Страх никогда не стареет - Геннадий Сорокин

– Странное у тебя представление о моральном облике любимой дочери достопочтенного сенатора. Ей что, в парандже и шароварах надо разгуливать? Как затворнице? С ее-то деньгами? Будем считать, что она еще прилично одета. Вечером, может, нас вообще полуголая встретит. В каком-нибудь прозрачном пеньюаре. Тебе она что, понравилась? Губу только сильно не раскатывай.

– Да я ничего подобного не подумал. Так, девушка как девушка. Только приданого хватит на детей и внуков до десятого колена.

– Даже до двадцатого. И знаешь, что-то очень уж поспешно она вышла с нами на контакт. Словно ожидала нас. В воскресенье на работе ожидала. И ведь наверняка она уже все местным следователям рассказала.

– А что она про нас знает?

– Что мы из Москвы, небольшие шишки в МВД. Больше ничего знать не должна. Да и никто больше не знает. О, опять приехали в это примечательное местечко.

Петр проводил нас на третий этаж, где у квартиры под номером 46 стояла запуганная гражданка. Судя по всему, хозяйка этого вертепа.

– Володя, прокурору, надеюсь, ничего еще не сообщали? Молодцы! Теперь можно и позвонить следователю. А вы, уважаемая, кому, собственно, квартиру сдавали?

– Месяца три назад приходил молодой человек, нерусский такой. Я объявление давала. Снял квартиру на полгода. Половину сразу же заплатил наличными. Я отдала ему ключи и больше его не видела. И кто приходил в эту квартиру, не видела. Я тут в шестом подъезде живу, а эту квартиру мужа мы сдаем.

– Серьезно? Так и никого ни разу не видела и не интересовалась, кто тут обитает? Хватит врать-то! Нам точно врать не надо. Вот приедет прокурорский следователь, ему и вешай лапшу на уши. А мы мужики серьезные. Понятно? Будешь молчать, сегодня же вечером в тюрьму отправишься. Нет желания баланду похлебать? Тюремных вшей покормить? Как это «за что»? ! За пособничество в убийстве государственного деятеля! Кто с убийцами в сговоре, я, что ли? Так что же ты видела? На меня смотри! Девчонку видела? Глазищи у нее вот такие! Видела?

Она стыдливо потупилась, кивнула. Однажды видела. Мельком. Случайно. И его видела, да не признала. Только после убийства поняла, кто на самом деле снимал квартиру.

– Опиши мне её, подробнее, в деталях. Всё вспоминай, от этого твоя судьба зависит.

В принципе, её описание совпадало с рассказом водителя. Ну, да это не так уж важно. Девчонка тут совершенно ни при чем. И искать ее нам нет никакого смысла. Можно гарантированно сказать, что к убийству она отношения не имеет. Что она может поведать? Как кувыркалась в кровати с седовласым повесой? Это, конечно же, познавательно, но не в тему.

– Александр Геннадьевич! – позвал меня из квартиры Сергей.

Я вошел. Обычная двухкомнатная квартира. Только спальней у нее являлся зал, а не меньшая комната. Ну, это понятно, спальня как бы центральное место, главная комната. Кровать в ней была тоже здоровенная, но вся перебуробленная. В углу комнаты валялась одежда. На нее-то и указывал мне напарник.

– В таком же сейчас не ходят? – Он ткнул пальцем в девчоночью школьную форму образца семидесятых годов. Рядом с платьем валялись белые колготки, белый фартук и пионерский галстук. Словом, полный набор.

– Это, Серега, школьная форма для девочек времен юности Ралифа Худатовича. Любил, видать, покойный, вернуться к славному пионерскому прошлому. Наверстать, что в школе недоступно было. Или, скорее всего, если учесть моральные устои прошлых времен, вовсе не было. Это, так сказать, реквизит для сексуальной ролевой игры. Он соблазняет школьницу. Или она соблазняет его. Дело вкуса. Кстати, давай-ка посмотри, что там в шкафу. О, еще несколько комплектов формы!

Опера ошарашенно смотрели на разложенные по полочкам шкафа упаковки с колготками, чулками, лентами для бантов. На плечиках висели школьные платья, фартуки, просто короткие платья.

– Володя! – позвал я опера, караулившего хозяйку на лестничной площадке. – Пусть эта на тебе покажет, какого роста девчонка.

– Такс! – Я взял плечики с одним из платьев и на опере, ориентируясь по отмеченному на его груди росту девчонки, примерно прикинул. – В самый раз!

– Короткое слишком получается, – усомнился Петр.

– Да о чем вы, парни! Не по улице же в нем ходить! Ох и затейник был сенатор! Кстати, где-то здесь должен быть бар. Просто интересно, что же пьют почтенные люди на отдыхе. Руками, джентльмены, трогать ничего не надо, а то следователь сильно огорчится.

– Слышь, Александр Геннадьевич, а почему все разбросано?

– О, вот он, бар! Коньячок, виски. Вино, наверное, для девчонки. Дамские сигареты. Достойно, достойно.

– Геннадьевич, а почему здесь бардак такой?

– Посуди сам: он приехал после работы. Она уже ждет его, приняла душ, переоделась. Минут десять поговорили, выпили. Приступили к делу. Потом оделись. Ему пора по делам или домой к жене. Ей тоже пора домой, к маме с папой. А может, с мальчиком встречается, недотрогу из себя строит. Он получил моральное и телесное удовлетворение. Она денежки получила. И судя по всему, платил он ей очень прилично. Вот для кого его убийство огромная трагедия! Для девчонки это реально катастрофа. Итак, они закончили. Пора расходиться. Она идет первая, чтобы не привлекать лишнего внимания. Он немного погодя. И ему, и ей некогда наводить здесь порядок. Значит, кто-то среди недели придет сюда, все помоет, заправит свежее белье, заберет одежду в стирку…

Тут я чуть не прикусил себе язык, от того что сболтнул лишнего. Впрочем, опера ничего не поняли. Они как-то не догадались до того, что лежало у всех на виду: если кто и должен убираться в этой квартире, то либо особо доверенное и проверенное лицо сенатора, либо мать девчонки. Доверенное лицо следует искать среди ближайшего окружения Сарибекова. Ну а мать там же, где и дочь. Если это мать, то она не расскажет ничего интересного. А вот если кто-то из близкого круга, то этот человек может быть сообщником убийцы. Как-то же киллер вычислил его!

– Однако быстро вы нашли нужную квартиру, – с подозрительным прищуром сказал приехавший через час прокурорский следователь.

– Да так, знаете ли… Повезло. Случайность. Ну, вы тут работайте, а нам пора.

– Интересно куда?

– Ужинать, в ближайшую столовую. Необходимо соблюдать режим труда и отдыха. На сегодня работы с нас хватит. Воскресенье ведь все-таки!