Полночь! Нью-Йорк
Марк Миллер
Пресса о романе Марка Миллера «Полночь! Нью-Йорк»
Роскошный триллер. Тревожная история, которая будет резонировать годами.
BFM TV
Саспенс, экшен, эмоции – все ингредиенты, из которых смешивается идеальный роман.
Gala
Оригинальный триллер с непредсказуемым финалом – искусство, любовь и интрига.
Version Femina
Месть, подозрения, семейные тайны – Марк Миллер рассказывает увлекательнейшую историю.
Femme Actuelle
У «Полночь! Нью-Йорк» есть все задатки бестселлера.
Ouest France
О Марке Миллере мы пока не знаем ничего. Да это и не важно: интригу и саспенс он выстраивает мастерски – и зачаровывает.
La Dеp?che du midi
Перед вами блокбастер – блестящая мелодрама 2.0 пополам с триллером.
La Voix du Nord
Мощная романтическая интрига – колдовская, своеобычная, экзотическая. История любви развивается по законам высокого искусства под знаком неумолимого рока. Идеальный роман.
Tеlе Z
Любовь, саспенс – прекрасный роман о тайнах, написанный таинственным автором.
Ici Paris
Поразительная книга! Триллер, ловко смикшированный с историей любви, – этот роман полон страсти и держит в неослабном напряжении. Очень рекомендуем, если хотите приятно провести время, а главное – если вас соблазняет открытие нового автора, который предпочитает не выходить из тени.
Le 7
Роман, от которого не оторваться, – эта изумительная история раскинулась от Парижа до Нью-Йорка. Экшен, саспенс, накал эмоций, симпатичные персонажи и неожиданный финал.
Le Quotidien du Mеdecin
Автор, предпочитая не раскрывать свою личность, дарит нам саспенс и добела раскаленные эмоции.
La Gazette du Centre Morbihan
Любовь и мошенничество. Марк Миллер терзает и рвет сердца.
Les Affiches de la Haute-Sa?ne
Не оторваться от первой до последней страницы.
Radio Massabielle
[Здравствуй, Лоррен. Помнишь меня? Вижу, ты снова одна сегодня вечером.]
[Кто вы?]
[Человек, который интересуется тобой.]
[Хватит! Я вас заблокирую!]
[Не получится. Разве тебе не интересно, кто я и как узнал о тебе столько всего?]
[Мне плевать, псих несчастный! Вы – мне – неинтересны! Вы просто еще один придурок на просторах интернета.]
[Ты правда не хочешь узнать, какие у меня планы? Зря, они касаются тебя.]
[Прощай, жалкий хмырь.]
[Я собираюсь убить тебя, Лоррен.]
[Что-о-о??]
[Как убил твоего отца…]
[Дебил хренов, мой отец умер двадцать восемь лет назад!]
[А убийцу так и не нашли, да?]
[И что с того? Любой может найти все детали той истории в Сети!]
[Любой не может знать твой адрес: авеню Барбе-д’Оревильи[2 - Авеню названа в честь французского писателя и публициста Жюля Амеде Барбе д’Оревильи (1808–1889).], 1, четвертый этаж, квартира слева. Любому неведомо, что ты живешь одна. Что у тебя нет ни дружка, ни домашнего питомца.]
[КТО ТЫ?]
[Скоро узнаешь.]
[Думаешь, я тебя боюсь? Лечи голову, болван! Я позвоню в полицию. А пока заблокирую тебя. Чао.]
Поначалу она думала, что все уладится. Верила, что так и будет. Говорила себе: «Он остановится. Ему надоест. Он отвяжется от меня».
Поначалу она хотела в это верить…
Пролог
О! (Джо Тилсон[3 - Джозеф Чарльз Тилсон (р. 1928) – английский художник, скульптор и гравер, один из основоположников британского поп-арта; «О!» (Oh!) – его работа 1975 года.], масло, холст)
Май 2020 года
Нью-Йорк, 28 мая 2020 года, Манхэттен, около восьми утра: солнце ластится к крышам домов. Отражается в оконном множестве небоскребов, полыхает на широких каньонах авеню, протискивается сквозь листву деревьев в Центральном парке, шарит по витринным окнам офисных зданий и стеклам надземного метро.
Следуя установленным маршрутом, светило в положенный час попадает в Сохо и заглядывает внутрь студии художника в Мидтауне. Выхватывает крупное тело на дубовом полу у кровати со сбитыми простынями. Освещает большие постеры Ганса Гофмана[4 - Ганс Гофман (1880–1966) – американский художник и педагог, сильно повлиявший на абстрактный экспрессионизм.] и Сая Твомбли[5 - Сай Твомбли (Эдвин Паркер Твомбли-младший; 1928–2011) – американский художник, фотограф, скульптор-абстракционист.] на стенах и пса, который скребет когтями паркет и жалобно подвывает рядом с телом.
Она оставила открытой тяжелую металлическую противопожарную дверь и смотрит на место происшествия с порога. Ошеломленная. Насмерть перепуганная. А минуту спустя слышит собственный голос:
– Лео!
Он не отзывается. Она идет к нему через огромную, залитую веселым хулиганистым солнцем комнату, чувствуя, что превращается в ледяную статую. В это невозможно тихое мгновение лежащий на полу человек кажется грандиозно прекрасным.
– Лео!
Нет ответа. Лоррен впадает в панику. Опускается на колени, трясет его, хлопает по щекам. Слезы текут по ее лицу и сверкают бриллиантовыми каплями росы в ярком утреннем свете.
– Лео! Ну пожалуйста! Открой глаза. Скажи хоть что-нибудь. ЛЕО!
Она наклоняется, пытается нащупать пульс, проверяет дыхание. Он жив! Он дышит!
Через двадцать секунд он открывает огромные бледно-серые глаза и обращает на нее тот ясный взгляд, от которого она всегда таяла, пробует улыбнуться. Он бледен как полотно.
– Лоррен… Ты здесь… Не пугайся… Вызывай подкрепление, – очень тихо и нежно говорит он. – Сейчас же, милая…
Он замолкает и теряет сознание, но пока дышит. Лоррен дрожащей рукой вытаскивает из кармана телефон. Она почти ничего не видит сквозь пелену слез. Соберись! 911 удается набрать только со второго раза. Оператор отвечает, она что-то лепечет, путается в словах. Ровный голос просит ее назвать фамилию и адрес «на случай, если связь вдруг прервется». Она сбивчиво, торопясь, излагает суть дела, ее просят повторить, и она начинает заводиться, спокойствие собеседницы бесит ее. Она делает глубокий вдох и объясняет, что стряслось. Ей велят оставаться на линии – дело явно серьезное.
Он снова открывает глаза, говорит:
– Take it easy.
И снова отключается – ровно в 08:30, 28 мая 2020 года, в Нью-Йорке.
Она смотрит, как его увозят на каталке, колесики противно скрипят по полу. На него надели кислородную маску, медики тоже в масках, но в обычных, медицинских. Волосы, показавшиеся ей слишком длинными при их первой встрече, обрамляют его красивое лицо с опущенными веками, и она снова пугается – так, что едва может дышать. Она провожает медиков до лифта, возвращается, закрывает дверь лофта, встретившись взглядом с кокер-спаниелем, печальным, потерянным взглядом собаки, оставшейся без хозяина, и к глазам снова подступают слезы.
Вустер-стрит. Белая с оранжевыми полосками «скорая» Пресвитерианской больницы города Нью-Йорка стоит с распахнутыми дверями. Каталку поднимают, и Лео исчезает внутри улюлюкающей машины. Лоррен поднимается наверх, чтобы собрать кое-какие вещи, пытается сообразить, что ему может понадобиться в больнице, точно зная, что на этот раз он не выкарабкается.
Часть первая
Конвергенция (Джексон Поллок, холст, масло)[6 - «Конвергенция» – картина американского художника Пола Джексона Поллока (1912–1956), одной из ключевых фигур абстрактного экспрессионизма. Композиция создавалась методом ка?пания и заливки краски на холст; линии, пятна, круги передают эмоции художника. Картина была написана во время холодной войны; считается, что она олицетворяет идею свободы слова. Сам термин «конвергенция» означает сближение и приобретение сходных признаков в ходе эволюции у разных организмов, экономик, языков, мифологий и т. д.]
1
Если бывал в Нью-Йорке,
ты знаешь, о чем я говорю.
The Yardbirds, «New York City Blues»[7 - «New York City Blues» («Нью-йоркский блюз») – песня лондонской рок-группы The Yardbirds (1963–1968); впервые вышла как B-сторона сингла