Легенда о трех мартышках - Дарья Донцова

– Бабушка согласилась на такой шаг? – возмутилась я.

– А куда ей было деваться, – пожал плечами Сергей Петрович. – Ты была мала, Афанасия надеялась, что ребенок скоро забудет о встрече. Думаю, она очень хотела добиться от Ани откровенности, покажи невестка тайник, бабушку с внучкой оставили бы в покое. Но ничего не вышло, Королькова даже не приблизилась к дочери, не проявила никакого интереса к малышке. И тогда Панин сдался, оставил Анну в покое, но за Афанасией и Дашей приглядывал до своей смерти.

– За нами следили? – поразилась я.

– Хвост не ходил, и топтун у подъезда не маячил, – улыбнулся Сергей Петрович, – но если бы Афанасия вдруг сделала крупную покупку, приобрела, например, дачу, машину, нужные люди мигом бы узнали о невесть откуда взявшихся у стоматолога деньгах.

Я ринулась в бой:

– Следователь надеялся, что Игорь еще до ареста рассказал матери о тайнике? Вы не знали Афанасию Константиновну! Бабушка отличалась необыкновенной честностью, она была не из тех людей, кто продает краденое.

Сергей Петрович пожал плечами:

– Вором может стать любой, исключений нет, вопрос лишь в размере добычи. Один стащит сто рублей, а другой дрогнет только при виде миллионов.

– Глупости! – возмутилась я.

Водоносов потер затылок:

– Знаете, в какую сумму оценивается украденное вашими родителями?

– Нет, – сердито ответила я.

– На сегодняшний день примерно в сто миллионов долларов.

Я уставилась на Сергея Петровича.

– Сколько? !

– Вы не ослышались, – подтвердил Водоносов, – сто миллионов. Баксов.

– Ничего себе!

– Большой куш, – согласился Сергей Петрович. – Кое-кто пойдет на все, чтобы завладеть этими раритетами.

– Ценности небось давно проданы, они разбрелись по разным музеям и коллекционерам, – пролепетала я.

Водоносов со вкусом чихнул:

– Нет. Вещи где-то спрятаны! Хотя, когда твоя семья, приехав из Франции, внезапно построила особняк и стала жить на широкую ногу…

Кровь бросилась мне в лицо, я встала:

– Хватит. О том, что совершили незнакомые мне Игорь и Анна, я узнала сегодня от вас. Да, я подозревала, что бабушка скрывает некую семейную тайну, но не предполагала, что именно. Ни о каких музейных экспонатах я ничего не знаю. Советую вам проконсультироваться с банком, где наша семья абсолютно открыто держит свои средства, и внимательно изучить финансовые документы, тогда вы поймете, что неожиданное обогащение семьи Васильевых-Воронцовых связано с получением наследства барона Макмайера, который был женат на моей подруге Наташе [5 - Подробно эта история рассказана в книгах Дарьи Донцовой «Крутые наследнички» и «За всеми зайцами», издательство «Эксмо». ]. А теперь до свидания.

– Тише, – поморщился Водоносов. – Экая, право, спичка. Никто не выдвигает против вас обвинений.

– Мне показалось иначе, – уперлась я. – И вообще, какой смысл в этой беседе? Я не имею никакого отношения к произошедшему!

– Вот здорово, – хлопнул себя по бокам Сергей Петрович. – Это же ваши родители!

– Почему я должна вам верить? – обозлилась я. – Бабушка говорила иное, в метрике указаны Елена Ивановна и Иван Петрович.

– Документы! – Водоносов ткнул пальцем в папку.

– При современных технологиях можно состряпать любую бумагу, я видела в одном журнале фотографию, где Ленин обнимает Юрия Гагарина! Зачем вы меня позвали? – спросила я.

– Неужели вам неинтересно узнать правду о ближайших родственниках? – округлил глаза Водоносов.

– А по какой причине вы не сообщили мне о них раньше? Почему говорите о случившемся именно сейчас? – я стойко держала оборону.

Водоносов опять вынул сигареты:

– Среди украденных экспонатов самыми ценными были два кубка из чистого золота с драгоценными камнями. Мало того что в них драгметалла и всяких бриллиантов полно, вещи являются исторически уникальными, они датируются не помню каким веком и являются свадебными. Из одного пил муж, из другого молодая жена. Да, извините, забыл сказать, бокальчики-то из Китая, с ними связана какая-то местная легенда, но мне это неинтересно. А вот то, что за сей набор можно получить, по самым скромным подсчетам, около двух миллионов долларов, впечатляет.

– Да уж, – согласилась я.

– Тридцать первого декабря за час до полуночи таможня задержала в Домодедово некоего Майкла Степли, он собирался вылететь домой в Америку. Наверное, Майкл рассчитывал, что в такую ночь таможенники расслабятся и не станут тщательно досматривать пассажиров. Но, несмотря на праздник, наши ребята не потеряли бдительности и обнаружили у Майкла в сумке золотой кубок. Степли совершенно спокойно отреагировал на происшествие. Сказал, что один его приятель увлекается собиранием копий произведений искусства. Узнав, что Майкл летит в Москву по делам, он попросил его зайти к ювелиру, который сделал для коллекционера дубликат раритета.

Степли просьба не показалась обременительной, он заехал по указанному адресу, получил бокал и специальную справку, подтверждающую, что изделие изготовлено недавно и не обладает исторической ценностью.

Но таможенника что-то насторожило, Майкла не впустили в самолет, золотишко убрали в сейф, вызвали эксперта, а Степли, потребовавшего позвонить в посольство, заперли в комнате с вполне комфортными условиями – с телевизором, кофемашиной и газетами. Специалист-оценщик прибыл раньше американского дипломата и с уверенностью воскликнул:

– Это подлинник, отведите меня к задержанному.

Когда таможенники и искусствовед переступили порог комнаты, Степли был мертв.

– И что с ним случилось? – перебила я Сергея Петровича.

Водоносов откинулся на спинку кресла.

– На первый взгляд ничего особенного, сердечный приступ. Никаких следов насилия, токсикология чистая. Но потом дотошный эксперт обнаружил, что в организме Степли нарушен баланс калия. Тело еще раз изучили и нашли крохотный след от укола. Мы решили, что убийца ввел Степли лекарство, которое резко повышает уровень калия в организме, что приводит к сердечному приступу…

– А калий не определяется токсикологией, потому что является естественным для организма веществом, – вмешалась я в плавный рассказ Водоносова.

– Верно, – согласился Сергей Петрович.

– Если Майкл находился в тщательно запертой комнате, да еще в той зоне аэропорта, куда строго-настрого запрещен вход посторонним, значит, преступника следует искать среди своих, – сделала я очевидный вывод.

– Точно, – согласился Водоносов, – но после тщательного изучения места происшествия был обнаружен желатиновый шприц. Это…