Полет дракона - Энджи Сэйдж

– Ну, у меня было ощущение, что он-то меня точно узнал, – ответил Септимус. – Наверное, поэтому и укусил.

– Укусил? Какой ужас! Где?

– В библиотеке.

– В смысле, куда укусил?

– А, да вот, смотри. – Септимус помахал пальцем перед Дженной.

– Ничего не вижу, – хмыкнула девочка.

– Потому что Марсия помазала укус ядом.

– Ядом?

– Вот так вот бывает у нас, волшебников, – подмигнул Септимус.

– Ой, «у нас, волшебников»! – передразнила Дженна, встала и потянула Септимуса за зеленую тунику. – Вы, волшебники, все сумасшедшие. Кстати, о сумасшедших: как поживает Марсия?

Септимус пнул сапогом булыжник, и тот покатился к Дженне.

– Она не сумасшедшая, Джен, – преданно ответил он. – Но эта Тень бродит за ней повсюду. Хуже того, я сам начинаю ее замечать.

– Жуть какая! – Дженна пнула булыжник обратно к Септимусу.

И они принялись играть в футбол на дворе, постепенно перемещаясь в прохладную тень высокой серебряной арки, выложенной темно-синей ляпис-лазурью. Это была Главная арка, выходящая из двора Башни Волшебников на широкую дорогу, известную как Путь Волшебника. Дорога эта вела прямо во Дворец.

Септимус отмахнулся от всех мыслей о тенях и вбежал под Главную арку раньше Дженны. Затем развернулся и сообщил:

– Все равно Марсия дала мне выходной.

– На целый день? – изумилась девочка.

– На целый. До полуночи. Так что я могу пойти с тобой и повидать маму.

– И меня. Будешь меня развлекать весь день. Я ведь тебя сто лет не видела. А завтра я отправляюсь к тетушке Зельде навестить лодку-дракона. Скоро День середины лета, если ты забыл.

– Конечно не забыл. Марсия все время твердит, как важен этот день. Держи, у меня для тебя подарок.

Септимус выудил из кармана шоколадные чары и вручил Дженне.

– Ах, Сеп, какая прелесть! А… что это такое?

– Это вкусные чары. Все, что ты хочешь, могут превратить в шоколад. Подумал, у тетушки Зельды они тебе пригодятся.

– Ой, и даже ее рагу из капусты с сардинами?

– Рагу из капусты с сардинами… – тоскливо протянул Септимус. – Знаешь, а мне не хватает стряпни тетушки Зельды.

– Кажется, одному тебе, – засмеялась Дженна.

– Знаю, – согласился Септимус. – Вот я и подумал, тебе понравятся чары. Я тоже мог бы навестить тетушку Зельду.

– Ты не можешь. Королева-то я.

– С каких это пор, Джен?

– Ну, я буду! А ты всего лишь скромный ученик.

Дженна показала ему язык, и Септимус бросился догонять ее через Главную арку. Они вместе выбежали на раскаленный Путь Волшебника.

Как только ребята выбежали из тени арки, перед ними распростерлась длинная дорога, совершенно пустая и озаренная утренним солнцем. Огромными известняковыми плитами был выложен Путь Волшебника до самых Дворцовых ворот, которые поблескивали золотом вдалеке. По краям дорогу обрамляли высокие серебряные столбы с факелами, освещавшими ее ночью. Тем утром на каждом столбе висел почерневший факел, выгоревший за ночь. А вечером факельщик Мейзи Смоллс сменит их и зажжет заново. Септимус любил наблюдать, как загораются факелы. Из своей комнаты в Башне Волшебников он видел весь Путь, и Марсия часто находила своего ученика мечтательно смотрящим в окно на зажигающиеся огни, хотя ему следовало готовиться к заклинанию.

Дженна и Септимус свернули с палящего солнца в тень приземистых домиков, стоявших вдоль дороги в некотором удалении от обочины. Это были одни из старейших домов в Замке, выстроенные из блеклых, обветренных камней, за тысячи лет изглоданные дождями, градом, морозами и случавшимися время от времени войнами. Здесь жили многочисленные переписчики рукописей и заводчики типографий, они-то и печатали все книги, брошюры, трактаты и научные труды, которые читали жители Замка.

Жук – Обычный Трудяга и Проверяющий в Доме номер 13 – нежился на солнышке и дружелюбно кивнул Септимусу. Дом номер 13 очень выделялся среди других контор. Окна в нем были так высоко заставлены бумагами, что почти невозможно было заглянуть внутрь, вдобавок его еще и выкрасили недавно в фиолетовый цвет. Это пришлось не по вкусу «Обществу охраны Пути Волшебника». В Доме номер 13 находились Архив магических рукописей «Манускрипториум» и Объединение хранителей верного волшебного слова, куда регулярно обращались Марсия и большинство волшебников.

В конце Пути Волшебника Дженна и Септимус услышали цокот копыт за спиной. Они обернулись и увидели далеко в облаке пыли темный силуэт на огромной черной лошади, который мчался к Архиву. Фигура торопливо спешилась, привязала лошадь и исчезла в доме. За посетителем метнулся Жук, удивленный таким ранним визитом.

– Любопытно, кто это, – пробормотал Септимус. – Я его раньше здесь не встречал, а ты?

– Вряд ли, – задумчиво ответила Дженна. – Что-то в нем есть знакомое, только вот что…

Септимус ничего не сказал. Укус паука вдруг отозвался во всей руке острой болью, и мальчик вздрогнул, вспомнив Тень, которую видел сегодня утром.

3

Черный конь

Дворцовые ворота стерегла Великая Гудрун. Она парила над землей и безмятежно дремала в лучах солнца. Некогда она была одним из первых Архиволшебников, а теперь – одним из самых древних призраков, Старейшин. Ей снились давние времена, когда Башня Волшебников еще только была воздвигнута. В ярком солнечном свете Гудрун была почти невидима, а Дженна и Септимус так увлеченно обсуждали таинственного всадника, что прошли прямо сквозь нее. Великая Гудрун сонно кивнула детям, спутав их со своими давними учениками-близняшками.

Год назад Альтер Мелла взял на себя правление Дворцом и Замком до той поры, пока не придет время Дженне стать королевой. После того как ненавистные хранители десять лет маршировали перед Дворцом и нагоняли страх на жителей, Альтер больше не желал, чтобы Дворец охраняли солдаты, – поэтому, сам будучи призраком, он попросил Старейшин выступить в роли стражей. Старейшинами считались пожилые призраки: некоторым было по пятьсот лет, а кому-то, как Гудрун, и того больше. Так как призраки с годами становятся все прозрачнее, Старейшин трудно было увидеть. Дженна до сих пор не привыкла к тому, что, проходя в дверь, вдруг могла обнаружить там дремлющего второго смотрителя покоев королевы или еще какого-нибудь сановника. Она спохватывалась, только когда слышала дребезжащий голос, который желал ей: «Утро доброе, сударыня! » Потревоженный страж внезапно просыпался и начинал вспоминать, где находится. К счастью, Дворец почти не изменился со времен постройки, так что большинство Старейшин по-прежнему хорошо знали, где что находится. Многие из них при жизни были Архиволшебниками, и бледно-пурпурные плащи, порхающие по лабиринту бесконечных коридоров Дворца, стали делом обычным.