– Как ты оказался в квартире? – с вызовом произнесла девушка. – Ты не знал номера.

– Тебя долго не было, я беспокоился. По почтовым ящикам определил номер, ты же свой разворотила, ключа-то не было. Звонить не стал, открыл отмычкой из предосторожности, и не напрасно, как видишь.

Это было так, чтобы отворить дверцу, ей пришлось ее выломать. Она решила, что починит потом. Другого выхода не было, ключ от ящика тоже утонул в озере.

– Надо уходить, потом продолжим разговор, дольше оставаться опасно. Если им будут звонить, а они не ответят, то сюда придут другие люди, они, кстати, и приберут своих товарищей. Бери что тебе нужно, только быстро, и пошли отсюда.

– Почему? – Уголки ее губ поползли вниз. – Я не хочу в этом участвовать! Ты не можешь их убрать и оставить меня в покое? Я хочу вызвать полицию!

– Крис, Мишель подставил тебя под раздачу. Ты – почти труп. Ты – в трясине по горло, если я не помогу тебе, тебя убьют, и никакая полиция тебе не поможет. Так, что не разводи нюни, а собирай вещи и уходим.

– Да, пусть горит этот ваш Мишель в аду! Какого черта мне все это надо?! – У Крис началась истерика, она не могла никак поверить, что все настолько серьезно, что к прежней жизни ей не вернуться, что она должна убираться из своей квартиры. И это тогда, когда она так устала, больна, слаба и отдала бы все, чтобы оказаться в прежней реальности. Слезы бурным потоком потекли из ее глаз, девушка задыхалась от них и совсем некрасиво похрюкивала. Да, уж, очаровательно плакать Крис не умела.

Могильщику ничего не оставалось, только обнять ее.

– Ну ладно, ладно, я сильно тебя напугал, не так уж все плохо, я помогу тебе, прошу, только давай уйдем отсюда. Ты посиди, попей воды, я соберу тебе что-нибудь из вещей. – Он усадил хлюпающую Крис на стул и вышел из комнаты, а через пару минут вернулся с набитой одеждой сумкой.

Ехали молча. Девушка надулась и стыдливо отворачивала распухшее от слез лицо, а Могильщик решил дать ей немного времени успокоиться.

– Зачем сюда? – Крис удивленно повернула к нему голову, когда они въехали на подземную парковку. – И что у тебя с лицом? – спросила она в еще большем недоумении.

– Что с лицом? – Он посмотрел на себя в зеркало заднего вида. – Все нормально.

– Вот именно. Оно было разбито, ссадина на подбородке была и на лбу.

– Да нет, ты спутала, это я чужой кровью испачкался, умылся, когда выходил. Приехали. – Он припарковал машину.

– Ты чего? В торговый центр собрался? Я не пойду! Ты видел, на кого я похожа?! – Она показала на порванную и запачканную кровью блузку.

– Всего лишь пересядем в другую машину, но сначала я обработаю твои раны. Блузку сними. – Он достал с заднего сиденья сумку и, положив на колени, стал в ней рыться. – Немного будет больно, скобы наложу.

Могильщик обработал рану Крис, зашил и заклеил пластырем, осмотрел нос, разбитую губу.

– Пока все, Крис, ты оденься и выходи, я подожду снаружи.

Он забрал свои вещи и вышел из машины, а девушка осталась в салоне одна. Нехотя заглянула в сумку, которую он ей сложил. Что же он там ей насобирал? Ну ладно, вроде все нужное. Все теперь воспринималось в штыки. Будто делая ему одолжение, Крис переоделась.

На противоположной стороне парковки они сели в неприметный «Опель», с предыдущим автомобилем не сравнить.

– И много их у тебя? – зло усмехнувшись, спросила девушка. Он не ответил и повернул в сторону спортивного клуба.

– Рано еще, – сказала Крис, когда они припарковались на удобном для просмотра территории месте.

– Подождем, – сухо ответил он.

– Я есть хочу, – вяло произнесла она.

Могильщик покопался на заднем сиденье и достал термос и контейнер с бутербродами.

– Запасливый, – усмехнулась девушка. Она так устала от всего этого, что думать и сопротивляться обстоятельствам больше не было сил. Но перекусив, Кристина немного окрепла. – Как мы возьмем у него сумку? – спросила она. – Я в таком виде! Он не должен меня видеть. Ты пойдешь? И что скажешь ему, что я просила забрать? Но меня, само собой, родственники в розыск объявили, и тебя он сочтет за похитителя. Надо придумать легенду.

– Поверь, это лишнее. – Могильщик многозначительно на нее посмотрел.

– Ну нет, ты собираешься бить моего брата? Учти, у него второй дан, да и на помощь могут подойти другие. Что вообще ты себе думаешь?! Я не разрешаю тебе бить моего брата!

– Не кипятись, успокойся. За кого ты меня принимаешь? Я очень деликатный человек и дерусь только тогда, когда это действительно необходимо.

– Ага, я заметила. И людей убиваешь так, невзначай, – сверкнула она глазами. – Учти, я убью тебя, если ты причинишь вред брату, – с неподдельной угрозой в голосе сказала она.

– Верю, – кивнул он. – Ты отчаянная, не сказала ничего бандитам. Я восхищен! Правда!

Крис покраснела, но, вспомнив, что ей пришлось пережить, покрылась мурашками от страха, что такое может повториться.

Она, конечно, не хотела объявляться перед Никитой. В их семье всегда было так заведено, что он правильный, а она безбашенная, родители постоянно ставили его ей в пример, да папа часто попадал на деньги из-за ее приключений. Покажись она теперь в таком виде с непонятным типом в компании, спешно хватая сумку и бормоча что-то невнятное, брат решит, что его сестра совсем с катушек слетела. Так что выбора не было.

– Вон, синяя машина подъезжает, – сказала она и сползла на сидении, чтобы ее не было видно за приборной доской.

Могильщик вышел, и только Никита заглушил мотор и открыл дверцу, не успев сделать шаг наружу, как бесшумным резким движением тот оказался возле него. Пара секунд, и багажник открылся сам собой, Могильщик подошел к нему, нашел сумку, похожую по описанию, которое дала Крис, захлопнул дверцу и в следующее мгновение был на своем водительском сиденье, спешно тронувшись с места.

– Что ты с ним сделал? – Девушка беспокойно проводила взглядом синюю машину с опустившим голову на грудь неподвижным водителем.

– Не волнуйся, пару минут отдохнет и очнется. Поверь, так лучше для него. Сумка та?

– Да.

– А пакет? – Он бросил на нее нетерпеливый взгляд, а она скривилась ему назло. – Да все с твоим братом нормально. Меньше знает, дольше проживет. Ты впутать его хотела?

– Здесь твой пакет, на месте и фото. – Она достала карточку и долго всматривалась, о чем-то грустно задумавшись.

Дело было сделано, ехали молча, а куда – знал только Могильщик. На душе у Кристины скреблись кошки, теперь у нее не было дома, он был осквернен навсегда валявшимися там трупами. Она поежилась от воспоминаний о жуткой картине и покосилась на водителя, он убил их без оружия, свернув обоим их толстые шеи.

Машину оставили в гараже, до дома надо было пройти пару сотен метров по парку. В небольшом пруду плавали утки с молодым выводком, дети с мамашами кидали им хлебные крошки. Крис и Могильщик медленно шли по дубовой аллее, она держала его под руку, хромая на одну ногу. Со стороны они могли бы показаться идущей домой после напряженного трудового дня семейной парочкой, у нее был усталый вид, а он – напряженно задумчив.

Могильщик привел ее в однокомнатную квартиру, располагавшуюся на пятом этаже в доме с видом на парк. Крис огляделась, обстановка была добротной и современной, но безликой, больше похожей на съемное жилье. Не было ничего, что бы говорило хоть что-то о его хозяине.

– Снимаешь?

– Нет. Я здесь редко бываю, располагайся в комнате, она тут одна. Посмотрю, из чего можно приготовить ужин. – Он вышел, а Кристина грустно посмотрела в окно.

Вот она в чужой квартире, с неизвестным мужчиной, доверять которому вряд ли можно, и совершенно не представляет, что теперь с ее жизнью происходит. Слезы грозили покатиться неконтролируемым потоком из ее уставших, покрасневших глаз, если бы он не подошел сзади и не обнял ее по-дружески за плечи.

– Посмотри на меня, – сказал Могильщик и развернул Крис к себе, заглянув ей в глаза. – Для Мишеля люди все равно что лабораторные крысы, он не подумал, втягивая тебя в свою историю, о твоей судьбе, ему просто не пришло в голову, что он может этим сломать тебе жизнь, и это абсолютно в его духе. Он – человек науки, гений, оторванный от реальности. Был. – В его глазах мелькнули огоньки и потухли на последнем слове, она почувствовала, как он любил его. – Я в ответе за его поступки. Его вина – моя вина. Сейчас тебе страшно и грустно, но я сделаю все, чтобы исправить ситуацию, смягчить последствия его необдуманного поступка. Ты не должна меня бояться, я не причиню тебе вреда.

Девушка пожала плечами.

– Прости, что так вышло с Мишелем, Крис. Я все исправлю, ты сможешь вернуться к нормальной жизни, обещаю. – Он смотрел ей в глаза откровенным голубым взглядом, ничего угрожающего в нем больше не было.

– Из-за чего все это? – спросила девушка. – Что там? Диск? С информацией?

– Я обязательно тебе расскажу, но не сегодня. Это долгая история. Теперь прими душ, поешь и отдохни, а завтра займемся твоим спасением, – улыбнулся Могильщик.

Крис всмотрелась в его искреннее лицо, он был того же, что и она, возраста, излучал мужественность, которую она так искала среди слабых мужчин, толпящихся подле нее, и ей захотелось положить голову ему на грудь, ища покоя и защиты, но из носа закапала кровь ему на рубашку.

– Присядь, я сейчас. – Он вышел за аптечкой, а вернувшись, вставил ей в кровоточащую ноздрю ватный тампон.

Могильщику вдруг стало так невыносимо жалко эту бедную хрупкую девушку с синяками на лице и раной на груди. Сколько ужаса она пережила в руках бандитов! В этот миг он был очень зол на Мишеля.

– Все хорошо. – Он обнял ее и погладил по плечу. – Я позабочусь о тебе, больше никто не сделает тебе больно. – Девушка прислонилась к его груди. – Тебе надо поесть. – Через некоторое время Могильщик решил прервать их идиллию.

– А ты один живешь? – спросила Крис, расхаживая по квартире, пока он хлопотал на кухне. – Девушка у тебя есть?

– Один.

– Хотела бы спросить, чем занимаешься, но правду ведь не скажешь.

– Могилы копаю, работаю в ритуальном агентстве, – на полном серьезе ответил он.

Девушка вошла в кухню и села на стул, уставившись на него, чтобы хоть по мимике читать, издевается ли он над ней или нет.

– Это правда, – искренне произнес он.

– Ага, так и поверила. Я думаю, что ты наемный киллер, свободный художник, так сказать, – мечтательно закатила глаза Крис.

– Ты так романтично это говоришь, будто такой парень был бы предметом твоих мечтаний.

– Нет, конечно, это мое о тебе мнение.

– Из чего же оно складывается? – Он резал салат.

– Ну, ты умеешь драться и даже убивать. Это еще с курами было видно, как ловко ты их ловил и безразлично отрубал им головы. У тебя несколько машин, запрятанных в разных местах, и среди них попадаются очень недешевые. Прозвище, опять же. Могильщик, – протянула она. – Точно могильщик. Живешь одиночкой, да и хата, похоже, у тебя не единственная. Плюс всякие медицинские штучки. Ты разбираешься в лекарствах, умеешь вправлять вывихи, а в твоей аптечке запросто лежит медицинский степлер. Этого мало? – Крис подняла брови.

– Кристин, мне в наследство досталось много денег, я могу не работать вообще.

– Допустим, ты филантроп. Поэтому чудишь и копаешь могилы. Но зачем тебе несколько машин? Это попахивает конспирацией.

– А это уже связано с Мишелем, и пока тебе знать не полагается. Готово. – Могильщик закончил сервировку стола. – Завязывай болтать, а то пищеварение испортится. Чтобы тебе было спокойней, скажу, что в этой жизни, помимо кур, я убил только двоих человек, и то чтобы они не убили тебя.

Он сказал «в этой жизни», умолчав про убийство в далеком прошлом, но Кристина уловила грусть в его глазах.

– Как тебя зовут? – проникновенно спросила она.

– В этой жизни у меня нет имени, – твердо ответил он.

– Буддист что ли? – засмеялась девушка.