Обман - Джонатан Келлерман

– Мы отправимся в школу, как только закончим с вами. Во сколько вы проснулись?

Фиделла вздохнул.

– Часов в восемь, в полдевятого. Собеседование было в одиннадцать, так что будильник я не ставил. Хотите знать, чем я занимался до пол-одиннадцатого, до отъезда? Интереснейшими делами, ребята! Позавтракал. Посмотрел в записи пару вчерашних передач. «Колеса» – они там строили какого-то монстра из обычного пикапа. И «Судебный исполнитель» – там у одного парня изъяли грузовик вместе с прицепом, вот он матерился! .. Потом принял душ, оделся, поехал в «Стар»… Как китайцы меня кинули, вы уже знаете.

– А после «Стар»?

– Перекусил, – сообщил Фиделла. – «Филиппе» на Аламеде, сэндвич с говядиной по-французски. Вспомнят ли они меня? Да черта с два, там всегда битком народу. Отстоял очередь, съел сэндвич, выпил пива и убрался оттуда к чертовой матери. Что дальше? Время близилось к двум. Поехал опять на Сан-Педро-стрит, посмотреть, куда там еще можно подать на работу. Переписал все конторы без иероглифов на вывесках, которые нашел. Вернулся домой, ясное дело, сел на телефон, с десяток обзвонил. Думаете, что-нибудь вышло? Хрен там, везде – одно и то же. Ах да, я еще и одежных оптовиков в тот день объехал и записал телефоны. Никогда раньше не занимался одеждой, но в этой работе неважно, что продавать, важно как. Думаете, с одеждой что-нибудь вышло? Да тоже хрен.

– Сочувствую, – сказал Майло.

– Это еще почему?

– Черная полоса.

– Ладно, не впервой, – Фиделла отмахнулся. – Хотите меня по-настоящему обрадовать, так найдите убийцу и оставьте меня с ним наедине. Пяти минут хватит.

– Вы уверены, что ее убили?

– В смысле?

– Официального заключения о причине смерти пока нет.

– Вы же сказали, вы из убойного отдела?

– Самоубийствами мы тоже занимаемся.

– Самоубийствами? С чего бы Элизе совершать самоубийство?

– У нее бывали перепады настроения, Сэл. Такое случается даже с сильными людьми.

– У нее не в этом смысле были перепады, – возразил Фиделла.

– Что вы имеете в виду?

– Не в смысле самоубийства. Никогда не слышал от нее ничего подобного.

– Вы ведь не имеете никакого представления о том, что она чувствовала, когда пила, закрывшись в спальне, – вмешался я.

– Ну, это никогда не продолжалось подолгу. А потом возвращалось нормальное настроение.

– Кстати, сколько времени это обычно продолжалось?

– Ну… один день. Назавтра она мне звонила – мол, Сэл, давай пойдем куда-нибудь поужинать.

– А бывало так, чтобы больше одного дня?

– Не знаю; может, иногда два. – Фиделла с хрустом распрямил пальцы. – Ребята, Элиза вовсе не была повернутой, никакое это не самоубийство, вы только время зря тратите. Да я видел ее абсолютно счастливой множество раз! С чего бы ей себя убивать? С деньгами у нее все было в порядке, она даже собиралась переехать в домишко получше…

– Это был ее дом?

– Нет, съемный; она хотела снять что-нибудь поприличнее. И не пила она в тот день ничего, я не видел в ванной никаких бутылок. Главное, лед-то этот хренов тут при чем, вы мне можете ответить?

– Сэл, пока у нас нет ответов, только вопросы, – прервал его Майло. – Давайте опять вернемся к тому дню. После ланча вы объехали район в поисках работы. А потом?

– Я же сказал – сел дома на телефон, но ничего не вышло. Будете проверять мои звонки?

– Если вы не против.

Фиделла уставился на него.

– Ребята, вы серьезно?

– Тут не до шуток, Сэл.

– Ладно, валяйте, проверяйте, мне скрывать нечего.

Майло протянул ему бланк, в котором говорилось, что такой-то не возражает против проверки своего телефона.

– Ну, вы, ребята, даете, – недоверчиво промолвил Фиделла, подписав бланк. – Если вам делать нечего, пожалуйста, занимайтесь ерундой. Я вам сразу скажу, что вы найдете, – десяток телефонных звонков в разные фирмы, один короче другого, мне даже перезвонить попозже никто не предложил.

– Прямо руки опускаются? – посочувствовал я.

– Ничего, рано или поздно что-нибудь найдется.

– Когда вы закончили звонить? – спросил Майло.

– Часов в пять, может, в полшестого. Прогулялся на бульвар Ван-Найс, зашел в бар к Арни Джозефу. Пропустил пару стаканчиков, закусил креветками и всякой ерундой вроде острого гороха и соленого миндаля, телевизор посмотрел. Они, кстати, подтвердят, там меня знают. Только вы не говорите, что я подозреваемый или как там у вас. Не хочу, чтобы на меня косо смотрели.

– Не будем, – с готовностью кивнул Майло.

Фиделла уставился на него с подозрением.

– Что-то же вам придется про меня сказать?

– Скажем, что вы – свидетель. Когда вы ушли из бара?

– Часов около восьми, может, полдевятого. Что потом? .. Пришел домой, сделал сэндвич – анчоусы, помидоры, моцарелла. Несколько раз позвонил Элизе. Она все не отвечала; я тем временем посмотрел еще телевизор, выпил бутылку пива, почистил зубы и прополоскал рот как следует – на случай, если дозвонюсь Элизе, от сыра и анчоусов запах остается. Так и не дозвонился. Думаю, ладно, если что, сама позвонит, как обычно. А потом разволновался, времени-то много прошло. Ну и поехал к ней… Уже часов одиннадцать было.

– То есть большую часть вечера вы провели дома?

– Ну да, смотрел по ящику, как Анджелина и Брэд подбирают себе временный особняк в Малибу, потому что яхта требует ремонта. А куда еще мне было идти?

Фиделла осел в кресле, глаза его подернулись печальной дымкой. Похоже, он, сам того не желая, услышал в своем вопросе метафизический подтекст.

– Идти-то мне теперь некуда… – повторил он.

Когда мы встали, он наливал себе еще текилы.

Глава 6

Отъехав на квартал от дома Фиделлы, Майло припарковался у обочины и позвонил в департамент, чтобы узнать, нет ли за Сэлом каких-нибудь мелких грешков. Ничего не нашлось – лишь управление автомобилем в состоянии опьянения полтора года назад, первое такое нарушение, всего лишь штраф.

– Надо проверить все, что он рассказал о своих перемещениях в тот день. Только сначала завезу тебя домой.

– Ты серьезно считаешь его подозреваемым?