Всегда говори «всегда» – 3 - Татьяна Устинова

Надька прилетела под вечер.

– Ни фига себе, хоромы какие! – восхитилась она, подходя к дому. – Ой, бассейн! – Она в восторге замерла возле лазурной воды. – И плавать можно, что ли?

– Сколько влезет! – заверила ее Ольга.

– Павать! – сонно повторил Дим Димыч и, присев на корточки, побулькал рукой в воде.

– Ну, вот, будет теперь Петьке моему компания, – Ольга подхватила Димку на руки и унесла в детскую. Усыплять его не пришлось – когда она укладывала Дим Димыча в кроватку, он уже спал.

Ольга постояла пару минут у кроватки, полюбовалась на Димку-маленького. У него были рыжие кудрявые волосы, как у Нади, и тонкие черты Грозовского.

Когда она спустилась в гостиную, Надя стояла у мольберта и рассматривала портрет Оксаны.

– Что это? – спросила она.

– Ой, это так, еще не закончено. Нравится?

Надя уже прохаживалась по гостиной, разглядывая безделушки, картины и мебель.

– Тетка-то? – равнодушно переспросила она. – Ничего!

– Ну, ты скажешь! – улыбнулась Ольга. – Какая же она тетка! Я тебя с ней познакомлю. Она сейчас приедет.

Утром Ольга позвонила Оксане, но ее мобильный не отвечал. Тогда она попросила Сережу передать его переводчице, что она ждет ее вечером в гости – поболтать, познакомить с подругой. Сережа мог, конечно, забыть, потому что в ответ на просьбу рассеянно покивал и пробормотал: «Хорошо, хорошо, если увижу», но Ольга надеялась, что Оксана приедет – так хотелось показать Надьке «Клеопатру» и узнать, что она о ней думает.

Надькины суждения – прямые и подчас неожиданные – часто попадали в самую точку и раскрывали суть явления или человека. Это необходимо сейчас Ольге для портрета. Не могла она ухватить взгляд – он получался не Оксанин – слишком лиричный, как у милой девушки, любующейся природой.

«Милой девушкой» Оксана не была, Ольга хорошо это понимала, но что там таится в этих красивых глазах – хитрость, жесткость, замечательное коварство, придающее такой шик, – Надька с первого взгляда диагноз поставит.

– Подруга, что ли, новая? – осмотрев Ольгины владения, Надя забралась на диван с ногами.

– Ну, пока не знаю… – Ольга присела на краешек рядом с ней. – А вообще, наверное, подруга. Она хорошая, тебе понравится.

– А кто это у тебя так свинячит? – Надькин взгляд уперся в затушенную сигариллу в подносе.

– Ой… подруга. Новая! – Они расхохотались. – Она по вечерам забегает на полчаса, позировать.

– Ладно, займусь ее воспитанием, – сказала Надя и взяла Ольгу за руку. – Ну, рассказывай давай, как ты тут живешь?

– Надька, мы с тобой каждый день по часу разговаривали, что тебе рассказывать? Ты все знаешь.

– Так то по телефону. По телефону какой разговор? Нет, ты вот теперь рядышком сидишь, я тебя вижу, так что давай. А я слушать буду.

– Тогда уж ты лучше рассказывай! Это я послушаю, что ты там себе накрутила. Бедный Димка!

– Это он-то бедный! – прыснула Надя, но тут же скорчила сочувственную гримасу. – А вообще, и правда. Ну что я могу с собой поделать? Все мне чего-то мерещится… Очень уж Димочка хорош, вот я и боюсь за него – а вдруг?

Надя покривлялась, изображая, как «хорош Димочка» – высоко задрала нос, подвигала плечами, повернула голову вправо-влево, свысока посматривая на Ольгу.

– Уважительная причина, – засмеялась Ольга. – Надо было тебе замуж выходить за косого и кривого, чтоб, кроме тебя, никому он был не нужен. Так, что ли?

Ольга тоже не поленилась и изобразила «косого-кривого», прищурив глаз и скособочившись.

– А чего, может, и так. За косого, кривого и горбатого. Так оно спокойней было бы…

Надя замолчала, глаза у нее округлились, брови поползли вверх.

В дверях стояла Оксана.

В пронзительно-голубом платье в пол. Словно пришла на бал, а не на дружеские посиделки.

Надька даже рот приоткрыла от изумления при виде такой сногсшибательной красоты.

– Привет! – подскочила Ольга, обрадовавшись. – Сергей передал, что я просила прийти?

– Нет. Наверное, забыл, – улыбнулась Оксана. – Ты же вчера сама говорила, что подруга приедет.

– Забыла. Вот! Надюха моя и приехала!

Оксана царственно подошла к дивану и протянула Надежде руку.

– Здравствуйте. Вот вы какая!

– Здрасьте… – Надя зацепила мизинцем большой палец Оксаны и приветственно потрясла в шутливом рукопожатии, завороженно уставившись на золотого скорпиона, раскачивающегося на запястье Оксаны. – Это какая же я?

– Как раз такая, какой я себе вас и представляла. – Оксана отцепила руку от Надиного мизинца и села в кресло напротив, положив на колени крохотный синий клатч. – Мне о вас Оля рассказывала.

– Да? – насторожилась Надежда, возмущенно уставившись на подругу. – Это чего ж ты про меня рассказывала, интересно?

– Только самое хорошее, – успокоила ее та, присаживаясь рядом.

– Так хорошее или правду? !

Все трое рассмеялись, словно были знакомы сто лет.

– Давайте что-нибудь поедим, – предложила Ольга. – Я, например, голодная.

– Ой, девочки! – Надя треснула себя по лбу, вскочила. – Совсем из головы вон! Я мигом!

Она выбежала в холл, приговаривая:

– Вот башка дырявая, и зачем только перла!

– Бурный темперамент у твоей подруги, – усмехнулась Оксана.

– Что она еще придумала? – Ольга озадаченно посмотрела Наде вслед, но та уже появилась в гостиной, волоча за собой по полу большой баул.

– Зови своих басурманов! – громко крикнула Надя Ольге, будто находилась не в двух шагах, а на другой планете. – Пусть посуду несут!

Они не заметили, как Оксана поморщилась – словно зуб заболел. Или будто очень сильно натерли туфли…

– У нее челяди полный дом, – объяснила Оксане Надя, выкладывая на стол банки и свертки. – Прям боярыня Морозова! Ну вот, сувениры с родины! – Она развернула пакет, продемонстрировала глянцевую палку сервелата, сунув ее под нос сначала Оксане, потом Ольге, чтобы понюхали. – Красота, а не колбаска! Вчера в нашем гастрономе купила. А это… – Надя торжественно извлекла из баула трехлитровую банку, завернутую в старую газету. – Это огурчики солененькие! С рынка…