Холодное железо - Джо Аберкромби

Король медленно облизнул губы.

– Моя жена. Королева, как ты знаешь. Я уже говорил это? Она – королева. И не всегда…

– Ваша жена любит женщин, – услышала Монца собственный голос. Фыркнула, брызнув слюной, утерлась. – Очень любит.

Глаза короля в прорезях маски были розовыми. Взгляд лениво блуждал по ее лицу.

– Женщин? О чем мы говорили? – Он слегка подался вперед. – Я больше… не волнуюсь… совсем. – Провел непослушной рукой по ее ноге. – Думаю… – пробормотал, снова облизывая губы, – думаю…

Глаза его закатились, и он опрокинулся на спину, разбросав руки. Медленно повернул голову, отчего маска съехала набок, и затих, посапывая.

От него веяло таким покоем… Монце тоже захотелось прилечь. Все-то она бегает, все тревожится… Нужно отдохнуть. Она это заслужила. Но какая-то мысль все же не давала покоя… сначала она должна что-то сделать. Что? .. Монца поднялась на ноги, постояла, раскачиваясь взад и вперед.

Арио.

– А. Вот что.

Оставив его величество лежать на кровати, она побрела к двери. Комната накренилась в одну сторону, пытаясь ее опрокинуть, потом в другую. Хитрая тварь… Монца нагнулась, стащила с ноги туфлю на высоком каблуке, оступилась и чуть не упала. Скинула вторую, и та полетела прочь медленно, словно якорь, погружающийся в воду. Поглядев после этого на дверь, Монца с трудом удержалась от того, чтобы не зажмуриться. Потому что между нею и выходом встала мозаичная стена из голубого стекла, огоньки свечей за которой превратились в сияющие столбы, слепившие глаза.

Морвир кивнул своей помощнице – черной скрюченной фигурке, которую не разглядеть было бы во тьме чердака, если бы на улыбающемся личике не лежала наискосок тонкая световая полоска. Дэй кивнула в ответ.

– Я займусь стражниками возле Королевского номера, – прошептал он. – Ты – остальными.

– Ясно. Когда?

«Когда» – это был наиважнейший вопрос. Морвир снова заглянул в дырку, нервно пошевеливая пальцами одной руки, в другой сжимая трубку с отравленными иглами. Дверь в Королевский номер открылась, оттуда вышла Витари. Миновала стражников, хмуро глянула на потолок и удалилась. Что с Меркатто, что с Фоскаром? – ни намека. Морвир точно знал, что уход Витари в планы не входил. Тем не менее он все равно должен был убить стражников, поскольку получил за это плату и вообще всегда строго следовал договору. Чем и отличался среди многого прочего от отребья вроде Никомо Коски.

Но когда? Когда, когда? ..

Морвир нахмурился. До слуха донеслось вдруг тихое, но отчетливое чавканье.

– Ты что, ешь?

– Всего лишь маленькую булочку…

– Прекрати сейчас же! Мы на работе, черт побери, и я пытаюсь думать! Йота профессионализма… неужели я прошу слишком многого?

Время шло под невнятный аккомпанемент бездарных музыкантов, но внизу не происходило никакого движения, если не считать переминания с ноги на ногу стражников. Морвир медленно покачал головой. Похоже, в данном случае, как уже бывало не раз, не имело смысла ждать какого-то особо подходящего момента. Он набрал в грудь воздуху, поднес трубку к губам, прицелился в того стражника, что подальше…

Дверь в номер Арио со стуком распахнулась. В коридор вышли две женщины, одна поправляла на ходу юбки. Морвир, с раздутыми уже щеками, задержал дыхание. Девицы прикрыли за собою дверь и упорхнули. Один из стражников что-то сказал другому, тот засмеялся. Послышался тишайший в мире свист – Морвир разрядил трубку, – и смех оборвался.

– Ой! – Стражник хлопнул себя рукой по голове.

– Что такое?

– Не знаю… вроде кто-то ужалил.

– Ужалил? И кто же… – Настал черед второго стражника схватиться за голову. – Черт!

Первый нащупал в волосах иглу, поднес ее к свету.

– Иголка. – Он потянулся за мечом, но в следующий миг привалился к стене и сполз на пол. – Что-то мне…

Второй шагнул вперед, качнулся, потянулся неведомо за чем и рухнул ничком. Морвир удовлетворенно кивнул и повернулся к Дэй, стоявшей на коленях возле своей дырки, просверленной неподалеку.

– Порядок? – спросил он.

– Конечно. – В одной руке у нее была трубка с отравленными иглами, в другой булочка, от которой она тут же и откусила.

Морвир вновь посмотрел на двух неподвижных стражников возле Королевского номера.

– Прекрасная работа, дорогая моя. Но, увы, вся… которую нам доверили.

Он начал собирать снаряжение.

– Мы не останемся посмотреть, что будет?

– Зачем? Увидеть мы можем только, как умрут люди, а это лично я уже видел. Не раз. И можешь мне поверить, одна смерть мало чем отличается от другой. У тебя есть веревка?

– Конечно.

– Побеспокоиться о безопасном отступлении никогда не рано.

– Осторожность – на первом месте, всегда.

– Именно так.

Дэй размотала припасенную веревку, привязала один конец к стропилу. Затем, подняв ногу, выбила из рамы окошко. Морвир услышал, как оно с плеском шлепнулось в канал под домом.

– Безупречно. И что бы я без тебя делал?

– Умри! – И Седой снова ринулся на него, вознеся над головой свое гигантское бревно.

Трясучка ахнул вместе с толпою и еле успел увернуться. Ветер от пролетевшей мимо дубины овеял лицо. Кое-как поймал Седого в захват и прошипел на ухо, покуда тот пытался вырваться:

– Какая навозная муха тебя укусила?

– Месть!

Седой пихнул его коленом, стряхнул с себя. Трясучка попятился, спешно пытаясь сообразить, как успокоить разбушевавшегося великана.

– Месть? За что, ублюдок хренов?

– За Уфрис! – Огромный сапог Седого поднялся, норовя опуститься Трясучке на ногу, и тот поспешно отпрыгнул.

Выглянул из-за щита.

– Уфрис? Но там же никого не убили!

– Точно?

– Двух человек на пристани, но…

– Моего брата! Всего двенадцати годков!

– Я тут ни при чем, мразь ты этакая! Их Черный Доу убил!

– Черного Доу тут нету, а я матери своей поклялся, что заставлю кого-нибудь заплатить! И ты достаточно «при чем», чтобы выбить плату из тебя, дерьмо!

Уворачиваясь от очередного свирепого замаха, Трясучка взвизгнул по-бабьи, что, конечно, услышали зрители, жаждавшие крови не меньше, чем если бы смотрели на настоящий поединок, и радостно завопили.