Сейчас же у Николая Николаевича была одна задача: подойти и поблагодарить Арину Грик за свое чудесное спасение. И он как раз собирался с духом сделать это, как вдруг рядом с Ариной возникли президент и министр обороны. Президент повернулся к Николаю Николаевичу и бесцеремонно позвал того подойти к ним. Поэтому, сплюнув в сторону и ругнувшись про себя, Николай Николаевич, взяв себя в руки, направился в их сторону. Ему не хотелось подходить сейчас, он еще недостаточно подготовился, но делать было нечего. Его позвал президент и сейчас протестовать как-то – было бы точно неправильно. Он знает, кто он такой, и прекрасно знает, кто такой президент. Нужно собраться и идти. Упасть в грязь лицом перед Ариной Грик он не мог. Подходя к троице, Ничипоренко-старший увидел, что туда же направляется и Бейдер.

– Вашу мать, б…ть, – процедил он.

Президент, увидев, что Николай Николаевич в нескольких шагах от них, крикнул:

– А вот и наш главный герой сегодняшнего вечера! Ну что, миленький, вы идете благодарить Арину Грик?! Не забыли, кто вас спас?

Арина качнула головой.

– Господин президент, при всем моем уважении, благодарить меня нет нужды! Я выполняла свою работу. Не более и не менее, – сказала Арина.

– Арина! Я рад, что в нашей армии встречаются такие замечательные девушки, как вы! Хотя я и знаю только вас. Вы вообще особенная. А благодарить нужно! Просто даже не спорьте!

– Спасибо большое. Но, право же, не стоит это благодарности.

Николай Николаевич встал рядом с Ариной и, глядя ей в глаза, попробовал унять неровное дыхание:

– Арина Грик! Я считаю, что, безусловно, благодарить стоит! Вы сегодня спасли мою жизнь! Теперь я ваш должник! – произнес, старательно артикулируя.

– Спасибо, конечно. Но, господин генерал-лейтенант, не стоит меня благодарить. Я сделала то, что каждый сделал бы на моем месте.

– Но никто больше не сделал ничего. А вы спасли мне жизнь. Так что давайте обойдемся без чинов. Для вас я просто Николай! Не нужно со мной спорить. Благодарным вам я быть не перестану.

– Хорошо, я поняла. Как ваше отчество? Между нами слишком большая разница в возрасте, чтобы я могла позволить себе называть вас по имени.

– Николаевич он. Николай Николаевич, – рассмеялся президент.

Ничипоренко-старший не удержался, взглянул зло на президента.

«Какого хрена ты лезешь в наш разговор?» – читалось в этом взгляде. Но президент полностью проигнорировал его. И, повернувшись к Бейдеру, сказал:

– Ваши люди готовы? Сколько от вас сможет идти в полной защите?

– У нас на каждую роту выдано по двадцать костюмов. Только некоторые офицеры ими обеспечены. Сейчас на мосту стоит одна часть колонны. Другая – остановлена в районе метро Октябрьской. Всего спецэкипировки в моем полку – что-то около пятисот комплектов.

– Хорошо. Мне нужна хотя бы половина ваших экипированных бойцов для проведения операции. Здесь уже были спущены бойцы… три группы. И они все пропали.

– В метро «Боровицкая»?

– Да.

– И сколько всего пропало бойцов?

– Около трехсот.

– И вы предлагаете спустить туда еще двести пятьдесят?

– Ну да. А что такого?

– Я бы не хотел рисковать своими лучшими бойцами и отправлять их в неизвестность. Тем более, что спускаться туда очень неудобно.

– Ну, удобно или нет – это не тот вопрос, который имеет смысл обсуждать. Кто будет руководить группой?

– Арина Грик.

Тут же повисла тишина.

Президент посмотрел на Арину. Министр обороны посмотрел на Арину. Ничипоренко-старший обеспокоенно посмотрел на Арину. Все, как один, не сводили с нее глаз.

Ничипоренко, в отличие ото всех остальных, не стал молчать, а спросил у Бейдера:

– Вы считаете целесообразным отправлять туда женщину?

Бейдер же, хитро прищурившись, ответил:

– Арина – мой лучший офицер. Лучше, чем она, там, внизу, никто не сориентируется. А возможно, сейчас мы сообразим, как сделать так, чтобы спускаться в неизвестность не пришлось. Что думаешь, Арина?

Арина посмотрела на всех, кто сейчас стоял около нее, и сказала:

– Я думаю, что нам нужны огромные прожекторы. Желательно такие, которые не будут много весить. Еще мне нужно несколько военных дронов. Я предлагаю закрепить на них камеры и спустить вниз. Они смогут пролететь внизу на достаточное расстояние, если часть людей во главе со мной спустятся хотя бы до середины эскалатора.

– С дронами у нас проблема… – сообщил министр обороны. – С другими группами было отправлено много дронов, все они не вернулись. Сейчас в нашем распоряжении совсем старые экземпляры – КИР-404. Но запустим их. Других вариантов нет. Вы пойдете в ограниченном составе?

– Спасибо. Я бы безусловно постаралась сначала разведать местность с малым количеством людей, а уже потом спускаться полным составом. Информация о пропавших в таком большом количестве людях, как вы понимаете, звучит… неприятно. Поэтому я уверена, что правильнее всего сначала провести исследование пространства метро ограниченным числом бойцов. Мы будем спускаться, а дроны будут исследовать пространство впереди. Насколько я помню характеристики, именно у этих моделей механизм управления должен находиться не более, чем в ста пятидесяти-двухстах метрах от дрона.

– Да, все верно, – ответил Бейдер.

– Но нам нужно будет быстро подняться, если вдруг внизу ситуация не будет поддаваться контролю. Поэтому нам нужны штурмовые тросы. Я знаю, что они у нас не самые длинные. Насколько я помню, тросы максимально растягиваются на расстояние в два-три этажа. Значит, нам нужно несколько тросов с автоматическим действием, чтобы мы могли сами добраться обратно. Мы будем спускаться и по пути устанавливать их. Вниз пойдет шесть человек. Трое, включая меня и двух командиров рот из моего батальона, и трое – из спецроты. У них лучшая подготовка, и мы с ними поработали в группах, когда зачищали от существ два броневика.

– Арина, сейчас все предоставим! – сказал министр.

Все начали расходиться. Воспользовавшись задумчивостью Арины, которая просчитывала дальнейший план по спуску, Николай Николаевич поймал ее, вызвал на разговор:

– Арина, это опасно! Вам не нужно туда идти! Для этого есть мужчины!

– Николай Николаевич! Я, по-вашему, каким образом стала подполковником? Я должна сама узнать, что там! И отправлять туда своих ребят одних, без своей поддержки, я тоже не буду. Прекратите, пожалуйста, панику! Мне пора!

С этими словами Арина развернулась и зашагала в сторону командного броневика Бейдера. Им нужно было разработать детальный план.

Заглянуть в бездну

Спуск в метро не обещал ничего хорошего. Стоя наверху и готовясь начать операцию, Арина каждой клеточкой тела ощущала опасность. Предварительно с Бейдером и Субботиным они долго просчитывали и составляли план спуска. Если все пойдет по плану, они – шесть человек – спустятся первыми максимально вниз. И если там не будет ничего, что насторожит их, то будет дан знак идти вниз и остальной команде. Около пятидесяти бойцов останутся наверху, у входа в метро. Они должны будут спуститься, если все окажется в порядке. Остальные двести бойцов подойдут после. Они будут ожидать в броневике, который также будет стоять недалеко от входа, на некотором от него удалении. Ближе всего будет стоять броневик, который, в случае опасности, загородит выход из метро. Но только после того, разумеется, как оттуда выйдут все бойцы.

Спуск производился по очень простой схеме: спустились, закрепили тросы на определенной точке, просмотрели картинки с дронов. Если все спокойно, можно спускаться дальше. И так до самого низа.

Арина шла в связке с Германом. Они первыми прошли пролет в пятнадцать метров. Арина запустила дроны, которыми управляли они с Германом. От каждого дрона проецировалось видео на стекло шлема каждого из тех, кто спускался в группе Арины. Дроны не отлетали на максимальное расстояние, а оставались кружить на одном месте, на точке, где без прожектора ничего не было видно. Арина сначала была весьма огорчена, что для проведения операции им достались именно такие дроны. Они не были оснащены хорошими инфракрасными фильтрами, ночной режим работал совсем плохо, и работали они на очень коротком расстоянии от того, кто ими управлял. Но из оставшегося оборудования это были самые крепкие антивандальные дроны, которые при опасности – например, при столкновении с вражеской техникой противника – продолжают работать до последнего, пока не сядет батарея. Вот и сейчас, чтобы увидеть, что же находится на платформе метро, нужно было спуститься еще на один пролет, и тогда дроны смогут полететь дальше и дать максимально информативную картинку.

Арина показала остающимся на предыдущей точке, чтобы они спустились до их с Германом уровня и закрепили в этом месте тросы. Некоторое время Арина ждала остальных бойцов, которые аккуратно продвигались на их уровень. Когда все закрепили тросы, Арина дала условный знак, что они с Германом спускаются к следующей точке. Остальным нужно было снова ждать их сигнала. Пройдя еще один пролет, Арина с Германом снова проверили, что же там видно… что показывают им дроны. Пока все шло в рамках запланированного.

Внизу было очень тихо. Арина подала условный знак, и все остальные члены группы спустились на второй уровень. Закрепление тросов прошло в штатном режиме. Арина приказала запустить остальные дроны, которые вчетвером крепились к большому прожектору. И начала вместе с Германом спуск на третий уровень. Спустившись вниз, они повторили снова те же действия и позвали остальных. Закрепив последнюю партию тросов, Арина дала знак всем оставаться на местах. Сама же она осторожно прошла на следующую точку, наблюдая за картинкой, которая одновременно проецировалась на ее шлем и на экраны в командном пункте президента, где сейчас Бейдер и Субботин наблюдали за ней. Последний очень рвался пойти вместе с ними, но Арина прекрасно понимала, что Субботин не дотягивает до их физической формы очень и очень сильно. Поэтому она категорически отвергла эту идею, разнесла ее в пух и прах. Она привела слишком много логических доводов. Михаил Анатольевич на нее за это даже немного обиделся. Но сейчас она старалась не думать о его обидах. Сейчас они находились на глубине более сорока метров под землей и, честно говоря, она чувствовала себя неуютно, даже несмотря на полную боевую экипировку. Она не знала, сколько тварей сейчас находится в метро, не знала, что стало с предыдущими сошедшими сюда бойцами. Знала только одно: если им придется быстро выбираться отсюда, сделать это будет очень сложно. Это было бы непростой задачей даже если бы они являлись лучшими спортсменами. А они ими не были.

Воздух стоял очень плотный, затхлый и вязкий. Пахло кровью, нечистотами и разложением. Света здесь было недостаточно. Большинство аварийных ламп, находящихся на пути их следования, было разбито. А внизу, хоть там в общем-то была и не кромешная тьма, не было видно ничего. Дроны с прожекторами опускались медленнее обычных одиночных дронов.

Арина показала Герману, чтобы и он спускался к ней. Вместе они стали вглядываться в серый сумрак внизу. Ничего не увидев ни на дронах, которые уже подлетали к подножию эскалатора, ни на дронах, которые несли прожекторы, Арина дала знак остальным спуститься до их уровня. Сейчас они стояли на максимально удаленной точке, согласованной с руководством. Дальше пока решили не продвигаться.

Дроны удалились от каждого бойца на одинаковое расстояние. Необходимо было либо заканчивать операцию, либо пройти вниз еще один пролет. Они уже закрепили каждый по тросу. Спуск дальше нужно было согласовать с Бейдером, который, в свою очередь, должен был это согласовать с президентом.

Арина осторожно вызвала своего начальника:

– Прием, Арина Грик на связи!

– Арина, Бейдер слушает.

– Господин генерал-лейтенант, нам нужно спуститься на четвертый уровень. Но у нас отсутствует достаточная видимость, чтобы оценить ситуацию внизу. Прошу вашего подтверждения.

– Вы собираетесь вниз идти вшестером?

– Я не знаю. Пока не могу сориентироваться. Все очень странно.