Пусть они до сих пор муж и жена по документам, но не по факту. Артём имел полное право закрывать свои потребности. Настя и сама пару раз за последние два месяца встречалась кое с кем. Ничего серьёзного. Ничего личного. Просто секс. Без имён, без обязательств. Строго конфиденциально и за деньги. Прикрытием служили сеансы у психотерапевта. Телохранители, сопровождающие Настю везде и всюду, так и остались в счастливом неведении.

Она была уверена, что Артём не знает. Ведь, если бы узнал, что его жена дважды заплатила мужчине, чтобы тот её оттрахал, то убил бы бедолагу. А если бы Настя узнала, что Тёма перестал менять женщин, и Надя стала его постоянной любовницей, то устроила бы ему скандал. Без летального исхода, разумеется. Хотя… не факт. Конечно, Артём понимал это. Поэтому и не стал её поправлять.

Их отношения с самого начала были выстроены на грани. Отличие было лишь в том, что, когда они познакомились, Настя была совсем другим человеком. Лучше, добрее, честнее, наивнее, слабее. Но брак с Тёмой, рождение ребёнка и потеря родителей сильно изменили её. Маму с папой она похоронила два месяца назад. Автокатастрофа. Никто не выжил.

Их смерть стала решающим фактором. Если бы они сейчас случайно встретились с Настей, то вряд ли узнали бы в этой лощёной, хитрой и эгоистичной манипуляторше свою дочь.

– Ревнуешь? – с усмешкой спросил Артём.

Он отпустил её руки, обдал горячим дыханием шею, затем наклонился и поочерёдно подул на ареолы, очертив струйкой воздуха затвердевшие соски. Осторожно, не касаясь кожи, сбросил халатик с хрупких плеч. Ещё два выдоха на ключицы – и улыбка поселилась на его губах. Чуть отстранившись, он посмотрел Насте в глаза. Увидев там не только злость, но и похоть, Артём вновь довольно усмехнулся.

– Кому и что ты пытаешься доказать?

– Ты всё ещё моя жена, – он провёл ладонью от её запястья до плеча. Не касаясь, но настолько близко, что Настя почувствовала лёгкое покалывание. – Мне даже трогать тебя не нужно, чтобы ты об этом вспомнила.

– Перестань, – выдохнула она, когда Тёма наклонился к мочке и жадно втянул воздух.

– Боишься, что не выдержишь и придётся меня умолять? – прошептал он, обдавая дыханием шею.

Настолько близко к коже, что каждый выдох оглушал жаром, а каждый вдох – прохладой. Тёма упёрся руками в стену по обе стороны от Настиных плеч. Очень близко, но всё ещё не касаясь, заскользил губами вниз, затем снова вверх.

Медленный вдох.

Медленный выдох.

Артём видел, что Настя сильно возбуждена, однако даже не пытался до неё дотронуться. Он знал, что, если сделает это, она психанёт. Нужно было, чтобы она сама попросила.

«На сколько тебе хватит выдержки?» – подумал он, раздразнив её до такой степени, что заставил дрожать от желания.

– Не слышу ответа. Хочешь кончить, Насть?

– Какой же… ты… ублюдок, – рвано выдохнула она.

– Не хочешь? Ладно. Тогда спокойной ночи.

Едва он отошёл на шаг, входная дверь распахнулась. Увиденная картина заставила телохранителя опустить глаза.

– Артём Николаевич.

– Какого хрена? – Тёма закрыл Настю собой. Она спешно надела халат, затем рванула к лестнице.

– Не видел ничего. Груз украли. Парней перестреляли. Всё в точности так же, как и в прошлый раз. И записка была.

– Неужели так сложно обеспечить безопасность передачи? Что в записке?

– Вот, – телохранитель протянул ему кусок картона.

Артём с минуту смотрел на надпись «До скорой встречи. На том свете. Макс», потом тихо произнёс:

– Найдите. Мне. Эту. Тварь.

– Роман вернулся, только что звонил. Заезжал к вам, но наткнулся на закрытую дверь. У него есть зацепки. Уже едет сюда.

– Хорошо. Собери ближних в первом домике, скоро подойду.

Глава 3

Темнота – покровительница беглецов и преступников. В ней легко затеряться, строить козни и мстить, оставаясь незамеченным.

Заброшенные здания на отшибе – прекрасная возможность контролировать территорию, оставаясь в тени.

Никто не знал его настоящего имени. Никто, кроме приближённых к нему, не видел его лица, а если кто-то и видел, то даже не догадывался, что это он. Вместо Талдыра на официальные встречи приходил другой человек, а сам Талдыр играл роль обычной шестёрки лидера группировки и всегда оставался в тени.

Человек-невидимка.

Призрак.

Легенда.

Тот, кого боятся те, кто слабее.

Тот, с кем считаются те, кто сильнее.

Но так было не всегда.

«Никто не избежит наказания», – подумал он, провёл рукой по шершавой холодной поверхности стены, затем посмотрел на часы. Он ждал уже десять минут, а связной так и не появлялся.

Наконец, Талдыр услышал, как подъехала машина.

– Всё сделано, – раздалось за спиной через пару минут.

Талдыр даже не удостоил вошедшего взглядом. Продолжая стоять спиной ко входу, сухо произнёс:

– Свободен пока. Как что изменится, дам знать. Своим скажи сидеть тихо и не высовываться.

– Лады. До скорого. Передавай Талдыру привет.

– Обязательно. На связи.

Шаги, гулким эхом отскакивающие от бетонных стен, вскоре затихли.

Склад был давно заброшен. Год назад люди Талдыра оборудовали здесь штаб для связи с наёмниками, чтобы не светить свою базу перед кем попало. Настоящее местоположение их базы не знал никто, кроме самых преданных Талдыру ребят. Тех, кому он всецело доверял. Тех, кто сдох бы за него, не раздумывая.

И некоторые из них правда сдохли. Два года назад, когда вместо Артёма подорвался Максим, службу безопасности Павловых нехило так тряхнули. Роман вычислил больше половины тех, кто работал на Талдыра.

Они были внедрёнными. Добровольно отправились в логово зверя – обеспечивать безопасность Павлова-старшего.

Отца Талдыра.

Николай Геннадьевич трахнул его мать лишь раз. Николаю тогда было восемнадцать лет. Он лишил невинности шестнадцатилетнюю девчонку, потому что ему захотелось опробовать именно её. И Дарья забеременела. Некоторые пары стараются годами, а ей это удалось с первого раза.

До Талдыра доходили слухи, что его отец обожает женщин, боготворит их, сдувает пылинки.

Наглая ложь.

Когда мать Талдыра пришла к Павлову и сказала, что носит его ребёнка, он послал её. Пригрозил, что убьёт, если она хоть кому-то расскажет. Он вынудил Дарью уехать из города, и она уехала – одна, без денег, без поддержки, с ребёнком под сердцем.

Николай Геннадьевич не знал её дальнейшую судьбу. Он не знал, родился сын или дочь. Он даже не знал, стала ли она вообще рожать. Искать её он не пытался.

Николай уже тогда положил глаз на Галину – красивую девочку из приличной семьи. Дождавшись её совершеннолетия, он сделал ей предложение, а спустя ещё год Галина стала счастливой, ничего не ведающей женой, которая через несколько лет родила ему законного сына. Наследника.

Но и этой женщине Николай не был верен. Нашёл любовь всей жизни и сам же её убил. А вот внебрачного сына забрал. Это не давало Талдыру покоя, ведь от него и его матери Павлов избавился как от мусора.

На своё сорокалетие Талдыр решил сделать себе подарок – отправить на тот свет младшего из трёх отпрысков Николая Павлова. Но всё вышло не так, как Талдыр рассчитывал. Артём Павлов выжил. Однако недолго ему осталось дышать воздухом. Два года назад посылка не дошла до адресата. На этот раз всё должно получиться.

Талдыр был одержим местью и от всей души ненавидел своих братьев. Особенно младшего, рождённого вне брака от другой женщины.

У Андрея и Артёма всё было с рождения. Талдыр же временами вынужден был есть объедки, которые мать таскала из кафе, где работала уборщицей.

Он был залётным, нежеланным, выброшенным. Мать растила его одна, не переставая говорить, каким чудовищем является его отец.

Жили они в нищете. Когда Талдыру было около шести лет, Дарья поняла, что не может больше сводить концы с концами в маленьком городке. Она на свой страх и риск вернулась в Москву и устроилась уборщицей в ночной клуб. Девушкой Даша была красивой, видной. Её заметил хозяин клуба. За определённую подработку он стал платить ей в три раза больше. Бедствовать они перестали. Однако ночная работа не всегда бывает безопасна.

Однажды мать Талдыра не вернулась домой со смены. Ему тогда было почти тринадцать. Он пытался её искать, пытался узнать правду, но сам чуть не распрощался с жизнью.

Тогда он поклялся, что отомстит убийце матери, кем бы тот ни был. Но сначала накажет того, кто был в ответе за все их беды – своего отца. На деле всё вышло совсем иначе. Убийцу матери Талдыр так и не нашёл, а Николай Геннадьевич умер сам – быстро и без мучений.

Через неделю после пропажи Дарьи Талдыра определили в детский дом, но вскоре он сбежал оттуда и стал жить на улице. Поднялся из самых трущоб, сколотил банду. Сначала их было всего трое, теперь в его подчинении находилось более ста человек.

Когда он понял, что группировка достаточно окрепла, то начал наносить небольшие удары по репутации Павлова. Сначала это и правда были мелочи. Талдыр вставлял палки в колёса исподтишка. Действовал тихо, как призрак.

С годами мелкие пакости переросли в настоящие нападения, срывы сделок, перехваты поставок. Талдыр делал всё возможное и невозможное, чтобы насолить Павлову-старшему. Он всегда оставлял послания. Николай Геннадьевич не знал, почему Талдыр вредит их семейному бизнесу, но понимание ему было и не нужно. Между ними началась самая настоящая вражда. И воевал Павлов-старший с призраком. С невидимкой.

Талдыр хотел явиться к нему, посмотреть в глаза предателю, рассказать о том, кем он стал и чего добился. Но за несколько месяцев до визита, к которому он так тщательно готовился, убили Игоря, его брата.

Кровные узы были совершенно ни при чём. Игорь не был ему родственником, но он был родным. Он пошёл за ним первым. Сбежал вместе с ним из детдома. Всегда был рядом, не единожды спасал его шкуру. Игорь представлял его интересы, потому что назывался братом Талдыра. И в его убийстве Талдыр винил человека, которого и без этого ненавидел.

С той минуты он решил, что убьёт не только Павлова-старшего, но и всех, кто ему дорог. Начать Талдыр решил с Артёма, да вот не выгорело. Вместо младшего сына удар пришёлся на Макса.

Позже Талдыр организовал ещё несколько покушений, в том числе и на своего отца. Однако ни одно не увенчалось успехом. К его сожалению, Николай Павлов умер в своей постели, практически без мучений. Просто спёкся и отправился на тот свет.

«Рано же ты сдох, папаша, – подумал Талдыр. – Я хотел сам тебя убить. Ну ничего, до сыновей твоих я доберусь. Наиграемся с братишками на славу».

Он зашёл в комнату, которая была оборудована под охранную. Подмигнул своему отражению в зеркале и откинул со лба прядь тёмно-русых волос. Прятаться за кличкой «Талдыр» было очень удобно. Все ожидали увидеть кого угодно, только не мужчину внешности европейского типа.

Серые глаза напоминали отцовские, а вот волосы были темнее, чем у Павлова-старшего. Мать Талдыра была жгучей брюнеткой. От неё ему достались чуть пухлые губы, густые чёрные брови и выразительные скулы.

Отчётливо прорисованная складка меж бровей и три горизонтальные полосы на лбу говорили о том, что возраст мужчины перевалил за сорок. Когда Талдыр сосредоточенно о чём-то думал, заломы становились ещё глубже, но его это нисколько не портило, наоборот. Стоило Талдыру появиться на людях, женщины чуть шеи себе не сворачивали. Он никогда не был обделён их вниманием. Даже когда одевался в дешёвые обноски и тусовался с сомнительной компанией. А спустя время, когда у него появились деньги, ум, вкус и стиль, от них и вовсе отбоя не стало. Однако ещё никому не удалось поселиться в его сердце и мыслях. Талдыр был одержим лишь местью и жаждой власти.

После смерти Николая Геннадьевича его целью стал Артём. Кроме ненависти, Талдыр испытывал ещё и зависть. Его бесило то, что Артёму удалось не только удержать авторитет в криминальных делах, но и вывести легальный бизнес на новый уровень. Доход этой семейки не упал, наоборот, вырос в разы. И это учитывая, что к наркобизнесу семья Павловых больше не была причастна.