустоголовыми, сисястыми певичками. Маргарита, казалось, угадала его мысли и полезла в сумочку со словами:

– Сама терпеть не могу музыку такого рода. Вот только с современыми гаджетами я не дружу, совсем в них ничего не понимаю. Песенку установили в салоне, где покупала телефон. Да, слушаю, – наконец-то она поднесла трубку к уху. – Я Маргарита Новоскворецкая.

Она слушала несколько минут, потом отошла от двери и опустилась на стул. Павел увидел, что она как-то моментально съёжилась и поблекла, руки лихорадочно забегали по карманам пиджака, потом сумочки, пока не нашли нужное. Она достала носовой платок. «Как старомодно,– мелькнуло в голове у Павла, – сейчас все носят бумажные салфетки».

А вслух озабоченно спросил:

– С вами всё в порядке?

– Нет не в порядке, – она подняла на него огромные глаза, – Это звонили из полиции. Мой муж умер.

Павел быстро налил стакан воды и протянул женщине. Он испугался, что у дамы начнётся истерика, а он не знал, что надо делать в таких случаях. Но Маргарита старалась держать себя в руках, до неё не в полной мере дошёл смысл происходящего. Она несколькими глотками осушила стакан и глубоко вздохнула:

– Его нашли уже мёртвого в аэропорту Стамбула. Причину смерти устанавливают, но, похоже, что это был сердечный приступ после запоя, – из глаз побежали ручейки слёз, но женщина не всхлипывала, только продолжала рассуждать. – Странно, он никогда не увлекался алкоголем, во всяком случае, запойно не пил. Полицейский сказал, что тело завтра утром доставят из Турции. В обед мне надо появиться на опознании.

Новоскворецкая тяжело поднялась и направилась к дверям.

– Постойте, я вас провожу, – Павел кинулся следом. – Сейчас закрою офис и довезу вас до дома.

– Не волнуйтесь, справлюсь сама. Всё в порядке, я на машине.

– Но вы не можете ехать в таком состоянии.

– Спасибо за заботу, но я хочу побыть одна.

«Может она права, – подумал адвокат и присмирел. – Несмотря на сегодняшние проблемы, они когда-то любили друг друга, раз создали семью».

Ещё он подумал, что в свете последних событий его услуги как адвоката перестают быть актуальными. И Маргарита, как будто вновь угадала его мысли, уже выходя в подъезд, обернулась:

– Наши договорённости остаются в силе. Я позвоню вам позже.

Она быстро вышла, оставив в кабинете лёгкий аромат дорогих духов и одинокий листок на столе. Адвокат потёр подбородок, положил в портфель бумаги, запер кабинет и отправился в пустой дом к кошке Фусе.