Львиная доля серой мышки - Дарья Донцова

– Не придет, – хмыкнула невеста.

– Я ее сделаю управляющей пиар-отделом в своей фирме, – договорил Антон.

– Тошик создатель и владелец соцсети «Приятели», самой крупной в России, – похвасталась Владлена.

Ну и ну! Я все неправильно поняла, в этой странной паре богат молодой человек.

– Может, все же продадите собачек? – заканючила гостья. – Очень хочу таких. Жози и Кози!

– Мози и Роки, – поправила Ирина Леонидовна.

– Это у вас, – улыбнулась Влада, – а у нас поселятся Жози и Кози. Девочки, как ваши.

– Они мальчики, – объяснила Рина.

– Ой, правда? – восхитилась Влада. – Чудесно. А давайте поступим так. Завтра привезу сюда Жози и Кози, а вы мне дадите Мурзи и Рузи.

– Мози и Роки, – вздохнув, поправила я. – Нет, спасибо.

– Ладно, – загрустила Владлена. – А разрешите иногда к собаченькам вашим в гости приезжать?

– В любое время, как только захотите, – вежливо ответила Ирина Леонидовна.

В моем кармане снова завибрировал телефон. Я извинилась перед присутствующими и опять ушла в коридор.

– Галина Леонидовна Воронова, тетя Мартины Столовой, работает в том же институте, что и племянница, только она профессор на кафедре истории, – продолжила наш прерванный разговор Эдита. – Если ты сегодня к семнадцати часам приедешь в вуз, Воронова с тобой побеседует, я договорилась с ней. Похоже, у них с племянницей были непростые отношения.

– Спасибо, Дита, – поблагодарила я, – непременно к пяти прикачу в вуз.

– У тебя все в порядке? – вдруг поинтересовалась Булочкина. – Так внезапно куда-то смылась. И шеф унесся.

– У него дома потоп случился, – соврала я. – Вроде соседи кран не закрыли, или трубу прорвало, подробностей не знаю. А я по личному делу уехала.

– Ты где? – полюбопытствовала Дита.

– В магазине. Колготки покупаю, – снова солгала я, – свои порвала.

– Вроде ты в брюках утром пришла, – удивилось наше компьютерное чудо.

Я посмотрела на свои джинсы и продолжила врать:

– Нет, в юбке.

– Дита, – донесся из трубки голос Любы Буль, – сделай одолжение, найди…

Трубка замолчала, и я запихнула ее в карман.

Спросите, по какой причине я нагромоздила сейчас две тележки вранья? Объясняю: мы с Иваном Никифоровичем пока не афишируем наш брак. Почему? Просто не хотим рассказывать о своей личной жизни, она никак не связана со службой.

Я пошла в гардеробную.

Погода в Москве непредсказуема. В шесть утра в городе лил дождь, поэтому мне пришлось влезть в джинсы. А сейчас сияет солнце, пришла жара, я могу надеть платье. Пусть Эдита увидит меня в нем. Если вернусь в офис в джинсах, Булочкина непременно скажет: «Вот, говорила же, что ты была в брюках. Как ты колготки-то порвать могла? »

Глава 7

– Да, Анфису заберут в детдом, но это тот случай, когда ребенку будет намного лучше в приюте, чем дома, – сурово заявила Галина Леонидовна, когда я, с трудом протиснувшись в ее крошечный кабинет, умостилась на шатком узком стуле.

– Мартина вела неподобающий образ жизни? – уточнила я. – Алкоголизм?

– Нет-нет, что вы. Племянница прямо-таки тряслась над своим здоровьем, – неодобрительно сказала профессор, – заботилась о себе с маниакальным усердием. Продукты приобретала или на рынке, или в магазинах, где цены убивают разум. Три раза в неделю фитнес. Что бы ни случилось, Марта в среду, пятницу и воскресенье бежала к гантелям.

– Похвальная привычка, – улыбнулась я.

– Нельзя ничего доводить до абсурда, – отрезала ученая дама, – она спать ложилась по будильнику. Понимаете?

Но я не поняла, заметила, пожав плечами:

– Сама всегда завожу часы, боюсь проспать.

– Да, большинство людей встает по звонку. Именно встает, – подчеркнула профессор. – Но я сказала «ложилась спать». Несколько раз, когда я была в гостях у Марты, раздавалось дребезжание, и племянница, заявив: «Двадцать один пробило, пора на боковую», – выпроваживала меня. Она собиралась прожить двести лет, говорила: «Здоровая счастливая старость формируется в юности. Когда стукнет шестьдесят, начинать вести правильный образ жизни поздно. Надо гораздо раньше озаботиться, кем ты будешь на пенсии: развалиной или деятельным и бодрым человеком». Она поэтому и Анфису родила.

– Для того, чтобы улучшить физическое состояние? – уточнила я.

– Ну да! – воскликнула Воронова. – Представляете? Хороша мотивация! Узнав, что Марта беременна, я, несмотря на то что наши пути с племянницей давно разошлись, решила все же приехать к ней и образумить. В дом она меня не пустила, но согласилась потолковать в кафе. Я у нее спросила, кто отец ребенка. И последовал восхитительный ответ: «Мужчина». Мне следовало сразу встать и уйти, но я решила не сердиться на беременную, у которой в крови гормон «озлобин» кипит, и спокойно ей объяснила: «Дети должны появляться на свет в законном браке. Но если официально скрепить союз не удалось, то необходимо, так сказать, подстелить себе соломку. Нужно объяснить будущему отцу, что он несет ответственность за малыша, обязан оплатить роды и приданое для младенца, нанять опытного педиатра, няню, платить алименты». Вот скажите, что обидного в моих словах? Я вела себя приветливо, ни одного злого слова не произнесла. А Марта на меня зверем посмотрела и прошипела: «Понятия не имею, кто папаша». Я испугалась: «Тебя изнасиловали? » И услышала: «Нет, я забеременела от донора. В клинике».

Галина Леонидовна отвернулась к стене.

– Ну просто слов нет! Я обомлела, спросила: «Господи, зачем ты такую чушь придумала? » Чем угодно клянусь, не имела желания ее укорить, от неожиданности так отреагировала. Вопрос мой и не предполагал ответа, а Марта ухмыльнулась: «Значит, нужно ставить печать в паспорте? Вешать себе на шею мужика, который будет приносить гнутую копейку раз в полгода, требовать за нее безбрежного уважения и орать, если нет обеда? Ну уж нет, спасибо. А вот ребенок мне необходим. Врач сказал, если женщина до тридцати не родила, у нее онкология после сорока разовьется». Тут я опять самообладание потеряла: «Что за ерунда? Где ты такого дурака нашла? И младенец не средство для оздоровления. О ребенке придется всю жизнь заботиться». И что я услышала? «Знаю, я тебе не нравлюсь, мой образ жизни тебя бесит, всех, кто для меня значим, ты считаешь идиотами. Зачем тогда явилась с разговором? Давай расстанемся навсегда». Очень она меня разозлила, и я ей честно сказала: «Сейчас ты сделаешь глупость, а через пару лет кто ребенком займется? Володя и Ксюша. Не хочу, чтобы ты брату на плечи еще один рюкзак повесила, хватит с него твоей матери». Но Марта встала и ушла. Молча. Ни слова не произнесла. Всегда такая была – твердолобая, уверенная в своей правоте. Отвратительный характер!