Да, затея её не удалась. Дядя Огги отказался учить её перемещаться по времени, о чём она давно мечтала. Эх, жаль, ведь так много всего можно было узнать! Она очень хотела взглянуть собственными глазами на то, о чём читала в книгах. Никто не собирался вмешиваться в историю!

Но, с другой стороны, может быть, мама и дядя Огги правы. Разве сможет она спокойно смотреть на иерусалимское избиение младенцев? И скорее всего не удержится от того чтобы не эвакуировать жителей гибнущих Помпей и Геркуланума. Или начнёт останавливать бессмысленное кровопролитие, вмешиваться в битвы, а возможно просто слопает какого-нибудь диктатора-завоевателя, ведущего варварскую орду, чтобы превратить цветущие земли в пустыню, а мирных тружеников в рабов.

Вот папа её целиком поддерживал, но он-то как раз первым бросился бы эвакуировать Помпеи. Да, папа…

Они была уже взрослой девушкой. Ну, почти. Восемнадцать лет ей исполнится очень скоро, но до тех пор она считается подростком. (Ха! Можно подумать, что в день восемнадцатилетия у неё вырастет что-то особенное, чего нет сейчас. Нет, она останется точно такой же, но получит право называться совершеннолетней. Скорее бы!..)

Но о взрослой жизни Они кое-что знала уже сейчас. Впрочем, от неё никогда не скрывали, что её «настоящим» отцом, как и половины её младших братьев и сестёр, является не белый дракон по имени Драгис, в человеческом обличии – Драгис Драговски, а капитан Барбарус Бодакула, получеловек-полукозёл по происхождению, который, впрочем, считал себя человеком, и не любил свои козлиные свойства. Однако в детстве она не придавала этому никакого значения, но теперь…

Теперь ей всё рассказали подробно, как девушке готовящейся стать взрослой. «Огненная страсть» – удивительное явление свойственное драконам. Заключается оно в том, что драконы-соперники разных полов, которые в битве долго не могут одолеть друг друга, вдруг начинают чувствовать вместо ненависти влечение. Причём, влечение это абсолютно необоримо, и препятствовать ему опасно. Когда случается нечто подобное, то драконьи семьи не размениваются на пустую ревность, а «отдают долг». Это означает, что связь возникает не только между теми, кого охватила «Огненная страсть», а ещё и между членами их семей. Поэтому не только в семье Они есть дети капитана Барбаруса, но и в семье последнего немало отпрысков Драгиса Драговски. Точнее, намного больше, так-как у капитана, как у истинного козла, две жены. Нда.

Для Они в этой истории осталось много неясного. Во-первых, мама её не была драконессой по рождению. Анджелика Соболева, потомок рода Самбульо, который так старательно взращивал дракон Огнеплюй, была стопроцентным человеком, а драконьи свойства приобрела в результате эксперимента сэра Арахнуса, супруга штопальщицы межмировых дыр, паучихи Унги. Сэр Арахнус накормил Анджелику смесью драконьего яда и своего собственного, чтобы излечить от смертельной простуды, которую она подхватила во время полёта между мирами. Правда, потом она едва не умерла от этого лекарства, не предназначенного для человеческого тела. Но девушку спасли профессор Прыск – учёный в теле крысы, и Мэгги – старшая сестра Драгиса и младшая Огнеплюя, зелёная драконесса обожавшая науку и медицину в частности.

Но если Анджелика переняла драконьи свойства в результате метаморфоз судьбы, то капитан Барбарус не обладал ими ни в коей мере. Зато он по праву мог гордиться неукротимым козлиным темпераментом, так что это уравновесило шансы.

Врагами с мамой они были давно, ещё с тех пор, как капитан служил Великому Инквизитору, а Анджелику, девушку, заблудившуюся между мирами, считали ведьмой. Но потом всё изменилось, между соперниками возникла «Огненная страсть», а первым её результатом была Они. Позже появились и другие братья и сёстры.

И всё же Они не понимала. Ведь мама и папа, (она называла папой Драгиса, который вырастил её, как родную, не делая разницы между детьми), они же так любят друг друга! Правда, дядя Огги объяснял, что нельзя путать «Огненную страсть» с любовью, что два этих понятия способны сосуществовать, и что «Огненная страсть» в отличие от истинной любви, проходит. Насчёт мамы его прогноз был оптимистичен – не пройдёт и двухсот лет, как всё у неё с этой страстью закончится. Ага, совсем чуть-чуть! По драконьим меркам действительно немного, а вот по человеческим далеко зашкаливает за продолжительность жизни. Но тот же Огнеплюй утверждал, что Анджелика теперь не должна себя оценивать чисто с человеческой точки зрения. Скорее всего, срок её жизни теперь тоже драконий, а это тысячелетия, а частенько даже десятки и сотни тысячелетий, ведь драконы живут и стареют не так, как люди, и периоды жизни у них распределяются иначе. Кроме того, после каждой трансформации их тела теперь обновляются, и для них не подходят даже обычные драконьи мерки. Ничего не доказано, но есть мнение, что их семья обрела своего рода бессмертие, так что двести лет не срок.

Глава 2.

Крылатая тень накрыла задумавшуюся в полёте девушку. Кто это? В этом мире больше не было драконов, кроме членов её семьи. Дядя Огнеплюй позаботился о том, чтобы родственники со стороны папы их не беспокоили. Кто их знает, как эти чистокровные драконы отнесутся к полукровкам и новообращённым? Вопрос слишком сложный и щекотливый, а потому требует времени. Исключение делалось для самого Огнеплюя и тёти Мэгги, которая, впрочем, давно уже пребывала в человеческом теле, жила обычной жизнью с мужем и детьми, и даже когда приезжала в гости, очень редко принимала драконий облик.

Они сощурилась, вглядываясь в нависшей над ней силуэт. Против солнца было плохо видно, но всё же она разглядела неподвижно замершие белые крылья. Это что, папа или кто-нибудь из братьев? Странно…

Девушка помотала головой – в глазах замелькали тёмные пятна. Нет, это точно не кто-то из младших – силуэт слишком большой. Значит папа? Не похоже. Что могло бы заставить его лететь, не двигая крыльями? Не уснул же он в полёте? Вообще ни на кого не похоже, и почему этот дракон держит крылья так напряжённо, растопырив в стороны и вытянув на всю длину? Так даже дядя Огги не делает, когда спит в воздухе. Неужели ему так удобно планировать?

Зачем гадать, когда можно просто подлететь и спросить, в чём дело? Они «встала на крыло», сделала крутой вираж и поднялась чуть выше, оказавшись на одной высоте с неведомым сородичем… И тут она едва не рухнула от неожиданности, потому что рядом с ней крыло в крыло летел… самолёт!

Девушка хорошо знала, что такое самолёты. На родине мамы, где сейчас поселилась тётя Мэгги с семьёй, люди преодолевали с помощью самолётов огромные расстояния по воздуху. Их семья тоже путешествовала таким способом, когда они ездили в Америку знакомиться с дальними родственниками. Они понравилось, остальным детям не очень – показалось скучно.

Но вся загвоздка была в том, что в их измерении самолётов не было! Просто здешний уровень развития техники до них ещё не дошёл. Огнеплюй специально выбрал для них такое место, чтобы избежать столкновений в воздухе. Тогда откуда же здесь взялось это механическое чудо?

Девушка немного приблизилась. Самолёт был пассажирский и явно происходил из маминого мира. Они хорошо видела бледные лица людей, прильнувшие к иллюминаторам. Она понимала, что они сейчас чувствуют, ведь в их мире не просто нет драконов, но такие создания вообще считаются вымышленными, мифическими, сказочными…

И тут все прочие мысли вылетели у неё из головы – Они поняла, что этот самолёт терпит бедствие! Из четырёх его двигателей нормально работал только один. Ещё один чихал и дымился, два оставшиеся молчали, а их винты застыли в обречённой неподвижности. Судя по всему, экипажу с большим трудом удавалось удержать машину в воздухе.

Вдруг что-то в барахлившем двигателе хлопнуло, из под металла брызнули искры, и его винт замер! Самолёт немедленно клюнул носом и накренился. Они в ужасе нырнула под его «больное» крыло и приняла груз на собственные лопатки. Тяжело! Не для девичьих крыльев такой вес!

Но она не могла их так бросить. Девушка понимала, что шансов спастись у этих людей нет – если самолёт упадёт, то превратится в груду обломков, набитых истерзанными, изорванными телами…

Беда была в том, что Они не представляла, что будет делать дальше. В их мире не существовало ничего похожего на аэродром, но даже если бы нашлась подходящая площадка, то, как она посадит на неё повреждённый самолёт? Целому и исправному-то без навигации и диспетчерской связи сесть в незнакомом месте, ой, как проблематично!

Тяжесть усилилась. Самолёт и драконесса под ним, теряли высоту, а ведь ей даже работать крыльями как следует, не удавалось. Они взглянула вниз, и сердце её упало – земля приближалась, те самые джунгли, где она собиралась вкусно поесть, надвигались на них, грозя стать общей могилой для нескольких десятков людей и одной драконессы!

В отчаянии девушка перебралась под самое брюхо самолёта и яростно замахала крыльями! Наверное, поэтому их падение сделалось не таким крутым. Вот верхушки деревьев совсем близко, а вот она уже брюхом и лапами вспахивает упругую зелёную массу, и джунгли нещадно хлещут её по чему попало…

Мягкие по природе растения сейчас били её, как сотни розг в руках палачей. Они зажмурилась от страха, и вдруг почувствовала резкую боль, это уцелевший винт вспорол перепонку её крыла! Потом был удар, и девушка потеряла сознание…

Глава 3.

– Кто это?

– Не знаю, может быть, она из местных аборигенов?

– Возможно. Эти индейцы гуляют по джунглям голыми. И как только не боятся кусачих тварей?

– Светленькая она для индианки. А на голове что?

– Похоже на рога. Может быть украшение?

– Ты думаешь, это мы её так?

– Наверное, её что-то ударило, когда мы сели на брюхо. Сломанное дерево или ветка.

– Жалко, такая красавица!

– Эй, смотри, она, кажется жива! Только рука немного порезана.

Они открыла глаза. Над ней стояли двое мужчин в костюмах пилотов гражданской авиации. Один из них, увидев, что девушка очнулась, схватился за медпакет и принялся перевязывать ей руку. Другой стал ему помогать. Они застонала и дёрнулась от боли. Хлопотавший над ней мужчина тут же заговорил ласково и успокоительно, на что второй с ноткой презрения заметил:

– Можешь не стараться, она тебя всё равно не понимает. Дитя природы!

Девушке вдруг захотелось разыграть этих свалившихся на её голову самоуверенных парней. Она пошире распахнула свои глаза, блеснувшие на солнце золотом, и спросила:

– Вы дети Белого дракона или его жертвы?

Пилоты переглянулись.

– Ты говоришь по-русски? – спросил тот, кто делал ей перевязку.

Мысли Они лихорадочно забегали, но превосходная память тут же расставила всё по местам. Верно – существует разница языков, разделённых из-за того, что раса людей, разбившаяся на отдельные народы, развивалась в изоляции этих народов друг от друга. Но здесь в мирах, образовавшихся в трещинах материи, это не имеет значения, так-как в силу вступает какой-то «лангва-парадокс», о котором рассказывал дядя Огги. Что это такое Они не знала, но в её мире языковых барьеров не было. Более того, когда она с родителями, братьями и сёстрами навещала тётю Мэгги, для членов её семьи не было проблемой общаться с людьми из разных стран. «Лангва-парадокс» для них действовал везде, а окружающие лишь удивлялись необычно одарённым детям, свободно говорившим на английском, китайском, суахили и русском языках.

Но рассказывать об этом молодым пилотам ей не хотелось, а потому Они, не моргнув глазом, ответила:

– Моя мама русская. Так вы сыновья русского дракона?

Пилоты рассмеялись.

– Можно сказать и так, – сострил второй, бывший с ней не таким приветливым и мягким, как первый. – Но ежели у нас мама русская, то кто же у нас папа?

Сказав это, он протянул руку к рожкам Они. Девушка отпрянула, и глаза её вспыхнули, как раскалённое золото.