На одном дыхании! - Татьяна Устинова

Ручки покупал дорогие, но не брезговал и пластмассовыми, с дурацкими школьными колпачками, и они потом глупо торчали из кармашка его пиджака, чем причиняли Вадиму невыносимые страдания. Он любил, чтобы все было безупречно.

К машинам Разлогов всегда был равнодушен, но тут Вадим маленько подозревал его в неискренности. Вроде бы и равнодушен, а никогда и ничего дешевле представительского «Мерседеса» себе не брал. В выходные ездил на тяжелом и мощном английском джипе, в багажнике возил свою псину – господи, прости, исчадие ада, а не собака! Морда квадратная, уши висят, слюни текут, хвост палка палкой, но толщиной в мужскую руку. А воняет! .. А линяет! .. Вдвоем с собакой за выходные они так уделывали джип, что Вадим брезговал в него садиться, хоть газетку подстилай.

Газетку он не подстилал, конечно, но прежде чем гнать джип на мойку, долго и всерьез демонстрировал скучающим и незанятым дружбанам-водителям разлоговские безобразия – нет, вы гляньте только, до чего шеф свою машину довел!

И где теперь Разлогов? И что будет с его джипом? Продадут ведь, верняк, продадут!

– Странно, – вдруг встревоженно сказала Варя, про которую Вадим и позабыл совсем. – Очень странно.

Она все возилась в книжном шкафу, гремела ключами.

– Чего странно-то?

– Да не открывается!

– Чего там у тебя не открывается? ..

Вот ведь бабы, а?. . Двери у них никогда не открываются, ключи застревают, каблуки подворачиваются, вместо тормоза как-то само собой на газ нажимается, и туда же – эмансипация у них! ..

Вадим подошел и стал у Вари за спиной. Она бестолково тыкала ключиком в замочную скважину, а ключик не входил.

– Дай я! ..

– Да он не подходит!

– Варь, отойди, дай я открою!

Она посторонилась и протянула ему ключ, теплый от ее ладошки. Странное дело, ключ и вправду решительно отказывался лезть в замок, хотя Вадим очень старался.

Да нет, ну что за фигня? ! У него-то должно открыться, он же не баба, в конце-то концов! ..

Не открывается.

Вадим изучил ключ. Потом изучил сейф.

Ну да, все правильно! Немецкая фирма «Крупп», название написано и на сейфе, и на ключе! Только не лезет, зараза! ..

– Варь, фонарик есть?

– Какой фонарик?

– Такой! Светить. Есть?

Она растерянно пожала плечами и оглянулась, как бы в поисках фонарика.

– Да нет у нас, откуда?

– Тогда я в машину схожу, принесу.

– Зачем? !

– Посветить, – объяснил Вадим резонно. – Вдруг там чего застряло. А мы не видим.

– Где застряло?

– В замке, где, где! ..

– Да ну тебя, Вадим, – сказала Варя с умеренной досадой, – что там могло застрять? ! К этому сейфу не подходил никто, кроме Владимира Андреевича! Ну и я изредка, когда он просил убрать или достать что-нибудь! И ключ он всегда у себя держал.

– А это тот ключ-то?

Варя уставилась на ключ.

– Ну… тот, конечно! Да он у нас один. Разлогов все боялся его потерять. Говорил, если потеряю, придется сейф взрывать, его ни один медвежатник не откроет.

– Чего это он так плохо про медвежатников-то… – пробормотал Вадим задумчиво, рассматривая равнодушный и неприступный сейф.

Варя взяла у него ключ и снова стала тыкать.

– Да без толку! Он туда вообще не лезет.

– Я вижу, – огрызнулась Варя и взглянула на часы. – Я только не понимаю, что теперь делать!

– Домой ехать, чего еще! Завтра утречком доложишь Волошину, а он уже решит…

– А до утра я бумаги с собой буду носить?

– Секретные, что ль, они?

Варя вдруг в ужасе на него уставилась, как будто ненароком выболтала государственную тайну.

– Я не знаю, – пролепетала она испуганно. – Я… понятия не имею! Мне Волошин велел их в сейф положить…

– Ну утром и положишь! Все равно сейчас он не открывается! Поедем, а, Варь?

Она подумала немного, потом аккуратно прикрыла дверцы шкафа, слегка потеснив Вадима плечом. Он подвинулся.

Варя взяла с края разлоговского стола растрепанную кипу бумаг, сунула ключик в карман пиджака и пошла к двери. Вадим еще постоял и не спеша двинул за ней.

– Марк Анатольевич? Извините, что так поздно!

Вот дура, а?! Все-таки она ему звонит! Ведь ясно, чем дело кончится, – Волошин сейчас скажет, что бумаги сверхважные и просто так их бросить никак нельзя. Посадит ее бумаги стеречь. Сам приедет в два часа ночи из какого-нибудь клубешника или от крали, из теплой кралиной постельки. Заберет бумаги, пожмет секретарше руку и отбудет. А после окажется, что секретные бумаги – контракт на производство резиновых калош! ..

Вадим вышел в приемную. Варя говорила в мобильный телефон, сильно наклонившись к столу – как поклон отвешивала тому, с кем говорила! ..

– …не смогла открыть! Такое впечатление, что ключ не подходит. Нет, я несколько раз попробовала! Марк Анатольевич, что мне делать с бумагами? ..

Ну теперь точно пиши пропало! Зря он, Вадим, столько времени убил, дожидаясь! Лучше б уехал давно. Сходил бы с задушевным другом Саней пивка попить, давно ведь собирались!

– Хорошо. Хорошо, – сказала между тем Варя после короткой паузы, нерешительно. – А, может быть, вы все-таки подъедете, Марк Анатольевич? Я могла бы вас дождаться…

Как будто об одолжении его просила! Вадим громко засопел, чтобы она обратила на него внимание, загримасничал и даже рукой махнул – не надо, мол, дожидаться, поедем лучше, да и мамаша там на нервах. Ты что, забыла?

– Хорошо, Марк Анатольевич, – тихо и обреченно сказала Варя, – до завтра.

– Ты что? ! Хочешь, чтоб он тебя до утра засадил эти бумаги чертовы караулить? ! «Подъезжайте, Марк Анатольевич! Я вас подожду, Марк Анатольевич! » Тебе домой не надо, что ли? !

– Надо, – не глядя на него, сказала Варя.

– Вот и поехали, раз надо! Чего он тебе велел с бумажками сделать?

– Убрать в мой сейф, – отчеканила Варя. – Который здесь, в приемной.